— Да? Но как вы узнали?..
— Они не скрывались. — Нат сжал зубы. — Конечно, им на замену должны были прислать других людей, но сейчас, когда магазин закрыт, вы в безопасности. Им придется убраться отсюда. — Он продолжал изучать содержимое полки. — Думаю, в такую погоду они только обрадуются этому.
— Может быть.
— Что касается меня, то я совершал обычный обход и совершенно случайно оказался позади вас на лестнице. Какие мюсли вы предпочитаете?
— Мистер Харт…
— Нат. Вот это вам понравится, — сказал он, беря коробку с полки. — С кусочками фруктов и какими-то хлопьями.
— Натаниэль…
— Что такое хлопья?
— Они не входят в рацион полноценного питания! — рявкнула Люси, начиная терять терпение. Точнее, она его потеряла в ту минуту, когда Нат посмотрел на нее. Вот и сейчас он не отводит взгляд, а у нее пересыхает во рту. — Понятия не имею. Я никогда не покупала затейливые мюсли. Я постоянно ем кашу.
— Постоянно?
— Это дешево, сытно и полезно. Поверьте, даже если у тебя на руках платиновая банковская карта, ты с трудом расстаешься со старыми привычками.
— Но для этого потребуются кастрюля и огонь, — уточнил Нат.
— Мне вполне хватит чипсов и шоколада.
— Шоколад вы съели, — напомнил он, ставя мюсли с кусочками фруктов и хлопьями на полку. — Значит, каша.
— Нет! Я ничего не хочу.
Нат бросил в тележку красивую коробку в шотландскую клетку. Похоже на громадную упаковку овсяной крупы.
— Кстати, вы все правильно поняли, — продолжал он, осматривая на ходу полки. — Я просил Фрэнка следить за каждым, у кого появятся признаки заболевания гриппом, который свалил Пам.
— Но…
— В это время года мне меньше всего нужна эпидемия. Персонал может заразить гриппом детей, приходящих в Пещеру.
Люси подняла глаза, разглядывая его лицо. Он терпеливо выдержал пристальное изучение своей физиономии. Нат казался искренним, но так выглядели все, с кем она имела дело в последние месяцы. И все эти милые люди ей лгали. Люси больше не доверяла собственной оценке.
— Могу ли я вам верить?
— Если я позвонил Хеншо, чтобы сообщить о том, где вы находитесь, убежать вам не удастся. Если не позвонил — вы в безопасности. Только время даст правильный ответ.
— Итак, — спросила она, усмехаясь, — ответ положительный или отрицательный?
Нат взял бутылку кленового сиропа и отправил ее в тележку.
— Я жду, — настаивала Люси.
— Я найду вам теплую одежду и затем отвезу куда пожелаете.
— Зачем?
— Хотя у вас прелестный вид, думаю, вы предпочтете надеть нечто более приемлемое, чтобы не выглядеть так, словно вы сбежали из цирка. Вы боитесь, что я вас обману и передам жениху?
Нат не обиделся, что было подозрительно само по себе, и Люси покачала головой. Второй раз за полгода ее мир перевернулся с ног на голову.
— Я никому не могу доверять. Я была уверена, что знаю Руперта. Мне казалось, он заботится обо мне. Но, похоже, он заботится только о своей прибыли.
— Я не знаю Хеншо лично, но наслышан о его репутации, — заметил Нат. — Честно говоря, он не из тех, с кем я хотел бы иметь деловые отношения, однако любовь способна изменить человека.
— Чушь, и вам это известно, — заявила Люси. — Руперт Хеншо не любит меня и никогда не любил. Сегодня я узнала, что наши отношения — всего лишь рекламная кампания. Вот почему я вернула ему кольцо.
— Кстати, у вас хороший бросок. Вы когда-нибудь играли в крикет?
— Они показали это в новостях? — Люси застонала, затем вздохнула. — Завтра утром об этом будут голосить первые полосы всех газет. Новый поворот в наших отношениях, который не был тщательно продуман специалистами по связям с общественностью.
— Вам и команде специалистов по связям с общественностью повезло. Заголовки завтрашних газет будут посвящены погоде.
— По-прежнему идет снег?
