Стоило мне также молча снова сесть за стол, как у мамы отвисла челюсть и забыла ее закрыть.
— А это еще что такое? — ошеломленно спросила она.
— Мама, это ненадолго…, - пыталась успокоить ее, наверное, и себя в то же время.
— Ты что в секту какую-то вступила? — продолжила она.
— Мам, ну что ты такое говоришь, да на спор сделала, к концу следующего месяца сойдет, — уверенно проговорила, надеясь, что господин Нортон все-таки найдет средство, чтобы снять эту красоту.
— Ариэль, ну что ты так накинулась на девочку? Молодежь, ну чего ты так реагируешь, пройдет, — попытался папа ее успокоить.
— Смотри мне Ализет! — пригрозила она мне. Может, оно и к лучшему, что так все раскрылось, а то мне расслабиться никак не удалось бы. Мама постепенно успокоилась, и мы снова стали дружной семьей, попивая чай в уютной атмосфере.
Ночью я спала, как младенец. Оказывается, сон в родительском доме намного крепче и слаще. Проснулась, когда солнце уже светило вовсю. От выпавшего вчера снега, было больно смотреть в окно.
Спустившись в одной сорочке, прочла на кухне оставленную мамой записку, что она будет к одиннадцати. Глянув на часы, отметила, что уже было начало одиннадцатого. Это было прекрасной новостью, так как проводить каникулы в одиночестве мне совсем не хотелось.
Мой желудок выразил сове недовольство непутевой хозяйкой, которая так поздно встала и оставила его голодной.
Подумав, что надо бы и подкрепиться, решила приготовить себе омлет. Только поесть, как оказалось, мне не удастся. Стоило мне направить магию на розжиг плиты, как оглушительный взрыв заложил мне уши. Плита стояла целая, ну, только немного закопченная, ладно, чего там врать, она мало была похожа на ту, что была минуту назад.
К моему же несчастью, именно в этот момент пришла мама. Испуганная подбежала ко мне.
— Ализет, с тобой все в порядке? Ты цела? — она была в шоке от увиденного, да и мне как-то было не по себе.
— Да вроде все в порядке, — не понимая до конца, что произошло.
Не поверив моим словам, она стала осматривать меня с ног до головы. Не найдя даже ожогов на теле, она немного успокоилась, а затем стала смеяться.
Я недоуменно на нее посмотрела.
— Посмотри на себя в зеркало! — с трудом смогла разобрать ее слова сквозь смех.
В отраженье зеркала на меня смотрела темнокожая ведьма, но только в области лица, шеи и рук. Мои волосы торчали во все стороны, местами подпаленные, точно одуванчик. Ночью увидишь, так до конца жизни можно заикаться. Самое интересное то, что я и вправду не нашла на себе ни одного ожога. Мне даже не было больно, когда так прогремело. Больше всего меня волновал другой вопрос, что могло пойти не так?
Мама, продолжая хохотать, отправила меня мыться, сама же занялась приготовлением несостоявшегося завтрака.
Понежившись недолго в душе, вышла завернувшись в полотенце. Горячая вода, как рукой сняла появившееся напряжение. Решила, что оденусь, как только приведу свои волосы в порядок. Причесывая мокрые пряди, я подпевала себе под нос песенку, когда в дверь моей комнаты раздался стук. Наверное, это мама уже заждалась меня, так как по дому разносились ароматные запахи жареного бекона и омлета.
— Заходи, я уже почти готова! — воскликнула я.
Стоило мне увидеть, кто зашел в мою комнату, как расческа выпала из рук, и полотенце, как назло съехало вниз, а крик так и замер в груди.
Придя в себя, я моментально схватила упавшее полотенце, прикрыв свою наготу. Мой же незваный гость, похоже, также впал в замешательство, так как не сказав ни слова, он закрыл за собой дверь. Еще не разработала план действий, как он стал осуществляться сам по себе. Я была вся красная словно вареный рак. Чтобы не вызвать у мамы лишних вопросов, но при этом следовать своему замыслу надела майку и шорты. Так и не высушенные волосы заплетала в косу уже на бегу. Подпаленные волосы все равно теперь торчали, как палки в стоге сена.
