— На другом рейсе, — ответил он, протянув мне снятое пальто. — Держи.
Кондиционер ощущался так, словно он был включен на полную мощность. А так как я была уже не в его жарких объятиях, мне было холодно. Он что прочитал это у меня в голове? Взглянув вниз, я задушила стон. Нет. С этим тонким спандексом, охватывающим мою грудь, даже слепой бы заметил, что мои соски сжались так сильно, что ими можно было резать стекло. Я взяла пальто, пробормотав — спасибо, и не глядя на него, пока укутывалась им. Оно показалось мне электрическим одеялом от оставшегося жара его тела и распространяющим вокруг меня его тепло. Внутренняя подкладка отвисла от тяжести, но я не стала изучать ее. Вероятно, это был серебряный нож, хотя наиболее грозным оружием Влада были его руки.
Угадайте-ка, что у нас было общего.
Он сел в одно из этих удобных кожаных кресел, и я последовала его примеру, выбрав тот, что слева, поскольку ему нужно было держать мою правую руку в течение всего полета. Самолет сразу же начала взлетать, без каких-либо инструкций по технике безопасности или наставлений пристегнуться, я удивилась, почувствовав мгновение спустя его взлет. Для этого не потребовалась слишком большая взлетно-посадочная полоса.
Рука Влада все еще была теплой, но не выделяла столько же тепла, чтобы обжечь меня как раньше. Довольно странно было ощущать чье-то прикосновение к моей правой руке, не говоря уже о столь продолжительном времени. Если бы он не был опасным вампиром, чьи намерения по отношению ко мне по-прежнему были подозрительны, я бы наслаждалась этим привлекательным мужчиной, державшим меня за руку. Что за последние десять лет было только лишь в моих мечтах.
В вспышке конфуза, я вспомнила, что Влад слышал все мои мысли. Ток скользнул от меня, впитываясь в него из-за моего смущения. Вместо того, чтобы сделать вид, что он не слышал моих мыслей, его рот искривился в хитрой ухмылке.
— Щекотно. Если этот электрошок твой способ пофлиртовать со мной, то я бы дал тебе высший бал за оригинальность.
— Так значит! Что ж, хорошо, помню, ты не был в восторге от моих слов, — ответила я едко, мое краткое смущение прошло.
— Ты родилась с этими способностями? — спросил он, сменив тему.
— Меня ударило током от линии электропередач, когда мне было двенадцать. Я лежала в коме в течение целого месяца. А когда очнулась, у меня было обширное повреждение нервов и этот шрам, — мой палец прошелся от мочки моего уха до запястья руки. — Поврежденные нервы, в конце концов, восстановились, но оставили после себя неожиданные побочные эффекты.
Я не могла прекратить вспоминать, что последовало после аварии и ее последствий. Я вернулась в школу, стараясь не замечать, как другие дети поглядывали на мою неловкую походку или обширный шрам. Но представьте себе мой ужас, когда я стала видеть самые темный тайны людей при касании к моей правой руке, не говоря уже об их осознании, я была просто потрясена. Я слышала шепот в коридорах и классных комнатах. Посмотрите на монстра… Со всеми этими шрамами и странностями я была, как какой-то монстр Франкенштейн…
— Я встречался с монстрами. Ты не одна из них.
Влад снова подслушал меня. Я пыталась очистить свой разум, но его не так-то просто было выключить.
— Ты говорила мне, что тебя зовут Лейла, но твой друг и те, другие вампиры называли тебя Фрэнки, — продолжил он. — Ты назвала себя оскорблением о Франкенштейне и сократила его в это прозвище?
Я подняла подбородок.
— Да.
Мне нужно было изменить свою личность, а после того как меня стали обижать, я стала использовать это прозвище вдохновленная своими одноклассниками. Должно быть, они думали, что их дразнилки заставят меня сдаться, но это было не так.
— Что заставило тебя выбрать себе имя Влад? — спросила я и, будучи не в силах сопротивляться порыву, добавила: — Не самое оригинальное имя для вампира.
Вместо того, чтобы обидеться, на его лицо вернулась ухмылка.
— Я настоящий Влад. Все остальные лишь завистливые пародии.