— Густой, рассыпчатый и непрекращающийся, — подтвердил Нат. — Транспортный хаос царит по всей стране. Сегодняшняя ночь не для эльфа. — Он достал из кармана мобильный телефон и сунул его ей. — Если не доверяете мне, пожалуйста, позвоните в справочную и узнайте телефон такси. Хотя, предупреждаю, в такой снегопад такси вам придется ждать долго.
Люси набрала номер справочной, затем прервала соединение:
— Мы оба знаем, что, если бы мне было куда идти, я давно бы ушла.
— Трудно, когда любишь кого-то, а тебя предают, — заметил он.
— Любовь — это слово, а не эмоция, Натаниэль. Мы верим в нее с тех пор, как начинаем слушать сказки и мечтать. Песни, кино, книги… Я была влюблена в идею влюбленности, вот и все. Поверила в историю о Золушке. Разбито не мое сердце, а моя жизнь. — Собираясь вернуть ему телефон, Люси поинтересовалась: — Вы не будете возражать, если я отправлю сообщение?
— Есть кому отправлять?
Почему-то Нату стало не по себе.
— Полмиллиону человек, — ответила она. — Моим почитателям в Твиттере и Фейсбуке.
— Что собираетесь сказать им?
— Не беспокойтесь, я не стану просить об общем сборе у «Гастингс и Харт», чтобы меня спасти.
— Жаль. У «Гастингс и Харт» было бы самое лучшее Рождество за все время существования магазина.
— Не получится. Хотя мне хочется вам помочь и привлечь как можно больше клиентов, сейчас я изо всех сил стараюсь остаться вне зоны действия радара.
— Делайте что хотите. Так какое сообщение вы отправите?
— На ум приходит: «Никому не доверяйте». Или это все же паранойя?
— Совсем чуть-чуть. — Он отвернулся, притворяясь, что осматривает полку. — К слову, Хеншо заявил во всеуслышание о вашей склонности к истерии, сказал, что у вас проблемы с питанием, что вы принимаете транквилизаторы, желая снять стресс, вызванный новым стилем жизни. Поэтому такое сообщение не в ваших интересах.
— Он так сказал?!
— Он был весьма трогателен и искренен. Поверьте, встретив вас, я понял, насколько неправдоподобно его заявление. По крайней мере в отношении питания, — прибавил Нат, бросая в тележку упаковку печенья с толстым слоем шоколада и апельсиново-кремовой начинкой.
Возможно, на печенье Люси соблазнится и останется.
— Спасибо и на этом!
Люси заметила шоколадное печенье. Мистер Харт очень внимателен…
— Обращайтесь в любое время. И давайте будем правдивы: для человека, принимающего транквилизаторы, вы чересчур оживлены.
— Оживлена? — Не сдержавшись, она усмехнулась. — Оживлена… Впрочем, вы правы. Я вляпалась в эту историю из-за своего язычка. Но я знаю, как работают мозги Руперта, и меня это пугает.
Улыбка Люси померкла.
— Он обвинил прессу в том, — продолжал Нат, — что она создала проблемы, практически выгнав вас из квартиры, в которой вы жили с друзьями.
— Если вы пытаетесь меня приободрить, должна сказать, что это не помогает.
— Вы не чувствовали, что вас все время преследуют?
Нат положил в тележку крекеры, затем подошел к холодильнику и стал выгружать оттуда молоко, сок, салаты, сыр.
— Немного, — призналась Люси, идя за ним. — Я не могла пошевелиться без того, чтобы мое лицо не рассматривали в объектив. Но так как истерию целенаправленно организовали рекламщики Руперта, не стоит обвинять в этом простофиль с видеокамерами. Но теперь я точно знаю, чего ожидать, когда меня поймает Руперт.
Нат мельком взглянул на нее.
— Ради моей же пользы он упечет меня в одну из своих дорогих клиник, — вздохнула молодая женщина.
— У него имеются клиники?
— У него есть свои люди во всех сферах бизнеса, включая сеть клиник, которые предоставляют разнообразные услуги знаменитостям. Например, они проходят там курс лечения от наркомании или алкоголизма, а еще делают пластические операции. — Люси усмехнулась. — Не хотите вколоть немного ботокса после злоупотребления кокаином? Вы пришли по правильному адресу. Засунув меня в клинику, он наверняка выбросит ключ от моей палаты.
Люси попробовала беспечно рассмеяться, но у Ната возникли подозрения, что она старается убедить скорее себя, чем его, в том, что шутит.
