– А вот мы сейчас это и узнаем!
И он повернулся к загремевшей засовом двери.
Глава 12. В которой появляется кузен
Силвер очнулся на удивление быстро.
Всего-то пара часов прошла, как нас доставили… куда?
Мне завязали глаза, едва лодка причалила к борту безымянной старой шхуны. Судя по времени плавания, едва ли не меньшего, чем само поднятие парусов, Рист мы не покинули. Но вот где в конце концов очутились – долгий изнурительный подъем по каменным ступеням, с которых я несколько раз чуть не сверзилась, пока кто-то из похитителей не ухватил меня за локоть и не повел наверх, поддерживая и понукая, мне ничего не подсказал. Разве что место нашего заключения высоко расположено.
Меня втолкнули в камеру, неподвижное королевское тело опустили на лежанку – и дверь с грохотом захлопнулась. Оставалось только оглядеться (лежак, табурет у двери, кувшин с водой, вонючий провал в углу, оконце под потолком), измерить шагами камеру: шесть шагов туда, четыре сюда. И сесть рядом с Силвером в ожидании, когда он окончательно придет в себя.
Пришел и начал ругаться, едва обнаружив меня по соседству. Я, конечно, понимала, что король зол прежде всего на самого себя: его элементарно, на «живца» (читай, женщину), заманили в ловушку… Но уж чуть ли не буквально обвинять меня в том, что я немало этому поспособствовала, да еще крайне осложнила ему жизнь, тоже дав себя похитить… Это я смогла вытерпеть лишь до определенного предела. Так что в конце концов посоветовала не валить с больной – его самого и его поразительно бесполезной охраны – головы на мою здоровую.
А тут и похитители подоспели.
Вошло четверо крепких мужчин. За ними вползла все та же старуха-ведьма (как ее называет Кароль? Паучиха Ивица?) – эдак мы скоро с ней по привычке раскланиваться начнем. Последним неспешно вошел еще один мужчина. Силвер слегка вздернул голову и то ли выдохнул, то ли просто подумал, но я все равно услышала: «Финеар…»
– Силвер, – сказал тот, наоборот чуть склонив в приветствии голову.
Я уставилась на Финеара во все глаза. Если вспомнить слова Кароля «жирный слизняк»… вовсе не был его кузен жирным: просто крепкий и плотный мужчина средних лет. Не будь его стрижка такой короткой, темные блестящие волосы явно бы спускались на плечи роскошными – на зависть всем любительницам локонов – кудрями. Кровь ристовских королей сказывалась и в нем: я подмечала в его лице изрядно смягченные, но все же узнаваемые черты Силвера. Финеар был очень привлекателен в своем расцвете мужской силы, ума, энергии и наверняка честолюбия. Такому трудно находиться на третьих и даже на вторых ролях. Аггелусу и Силверу с самого начала следовало быть с ним поосторожнее и либо тщательно продумать, как насытить его неуемную жажду власти… либо, если уж на то пошло, попросту уничтожить. Даже неважно, в открытом ли поединке или подсыпав яду. Или подослав наемных убийц – как делает он сам.
Родственники мерили друг друга взглядами и разговор начинать не спешили: ни сложивший на груди руки король, ни сунувший большие пальцы рук за пояс его неверный подданный. Каждый наверняка думал, что первый нарушивший тишину покажет свою слабость. Охрана стояла, замерев, и, кажется, даже не дышала, а я все больше находила ситуацию не только смертельно опасной, но и слегка комичной. Ох уж этот мой волчий юмор!
Помощь пришла с неожиданной стороны: Паучиха шагнула вперед, волоча по полу пыльную юбку. Она не говорила, а шипела – то ли это обычная ее змеиная манера разговаривать, то ли от старости просто подсели голосовые связки.
– Ну шшшто, видишшшь, он цел и здоров… шшшто бы тебе ни говорили эти болваны!
Оба разом оглянулись на старуху. Силвер криво усмехнулся.
– Ну… не тебе благодаря, ведьма, я цел!
– Что, братец, – произнес Финеар звучным баритоном – его я тоже сочла приятным, – наша Ивица слегка переусердствовала?
– Вовсе нет. Если, конечно, ты хотел получить парализованного, мочащегося под себя и пускающего слюни идиота…
Финеар нахмурился, глянув на ведьму.
– Ты забыла, что я тебе приказывал?!
