- Зачем вы мне это показываете? Что это, черт возьми!
- Дверь кабинета с грохотом распахнулась, и внутрь влетели Гай и Лоретта с пистолетами. Взгляд Гая на мгновение задержался на телевизоре и он направился к нему, чтобы выключить, но я остановил его руку.
- Тебе не стоит на это смотреть. – В его глазах плескалась боль.
Я взял себя в руки и выключил DVD.
- Я еще работаю, пожалуйста, закройте дверь.
Дуллет вскочил на ноги, его лицо отражало смесь ужаса и гнева.
- Зачем вы показали мне эту… эту мерзость!?
Я повернулся к нему, и заставил себя расслабиться хотя бы внешне. Моя маска для клиентов была тут как тут. Глубоко внутри я спрятался в уголок и, как ребенок, раскачивался вперед-назад, впившись зубами в колено.
- У моей матери был рак, и отец пришел сюда. Все было отлично, но через полгода он не смог выплатить проценты. Они должны были придти за моими сестрами.
- Так это были вы? Они сделали это с вами? Но вы же были ребенком.
- Я предложил себя в качестве гарантии выплаты долга. Я бы не позволил сестрам взвалить это на себя. Я показал вам это, потому что знаю, что вы не сможете вернуть долг. Организация заберет ваш дом, ваше дело, а когда поймет, что этого не достаточно, придет за вашими сыновьями и дочерью, чтобы использовать их точно так же.
- Ей всего 12.
- Мне было 14.
- Ублюдки…
- Когда с тобой делают такое, ты меняешься. Ребенок, которым ты был, умирает. И ничего нельзя исправить. Чтобы выжить, ты должен стать кем-то другим.
- Если я не получу денег, лечение Хэлен прекратят. – Он поднял руки и сжал виски. – Что же мне делать?
Пришел мой черед стать адвокатом дьявола.
- Вы готовы пожертвовать своим будущим ради семьи?
Он повернулся и посмотрел на меня.
- Организация примет в качестве гарантии выплаты суммы займа страховой полис. Когда вы не сможете выплачивать сумму, вас убьют, чтобы получить страховку. Ваша семья будет свободна. Иначе ваши сыновья и дочь пожалеют, что не умерли раньше.
- Но тогда моя семья останется ни с чем.
- Можно застраховаться дважды.
- Вы заранее предполагаете, что я не смогу выплатить сумму.
Я махнул рукой на темный экран.
- Когда-то я был оптимистом.
- Я не могу позволить ей умереть. Она нужна детям гораздо больше меня. – Он кивнул. - Хорошо, пусть будет полис.
Я протянул ему ручку и показал, где ставить подпись. Вот я и стал Дьяволом для Дэниэла Вебстера.
- Деньги будут переведены на ваш счет завтра, мистер Дуллет, пожалуйста, не заставляйте меня обналичивать этот полис.
- Зачем? Зачем вы сделали это, зная, что с вами будет?
Мои руки все еще дрожали.
- Я люблю своих младших сестер. Разве не так поступают братья? Защищают их, когда это нужно?
- Вы все еще выплачиваете долг?
Я покачал головой.
- Как я уже сказал, ты меняешься, когда попадаешь сюда. Я больше не принадлежу тому миру.
- А этот, значит, подходит вам больше? – в его голосе слышалось осуждение. Уилбер предупреждал меня, что они все время нас изучают. Изучают, чтобы подстраховаться. Стоило ли ждать от таких как Дуллет благодарности.
- Я только что спас ваших детей, мистер Дуллет. Вот сами себе и ответьте.
- Да, спасли. Спасибо, мистер Уильямс. – Дуллет протянул мне руку. Он молчал, рука его дрожала, когда я пожал ее. – А в вашей семье знают, что вы сделали ради них?
- Мой отец и две старшие сестры. Они все знают и понимают. Но я испачкан, мистер Дуллет. Они могут хотеть, чтобы я вернулся домой, но я не могу портить им жизнь. Иначе окажется, что все, что я сделал, было напрасно.
- Спасибо.
- Не поймите меня превратно, мистер Дуллет. Но я больше никогда не желаю вас видеть.
- Взаимно, мистер Уильямс. – Он развернулся и направился к двери. На пороге он вдруг остановился и обернулся. – Вы хороший брат. Немногие пошли бы на такое ради своих сестер в вашем возрасте в наше время. Эти мужчины могли забрать у вас что угодно, но ваше сердце уцелело.