Я фыркнула, преднамеренно оценивая его возраст. С его длинными черными волосами, яркими чертами, пугающей харизмой, и соблазнительным мускулистым телом, он мог бы сойти за печально известного князя тьмы, но насколько, по его мнению, я была наивной?
— Звучит весьма сексуально, но я поверю в то, что ты настоящий Дракула, только когда ты поверишь, что я настоящий Франкенштейн.
— Дракула лишь карикатура, рожденная воображением писателя, — отрезал он, его крошечная улыбка исчезла. А его рука стала жарче. — Он похож на меня не больше, чем история Мэри Шелли на твою.
Ничего себе, он всерьез увлекся фантастикой. И он слышит о чем, ты думаешь,напомнила я себе, когда его взгляд стал вопросительным.
— О чем ты хочешь поговорить? — спросила я, покачав головой, как будто это могло выкинуть любую компрометирующую меня мысль.
— О твоих шансах на выживание.
Его тон был беспечным, как и его выражение лица, что я находила еще более страшным, чем его грозная хмурость. Я видела лица бесчисленных убийц, но ни один из них не выглядел так, как Влад, когда тот убивал кого-либо.
— Это та часть разговора, где ты будешь рассказывать мне, как я умру? — спросила я, готовя себя ко всему, что будет дальше.
Он по-товарищески сжал мою руку.
— Ты видела, я не трачу время на монологи, перед тем как убить. На самом деле, в моих интересах, защитить тебя.
Я не ответила, лишь подняла брови от этого сомнительного заявления.
— Сомневаюсь, что смогу получить какую-либо полезную информацию от оставшегося твоего похитителя, и не важно, сколько бы при этом я его мучил, — продолжил он. — Он поражает меня, как пешка, поэтому он, вероятно, даже не знает, кто его послал за тобой.
Я продолжала с сомнением смотреть на него. Он закатил глаза, — Совсем забыл, ваше поколение играет только в игры для мобильных телефонов, наподобие Ангри Бердс [1]. В шахматах, пешки имеют самый низкий ранг…
— Я знаю, как играть в шахматы, — перебила я его. — Если ты не можешь прикоснуться к мобильному телефону или поиграть в электронные игры, не поджарив их, приходиться учиться классическим играм.
Он улыбнулся, обнажив эти прекрасные белые зубы. Я напомнила себе, что если я буду мысленно произносить знаменитую цитату про Маленькую Красную Шапочку, то он ее услышит.
— Хорошо. Если бы ты проверяла свою электронную почту каждые пять минут, или печатала текст и обменивалась сообщениями в Твиттере посередине нашего разговора, я бы перегрыз тебе шею чисто из принципа.
— Ты бы чувствовал себя как дома в пенсионной общине с такой же технофобией. Наверняка, ты также любишь говорить детям не ходить по твоему газону.
Зависимость от сотовых телефонов раздражала и меня, но я никогда в тайне не мечтала их убить, если не считать людей, говорящих по телефону во время фильма…
Его улыбка не исчезла.
— Ты еще полчаса назад ждала, что я наврежу тебе, но теперь не стесняешься меня подкалывать. Не боишься меня рассердить?
Он мог прочитать мои мысли, так что я не стала говорить ничего, кроме правды.
— Ты страшен, когда в хорошем настроении, и думаю, ты уже решил, убьешь ли меня. И никакое количество шуток или попрошайничеств с моей стороны не сможет изменить твоего решения, поэтому я, пожалуй, продолжу оставаться собой. Ты не единственный, кто может это делать.
На этот раз его улыбка стала полной, со злой усмешкой, что делало его чертовски красивым. Я отвернулась в сторону, не желая делится своими мыслями, раздувая его эго. Чтобы отвлечься, я сосредоточила свое внимание на шрамах, тянущихся по моей руке. Его пожатие стало сильным настолько, будто я могла в любой момент вырваться, но мы оба знали, что этого не будет.
— Ты права по всем пунктам, — сказал он этим гладким голосом с акцентом. — Но я освобожу тебя, когда буду уверен, что ты не умрешь. Я сказал тебе, что это в моих интересах, защитить тебя, и я имел в виду именно это. Если я прав — как всегда — твой похититель может умереть. Поэтому ты остаешься моим лучшим шансом, узнать, кто послал этих вампиров за мной.