Старуха оперлась о клюку, прижмурила ящеричные веки и сгорбилась еще больше: приняла неубедительно виноватый вид. Эй, поберегись, парень! Не знаю, кто ей на самом деле отдает приказы, но твоих она слушается, лишь пока они совпадают с ее целями. А цель ее – король. Я прекрасно помнила взгляд Паучихи: наслаждение беспомощностью врага, страстное торжество от того, что он наконец-то в ее власти…
– Ну, я вижу, ты все-таки вполне вменяем и держишься на ногах. Хотя и чуть-чуть… – Взгляд темных глаз скользнул по синякам и ссадинам на лице Силвера, и Финеар закончил не без удовольствия: – Изукрашен.
– А ты потерял одного из своих бойцов, – не остался в долгу Силвер. Финеар равнодушно махнул рукой:
– Ах, этот… Таких вокруг как грязи…
Интересно, чем они еще померяются? Я вновь тихо присела на дощатую лежанку и приготовилась наслаждаться театром; благо, на меня пока не обращают внимания.
– Итак, – поинтересовался наконец Силвер, – и что все это значит, мой драгоценный кузен?
– А ты как думаешь?
– Ты всегда был очень осторожным и расчетливым ублюдком. Так что этот… поступок я могу расценить только лишь как жест отчаянья.
Голос Силвера был раздумчивым, тон Финеара, только что вальяжно-насмешливый, стал чуть посуше.
– Отчаянья? Да ты бредишь!
Король сочувственно кивнул ему, словно опытный лекарь страдающему, но упорно отрицающему собственную болезнь пациенту.
– Мы же приперли тебя к стенке! Так что тебе оставалось только бежать и либо отказаться от своих планов, либо искать могущественных союзников.
– А с чего ты решил, что у меня их нет?
Мазнув пренебрежительным взглядом по охранникам и Паучихе, король демонстративно оглядел стены камеры, как бы ища этих самых союзников. Спросил с сомнением:
– Надеюсь, ты не полагаешься всерьез на поддержку колдунов? Вспомни, к чему это привело Аггелуса. Их аппетиты воистину безмерны.
Финеар улыбнулся. Белые, очень ровные зубы. Но почему-то от этой улыбки он вдруг перестал быть симпатичным.
– Мои тоже.
Пауза. Финеар заговорил вновь:
– Итак, ты готов подписать отречение? Или мы с тобой еще немного поиграем?
– Ну-у, тут могут возникнуть некоторые сложности…
Финеар вздохнул с подчеркнутым терпением:
– Нисколько в этом не сомневался!
– … как физического… – Силвер продемонстрировал распухшую, кое-как перемотанную тряпками кисть руки, до того спрятанную под мышку.
– Это… это что еще такое?! – Финеар круто повернулся к старухе. Та тут же с готовностью и удовольствием наябедничала ему на наемников.
– …так и морально-этического плана, – продолжил Силвер, как будто его никто не перебивал.
– Ты еще приплети сюда теологические причины! – фыркнул Финеар.
Силвер задумчиво подергал себя за мочку уха, сказал извиняющимся тоном:
– Я не слишком силен в теологии…
– Да где уж тебе!
– …но сейчас, когда ты столь любезно о ней напомнил, могу сказать: если бы боги хотели видеть тебя на троне Риста, ты бы давно на него взошел. Так что да, проблемы теологического свойства у тебя тоже могут возникнуть.
Я невольно улыбнулась: Силвер в этот момент вновь перевоплотился в велеречивого Человека С Птицей, говоруна, которого невозможно ни переспорить, ни переслушать.
– Пока я вижу проблемы только у тебя! – вполне резонно заметил Финеар. – И у твоей… – сопровождаемый двумя охранниками, он шагнул ко мне мимо повернувшегося следом Силвера, – подружки.
Я сидела, не шевелясь, на топчане и смотрела на него снизу. Финеар изучал меня не спеша, задумчиво – словно некую вещь с секретом, который необходимо разгадать. Я глянула поверх его плеча на Силвера. По-прежнему скрестив на груди руки, тот хмуро наблюдал за нами. Чуть двинул бровью. Что это? Предупреждение? Совет быть поосторожнее? Но я и так всегда осторожна. Вряд ли мои глаза выражали неприязнь, испуг или вызов, потому что в данный момент я как раз раздумывала, какими средствами могла бы написать портрет Финеара. Странно – если Каролю подходит абсолютно всё, даже прозрачная акварель (прекрасно передает цвет его глаз), то для Финеара я смогла подобрать только… тушь? Масло? Хм, стоит попробовать…
– Ну что ж, вполне приятна на вид, – сделал вывод Финеар.