— И что случилось дальше? — не унимался господин Малквиан.
— Оно словно растворилось во мне, — вспоминая те чувства, что испытала тогда во сне.
— Я понимаю, что тебе это все неприятно, но мне нужно взглянуть на твой знак, — сочувственно глянув на меня.
— Теперь все стало на свои места, — проговорил он сам себе, увидев мою татуировку. — Пойду позову Эльдена.
— Герберт, ты смог что-нибудь выяснить? — спросил господин Нортон, как только вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
— В той книге, что ты принес мне, я смог прочесть, что эта купель является древним артефактом, — начал преподаватель.
— Как древний артефакт вообще мог оказаться в академии на потеху адептам, ведь все артефакты находятся на особом учете у империи? — казалось, он был ошарашен.
— Со временем, никто не мог понять для чего она была создана, — пожал плечами господин Малквиан. — Вот и отдали студентам, а потом и родилась эта легенда про влюбленных, — вот не сказать по виду господина Нортона, что в данный момент он пылает ко мне чувствами, только если не хочет придушить.
— Хотя создана эта купель была одной из могущественных прорицательниц. Про любовь я там не знаю, ничего такого не написано, но совместимость магии она определяла. Предназначался этот артефакт для принцев и принцесс империи, которые должны были выбирать себе супругов. Так вот, если купель отвечала, то брак считался идеальным, так как их дети могли быть сильными магами и не волноваться о дальнейшей защите империи. Но после длительных войн с черными магами, в результате которых погибло и много светлых, а также членов императорской семьи, посчитали, что эта купель всего лишь баловство и не более того, а со временем передали в академию.
А при чем здесь мой знак? — возник у меня вопрос, так как я не поняла пока до конца суть рассказа. Понимаешь, Ализет, в тебе есть кое-какая особенность, — маги переглянулись между собой, и глава безопасности империи качнул отрицательно головой. Опять какие-то секреты, которые вечно обходят меня стороной. — И в Эльдене есть особенность, он владеет несколькими стихиями сразу. Насколько тебе уже известно, он — маг огня, при этом, один из сильнейших магов, которых я знаю на сегодняшний день, но стихия земли ему также подвластна, только он был рожден с ними. Так вот, твоя особенность в сочетании с купелью позволила тебе приобрести вторую стихию — магию огня, — от услышанного глаза округлились не у меня одной. Герберт, как такое возможно, ведь дети уже рождаются с определенной стихией? — господин Нортон не мог поверить своим ушам. Так я и говорю, что особенность Ализет и есть одной из причин, по которой в ней открылась магия огня, — его голос старался быть ровным, но он казалось и сам не до конца мог поверить своим словам. — Только стихия, обладающая большей силой и есть определяющая мага. У Эльдена, стихия огня сильнее земли, поэтому, он и считается магом огня, а ты, скорее всего, так и останешься магом земли.
Глава безопасности стал бегать по комнате из угла в угол.
— Я такого не встречал еще! — взволнованно проговорил глава безопасности.
— Да! Действительно, упоминания о таких приобретениях встречаются в древних сказаниях, которые хранятся в библиотеке империи. Это и была отчасти одной из причин запрета…, - и тут он резко остановил свой рассказ.
— Запрета чего? — заинтересовалась я, но маги вновь переглянулись между собой, и господин Нортон укоризненно посмотрел на преподавателя. По ходу, ответа уже не будет.
— Кстати, это еще не все! — словно только что ничего не произошло, господин Малквиан продолжил свой рассказ. — Знак, который изображен на плече у Ализет — это альфин.
— Что еще за альфин? — тон у брюнета был недовольным, наверное, он боялся услышать продолжение.
— Альфин — это древний знак, как разрушителя, так и творца, — пояснил маг. Он замолчал, видимо, подбирая нужные слова. — Суть в том, что это все очень сложно, купель показала, что сила Ализет может быть, как разрушительной, так и созидательной.
— То есть ты хочешь сказать, что отбирать у нее силы никак нельзя, я правильно тебя понял, Герберт? — господин Нортон был явно не согласен с мнением моего преподавателя.
