Оборотни хотели было еще порыскать, но тут я заметил, что вены города призраков стали светиться насыщеннее и шепотом позвал Гарриша. Тот моментально обуздал поисковую жажду оборотней и велел всем заткнуться, а мне наложить паутину на вход в полуразрушенный склад, что я и выполнил практически моментально.
Во второй раз использовать некру стало еще легче, она слушалась любого, самого малейшего моего желания. Труднее было не переусердствовать и сдерживать силы.
С уже знакомым холодком паники я наблюдал, как мимо нас с той стороны скрытого иллюзией входа пролетает патруль джаннов. Пусть я и не мог видеть их воочию, но энергетика их настолько резко бросалась в глаза, что даже моя паутина, подсоединенная к сети города, вибрировала от их мощи.
Не знаю, что видели или ощущали остальные, но взгляд Гарриша стал таким ледяным и острым, что я уже не знал, кого мне стоит больше опасаться. И почему-то рассудок подсказывал, что Гарриша… С трудом отведя от него взгляд, я наткнулся на расширенные немигающие глаза нага. Этот явно что-то почувствовал, и видимо, настолько неприятное, что даже чешуя у него встала дыбом.
Спустя века, когда напряжение схлынуло, зловещую тишину разбил спокойный голос Гарриша:
— Что-то слишком они зачастили…Пора, убираемся отсюда.
Молча, и почти неслышно, мы друг за другом прошли сквозь потаенный вход обратно на улицу и устремились за старшим блондином. Мият страховал Яроша, практически слившись с ним, наг все оглядывался, словно чего-то опасался.
Спустя пару минут мы оказались на месте.
Гарриш, резко затормозил и, встряхнув светлыми кудрями, осторожно выглянул из-за угла, за которым мы все притаились. Судя по его остекленелому выражению лица, увиденное там ему совсем не понравилось.
Он обернулся и движением руки призвал меня к себе. Мне стало не по себе, но, упрямо сжав губы, я подошел к нему и с вопросом уставился в его сосредоточенное лицо. Внимательно меня осмотрев, блондин криво усмехнулся и, склонившись ко мне, почти беззвучно прошептал:
— Ты сможешь увеличить свою пелену и удерживать ее какое-то время над всеми нами в движении?
А я знаю? Я ж не пробовал! Хотя…распространить на всех смогу, и держать как угодно долго — тоже. А вот еще и двигаться при этом…Так ему и сказал.
— Ты ведь заземляешь ее?
— Д-да, если это можно так назвать, — подумал я. Она ведь как бы прирастает к венам города. И как при этом двигаться?
— Хорошо, тогда ты сможешь сделать по ее краям не жесткие соединения, а нечто типа силовых полозьев, чтобы обеспечить соединение и движение?
А это и впрямь идея!
— Да.
Гарриш коротким движение руки подозвал остальных и велел окружить меня как можно теснее, лучше ухватиться друг за друга и ни в коем случае не шуметь и не отставать друг от друга, пока мы будем двигаться. Мият хотел было возразить, но моментально заткнулся, напоровшись на острый как бритва потемневший взгляд.
Гарриш взял Яроша за руку и велел мне начинать. Почувствовав на себе несколько цепких рук (в разных местах), я мысленно поклялся, что если все это закончится удачно, то кое-кому придется сильно пожалеть…И вызвал паутину. Наг, тихо выдохнул, сжав мой локоть. Что-то уж очень он чувствительный! Ну да не до того сейчас. Черная паутина без труда растянулась на всех, с особым удовольствием прикрыв вампира. Вот ведь! Даже у этой заразы свои предпочтения…
Закруглив конечные нити в маленькие гладкие полозья, я кивнул Гарришу, и тот медленно и осторожно направился к углу здания, потянув за собой и нас. Яроша била мелкая дрожь. Невидимый сущий! Услышь наши молитвы и не оставь нас…
Повернув, мы задохнулись. И если бы блондин нас не тянул, так бы и стояли, открыв рты от изумления. За углом здания, прямо в центре небольшой площадки сиял потоками энергии вход в тоннель. И если снаружи он переливался всеми цветами радуги, то бездонная темная дыра, уходившая внутрь, вызывала стойкое нежелание туда забираться. Я различил, что силовые вены города сливались в толстые артерии и устремлялись в эту бездонную пасть. Но хуже всего — поодаль от провала мы увидели несколько сущностей, определенных мною как те самые джанны. Они имели лишь подобие двуруких двуногих фигур, пресыщенные энергией, перекрученные ею словно распухшими веревками, омерзительные, неуловимо изменчивые, внушающие страх и отвращение. Джанны зависли на месте, не двигаясь, словно карауля вход в соединительный канал. Практически не дыша, мы неслись за Гарришем, притихшие, словно перепуганные щенки. Паутина скользила по нитям, скрывая нас от патруля, но мое сердце, казалось, готово было выпрыгнуть.