Я нащупал новые очки. В кабинет вошел Гай, вытащил диск из плеера и сломал пополам. Я вздохнул и стал собирать бумаги.
- Bonbon?
- Кто бы мог подумать, что эта мошкара уже и тут?
- Тебя ждет Уилбер.
Я кивнул, закрыл кармашки кейса и вышел из кабинета.
Лоретта как раз выключала компьютер.
- Увидимся завтра, мистер Уильямс. Какой кофе вы предпочитаете? Любите пончики?
- Почему вы решили, что я все еще буду здесь завтра?
- Вы лучше, чем тот скользкий тип, что был до вас.
- Никакого кофе. Диетическая кола и эти маленькие пончики с сахарной пудрой.
- Будут к завтраку. Вы выбрали лампы?
- Нет.
- Значит, выберем завтра.
Я кивнул. Гай взял мой кейс и придержал дверь, затем вышел сам и открыл для меня дверцу лимузина. Я забрался в салон, и меня окружила темнота. Я сморгнул слезы.
- Ты еще работаешь?
- Нет. – Тихо отозвался Уилбер.
Я повернулся, взобрался на Уилбера, оперевшись коленями на сидение по бокам от его бедер, и прижался к его груди. На мгновение он удивленно замер, но потом его ладони скользнули под мой пиджак. Я положил голову ему на плечо.
- Лоретта тебя одобрила. Если бы я слушал ее с самого начала, в офисе проблем бы не возникло. Ты в порядке, малыш?
- Я справлюсь.
- Знаю, что справишься. Я всегда восхищался твоей силой воли. Были проблемы?
- Нет. Я отклонил заявку с рестораном. Остальным дал зеленый свет.
- Даже Дуллету?
- Я получил гарантию.
- И он согласился?
Я глубоко вздохнул.
- Я показал ему свой первый DVD. – Я почувствовал, как тело Уилбера напряженно застыло. – Показал, что будет с его детьми, если он не выполнит соглашения. Он подписал отказ, так что в случае неуплаты, страховка достанется Организации.
- Где ты взял диск?
- В порномагазинчике на 54-ой. Там было полно копий. Кассир так забавно на меня пялился.
- Их должны были изъять, когда срок твоей службы истек. Я за этим прослежу. Все, что продано после окончания срока, на 100% принадлежит тебе. Ты это заслужил, малыш. Этим миром правят деньги, и я хочу, чтобы у тебя их было столько, что тебе никогда не пришлось бы просить у кого-нибудь в долг.
Я закрыл глаза.
- Ты мной гордишься?
Он поцеловал меня в затылок.
- Да, Брант. Я очень тобой горжусь.
Я закрыл глаза и вжался в теплое тело подо мной.
- Когда я работал, и ты был мной доволен, ты связывал меня и трахал, пока удовольствие не становилось невыносимым, и я не терял сознание. Мне этого не хватает. Я хочу, чтобы ты сделал это со мной еще раз.
Уилбер застыл.
- О, Гот-бой, это была не гордость. Я хотел доказать себе, что ты принадлежишь мне. Хотел, чтобы мои прикосновения впечатались в твое тело и душу, несмотря на всех, кто был до меня.
Я повернулся к нему.
- Тогда сделай это еще раз, Уилбер. Я хочу этого. Я соскучился.
Его рука скользнула по моим волосам и сняла заколку. Длинные волосы рассыпались по плечам.
- Ты это имел в виду, когда попросил тебя связать? Ты хотел принадлежать мне.
- Я и так принадлежу тебе. Тебе просто нужно это понять.
Он засмеялся и обнял меня крепче.
- Иногда я чувствую себя рядом с тобой таким старым, Гот-бой. А иногда наоборот – все кажется мне новым и необъяснимым. Если снова захочешь, чтобы я тебя связал, буду знать, в чем дело.
Я запрокинул голову, и он нежно поцеловал меня. Я приглашающе открыл рот. Наши языки сплелись, и я почувствовал, как тянет в паху. Подняв руку, я погладил его по волосам, но случайно ударился рукой о спинку сиденья, зашипел и отпрянул.
- Брант.
- Нужно заехать к Доку. Мне кажется, что запястье сломано.
- Почему ты ничего не сказал раньше?
- Мне хотелось доказать, что ты сделал правильный выбор.