— Я? — повторила я, мой взгляд вернулся к нему.
— Твоя способность получения информации через прикосновение, а также поиска людей в настоящем и будущем, бесценны. Вампиры во всем мире убили бы любого, чтобы воспользоваться тобой в качестве инструмента против своих врагов. Я поражен, что о тебе до сих пор ничего не знали, учитывая твою дружбу с другим вампиром.
— Марти никогда бы не стал меня использовать подобным образом, — вспыхнула я. Мне было итак достаточно плохо, постоянно чувствуя себя изгоем из-за своего состояния, но сводить мое состояние к простому "инструменту" было еще хуже.
— Может быть, именно поэтому я позволю ему жить, — ответил Влад. — Это достаточно милосердно с моей стороны. Обычно я не дарую подобного каждому, напавшему на меня, а с его привязанностью к тебе, он также сможет внести вклад к выяснению, кто в действительности стоит за твоим похищением.
А что если ни один из нас не захочет тебе помогать?Я бы не удивилась этому. Марти и я не имели ничего общего с враждой Влада с другим вампиром.
Эти медные глаза на секунду стали изумрудными.
— Если я и отпущу тебя, думаешь, как много пройдет времени, прежде чем тот, кто послал этих вампиров, пошлет за тобой другую команду? Тебе нужно найти этого человека гораздо сильнее, чем мне. Для меня он лишь тяжкая досада. — Он взглянул на меня жестоким взглядом. — Ты кажешься мне умной девушкой, поэтому, думаю, ты и так должна уже все это знать.
Его рука немного пошевелись, словно слегка дернулась, но я и правда воображала, что чувствовала в себе это ужесточение, пока я не загнала себя в нерушимую ловушку. Моя гордость хотела, опровергнуть то, что он только, что сказал, но благодаря своим способностям, я уже пережила множество случаев ставших жертвой своей невнимательности. У меня был шанс против одного вампира, может быть, двух, благодаря своему электрическому заряду, но против орды из них? Даже бы если со мной боролся Марти, я бы обрекла нас обоих на провал, и прокляла бы себя, если бы оказалась настолько глупой.
— Мудрое решение, — сказал он, по-прежнему смотря на меня пристальным взглядом. — Продолжай думать о том, как долго ты сможешь прожить, что даже успеешь потанцевать на могилах своих врагов.
— Я думала, для вампиров нет кладбищ, — сказала я со вздохом. Я не спрашивала про бой, но Влад был действительно прав. Мне придется участвовать в нем.
Он усмехнулся.
— У нас их нет. Кладбища полны мертвых людей. Вампиры же предпочитают быть там, где можно выпить живой крови.
Я закрыла глаза, на меня обрушилась усталость от всего сразу. У меня был стресс от насыщенного дня и если верить Владу, он был лишь первым из многих.
— Куда мы летим? Ты еще не говорил мне.
— В мой дом в Румынии.
Вау, этот парень не шутил о фиктивном Дракуле.
Я услышала фырканье, но не потрудилась открыть глаза. Шелестящий шум походил по звуку на то, что он устроился покомфортнее. Я сделала тоже самое. Если мы летели в Румынию, у нас будет очень длинный полет.
Глава 8
Спустя одиннадцать часов и одну остановку для дозаправки, мы приземлились в крошечном аэропорту, у которого была лишь одна взлетно-посадочная полоса и два ангара, в один, из которых и зарулил наш самолет. Я взглянула на свои босые ноги с мысленным вздохом. На земле был снег. Влад одолжил мне свой пиджак, но, сомневаюсь, что он откажется и от своей обуви.
Переживания об обморожении улетучились, когда я последовала за ним из самолета и увидела ожидавший нас внутри ангара блестящий черный лимузин. Либо у Влада была куча денег, либо его друзья были в высших слоях власти. Конечно же, возможно, он просто загипнотизировал водителя лимузина своим вампирским взглядом, чтобы он забрал нас. Это манипуляция разумом оказалась весьма полезной, когда во время дозаправки таможенник попросил наши паспорта.
