Святой отец затравленно покосился в сторону короля-колдуна. Я не видела, что сделал тот, но Эдвард снова заговорил - уверенно и совершенно непонятно, а его рука так сжала мою, что я чуть не скривилась от боли.
Потом была тишина, и снова голос священника, уже намного менее величественный, и Эдвард встал, а за ним и я.
Когда Эдвард, всё ещё правой рукой сжимая мою, протянул её к священнику и кто-то из служителей обвязал наши запястья тонкой кружевной летной, слева раздался громкий глухой стук.
Эдвард не шевельнулся, священник сбился, но продолжил читать на латыни, а я потянулась посмотреть, что происходит.
Джоан в обмороке лежала в двух шагах от нас и над ней приглушённо ворковали фрейлины.
Тогда мне в первый раз захотелось убежать отсюда - в том числе и от Эдварда. Главное, чтобы подальше.
***
У меня было стойкое желание, что меня посадили в клетку. Красивую, золотую, но клетку.
Сразу после церемонии на Эдварда коршунами налетели эти, в синем, и подняли такой гам, что хоть уши затыкай. К ним присоединился кто-то из придворных и, конечно, король. Меня же взяли в кольцо Проклятые и вывели из часовни - на этот раз через парадный выход.
Я шла в центре кольца роботоподобных демонов - подобрав подол, но всё равно то и дело спотыкаясь, и не знала, куда деть глаза.
На меня смотрели абсолютно все - и все с ненавистью. Я могла бы даже прочитать их мысли - без всякого колдовства. “И вот это станет нашей королевой?”. Я их понимала. Я очень хорошо осознавала, что вряд ли когда-нибудь смогу соответствовать титулу, который у меня скоро будет. Что в их глазах всё равно останусь, мягко говоря, выскочкой. Что любовь Эдварда выходит мне боком - и ему тоже.
Из-за меня.
Слова моего… хм… будущего свёкра начинали сбываться.
Никакого пира и поездки в коляске по столице не было. Но даже и так парочку арбалетных болтов Проклятые вытащили, словно из воздуха. А мы всего лишь вышли на дворцовую площадь.
В такой ситуации я прекрасно понимала, почему меня посадили в клетку - мои апартаменты и личный выход в маленький садик, огороженный со всех сторон так, что не подступишься. И везде Проклятые, на каждом углу, куда бы я ни пошла.
Мда, не так я представляла себе помолвку с принцем.
Ко мне теперь обращались “Ваше Высочество” - служанки, которые меня переодевали. Лебезили. Пытались угодить. Но неискренностью от них несло за километр.
Высочество! Если я что-то и понимаю, то у Высочества должны быть придворные дамы-фрейлины из высоких родов. У меня таких не было и не появилось. Ни одной.
Я всё ещё оставалась выскочкой в дорогом наряде со свободой выхода в сад - две-три дорожки. Примерно так было в Азвонии, когда нас везла Адриана. Но тогда я не была королевской невестой.
Почему со мной так обращаются? Почему Эдвард позволил этому случиться?
Вечером, когда я изучила и садик, и комнаты и содержимое сундуков, принесённых слугами, вдоль и поперёк и в очередной раз выгуливалась (нервно бродила) в саду, глядя на тёмно-серое низкое небо, ко мне проскользнул… хм… паж.
Проклятые попытались заступить дорогу, но “паж” выставил руку, на ней что-то блеснуло, и демоны отступили. Я удивлённо наблюдала, как “паж” бежит ко мне - слишком легко одетый для зимнего вечера.
И даже не слишком удивилась, поняв, что это Джоан.
Кого ещё могли пропустить Проклятые - только короля-колдуна, Эдварда… и его бывшую невесту.
Первым желанием было сбежать. Особенно когда “паж” приблизился почти вплотную и размахнулся.
Я отступила машинально, пропустила пощёчину, но запуталась в юбках и упала в сугроб на краю дорожки. Как на трон. Альбионская принцесса зависла надо мной, и вид у неё был… ну, кроме мужской одежды, которую ни одна местная леди под угрозой немедленного расстрела не оденет… в общем, зверский был вид.
- Что ты натворила?!
- Избавила тебя от угрозы ходить с расцарапанным лицом! Не ори на меня!
- Ты хоть представляешь, чем это грозит?!
- Тем, что ты осталась без жениха?!
Джоан поперхнулась очередной репликой на повышенных тонах, взглянула на меня и вдруг простонала:
- Катрин, ты действительно не понимаешь, что происходит?