- Тебе никогда ничего не нужно мне доказывать, малыш. Майки, в больницу. Док сойдет, если нельзя привлекать внимание копов, а тебе нужен рентген.
Я положил голову ему на грудь и прижал запястье к животу. Он гладил меня по волосам, позволяя впитывать свое тепло. Может, сочувствие и жалость и плохи для бизнеса, но они были так нужны мне. Я прижался лбом к его шее. Думаю, Уилбер тоже был не против дозы сочувствия. Нам обоим оно пошло бы на пользу.
Глава Пять: Враг
Было позднее пятничное утро, и я добавлял последние штрихи в еженедельный отчет начальству. Мой офис не был ведущим по количеству выданных займов, и, соответственно, по сбору долгов среди Районов, но, к счастью, худшим он тоже не был. Халтуру не прощали. Ты не получал пометок в личное дело. Ты просто исчезал. Такие исчезновения случались нечасто, но все равно достаточно регулярно, чтобы сотрудники никогда не забывали, что за ними следят, а их ошибкам ведется учет. Поэтому я работал как вол. Кроме того, мне не хотелось, чтобы Уилберу было за меня стыдно. Он заработал много врагов, назначив меня на это место. Врагов в Организации было не избежать, но наша ситуация усугублялась тем, что они знали, кто я. Естественно, меня все еще считали просто украшением, потому что все помнили красивую игрушку, что стояла за спиной Уилбера на собраниях Округа. По сути, они были и моими врагами. Я слышал то, о чем должны были знать только высшие эшелоны здешней власти. Безделушки на одну ночь – это здорово, именно потому что они были… на одну ночь. Но я был для всех как бельмо на глазу, потому что смог заслужить уважение и даже в какой-то степени авторитет.
Тот факт, что я, похоже, еще и разбирался в том, что делаю, тоже говорил не в мою пользу.
За диетической колой и пончиками Лоретта рассказала мне очень много о происходящем в Организации. Больше всего меня интересовали слухи о Уилбере. Он никогда не говорил о себе а я, по правде говоря, все еще боялся расспросить его сам. Последнее время он не выходил из себя, но я был не дурак, чтобы думать, что он изменился. Слишком часто я оказывался мишенью его гнева. У меня был спиральный перелом запястья, а он всего лишь схватил меня. Оно почти зажило, но ужасно ныло по ночам.
Гай слушал, как мы болтаем, и качал головой, но никогда ни о чем не говорил Уилберу, правда, поставил мне маленькое условие – есть поменьше сладкого. Видимо, он боялся, что я начну толстеть. Работал я сидя. Тренироваться по два часа в день перестал. Поэтому, чтобы Гай не рассказывал Уилберу о том, что я слушаю истории о нем, как в начале прошлого века ребенок слушал радио, мне пришлось перейти на совсем крохотные пончики с сахарной пудрой.
Гай открыл дверь и принес стопку последних заявок. Потом потер верхнюю губу.
- Ты выглядишь так, словно порошок нюхал, Petite Bonbon.
Я попытался стряхнуть пудру с носа. Он покачал головой, вытащил из нагрудного кармана платок и жестом попросил меня встать. Меня очень забавляло то, что он все еще называл меня petite. Вытирая мне лицо, ему приходилось запрокидывать голову. И все же он работал на Уилбера, еще когда я был костлявым шестнадцатилетним мальчишкой.
- Ну вот. Сразу похорошел. Ты сегодня вечером чем-нибудь занят?
Сегодня был день рождения Уилбера. Я собирался приготовить ему торт. У него, конечно, имелся отличный повар, но когда-то мне нравилось готовить… когда-то… еще дома, до того, как все полетело в тартарары. Одно время я даже подумывал стать кондитером. Я хотел сам сделать Уилберу торт в качестве части подарка. Хобби, кроме меня, у него не было. А я ненавидел оперу и театр – две его другие страсти. Подари я ему билеты, пришлось бы идти с ним. Одного спектакля «Мадам Баттерфляй» мне вполне хватило. Поэтому я решил подарить ему то, что в списке лучших подарков шло под вторым номером, сразу за собственноручно приготовленным тортом. Я купил ему отличный шелковый галстук и носовой платок - с монограммами, конечно же. Я знал, что ему понравится - поэтому и пытался закончить дела поскорее и уйти с работы пораньше.
В кабинет ворвалась Лоретта. Мы оба уставились на нее, потому что обычно она была очень педантична в вопросах этикета и приличий.