Светловолосый викинг поклонился, открывая перед Владом дверь лимузина. Мои брови поднялись вверх, но Влад лишь кивнул ему, словно люди, кланяющиеся ему, были для него обычным явлением. Я прошла на цыпочках за ним, еще раз благодаря бога, что не пришлось идти далеко. На полу был бетон, но он чувствовался, словно лед.
Блондин едва взглянул на меня, что меня вполне устраивало, поскольку большинство людей смотрели лишь на мои шрамы. Я нырнула в машину, не прикасаясь ни к чему своей правой рукой. Водитель закрыл за нами дверь, сохраняя драгоценное тепло салона, выходящее наружу. Как только я села, я поставила свои босые ноги на одно из нижних отверстий, из которого исходило тепло.
— По пути к твоему дому, надо бы прихватить пару вещей, — сказала я. — Моя одежда не совсем подходит для такой погоды, да и мне нужна пара обуви.
Влад потянулся, беря мою правую руку в свою.
— Об этом уже позаботились.
Последние двадцать с лишним часов я провела, также как сейчас, но я по-прежнему не могла привыкнуть, прикасаться к кому-то, не вызывая при этом рывков от боли. Как он и сказал, казалось, я не причиняла ему никакого вреда, хоть доза попавшего в него электричества и могла бы убить обычного вампира уже раза три подряд.
— Ты заказал мне одежду, пока разговаривал с кем-то по телефону? — спросила я, косо посмотрев на него. Он мог бы с пренебрежением отнестись ко мне, но он сидел на своем месте большую часть времени, до того как мы приземлились. Но даже и одной рукой, он мог набирать текст быстрее ветра.
— Кроме всего прочего, — ответил он. Его пальцы прошлись по костяшкам моих пальцев в порыве света. — Пока ты будешь гостить у меня дома, я обеспечу все твои потребности, но осторожно, не стоит злоупотреблять моим гостеприимством.
Я подавила фырканье. Он, что думал, что я собираюсь требовать от него дизайнерские наряды? Я была бы счастлива любой одежде, если они были теплыми. Здесь все выглядело так, будто мы попали в сказку с арктическим пейзажем, мимо которого мы сейчас и проезжали.
— Я не это имел в виду.
Черт, он все время подслушивает мои мысли. Не стоит ждать, что мои мысли останутся конфиденциальными.
Его взгляд был холодным, даже когда он рисовал небольшие узоры на моей руке.
— Тебе стоило бы быть благодарной, что я читаю твои мысли. Это сдержало меня от более грубых методов проникновения в твою голову, чтобы узнать говоришь ли ты правду о своем похищении.
В моем мозгу вспыхнуло воспоминание, как Влад освободил вампира, а затем сжег, по мне прошла дрожь. Да, уж лучше, пусть читает мои мысли, чем испытывать на себе его огневых способностей. От этой мысли мне даже хотелось вырвать свою руку от его потенциально смертельной хватки.
— Ты все еще боишься меня, — сказал он. — Это хорошо.
— Хочешь, чтобы люди боялись тебя? — Он, что был своего рода опаснейшим убийцей нежити? Великолепно, теперь я буду с нетерпением ждать этого — все это пугающее дерьмо на регулярной основе, заставит меня, несомненно, чувствовать себя лучше.
В ответ Влад нажал на кнопку и темное стекло, отделяющее нас от водителя лимузина, опустилось вниз.
— Максим, ты боишься меня? — спросил его Влад.
— Да, — светловолосый водитель ответил без колебания.
Влад снова нажал на кнопку, и вскоре, защитное стекло поднялось на свое место. Я снова сдержала себя от того, чтобы освободить свою руку, поскольку атмосфера между нами изменилась. Идея перемирия, которая чувствовалась на протяжении последних нескольких часов, исчезла, на ее место встала достаточно сильная напряженность, что и подавиться можно было. Казалось, вокруг Влада циркулируют невидимые потоки, от чего мои волосы на затылке встали дыбом.
— Я хочу, чтобы ты боялась меня, по той же причине, что и мои люди, — сказал он, его голос звучал также ласково, как и его пальцы на моей руке. — Тогда ты не станешь пытаться предать меня. Кто-нибудь может попытаться убедить тебя предать меня. И если это все же случится, помни: я найду и убью своего врага, и неважно, сколько мне потребуется для этого времени.