- К твоему сведению, меня тоже никто ни о чём не спрашивал. Меня просто притащили сегодня в церковь, - отозвалась я, пытаясь встать.
Джоан, помедлив, подала мне руку.
- Ты же хотела стать королевой.
- Я хотела, чтобы Эдвард был моим женихом! - прошипела я. - Ни о каком королевстве и речи не шло.
Джоан сжала мою руку.
- Он же принц.
- Плевать я хотела, кто он, я его люблю! - рявкнула я, выдёргивая руку. - Зачем ты явилась? Выразить своё недовольство? Тогда это не ко мне, моим мнением тоже не интересуются!
Принцесса отпрянула. И, странно глядя на меня, медленно потянулась к шее.
- Катрин, я уезжаю сегодня. После моего отъезда начнётся война.
- И зачем ты мне это говоришь? - буркнула я, наблюдая за ней.
Принцесса вытащила неброский медальон, быстро сняла и потянулась ко мне. Я отшатнулась.
- Что это?
- Защитный амулет, - зло отозвалась Джоан. - Есть у каждого члена королевской семьи. Без него тебя убьют, дурочка, - и, изловчившись, напялила медальон на меня. - Никогда его не снимай. Никогда.
- Зачем? - выдавила я, глядя как сапфир в центре медальона загорается сам по себе. И мигает, кажется, в такт моему дыханию.
- По моей вине ты здесь, - отозвалась Джоан. И, отвернувшись, расправив плечи, чинно и гордо, как настоящая принцесса, направилась к выходу из садика.
Я звала её, даже пыталась догнать, но в юбках это было бесполезно, а откликнуться принцесса не пожелала.
Амулет у меня на груди мерно моргал и еле заметно грел - снежинки, падая на него, текли по золотой узорчатой пластине. Как слёзы.
***
- Шш-ш-ш, всё хорошо, Катрин, моя леди. Скоро ты станешь моей королевой. Потерпи немного. Я просто боюсь за твою безопасность, - шептал ночью Эдвард, когда я жаловалась на клетку. - Совсем немного. Наша свадьба на Рождество. Ещё несколько дней. Чуть-чуть, Катрин.
- Я не хочу быть королевой, - выдохнула я. - Я не умею. Я не хочу…
- Катрин, ты выходишь замуж за наследного принца, - проведя большим пальцем по моей щеке, улыбнулся Эд. - Ты не можешь не быть королевой. Но ещё не сейчас, не бойся. В конце концов, я ещё не король.
- Я не хочу быть принцессой, - шепнула ему в плечо. - Принцессы - самые бесправные существа в вашем мире. Я не хочу.
- Шш-ш-ш, Катрин, - успокаивал Эдвард. - Почему ты так решила?
- А разве нет? - вскинулась я. В комнате горел только камин, а мы задёрнули полог, но я прекрасно различала его лицо даже в сумраке. - Джоан…
Эд прижал палец к моим губам.
- Не говори о ней. Не всему, что ты видишь, можно верить, Катрин. К тому же, ты не Джоан.
- Да, я не родилась принцессой, - усмехнулась я.
- Это не важно, - мягко глядя на меня, возразил Эд. - И ты не Джоан. Меня всегда будет волновать, что ты думаешь. Я никогда не стану обращаться с тобой…
- То есть если я сейчас скажу, что не хочу за тебя замуж, всё отменится? - усаживаясь на подушках, спросила я.
Эд долго смотрел на меня.
- Нет. И те не хочешь этого, не так ли, Катрин?
- Эдвард, я боюсь, - шепнула я, схватив его за руку.
Он улыбнулся и поцеловал мои пальцы.
- Чего, моя любовь, моя леди, моя королева? Ты будешь в безопасности, клянусь…
- Я боюсь за тебя.
Он посмотрел на меня, не отпуская руку. Потянулся, прижал палец к моему лбу.
- Не думай об этом, Катрин. Я могу о себе позаботиться. Доверься мне. Всё будет хорошо.
Я легла и уткнулась лицом в подушку, чтобы он не видел, как кусаю губу, сдерживая слёзы.
Я не верю тебе. Разве ты не видишь? Да, я тебя не верю. Что ты можешь, один против всех? Я же не настолько дура, чтобы не понимать.
Я боюсь.
Он целовал мою руку - нежно, палец за пальцем, выцеловывая дорожку к локтю, к плечу, шее.
