До чего трогательно, да?
Как правило, её это не заботило. Она уже сжилась со своим стремлением к успеху и никогда не подвергала его сомнению: лучшая ученица в колледже, по окончании которого желанная стажировка на Манхэттене и годы учёбы у лучших бизнесменов… и, наконец, готовность рискнуть и создать собственное, ориентированное на женщин издательское дело.
Все говорили, что она спятила, смеялись, отказывались воспринимать всерьёз.
А теперь эти мерзкие мужичонки выстроились в очередь, чтобы целовать её в задницу.
Что, съели?
Райли сдержала смех и сбавила скорость на следующем повороте. Машину занесло, но колёса нашли сцепление с дорогой, и ей удалось вырулить. Проклятье, метель собиралась ещё та. Изначально в сводках погоды обещали редкий снег, но гигантские хлопья уже летели в ветровое стекло как камикадзе, и слабое похрустывание льда предупреждало о состоянии дороги.
Твою мать. Она всё ещё опаздывала на пятнадцать минут.
Райли знала, что машина справится, и чтобы наверстать немного времени, хладнокровно нажала на газ, не переставая внимательно следить за дорогой. Она превосходно водила машину и ни разу не попадала в аварию. За рулём она была такой же, как и в остальной жизни: уверенной в своих силах и нацеленной лишь на одно…
Успех.
Мужчины говорили, что она со странностями. А у кого их нет? Райли всегда рвалась вперёд и, не считая тщательно продуманных сексуальных связей, в которые время от времени вступала, чтобы удовлетворить телесные нужды, никогда не чувствовала одиночества. Но недавно всё изменилось. Всё изгадили дурацкие женские часики. Она вполне счастливо жила одна, пока ей на глаза не попалась беременная женщина, которая поглаживала свой живот.
И Райли замерла посреди людной улицы. От наплыва эмоций перехватило дыхание, а сердце защемило так, что захотелось вопить как годовалая кроха. С той минуты всё изменилось. Райли смотрела на окружающие её пары, детские коляски, сверкающие кольца с бриллиантами и жаждала того же… жаждала всем сердцем, душой, всеми потрохами, как никогда и ничего прежде.
Она позвонила Кейт и решила, что пора что-то с этим делать. Прежде той силой, что двигала её вперёд, была работа, но теперь она решила взяться за личную жизнь. Её карьерные мечтания наконец-то сбылись, и за последнее время она поняла, что одинока. Эта пустота напоминала гложущую боль. Она страстно желала готовить в своей гурманской кухне не только для себя. Трёхсотбаксовые простыни из египетского хлопка казались холодными, потому что ей не к кому было прижиматься. Не пришла ли пора бросить все силы на поиски любви? Может, наконец-то пришёл её черёд?
Её прежние кавалеры были сплошным разочарованием. Им всё время недоставало определённых качеств. В них проявлялись такие черты характера, под которые она отказывалась прогибаться. То слишком ленивые, то слишком заносчивые, то бедные. Они не годились в отцы, не годились в мужья. Им не хватало силы характера или чувства юмора, или ума.
Она тосковала по спутнику, с которым можно разделить жизнь, создать семью, состариться вместе. Райли в точности знала, какой тип мужчины дополнит её образ жизни: мужчина серьёзный, трудолюбивый, отличный семьянин, возможно, немного консервативный, умеющий быть спокойным и уравновешенным. Ей претили драки и споры. Она представляла себе, как живёт в гармонии с мужчиной, который, помимо прочего, является её другом.
Райли требовалось, чтобы он ей подходил.
«Семейные узы» были правильным выбором. Она заполнила подробный опросник, так что выбор кандидата будет основан всецело на её списке и требованиях, на науке, а не на ненадёжных мечтах о суженом, где похоть ошибочно принимается за любовь, а секс — за привязанность.
Она добралась до подножия горы. Машина пошла юзом, но выровнялась. Райли было вцепилась в рулевое колесо, однако вскоре расслабилась. Позвонить и отменить свидание? Может, он тоже опаздывает из-за погоды? Она вгляделась в лобовое стекло с размахивающими дворниками и постаралась прикинуть, сколько ещё до катка. Скорее всего, недалеко. Её машине плохая погода нипочём, а метель, возможно, скоро прекратится.
