На нем снова была набедренная повязка и кожаные наручи. Маски, которая скрывала его лицо ранее, сейчас не было, и он выглядел, как какой-то темный и бесконечно опасный воин, явившийся из далекого прошлого.
- Знаешь что, моя красавица? - промурлыкал он, подойдя к ней вплотную и легонько проведя подушечками пальцев по ее лицу.
Затаив дыхание, Габи не мигая, уставилась в его зеленые глаза.
- Что? - наконец вымолвила она. Во рту у нее было сухо, словно в пустыне Сахаре, и она с трудом облизала пересохшие губы языком.
Его взгляд на мгновение застыл, а затем полыхнул огнем.
- Я довольно долго размышлял и пришел к вводу, что готов к продолжению рода, - спокойно заявил он. - Я здесь, потому что решил, что ты будешь матерью моего ребенка.
Глава 6
У Габи просто отвисла челюсть. Однако, немного погодя, она решила, что просто ослышалась.
- Что?
Он нахмурился. Отвернувшись, стал задумчиво бродить туда-сюда по кафельному полу.
- К сожалению, даже я не могу произвести семя, необходимое для того, чтобы ты забеременела без... хм... использования одного из тебе подобных. Я не ожидал, что тебе не понравится тот образец, что я выбрал раньше. Ты уверена, что он тебе не приглянулся?
Несмотря на раздиравшие ее сомнения, Габи посмотрела на него, словно онбыл невменяемый, когда он внезапно остановился, повернулся и вопросительно посмотрел на нее.
- Твое... твое высокомерие... просто немогу в это поверить! - выдавила она, наконец, после нескольких неудачных попыток обрести голос.
Его темные брови приподнялись.
- Ты считаешь, что я слишком высокого о себе мнения? - спросил он в недоумении. - Я Анка!
Габи замерла, услышав угрожающий рык гнева в его голосе.
- И что?
Он уперся руками в бока, буравя ее взглядом в течение нескольких минут. Наконец поднял руку и помахал ею в воздухе, будто прокрутив над головой невидимый меч. В ответ над зданием громыхнуло так, что задрожал пол.
Габи разинула рот. Резко крутнувшись на месте, она опрометью бросилась к окну, пытаясь рассмотреть, что творилось на улице.
- Черт возьми! Я забыла закрыть окна!
Когда Габи с растерянным видом обернулась, Анка выглядел очень раздраженным.
- Сделай одолжение и просто... держись подальше от моей головы, ладно? У меня серьезная работа, которая требует моего полного внимания, У меня нет времени, чтобы играть в семью. И, даже если бы я захотела ввязаться в эту безумную авантюру, ничего не выйдет. Ты ненастоящий. И, даже если бы ты былнастоящим, я не могу иметь детей. Тебе придется поискать кого-то другого, ясно?
К тому времени, когда Габриэль добежала до своей машины, чтобы закрыть окна, дождь уже закончился. Машина стояла вся мокрая, и после недолгих колебаний она решила оставить окна открытыми. На улице была ужасная жара, а ее совсем не вдохновляла перспектива ехать вечером домой в сырой от влаги машине.
- Чертова непогода, - пробормотала она по пути назад к музею и поспешила в прозекторскую комнату. Все уставились на нее, как только она появилась на пороге. Решив, что ей на всех наплевать, Габи подошла к шкафчику, где хранила стерильные перчатки, натянула другую пару и вернулась назад к столу. На этот раз, решительно проигнорировав предательскую дрожь в животе, она взяла скальпель и сделала осторожный надрез вдоль первого слоя... как бы это не называлось. Затем тихонечко потянула за кончик, открыв своему взору новый слой ткани. Перчатки не позволяли ощутить фактуру ткани, но она была очень похожа на тканое полотно. На ум ей сразу же пришло сравнение с папирусом, но, конечно же, растительный мир Южной Америки в те времена, когда была произведена эта ткань, сильно отличался от всего известного ранее. Вне всякого сомнения, какое-то растение подверглось специальной обработке, а затем его волокна переплели вместе, что само по себе уже служило свидетельством весьма развитой цивилизации.
- У них вместо мозгов были опилки.