— Может, мне стоит написать: «Я вернусь…»?
— Да? — скептически поинтересовался Нат. — Обратно?
— К Руперту? — Люси была озадачена. — Зачем?
— Потому что так поступают женщины.
— Вы считаете, что у нас всего лишь небольшая размолвка? — спросила она и, когда он не ответил, прибавила: — Что все наладится, как только я приду в себя?
— Так бывает, — протянул он.
— Не в данном случае.
Люси захлопнула телефон, не отправив ни одного сообщения, и протянула его Нату.
— Почему бы вам не оставить его себе? — предложил он. — На случай, если вы передумаете.
Она посмотрела на мужчину, по-прежнему не понимая мотивов, которые им движут, затем пожала плечами и засунула телефон в мешочек на поясе.
— Спасибо, — сдавленно поблагодарила она.
Нат отвернулся, взял пару яблок и положил их в тележку. Он дал ей возможность перевести дыхание. Возможно, Люси — женщина с характером, но никто не может равнодушно отнестись к тяжелому разрыву отношений. Особенно таких, которые развиваются под пристальным вниманием прессы. Слезы в таком случае неизбежны.
Спустя мгновение Люси взяла персик, взвесила его в руке, понюхала и положила на полку.
— Плохой? — Нат взял персик, чтобы проверить качество.
— Персики ужасно дорогие.
— Если вы действительно хотите персик, я смогу его купить. У меня дисконтная карта для персонала.
Люси улыбнулась, но покачала головой:
— Персики — это летние фрукты. Они должны быть теплыми.
Нат немедленно представил Люси, сидящей в тени, на террасе. Над головой у нее виноградная лоза, ее зубы погружаются в мякоть созревшего, согретого солнечными лучами персика, только что сорванного с дерева. Ее обнаженные золотистые плечи умилительно расслабляются… Губы Люси блестят, они сладкие от сока…
— Мне ясно, почему вы сбежали с пресс-конференции, Люси. — Нат отмахнулся от фантазий. — Но я не понимаю, почему он отчаянно ищет вас после публичного унижения.
— Мне не хотелось бы говорить вам… — Узнав правду, Нат станет соучастником. И все же он отчаянно желал, чтобы Люси ему доверилась и они были бы связаны. — У меня на него кое-что имеется. И он хочет это вернуть, — призналась молодая женщина.
Нат сразу вспомнил папку, которую заметил в ее сумке. Теперь папка отсутствовала.
— Может, вам стоит отдать ему это? — предложил он.
— Не могу.
Не успел он выяснить причину ее отказа, как вдалеке послышались голоса.
— Это уборщицы, — быстро сказал Нат, схватив Люси за запястье, поскольку она запаниковала и завертелась, высматривая убежище. — Боже правый, вы дрожите как осиновый лист. Что он, черт побери, с вами сделал? Хотите, я вызову полицию?
— Нет!
— Вы уверены? А что скажете на это? — поинтересовался Нат, осторожно проведя пальцами по внушительному синяку на ее виске.
Люси уставилась на него:
— Что? Нет! Фотограф ударил меня своим фотоаппаратом. Несчастный случай. Руперт ни при чем.
Голоса становились все отчетливее.
— Пожалуйста…
— Ладно. Здесь мы закончили.
Ната нисколько не убедил рассказ о фотографе, но сейчас не время настаивать.
— Из магазина нельзя вывозить тележку, — запротестовала она, когда открылись двери лифта.
— Желаете задержаться и сложить покупки в сумки?
Нат придержал двери ногой.
Услышав чье-то пение, Люси рванула к лифту:
— Нет, вы правы. — В кабине она повернулась к Нату. — Куда вы меня везете?
— Поверьте, на верхнем этаже вы будете в большей безопасности, чем в подвале, — произнес он. — Там нет охранников и любопытных уборщиц, которым захочется разобраться, почему ваше лицо кажется им знакомым.
Она открыла рот, закрыла его и стиснула зубы.
— Вам не удалось бы сбежать, Люси, — заметил он.
— Вы этого знать не можете, — заявила она, пристально глядя прямо перед собой. — Заодно проверили бы профессионализм своих охранников.
— Поверьте, они настоящие профессионалы. И вы бы провели ночь в полиции.