Вдруг это то самое свидание! «Семейные узы» — успешное агентство, которое славится невероятно высоким процентом заключённых браков. На вершине этой горы её может поджидать будущий муж, и небольшой снежок не помешает ей наконец-то его встретить.
Она осторожно продвигалась вперёд и доехала до развилки. Где же знак? Почему айфон внезапно замолк? Райли, забурчав, схватилась за телефон.
Сигнала нет.
Дерьмо. Ладно, каток, скорее всего, уже близко. Она мысленно процитировала: «Эники-беники ели вареники» и свернула направо. Дорога впереди опустела и, извиваясь, пошла через густой лес. Огромные искривлённые деревья сгибались и вздрагивали на ветру. Сосульки на ветвях роняли барабанящие по ветровому стеклу ледяные капли. И почему у неё возникло такое чувство, будто она внезапно очутилась в сказочной стране? Райли перешла на пониженную передачу, вписалась в ещё один поворот и едва не ударила по тормозам от того, что увидела.
Перед ней возвышались тяжёлые кованные ворота, соперничающие с воротами из фильма «Кинг-Конг». Поверху, загораживая стену из обледеневших кустов, тянулись опасные шипы. Добравшись до верхней точки дороги, она мельком увидела высоченную многоярусную крепость и слегка нажала на тормоз.
Колёса застряли, прокрутились и начали скользить вправо. Райли крутнула руль в противоположную сторону, но было слишком поздно.
Машина пошла юзом и начала обратно скатываться по склону.
Райли разозлилась, что пропустит встречу с будущим супругом, и эта мысль была для неё последней.
Затем всё почернело.
Глава 3
Дилан Маккрей удивлённо смотрел на женщину, лежащую без сознания на его диване, и задавался вопросом, не решили ли над ним подшутить. В конце концов, только что ему прямо в руки доставили особу, которую все последние десять лет не мог забыть ни его член, ни он сам.
Он тихо выругался и положил ей на лоб влажную тряпку. Дилан не имел понятия, правильно ли поступает, но достаточно часто видел этот приём в фильмах и решил, что это должно помочь. Слава богу, ей повезло: только синяк на щеке, ни шишек, ни переломов. Машина разбилась, однако ремень безопасности и полная снега канава смягчили удар. Он с содроганием подумал, что было бы, врежься она в деревья.
Дыхание у неё глубокое и ровное. Сердце бьётся ритмично. Чёрт возьми, что она здесь делает? Как только начался снегопад, он решил закрыть парк и поэтому никого не ждал, предположив, что его свидание вслепую отменяется. Сотовая связь вышла из строя, так что он не смог позвонить Кейт. А поскольку та из-за какого-то странного выпендрёжа отказалась сообщить фамилию его партнёрши по свиданию, не могло быть и речи о том, чтобы найти эту загадочную женщину.
Он как раз готовился закрывать ворота, и тут на видео с камеры безопасности увидел аварию. Слава богу, что он её заметил, а то Райли застряла бы на всю ночь в машине. Хочется верить, что обошлось без сотрясения мозга. В крайнем случае, придётся прицепить на машину ковш для чистки снега и везти её в больницу. Разбудит-ка он её для начала, а там будет видно.
Что она делала на улице в буран? Несмотря на осторожность его прикосновений, в Дилане пылал смешанный со страхом гнев. Господи, да в такую погоду хозяин собаку из дома не выгонит! К тому же по радио проклинали быстро надвигающуюся бурю, и предупреждали не выходить из дома. Конечно, если Райли Фокс осталась той же невозможной упрямицей, что и прежде, то не удивительно, что она не послушалась. Она слишком много на себя берёт, что его и пленяет, и злит.
А уж заводит-то как!
Его взгляд вбирал её смягчившиеся черты. Она не изменилась. Тёмные, зачёсанные назад волосы с винно-красным отливом открывают высокий лоб и ниспадают на плечи длинными шелковистыми локонами. Раньше она их стягивала в строгий хвост, подскакивавший при ходьбе. У неё чётко вылепленное лицо, так и созданное приковывать мужские взгляды, приглашая приглядеться получше. Он помнит, как быстро эти фиалковые глаза принимали властное, сдержанное выражение. Губы у неё тонкие, но безупречной формы, будто лук. Подбородок слишком квадратный, скулы — слишком резкие, нос — слишком острый, брови — слишком изогнутые, однако на всё вместе нельзя не обратить внимания.