— Да, Эльден, это мое мнение, но глава безопасности империи ты, и, конечно же, решение принимать именно тебе, — в его глазах появилась грусть, когда он посмотрел на меня. Я же была повергнута в состояние шока, что не могла даже выдавить и слезинки. — Но принимая решение, не забудь, что она может быть и творцом, — попытался он заступиться за меня. — Тем более, что стихия ее пока не развита и вступила в противоречия с другой.
— Но ты же сам понимаешь, Герберт, что она теперь ходячее оружие, только что замедленного действия, и если у того, кто пробудил в ней силу хватит мозгов воспользоваться ею, то наступит новый мир, где места нам не будет, — настаивал на своем маг. Я же просто смотрела на него во все глаза, понимая, что от меня теперь уже ничего не зависит.
— Понимаю, Эльден, я все понимаю, — грустно вздохнул он.
— А можно ли забрать только одну стихию? — решила предложить хоть какое-то третье решение, чтобы и ни им, ни мне. Как говорят, из двух зол надо выбирать меньшее.
— Нет, Ализет, можно забрать только полностью магию, так как одна стихия переплетается с другой в тебе, и разъединить их уже нельзя, ни по доброй воле, ни насильно, — расстроил меня господин Малквиан.
— Любовь в огне спасет твой мир! — пробормотала я слова, что вдруг мне вспомнились.
— Что ты там шепчешь, Ализет? — грозно спросил глава безопасности империи.
— Слова, что мне тогда сказала прорицательница на ярмарке, — спокойно сказала я, уже смирившись со своей участью. — Любовь в огне спасет твой мир! — проговорила уже более громко.
— А что твой мир? — уставившись, спросил он.
Мне так и хотелось закричать, что ты и есть мой мир, мои родные, то, что меня так привычно окружает. Но мой ответ так и повис в тишине комнаты.
— Я принял решение! — сказал он сухо, после пятиминутной тишины. И я, и преподаватель сидели в ожидании его приговора. — Может, мы за рано поднимаем панику, и сила стихии так и не разовьется уже. Ей лет уже сколько! — полетел камень в мой огород, а на свой не пробовал посмотреть? Но я решила молчать, так как меня более чем устраивало это, и улыбка просияла на моем лице.
— А что делать с ее магией в целом? У нее теперь ни одна стихия, ни вторая не может применяться, ты же слышал, что она даже печь разжечь не может, — спросил господин Малквиан.
— Придется многому научиться заново, если захочет и дальше в академию ходить! — вот не предвещала сейчас его улыбка ничего хорошего для меня. — Герберт, ты возьмешься за это? — теперь все внимание переключилось на господина Малквиана.
— Прости, Эльден, но тут я умываю руки, — повел он плечами.
— Почему? — недоумение отразилось на его лице.
— Ты же знаешь, что я не владею стихией огня, а двумя и подавно, поэтому вряд ли я смогу ее чему-то научить, — развел он руками в стороны. — Придётся тебе самому ее обучать, — этот вывод явно не понравился господину Нортону.
— Но у меня и так нет свободного времени в свете последних событий, — не унимался он.
— Я буду паинькой, — вставилась в их разговор.
— Знаешь, Ализет, порой мне кажется, что ты сама серьезность, но иногда, что у тебя один ветер в голове, — выдал он мне. — Хорошо, до Нового года осталось всего три дня, поэтому сможешь еще отдохнуть, сегодня же я проработаю с тобой до вечера, посмотрим, чего ты сможешь достигнуть, — согласился он со своей участью. — Но, Ализет, о том, что ты сегодня узнала, рассказывать нельзя, иначе ты первая, кто об этом же и пожалеет, тебе все понятно?
Я лишь махнула головой в ответ, не решаясь даже открыть рта. Раз сказала, что буду паинькой, значит, буду, правда не знаю, как надолго меня хватит. Хоть старалась и не показывать вида, но у меня внутри все ликовало. Пусть я и какая-то там бракованная, но теперь у меня две стихии, и одну из них надо обуздать.