– У вас прекрасный вкус! – Слова вспорхнули с моих губ быстрее, чем я успела их поймать. Брови Силвера взлетели. Как и брови Финеара. Он изумленно полуобернулся к своему коронованному кузену.
– А она, я посмотрю, штучка с характером! Что ты говоришь? – Он слегка склонился к дергавшей его за рукав Ивице. Поморщился от ее шипения в самое его ухо и вновь взглянул на меня: – Наша Ивица утверждает, что вы оживили любовника одним своим поцелуем! Кстати, мои люди рассказывали то же самое…
– Полнейшая чушь! – заметила я с презрением. – Что за детские сказочки? Вы еще вспомните про волшебный поцелуй принцессы! Силвер просто перестал дышать, и мне пришлось сделать ему дыхание изо рта в рот – так откачивают захлебнувшихся ныряльщиков. Ваши наемники могли бы проделать это сами, если б кто-нибудь из них озаботился наконец выполнением порученного задания. Вместо этого Ивица пытается искалечить его величество, а бойцы заканчивают начатое, сломав ему руку и избив до полусмерти. Вам не кажется, что ваши приказы с удивительной легкостью игнорируются вашими же подчиненными?!
Я замолчала, переводя дух после своей тирады. О да, я всегда осторожна!
Иногда даже слишком…
Добавила – в качестве компенсации:
– Милорд.
Братья смотрели на меня с одинаковым выражением: удивления, перераставшего в гнев. Силвер глубоко и неслышно вздохнул. Финеар сжал губы в тонкую линию: не выносит, когда что-то и тем более кто-то выходит из-под его контроля… Указав, что собственные слуги князя ему не подчиняются, я, по мнению Финеара, прилюдно его унизила.
– Вели своей… художнице придержать язык! А лучше вообще пусть не раскрывает рта, пока ей не разрешат! А ты сам, – он резко развернулся к Силверу, указав на него пальцем, – думай! У тебя от силы пара часов!
И Финеар со всей… еще не королевской ратью покинул нашу камеру. Мы проследили, как закрылась тяжелая дверь, выслушали звук задвигаемого тяжелого засова и уставились друг на друга.
Глава 13. В которой один улетает, а двое остаются
– И что это… было? – негромко спросил Силвер.
– Что именно? – я поставила клетку себе на колени и склонилась к притихшему Джоку, делая вид, что занята исключительно птицей. – Привет, малыш, как дела?
– Эмма. – Голос Силвера раздался прямо над моей головой, и я вынуждена была вскинуть взгляд. Король стоял почти вплотную. Смотрел на меня, сузив глаза. Произнес ровным голосом: – Запомни: ты должна стать невидимой и неслышной. Чем меньше тебя замечают, тем больше у тебя шансов выжить. Я не знаю, что именно ты задумала, но лучше бы тебе от этой мысли отказаться.
Я со вздохом оставила Джока в покое. Отвернулась, уставившись на окно под самым потолком. Ну что ж, он без труда разгадал мой стихийный план – отвлечь внимание, а то и гнев Финеара от своего царственного кузена. Хотя бы на время…
Услышала слегка смягчившийся голос Силвера:
– Я пока раздумываю, сказать ли ему, кто ты на самом деле – похоже, его шпионы этого еще не разнюхали. Оставим на самый крайний случай. Финеар наверняка захочет получить за тебя выкуп или какие-нибудь уступки от твоего отца… а значит, сохранит тебе жизнь.
Ты сам-то в это веришь? Но я спросила про другое:
– Как думаешь, где мы сейчас?
– Судя по долгому подъему и по тому, что это точно, – Силвер обвел взглядом нашу камеру, – не подвалы какого-то дома и даже не тюрьма, а явные казематы, мы в крепости. В Ристе их две: королевский замок и…
– Гнездо Призраков, – закончила я упавшим голосом.