— О, но…
— Они не докладывают мне, когда ловят злоумышленников, Люси. Они просто звонят в местный полицейский участок, и на этом игра заканчивается. Если вы не сомневаетесь в том, что вас узнают уборщицы, то могу поспорить, что полисмены тоже узнают вас.
Она прислонилась к стене кабины:
— Вы, несомненно, правы. И костюм эльфа подтвердит слова Руперта.
— Да уж, — согласился он. — Но если вам действительно не терпится провести ночь в палатке, я захвачу одну и установлю на полу в спальне.
Лифт остановился на одиннадцатом этаже.
— На полу в спальне? — Молодая женщина нахмурилась. — Я думала, что кровати продаются на шестом этаже…
— Забудьте о торговле, — бросил Нат, проходя мимо отдела обслуживания клиентов и пустых офисов. — Вы никогда не слышали о том, что можно жить над магазином?
Он открыл магнитной картой дверь, которая вела во внутренний вестибюль с отдельным лифтом и двумя двойными дверями. Набрав код на панели, Нат открыл одну дверь и отошел в сторону, пропуская Люси вперед. Протестовать ей расхотелось.
Она увидела поразительную комнату. Пол, покрытый ламинатом. Два здоровенных квадратных дивана, обтянутых черной кожей. Суперсовременная мебель в черно-стальных тонах. Стены сизо-серого цвета. Ни картин, ни ярких красок — ничего, что могло бы отвлечь внимание от вида, открывающегося из окна во всю стену.
— Вот это да! — воскликнула Люси, разглядывая лежащий у ее ног расцвеченный огнями Лондон, кажущийся сказочным. Подойдя ближе, она спросила: — Вы действительно здесь живете?
Горели не только рождественские гирлянды, выигрышно освещался каждый архитектурный памятник и мосты через Темзу. Даже идущий на посадку самолет, подмигивая навигационными огнями, усиливал эффект.
И повсюду виднелись рождественские ели: большие на площадях, ряды невысоких елочек на крышах зданий, всевозможных форм и размеров — в садах, разукрашенные — в окнах домов. Разноцветные огни окрашивали большие мягкие хлопья снега, падающие на город, словно пух, и оседающие в парках, на кронах деревьев, на крышах.
Нат не ответил, и она повернулась к нему.
— Когда нахожусь в Лондоне, — произнес он. — Сеть магазинов охватывает всю страну и расположена за рубежом. Похоже, большую часть времени я провожу в отелях.
— В них нет таких апартаментов на верхнем этаже, как эти?
— Нет. Могу с уверенностью сказать, что эти апартаменты уникальны. Они достались мне от моего кузена, Кристофера Харта.
— Здесь удивительно. Могу поспорить, что вы ждете не дождетесь возвращения домой.
— Эта квартира не дом… — не сдержался Нат. Люси ждала продолжения, но он лишь бросил: — Это долгая история.
— Да? Ну давайте заключим сделку. Вы расскажете мне свою историю, а я вам — свою.
— Долгая и очень скучная. Располагайтесь…
— Как дома? — закончила она.
Ему удалось улыбнуться. Люси заметила, что Натаниэль Харт будоражит ее ощущения, словно новогодний фейерверк. Но вот взгляд Ната стал отстраненным — знак того, что он не хочет открывать ей свою душу.
— Или нет, — продолжила она, когда молчание затянулось.
— Это моя проблема, а не ваша, Люси. Осмотритесь, выберите себе комнату. Здесь полно комнат. Я буду в кухне.
Нат не стал дожидаться ответа, повернулся к тележке и исчез за дверью. По какой-то причине его слова задели Люси за живое. Ей хотелось пойти за ним, обнять и утешить поцелуями, но Нат может отвергнуть ее.
Поэтому Люси прислушалась к его совету и осмотрелась. Маленькая квартира, в которой она жила у Руперта, была элегантной и уютной, но эти апартаменты — совершенно другого уровня.
Однако здесь не было ни рождественской ели, ни украшений. Люси решила, что Нату требуется место, куда можно сбежать после целого дня работы в рождественской суете.
Он не считает эти потрясающие апартаменты домом. Где же его дом?
Она прикоснулась к гладкой и мягкой коже дивана. Подняв глаза, увидела открытую галерею, откуда открывался такой же потрясающий вид на город. В галерею вела винтовая лестница. Люси поднялась наверх и оказалась в комнате, где было достаточно места и можно было удобно устроиться в креслах из мягчайшей черной кожи.