- Брант, на линии мистер Константин.
Щеки ее побледнели. Гай замер. Я знал это имя. Босс Уилбера. В принципе, и мой тоже.
- С какой стати ему мне звонить?
- Не знаю, но лучше не заставлять его ждать.
Я поднял трубку и нажал на кнопку рядом с мигающим огоньком.
- Уильямс.
- Сейчас за вами приедет машина. Мы обедаем в «Золотом Листе». Я так понимаю, вы знаете, что от вас требуется. – Голос был вкрадчивым и очень мужским, почти шелковым, и от него стыла кровь в жилах.
Знаю, что от меня требуется? Что? Что он хотел этим сказать? От шока я не мог выговорить ни слова. Уилбер решил сбыть меня с рук, отдав Константину? Но он говорил, что я его личное дело. Что происходит?
- Вы еще там?
- Да, сэр.
- Телохранитель вам не понадобится. И оружие тоже. Звонить Броудену не надо.
- Брант, ко входу подъехал лимузин. – Прошептала Лоретта.
- Выходите, мистер Уильямс. – В трубке послышались гудки. Я посмотрел на Лоретту.
- Не знаю, что происходит, но лучше не испытывать его терпение. Вставай. Гай, принеси его пиджак. – Лоретта стала порхать вокруг меня – поправила галстук, откинула челку с лица, заткнула за пояс Магнум 38 калибра. Уилбер настоял на том, что мне нужно научиться стрелять - и раз в неделю мы отправлялись на полигон. Мне это не нравилось, но я научился. Теперь я всегда попадал в цель. И этого мне хватало. Бумажная мишень. И ничего больше… Я никогда не смог бы выстрелить в кого-то. Вытащив револьвер, я протянул его обратно секретарше.
- Я его не возьму.
- Не будь идиотом.
- Он сказал «никакого оружия».
Гай помог мне надеть пиджак и протянул солнечные очки.
- Будь осторожен, Bonbon. Куда вы едете?
Я покачал головой. Если Гай позвонит Уилберу - а он позвонит - тот примчится в «Золотой Лист». А мистер Константин не из тех, кому можно безнаказанно перебежать дорогу. Я нацепил очки, как раз когда один из телохранителей Константина открыл дверь кабинета. Лоретта и Гай смотрели мне вслед, словно видят в последний раз. Внутри все сжалось от неприятного предчувствия. Может, так и есть. Может, я сделал что-то не так.
- Садитесь в машину, мистер Уильямс. Все в порядке. – Сказал телохранитель, провожая меня к задней дверце длинного черного лимузина. Я оглянулся на окна своего кабинета и увидел в окне Гая, который судорожно жал на кнопки мобильника. Нацепив свою клиентскую маску и поправив очки, я забрался на заднее сидение.
Августус Константин Второй был первым человеком в Организации. Он взял все дела на себя после того, как убили его отца – тогда ему было двадцать шесть. Он оказался более жестоким, чем все его конкуренты, и завладел властью меньше, чем за две недели. Те, кто пытался сопротивляться… исчезли вместе с семьями и даже домашними любимцами.
Теперь, в тридцать два, он был в самом расцвете сил и на вершине славы, и ему это было прекрасно известно. Личная встреча с мистером Константином пугала, хотя и была привилегией. Обед… неслыханно. По крайней мере, я о таком точно не слышал.
- Исполнительный и послушный. Эти качества в людях всегда меня восхищали, мистер Уильямс. Джеймс, поехали. – Не по телефону этот голос казался еще более подавляющим. Когда он говорил, меня начинало трясти. Я положил ладони на бедра и уставился куда-то перед собой.
- Красота и грация. Это мне тоже нравится в моих спутниках.
Мне показалось, что я почувствовал легкое прикосновение к щеке. В кармане пиджака вдруг зазвонил сотовый. Я машинально достал его. Мне звонил только Уилбер.
- Не надо отвечать, Брант Уильямс. Это наверняка мистер Броуден. А если бы я хотел, чтобы Броуден присутствовал при нашем разговоре, я бы пригласил его.
Было просто физически тяжело сидеть и ждать, пока телефон продолжает звонить. На восьмом звонке он замолчал. Я закусил губу. С тех пор, как Уилбер впервые позволил мне ходить куда-либо без него, правило не изменилось. Если я не отвечал на звонок, моя «свита» увеличивалась. Телефон снова зазвонил.