И ей это нравилось.
В Корнелле они четыре года прожили в одном общежитии. Он до сих пор помнит, как она шагала по коридорам — рюкзак болтается за плечами, взгляд устремлён вперёд и необычно сосредоточен. Так не смотрел ни один младшекурсник. Она обходила стороной женские клубы, отвязные вечеринки, спортивные мероприятия и вообще все сборища, где был алкоголь, секс и веселье. Закончила колледж, получив степени бакалавра по бизнес-менеджменту и маркетингу и дополнительную специальность — английский язык, при этом работая помощником менеджера, сотрудничая с газетой колледжа и опубликовав три статьи в читаемых, популярных журналах.
Она была сродни стихии, однако Дилан подозревал, что в голове у неё полный бардак. Её потребность контролировать происходящее граничила с помешательством, и, вдобавок, она была законченным трудоголиком. Они чуть не поубивали друг друга, когда на втором курсе профессор Тагг свёл их вместе для работы над выпускным проектом. Где-то на половине он едва не ушёл. Едва.
Он был слишком упрям, чтобы позволить ей победить.
Тем более учитывая притяжение между ними.
Вспомнив, Дилан покачал головой. Невероятно, то ему хотелось её придушить, то прижать к стене, распустить конский хвост и снять ту чинную белую блузку, которую она всё время носила. Казалось, их борьба — это какая-то безумная форма любовной прелюдии, но Райли скорей умрёт, чем это признает.
И он тоже.
Тем не менее, он бывало фантазировал, что ему удалось заставить её позабыть о своих внутренних запретах, и она кричит, умоляет, кончает, благодаря ему.
Член отвердел, но он отмахнулся от его требований и принялся расхаживать. Чёрте что, и почему Райли Фокс превращает его в озабоченного самца? У него куча денег, хороший характер, внешность и чувство юмора. Он встречался со столькими женщинами, что речь идёт о трёхзначных цифрах, и со многими между делом переспал, но так и не нашёл ту, что подобна удару молнии.
Возможно, никогда и не найдёт.
Однако воздух уже гудит как живой, да и кровь быстрее бежит по венам. Ноздри и воспоминания полны её запахом. Апельсины и жасмин: пьянящая смесь образов, куда входит спелый фрукт со стекающим по подбородку соком, нежный запах распустившихся цветов и чистейшая сладость.
От неуместной поэтичности мыслей он застонал. Как глупо. Её присутствие просто воскресило воспоминания о былом и оказалось неожиданностью. Едва открыв рот, Райли напомнит, что уже после двухминутного разговора они готовы убить друг друга.
Она пошевелилась во сне. Дилан вернулся взглянуть. Не слишком ли долго она спит? Может, её разбудить? Чуть слышно выругавшись, он решил её слегка потрясти, а, может, и оказать помощь. Он потянулся к ней.
Её глаза распахнулись.
Дилан отпрянул от неожиданности, так как она пришла в себя внезапно, будто вампир в гробу. Понаблюдал, как она помигала своими прекрасными глазами, очевидно, пытаясь вспомнить, где находится и что произошло. Приготовился её успокоить и, чтобы она на него не взъелась, убаюкивающим голосом объяснить случившееся.
Ему так и не представилась такая возможность.
Она села рывком, волосы упали на один глаз, меж бровей пролегла складка. Губы искривились, словно она попробовала или унюхала какую-то гадость.
— Ты.
Её презрительный, ледяной голос был как пощёчина.
И вот так Дилан опять оказался в колледже с женщиной, что задела его за живое, затронув даже те струны души, о которых он не подозревал.
Он ответил ей медленной, нахальной улыбкой.
— Привет, милая. Давненько не виделись.
Выражение ярости, появившееся на её лице при этом знакомом приветствии, доставило ему чертовски сильное удовольствие.
Мда. Возможно, это будет забавней, чем он рассчитывал.