В мгновение ока мы оказались на подступах ко входу и, пропустив одинокую серую силь, скользнули внутрь, вслед за ней. Вопреки ожиданиям, внутри не было всепоглощающей тьмы, для нас он выглядел как обычный тоннель, лишь более насыщенный серебристыми артериями и скругленный в сечении. Силь мелькала где-то впереди, и мы стали уже успокаиваться, когда внезапно из стен тоннеля выбросились тонкие серебристые жгуты и, прямо на наших глазах, скрутив заметавшуюся было силь, буквально втянули ее в открывшийся глубокий провал. Действо не заняло и секунды. Гарриш, идущий впереди, обернулся и одними губами произнес:
— 'Внимание!'
Я почувствовал, как руки, державшиеся за меня сжались крепче, и сам судорожнее ухватился за Мията, практически несущего Яроша. Лицо оборотня напоминало погребальную маску — жестко сжатые губы, решимость в глазах, и такая лютая отчаянная ярость…И тут меня осенило. Да он же не равнодушен к моему непутевому жениху, хотя, наверное сам еще в этом не уверен… Мда, брак стал казаться мне уже не такой удачной идеей. Насильно мил не будешь, а Ярош, по-видимому, тоже увлекся черноволосой образиной. Вот это совсем нехорошо.
Но глубоко задуматься мне не дал внезапный короткий вскрик за спиной. Затормозив и обернувшись, я с ужасом увидел жгуты, аналогичные тем, что мы уже встретили, и они крепко обвивали ногу Жоша, пытаясь затянуть его в раззявленную пасть черного провала!
Этот идиот отстал и часть паутины с него слетела, открывая наш тыл! Коротким кинжалом Жош пытался перерубить жгуты, но их становилось все больше, и они мешали мне растянуть черную паутину на оборотня. К резке подключился и вампир, но жгуты уже появлялись повсюду, и дернувшегося было на помощь Мията остановил Ярош, вцепившийся в него руками и ногами, с безумным ужасом наблюдающий эту беззвучную борьбу за жизнь.
На помощь тонким жгутам из провала вылетел ярко-алый жгут, усеянный острыми клиновидными шипами и, обвив оборотня, истекающего кровью, просто выдернул, словно овощ из грядки. Его крик все еще звучал в ушах, когда мы, сомкнув строй, на запредельной скорости неслись дальше вверх по тоннелю. Белое лицо с окровавленными разводами, раскрытый в мучительном крике рот… Этот кошмар будет преследовать меня вечно. Теперь трясло нас всех. И лишь один Гарриш, словно воплощение целеустремленности, уподобившись вестнику неотвратимой кары, с развевающимися волосами и горящими глазами, стремительно тянул нас вперед.
Ярош
Боже ж ты мой, шептал я сквозь зубы всю дорогу в этом клятом туннеле. Стараясь не отпускать Сандра, в пояс которого вцепился как пиявка, при этом пытался держать всех остальных тоже в поле зрения. Хотя и была уверенность, что с моей удачей — следующим покойником обязательно буду именно я. Увиденная сцена с Жошем кажется навсегда впечаталась в память, и стоило прикрыть глаза, как перед ними снова было это искаженное от боли бледное лицо и открытый в придушенном крике рот. Кит, который одной рукой держал за локоть Сандра, а второй зачем-то придерживающий меня, неожиданно повернулся и, бросив мне успокаивающий взгляд, шепнул:
— Не бойся, я рядом. Скоро закончится.