Габи застыла на месте. Голос был очень знакомым и просто вибрировал от высокомерия. Она медленно подняла голову. Анка стоял прямо перед ней, наполовину выступая из ее помощника, у которого на лице застыло то особенное выражение, которое бывает у людей, когда по их ноге ползет какая-нибудь кусачая тварь.
- Такие как ты, не верят ни во что, пока это... - он запнулся и, казалось, не мог подобрать слов, - не схватит вас за задницу. Люди не меняются.
- А ты, как я посмотрю, уже нахватался местного жаргона, - пробормотала Габи себе под нос.
-Я не плод твоего воображения, - проворчал он.
- Как раз наоборот. А теперь уходи. Я занята.
Когда она взглянула еще раз, его уже не было. Ее затопило чувство облегчения... ровно на две секунды. Большое теплое тело прижалось к ней сзади, рука легла на живот и медленно заскользила вниз. Глаза Габи расширились, когда она почувствовала, как его ладонь легла на вершину ее холмика, а затем его пальцы слегка погладили ее между ног.
С трудом сглотнув, Габи откашлялась. Исподтишка двинув назад локтем, она уперлась в... пустоту. Теперь его теплое дыхание ласкало ей ухо.
- Это тоже плод твоего воображения, Лунный Цветок?
- Если ты существуешь на самом деле, то покажи себя.
- Я уже это неоднократно делал.
- Для них!
- С какой целью?
- Тогда они перестанут смотреть на меня, словно на выжившую из ума, которая разговаривает сама с собой!
- И тебя это порадует?
- Не то слово.
- Будь, по-твоему.
Габи подняла голову, чтобы взглянуть на людей, стоявших на противоположной стороне стола. Они, не мигая, уставились на нее или на что-то позади нее. Она видела, как побелели их лица. Наконец почти одновременно все заморгали и обменялись недоуменными взглядами.
- Похоже, они скорее поверят в массовую галлюцинацию, чем в призрака, - поняла Габи.
- Хочешь что-нибудь более драматичное? - промурлыкал Анка ей в ухо.
- Почему бы и нет? - ответила Габи легкомысленно, однако ее голос предательски дрогнул, испортив весь эффект.
В то же мгновение мумия вздрогнула и села, а затем из нее материализовался Анка, и она с глухим стуком упала назад, как брошенное на пол пальто.
Габи пошатнулась и прижала руку к внезапно заболевшему сердцу. Издав вопль ужаса, женщина и двое мужчин, находившихся в комнате, стремглав бросились к выходу. Анка перерезал им путь к отступлению и застыл в дверях во всем своем царственном великолепии.
- Я Анка! Как вы посмели осквернить мой храм? - заорал он яростно. - Я превращу ваши земли в пустыни! Я нашлю мор на ваш скот и выжгу ваши посевы! Ваши члены усохнут, а женщины будут бесплодны!
На несколько секунд все замерли на месте, словно окаменели. Затем разверзся ад, и все начали кричать и бегать по кругу, пытаясь найти выход. Наконец, столкнувшись несколько раз лбами, все дружно развернулись и бросились в самый дальний угол комнаты в поисках укрытия.
Когда Габи, наконец, удалось отвести взгляд от скорчившихся в углу сотрудников музея и гостей, она повернулась и обнаружила Анку, который просто лучился от удовольствия. Он медленно подошел к ней, обнял и с силой прижал к своему телу.
- Теперь ты рада, мое сокровище? - спросил он самодовольно.
Габи замешкалась с ответом, пытаясь собраться с мыслями.
- Они все чуть в штаны не наложили! - сказала она с укоризной.
Он повернулся, посмотрел на ютившихся в углу людей и с пренебрежением принюхался.
- Не совсем.
- Это такое выражение! - отрезала Габи сердито.
Он дерзко усмехнулся.
- Я знаю. Я неплохо освоил и ваш язык, и культуру и нахожу их ужасно интересными.
- Боже мой! - ахнула Габи, как только до нее начало понемногу доходить, что все действительно видели его и слышали его неповторимую «божественную» речь. Может быть, она не сошла с ума?
- Да?
- Что? - спросила она растерянно.
- Ты сказала «мой бог»?