***
Когда Райли пришла в себя, её поразила ослепительная белизна. Вначале она было решила, что умерла, и что небеса очень красивы и чем-то напоминают чистые линии классики. Сводчатые потолки, стены, пушистый ковёр — всё это было белым. Впечатление элегантности усиливалось замысловатой люстрой из свисающих четырьмя ярусами жемчужин и кристаллов. Дальний конец комнаты занимал огромный, облицованный мрамором камин. Время от времени потрескивали брёвна. Перекатившись на бок, она заметила, что лежит на длинном белом диване, и рядом стоят подходящие по стилю кресла такого же цвета. Что-что, а цвета на небесах подбирали. Было бы так жаль, если бы взгляд застрял на чём-то цветном.
Посмотрев вверх, она столкнулась взглядом с парой ошеломляющих глаз. Один глаз был голубым, а другой — тёмно-коричневым. Ожили давние воспоминания, и она почувствовала, что в утробе зарождается тепло, и как оно растекается по венам. Невероятно, она знает этого человека.
Это Дилан Маккрей.
Пытаясь сохранить хладнокровие, она вскочила на ноги. Боже мой, снова он. Как так вышло, что спустя десять лет он выглядит еще лучше? Его волосы — всё та же восхитительная смесь пшенично-золотых и пепельных прядей. С такой густой, непослушной шевелюрой в нём есть что-то от серфера. Этому обманчивому нимбу безнравственно противоречит гипнотический взгляд, способный заставить любую женщину снять с себя трусики за две целых две сотых секунды. Лицо у него подвижное, тонкие черты ещё больше подчёркивают манящие, пухлые от природы губы. А ямочки скорей усиливают его озорное очарование, чем заставляют выглядеть мальчишкой. Он напоминает стройного, мускулистого ангела, словно Михаил и Гавриил, возродившиеся на земле, чтобы соблазнять женщин и управлять мужчинами.
— Ты.
Слово, сорвавшееся с её губ, было полно потрясения, ужаса и разочарования.
Райли беспомощно воззрилась на мужчину, которого так и не смогла забыть… на наследника «Маккрей технолоджис» — многомиллиардного компьютерного гиганта, чья передовая электроника соперничает за долю на рынке с изделиями «Сони» и «Эппл»… на плейбоя, который спал с каждой подвернувшейся женщиной и окончил колледж, получив отлично по бизнес-менеджменту с первого раза… на человека, который ставил забавы и проказы превыше работы, обладал извращённым чувством юмора и был сексуальнее всех представителей мужского пола, что попадались ей на глаза.
Ну да. Она его презирает.
В колледже он её в буквальном смысле замучил. Им пришлось жить в одном общежитии, а поскольку её комната находилась чуть дальше по коридору, она годами наблюдала, как он не пропускает ни одной женщины в кампусе и сваливает, получив удовольствие. Пока она безостановочно работала и училась, он с лёгкостью получал свои пятёрки. Он никогда не ходил в библиотеку, не сдал вовремя ни одной работы и был заводилой на каждом сборище. Его уважали учителя и ученики. Этот всеобщий любимчик чуть ли не ходил по воде и явно поставил себе целью бесить её на каждом шагу.
И всё же…
Каждая словесная баталия лишь подчёркивала странное притяжение между ними. Во время их сражений воздух буквально трещал от искр, и Дилан умел разряжать обстановку юмором так, что она забывала о своих незыблемых правилах и порой с трудом оставалась серьёзной. Они являли собой классический пример противоположностей, что просто обречены на вражду, к которой примешана капелька неприязненного уважения.
Так было до поцелуя.
Райли поморщилась от обрушившегося на неё воспоминания. Она отказывается думать о том кратком мгновении слабости. Всё равно она его совершенно забыла. Ну, почти.
— Привет, милая, давненько не виделись.
Она вышла из себя. Может, его техасская манера растягивать слова и считалась в Корнелле сексуальной, но ей-то лучше знать. Он специально так делает, чтобы завлечь, и называет каждую женщину «милой». Даёт им почувствовать себя особенными. Он также знает, что она презирает это неубедительное словцо и всю его шовинистическую подоплёку. Значит, он сразу объявил войну, да?
Что ж, давай!
— Что ты здесь делаешь? Куда ты меня забрал? — потребовала она ответа.
Пухлые губы изогнулись в полуулыбке.
— Твоя машина въехала в канаву. Я заметил аварию на изображении с камеры безопасности, вытащил тебя, и вот ты у меня дома.