От этой поддержки даже теплей на душе стало. Вроде бы — кто мне наг, а ведь вот как вышло. Мы даже друзьями еще не успели стать, как попали в этот переплет, зато теперь мне действительно захотелось узнать Кита получше. Судя по всему он тоже сильно волновался, подрагивающие пальцы и настороженное напряженное лицо без слов об этом говорили, но ведь нашел силы еще и для такого вот, чуть неловкого, подбадривания меня…
Дальше додумать не вышло, ибо даже этот ужасный туннель имел свой конец. Гарриш спереди резко притормозил, показав нам жестом, чтоб тоже не торопились. Осторожно выглянув, он все же дал отмашку на то, что можно двигаться дальше. Стоило высунуться из туннеля, как все застыли соляными статуями.
Было от чего впасть в это молчаливое созерцание. Окружающая картина впечатляла.
Остановились мы у узкого подвесного моста, который, чуть поскрипывая, покачивался на ветру. Зато за ним… Передать это великолепие на словах, наверное, невозможно. Оказалось, что мы парим высоко над землей, внизу же всё было окутано тончайшей дымкой. Начать нужно с того, что вокруг, куда ни глянь, нас окружали облака, белые, пушистые, словно нежные руки, ласково обнимающие это чудо, назвать городом которое было бы даже кощунственно. Ажурные строения венчались белоснежными башнями, а острые золотистые шпили, устремляясь ввысь, пробивали тонкий слой облаков над городом. Молочно-белые стены зданий, будто изящно изогнулись на взлете, так же стремясь вверх, за облака. Солнечные лучики, радужно переливаясь, будто играли в чехарду, перепрыгивая от башни к башенке, от колокольни к черепичной крыше теплого золотисто-белого цвета и назад. Зеркальные поверхности окон радостно отражали эти лучики, и те рассыпались на множество маленьких искорок. Казалось, что каждое окошко изливает маленькую радугу. То с одной стороны, то с другой, виднелись невысокие резные арки розовых и бирюзовых подвесных мостиков.
Город мечты, наверное, так бы я назвал его, если б не чувство страха, до сих пор будоражащего мою кровь.
Мои размышления прервал тихий голос Гарриша:
— Здесь дома знати, ифритов. Охраняют гули. Нам нужно пробраться в один из домов и прихватить заложника.
— И как ты себе представляешь этот процесс? — иронично приподнял бровь наг. — Да один ифрит нас всех скрутит мгновенно, даже рыпнуться не успеем. Может гуля? Их попроще, насколько знаю.
— Нет, — жестко отрезал Гарриш. — У гулей колец нет, ифрит нужен. Иначе к порталам смысла не имеет соваться. Без кольца нас не выпустят, даже, если всю охрану уберем. Только вот как джинна перевести в полуматериальное состояние… — закончил объяснять брат, на последней фразе отчего-то бросив на меня непонятный взгляд.
— Безумная затея, мне нравится, — мечтательно рассматривая шпили зданий, пожал плечами вамп.
Миха только согласно кивнул. Я в это время в очередной раз чуть не у земли отловил свое кольцо, соскользнувшее с пальца, то, которое мне всучил Гарриш. Почему-то у всех они сразу приняли их размер, сузившись или расширившись, а мое даже виду не подавало, что оно магическое. Обидно, даже такая мелочь бракованная именно мне досталась.
— Сейчас через мост, и в первый же дом, охранку я постараюсь обойти, — задумчиво, будто для себя, промолвил Гарриш. Затем обеспокоено оглядел бледного и сцепившего зубы от напряжения Сандра. — Сможешь подержать паутину еще немного, или передохнуть нужно?
— Смогу… — бравируя, попытался улыбнуться парень, но бескровные губы не пожелали изображать улыбку, так что попытка не увенчалась успехом. — Боюсь, если сейчас отпущу, то восстанавливаться придется очень долго. Только быстрей. Сдерживаться тяжело.
Дальше всё происходило и впрямь очень быстро, будто за нами уже гнались, мы пронеслись по качающемуся мосту, отчего у меня на мгновение перехватило в горле, а сердце вообще ушло в пятки, но подталкивающие меня руки нага и Михи, не дали полностью уйти в панику, так что обошлось.
Город был будто вымерший, ни одного звука, кроме мимолетных скрипов покачивающихся на ветру мостов и оконных ставень. Спят они что ли? Хотя нам даже лучше. Остановившись возле полукруглого входа в первый же дом, Гар взмахом руки велел притормозить и начал сосредоточенно что-то шептать. Даже капельки пота на висках появились от напряжения. Через несколько минут, он устало прикрыл глаза, а затем дал отмашку нам, что можно заходить, первым вступив на порог.