Габи сердито посмотрела на него.
- Я не имела в виду тебя.
Он огляделся.
- А другого здесь нет.
- Тыне бог!
Он склонил голову, выражая удивление, но в глазах у него плясали черти.
- Биакцысчитали меня богом.
Люди из города, которые построили для него храм?
- Потому что ты заставил их в это поверить.
Он пожал плечами.
- Примитивные создания.
- Господи! Ты не представляешь, что наделал! Теперь они расскажут об этом всем.
- И все будут считать, что онисошли с ума, - отмахнулся он.
- А что, если нет? Что… если им поверят? За тобой по пятам будут гоняться репортеры. Ты понятия не имеешь, каково это. А язнаю.
- Это не имеет значения, - ответил он равнодушно. - Если они начнут меня раздражать, то я заставлю их пожалеть об этом, - добавил он.
- А как насчет меня?
- Если они начнут и тебя раздражать, ты только скажи, и я заставлю их пожалеть о том дне, когда они родились на свет.
Габи вздрогнула, задумавшись, на что именно он был способен.
- Практически на все.
- Ты читаешь мои мысли! - воскликнула она в ужасе, поняв, наконец, что он знал все, о чем она думала раньше.
- Это красивые мысли, - сказал он ласково.
- Я не приглашала тебя копаться в моей голове, черт возьми! - сказала Габи, пытаясь оттолкнуть его. Наконец он отпустил ее, выражая при этом крайнее недовольство.
- Тебе чертовски трудно угодить, - проворчал он с досадой.
- Мне невозможноугодить! - отрезала Габи. - И теперь, когда ты все понял, уходи!
- Маленькая лгунья, - прошелестел его голос у нее в голове. Потом он посмотрел на нее так, что она покраснела и пожалела, что не может залепить ему пощечину. Он скрестил руки на груди, изучая ее со смешанным чувством досады и удивления.
- Мне кажется, что ты недостаточно хорошо понимаешь, что я оказал тебе великую честь, выбрав тебя.
- Только не надо заводить опять эту песню с деторождением! Да, я глубоко польщена, но я не могу. Тебе придется одарить своими почестями кого-нибудь еще.
- Я выбрал тебя, - ответил он неумолимо.
- Пойми, - сказала Габи сердито, - я не могу иметь детей, так что тебе придется поискать в другом месте.
- Это не так.
- Не так что?
- Ты можешь стать матерью.
- Врачи сказали... - Она замерла на полуслове, вдруг вспомнив, как он говорил той ночью в храме, что даст ей то, что она не может иметь. Но он же не мог иметь в виду это! Даже если предположить, что он мог помочь ей забеременеть, но как он мог узнать, что она так отчаянно хотела ребенка? Ведь она всегда запрещала себе даже думать об этом!
Только если он, конечно, не разгуливал у нее в голове и раньше.
- Ты хочешь сказать, что мой сон в храме был настоящим?
- Ты прекрасно знаешь, что это был не сон.
Габи пыталась вникнуть в разговор, но мысли путались у нее в голове. Чем бы он ни был, а Габи до сих пор не была полностью уверена, что он не привидение, у нее были сомнения по поводу его вменяемости.
-У меня болит голова, - жалобно сказала она. - Я ничего не понимаю, и я не уверена, что я хочу что-либо понимать. Просто... уйди, пожалуйста.
Он поджал губы, но уже через минуту пожал плечами и, повернувшись, стал с задумчивым видом изучать сгрудившихся в углу людей. Затем направился в их сторону, но на полпути его тело растворилось в воздухе, и в том месте, где он стоял, появился тонкий вибрирующий голубой поток. Поток, словно змея, заскользил от одного тела к другому и вскоре растворился в воздухе.
Первым пришел в себя ее помощник, Пол. Обведя растерянным взглядом людей, столпившихся вокруг него, он отошел в сторону. Все остальные выглядели в равной степени ошеломленными и сконфуженными. Люди с любопытством поглядывали друг на друга и, в конце концов, оправившись от замешательства, стали потихоньку разбредаться по комнате.
«Они не помнят, что случилось», - поняла Габи, в течение несколько минут изучая выражение их лиц. Она была уверена, что это к лучшему, но в то же время ее стали терзать сомнения, уж не привиделось ли ей все, что только что произошло.