Я смотрела на потолок и мне хотелось кричать.
***
Следующие два дня прошли в снегу, тумане, в клетке.
Мне по-прежнему никуда не разрешалось выходить. Эдвард подарил с десяток украшений, которые тоже были амулетами, а я почему-то не сказала ему про медальон Джоан. Я не снимала его, даже когда ложилась спать - как и браслеты-кольца Эдварда. Я спала под дорогущими мехами в дорогущей сорочке, в дорогущих украшениях и чувствовала себя настолько не на своём месте, что хотелось выть.
Компанию мне составляли служанки и их “Высочество” - по утрам и вечерам, когда они были мне нужны, чтобы привести меня в порядок. Больше я их вынести не могла.
Проклятые легко могли сойти за памятники - как и всегда. Разговаривать с ними - то же, что и со стеной. Я пару раз пыталась, помня Чёрного. Бесполезно. Они меня не видели.
Бес с утра надирался вином, которое приносили к завтраку, и весь день дрых, разве что давая мне себя гладить и чесать.
Эдвард в конце концов позволил мне выходить из дворца, но только под охраной Проклятых. И очень просил пока повременить с прогулками. Он не говорил, но я и так чувствовала, что происходит нечто нехорошее.
На дворцовой площади казнили троицу бедолаг - из криков глашатая я поняла, что это те, с арбалетами, напавшие на меня возле церкви.
Примерно тогда же в моём завтраке Проклятые, дисциплинированно пробовавшие всё, что я собиралась есть, нашли яд.
Я боялась за Беса, присосавшегося к вину ещё до этого - но котёнку всё было трын-трава. Наверное, этот яд на животных не действовал.
Тем же вечером на площади сожгли женщину и двух мужчин. Вроде тоже за покушение на королевскую невесту.
Я завесила окно мехами, закрыла дверь и заткнула уши, чтобы не слышать их криков.
Даже если приказ отдавал не Эдвард, а король-колдун, которому потребовались жертвы для заклинаний, я не могла понять, как Эд позволил. Он дорожил человеческой жизнью, всегда. Да, даже если они пытались меня убить, я, чёрт возьми, понимала, почему. И я жива. За что их?
Я была одна, совсем одна среди теней-Проклятых, среди куриц-служанок. Даже с Эдвардом я чувствовал себя одинокой. Он не хотел меня слышать. Он твердил, что обо всём позаботится. Говорил, что я не должна думать. Он дарил мне красивые, дорогие наряды и украшения. В ответ я не должна была спрашивать ни о чём, что творится за пределами дворца. Я не должна была думать. Хрустальная хрупкая кукла в дорогой упаковке.
Вечером после казни я сидела на шкуре у камина и грела руки. На мне была сорочка и обязательная меховая накидка. Убранные в косу волосы. Всё это складывалось в гротескную тень, скачущую по стене, потолку… Я не заметила, когда в тень вплелась ещё одна, тонкая, чужая.
- Здравствуй, Твоё Высочество, - произнёс незнакомый голос, а рука в шёлковой дорогой перчатке закрыла мне рот. Я чувствовала запах мороза, дыма и конского пота. И забавно - не боялась. Я устала бояться. Совсем. Ещё краем сознания отметила, что Проклятые почему-то даже не шевельнулись, хотя стоят в двух шагах. - Или мне лучше сказать - королевская шлюха?
Меня рывком развернули, схватили за плечи.
Я рассматривала его лицо - тоже незнакомое. Мужчина, около сорока. Шрам на левой щеке. А так, может, был бы симпатичным. Не знаю. Меня никогда не привлекали мужчины настолько старше меня. С седыми волосами. С сеточками морщин на лбу и вокруг глаз.
И так остро пахнущие конским потом. Сколько дней он провёл в седле?
Меня опрокинули на пол и нависли сверху. Достаточно, чтобы, наконец, испугаться. И рассматривали - жадно, с нездоровым любопытством.
- Что, даже на помощь не позовёшь, девочка? - почти нежно поинтересовался незнакомец, наклоняясь, и я замерла, не в силах отвести от него глаз. - Давай, милочка. Кричи.
Щас. А то я не знаю, что даже если сорву голос, на помощь никто не придёт - кроме Эдварда. Но вероятность того, что наследный принц случайно проходит сейчас по коридору к моим комнатам, близка к нулю.