Обстановка больше напоминала музей искусства. Повсюду вазы всевозможных размеров и форм, одна стена полностью снизу до верху заполнена как попало развешанными картинами, некоторые даже вверх ногами красовались. То там, то тут на полу хаотично были разбросаны и расставлены какие-то статуэтки, а весь дальний угол просто был захламлен всевозможными бюстами. Я даже растерялся, рассматривая столько замечательных вещей, собранных в одном месте, а такое вандальское отношение к ним меня попросту огорошило.
Заметив мой взгляд, скользящий от одного творения мастеров к другому, наг усмехнулся и пояснил:
— Джинны, как и драконы, жуткие коллекционеры. Только, если вторые помешаны на камушках и блестяшках, то эти стараются к себе снести всё, что относится к искусству. Говорят, был даже случай, что утащили из театра труппу актеров, больше их, кстати, не видели…
Порассуждать о причудах джиннов нам не дал тихий шорох, раздавшийся на лестнице сбоку. Тут же все напряженно взглянули в ту сторону и постарались вжаться в Сандра, тот только пискнул что-то придушенно, но сопротивляться не стал.
На верхней ступеньке лестницы в это время показался джинн. Почему-то ожидал увидеть кого-то наподобие старика Хоттабыча, ну или в крайнем случае синенького, как в Аладдине. Но меня ждало разочарование. Существо было явно мужского пола, с восточными чертами лица и чуть раскосыми глазами. Кожа у него была слегка красноватого цвета, заостренные уши, блестящая лысина. Я ожидал хотя бы бороду увидеть, но и тут птица обломинго повертела хвостом, не было у него ни усов, ни бородки, ни даже какой-либо растительности на голове, кроме бровей. А как же: дернуть волосок, сказать 'трах-тибидох-тибидох' и загадать желание? Обидно, и тут сплошное разочарование. Из-под расшитого золотистыми нитями халата выглядывали мягкие темные шаровары, на ногах красовались легкие туфли, с загнутыми полумесяцем носами. Сам же он, паря в полуметре над полом, медленно спускался вниз по лестнице.
А вот того, что выкинул дальше мой братец, не ожидал никто! Сволочь!
Гарриш просто со всей дури пнул меня в спину, и я, вылетев из-под защитной паутины Сандра, долбанулся об джинна, который оказался вовсе не духом, а очень даже материальным. Я со всего размаху тюкнулся носом об его живот и тот, рефлекторно ухватившись за мои плечи, охнул и выпучил на меня глаза.
Вот тут меня прорвало. Да сколько же можно? Я высказал им всё! И то что думаю о братике, и о мире, и о джиннах, и о щупальцах! Оказывается запас матов у меня не очень большой, хватило всего на пару минут, но ошарашило всех, даже джинна, который так и завис с округлившимися глазами, и не выпуская меня из рук всё время моего монолога. Только на братика, кажется, не произвел эффекта мой демарш. За время моей экспрессивной речи он умудрился подойти вплотную к джинну, и как только я на мгновение замолк, набирая воздуха для очередной тирады, как Гарриш резко вскинул руку и… сначала я подумал, что он просто ударил джинна, отчего тот так дернулся и втянул испуганно носом воздух, но оказалось всё проще, братец победно воскликнул и продемонстрировал нам колечко. Я даже опешил и растерял все слова.
— Молодец, Яр, — словно так и должно было быть, похлопал меня по плечу Гарриш.
А дальше нас ждал уже монолог джинна, который возмущенно пыхтя, проглатывая и коверкая слова, стал высказывать, что уже он думает о нас и о наших родственниках. Впечатлились все, особенно я. Мне оказывается учиться и учиться еще так гладко складывать трехэтажные и четырехэтажные выражения, и при этом так оригинально вплетать туда в каких позах и в каком виде он хотел бы видеть всех нас и нашу родню. Я даже заслушался, стараясь запомнить самые емкие выражения, но и тут братик обломал всю малину.
— Закрой пасть и слушай!
Колечко в руке у Гарриша сверкнуло, джинн тут же болезненно сморщил губы и зло взглянул на брата.
— Сейчас ты выведешь нас к порталу, откроешь выход и как только мы окажемся по ту сторону, я отдам тебе кольцо.