Откашлявшись, Габи сосредоточила внимание на работе и начала тщательно удалять ткань, которая была пропитана особым веществом, предотвращающим распад останков. Тело под тканью удивительно хорошо сохранились, и все же было страшно иссохшим. Теперь осталась лишь красивая оболочка, в которой когда-то обитал дух, который, по-видимому, решил высосать из нее все соки.
Ей хотелось плакать, и она знала, что не сможет сдержать слез. За все годы ее работы кости были для нее не более чем кости. Она ничего не знала о людях, с останками которых ей приходилось работать. Их души давным-давно отошли в мир иной, и она считала, что безразличие в ее работе - это не черствость, а сам собой разумеющийся факт.
Ведь она даже не знала, выглядел ли Анка в действительности так, как сейчас.
Если она правильно поняла, то он полностью контролировал сознание мужчины, который вчера ночью ввалился к ней в квартиру. Может быть, он говорил правду, и он вообще не был ни духом, ни привидением? И у него никогдане было тела? А эти останки, по которым она так убивалась, были лишь телом какого-то первобытного дикаря, по какой-то причине позаимствованные им на время?
«Во что было сложнее поверить? - размышляла она. - В привидений? Или в какое-то нечеловеческое существо, которое жило среди людей? Использовало их... для чего? Чтобы развлечь себя? Потому что оно любилопоиграть в бога?»
И был ли он единственным в своем роде? Или он был из расы существ, которых люди обожествляли, потому что те были способны творить вещи, неподвластные человеческому разуму?
Она нахмурилась, тщательно изучая останки на наличие травмы, которая бы пролила свет на причину смерти. Однако ее больше волновали собственные мысли, чем распростертое на прозекторском столе тело.
Древние люди наделяли своих богов человеческими чертами. Ей всегда было интересно, почему. Чтобы чувствовать себя ближе к тем, кому они поклонялись? Или потому, что «боги» подобно Анке, были наделены человеческим типом мышления и эмоциями, но не были ни людьми, ни богами?
Через минуту ей в голову пришла любопытная мысль. А что, если эти существа научились всемуот людей, которыми они управляли? Может быть, они на самом деле испытывали эмоции, а может, и нет. Возможно, веками перебираясь из тела в тело, они научились имитировать человеческое поведение?
Были ли они пришельцами? Чем-то не от мира сего, во что ни один, по крайней мере, ни один современный человек, никогда не верил?
«Предположим, это правда, и они действительно, никем не замеченные, жили среди нас», - мысленно дискуссировала сама с собой Габи. Древние люди знали о них и поклонялись им. Может, древние мифы не такая уже и выдумка? Ведь главным аргументом против мифов всегда была их недоказанность. И никаких реальных подтверждений богатым фантазиям предков.
Оставив в стороне размышления, Габи постаралась сосредоточиться на работе.
- Я не вижу никаких явных признаков травмы, подтверждающих, что это был несчастный случай, - заявила она, наконец.
- Тем не менее, это здоровый мужчина в возрасте где-то между двадцатью пятью и тридцатью пятью годами, поэтому естественная смерть является маловероятной.
- Органы... - Она запнулась и продолжила: - Я не вижу никаких разрезов, которые указывали бы на то, что органы были удалены... Как правило, их удаляли, - добавила она после долгой паузы, - но я не уверена, что даже по ним мы смогли бы определить, был ли он отравлен или умер от какой-либо болезни.
- Нет никаких признаков истощения от голода или болезни. Рентгеновские снимки не выявили никаких сломанных костей, как до, так и после смерти, что позволяет исключить смерть от травмы, полученной тупым предметом.
- Это был сильный, жизнеспособный человек, который, очевидно, проживал в хорошо организованном, богатом обществе... по крайней мере, в том смысле, что там было много еды, и его рацион был на удивление хорошо сбалансирован. Все зубы на месте и находятся в хорошем или отличном состоянии. Объект был более шести футов в высоту, или, если уж быть совсем точной, метр восемьдесят семь сантиметров. - Истинный гигант для того времени, в котором он предположительно жил!