Что-то холодное коснулось моей шеи. Я скосила глаза - перстень. Странный. Светящийся. А незнакомец наклонился совсем уж близко ко мне и шепнул:
- Ну-ну, девочка, не дрожи. Я всего лишь хочу оставить послание от моего господина принцу-наследнику. Он побрезговал нашей принцессой ради какой-то простушки. Но тебе нечего бояться, крошка. Ты ведь даже можешь получить удовольствие. Или ты не любишь, когда с тобой грубо обходятся? - и впился в мои губы.
Вот этого уж точно оказалось достаточно, чтобы скинуть оцепенение.
Я закричала, точнее, замычала, забилась, паникуя уже по-настоящему.
Мужчина засмеялся, прижимая светящееся кольцо к моей щеке. Не знаю, какого эффекта он ждал. Но, кажется, не того, что его отбросит к кровати.
Медальон Джоан мягко пульсировал у меня на шее и грел - я чувствовала сквозь сорочку.
- Не может быть, - пробормотал незнакомец во все глаза смотря на меня. - Откуда у тебя…
Я нащупала рядом кинжал - минуту назад его не было, но я помнила, что что-то такое блестело у меня перед глазами, когда этот мерзавец меня целовал.
Мужчина поднялся и, не спуская с меня глаз, шагнул ближе, потянулся к моей шее.
Я замахнулась.
***
Моя сорочка промокла от крови. Руки болели от напряжения, а на груди наверняка остался жуткий ожог, но я пока его даже не чувствовала.
Я сидела на заляпанном кровью полу и методично давила на подушку, прижатую к груди, но в опасной близости от шеи мужчины-альбионца. Я ничего не чувствовала, кроме лёгкой вибрации медальона - всякий раз, когда мужчина пытался меня сбросить и подняться.
Когда дверь распахнулась, и в спальню влетел Эдвард, я даже не сразу осознала, что всё закончилось. Альбионца скрутили, а Эдвард держал меня, а потом суетился, осматривая, не ранена ли я, отпаивая меня какими-то настоями. Помню, он с трудом отобрал у меня нож.
- Ты обещал, что всё будет хорошо, - шепнула я, когда он, сорвавшись на крик, в очередной раз попросил меня “сказать хоть что-нибудь”.
Он уткнулся лицом в мою грудь, заставив вздрогнуть от боли и шептал, что это больше никогда-никогда не повторится, что никто никогда…
- Я не верю тебе, - шепнула я, и он вздрогнул так, будто я его ударила.
- Катрин, хорошая моя, пожалуйста, не говори так, я всё сделаю, чтобы ты была счастлива…
- Отпусти меня, - попросила я, повернувшись к нему. - Эдвард, пожалуйста. Я больше не хочу. Я не могу. Не могу быть твоей куклой. Отпусти меня и прекрати это.
Он попытался поцеловать меня, но я отпрянула. Мне было больно, когда я увидела отражение такой же боли в его глазах.
- Нет, Катрин. Никогда.
Я отвернулась. Я думала, что он уйдёт.
Но он остался. И всю ночь обнимал меня.
Всю ночь он был рядом - жуть как много, по сравнению с теми крохами за последние дни, когда мы приводили время вместе.
Если бы он ушёл, я бы точно свихнулась.
Утром он по-прежнему был рядом и гладил меня по голове.
Я приподнялась, поймала его грустную улыбку и сказала:
- Сегодня я поеду за город. На весь день. Я не могу больше сидеть взаперти. Можешь приставить ко мне Проклятых или мертвецов, мне всё равно. Но я поеду.
Он долго смотрел на меня, потом кивнул.
- Хорошо, моя королева.
- И не называй меня так.
- Я люблю тебя, Котёнок.
Я промолчала.
***
Меня одели как королеву. Меня посадили в карету и везли по странно пустынному городу. Я с жадность выглядывала в окно, но Проклятые старательно заслоняли весь обзор.
Забавно, что мне не дали сопровождающих-людей. Наверное, Эдвард совсем никому здесь не верил. В том числе и колдовству отца, иначе со мной поехали бы и зомби. Вряд он стал бы думать, что меня смущает вид мертвецов.
В лесу, куда меня привезли, было тихо и спокойно. Шёл снег, я бродила между деверьями пока не замёрзла. Вспоминала, как Эд вёз меня обратно во дворец. Рядом с ним было очень тепло.
Обедать пришлось в карете, зато там нашёлся заботливо завёрнутый глинтвейн. Я отогрелась, снова выбралась наружу, увязла в снегу, но дошагала до скрытого кустарниками озера.