Гнездом Призраков называют останки древнего замка – его строили, когда предки Силвера еще не родились, да и самого Риста не было в помине. Он возвышается над западными районами города, венчая скалистый холм, словно корона с обломанными зубцами. Раньше замок звали Орлиным Гнездом, однако, когда по городу поползли слухи о пропадающих в развалинах людях и о являющихся призраках, замок понемногу сменил имя владельцев. Гнездо Призраков весьма живописно – я с удовольствием рисовала его в разных ракурсах и в разной степени приближенности. Но с наступлением сумерек крепость становится жутковатой. Факелами освещается только расчищенный от камней внутренний двор, а в темных бесконечных переходах, на лестницах, мостиках, в подвалах и казематах можно легко заблудиться даже белым днем. Кроме влюбленных парочек, страстно ищущих уединения, а потому не боящихся ни призраков, ни ледяных сквозняков, здесь обитают бродяги и – наверняка – преступники. Недаром полиция периодически устраивает облавы в Гнезде, а по весне из развалин выволакивают людей, не только замерзших в морозы, но и умерших неестественной смертью.
А теперь это место нашего заключения. И поди попробуй нас здесь найди!
– Думаешь, они с самого начала скрывались в Гнезде?
Силвер скривился: не хотелось признавать, что буквально под самым его хищным королевским носом завелось змеиное кубло заговорщиков.
– Навряд ли. Эрик с полицейскими магами регулярно прочесывает столицу на предмет колдовских ковенов. Но вот Финеара здесь никто не искал… Или он с самого начала запутывал следы, или передумал бежать из страны для спасения собственной шкуры и поиска союзников, потому что получил реальную помощь здесь…
– Ведьмы?
Силвер кивнул.
– Ты была права, они прибегают теперь не только к чистой рунной магии, поэтому и традиционная защита не слишком действенна.
– Паучиха что… и впрямь хотела тебя убить?
Силвер поморщился и потер лоб: то ли почувствовал эхо давешней боли, то ли голова у него раскалывается до сих пор.
– Нет. Скорее всего, просто подчинить. Сделать марионеткой. Покорным идиотом. Не знаю, как только она мне мозги не выжгла… Перестаралась слегка.
Увлеклась-перестаралась? Скорее отвела душу. Я ведь помню взгляд ведьмы – и возбужденный, и торжествующий.
– Скажи, а кто еще знал, что ты не… защищен от колдовского воздействия?
Силвер посмотрел на меня с удивленной полуулыбкой.
– Но я защищен! Защита передается наследнику с королевской кровью. Иначе бы меня давно не было в живых. Да и та колдовская троица легко убила бы меня там, на пристани.
Да ведь почти и убила! Силвер понял мой взгляд.
– Эти амулеты и руны лишь аккумулируют мою защиту. Это как… одежда, укрывающая от дождя. Ты же не умрешь всего лишь от того, что попадешь под сильный ливень?
– А если к ливню прибавятся еще и молнии, град и ураган?
– Тогда к теплой одежде потребуется добавить прочную крышу и крепкие стены. И все это есть… – он ткнул себя большим пальцем в грудь. – Есть во мне.
– Ну так почему тогда… раз уж ты защищен от магического воздействия собственной кровью, почему не сумел справиться с колдунами?
– Потому что сам я не колдун, – сказал Силвер просто.
Я качнула головой.
– И что вам с вашими чародеями не живется мирно? Мы же как-то со своими ведунами справляемся! Даже мой отец владеет кое-какими колдовскими умениями.
– Это старая и долгая история… – Силвер поднял голову, втянул воздух, словно надеясь почуять запах моря, проникающий в высокое окошко. – Эх, передать бы весточку нашему Эрику!
Полицмейстер наверняка перевернул в поисках короля уже полгорода… Но вот только с какого конца Риста он начал? И есть ли у Силвера время на обыск второй половины?
Разве что…
Я вновь обернулась к клетке. Привычный к человеческим прикосновениям Джок позволил взять себя и моим не слишком ловким пальцам. Я поднесла его к губам, постаралась поймать взгляд маленьких птичьих глаз.
– Джок, лети домой. Предупреди их. Приведи их к нам!
– Погоди-ка…
– Если любишь его, лети! – Я подкинула Джока вверх, не обращая внимания на протестующий возглас и протянутую руку Силвера. Птица сделала круг по камере – мы следили за ней, запрокинув головы, – и, трепеща крыльями, устремилась вверх, к крохотному окошку.
– Джок! – зычно крикнул Силвер.