Куда больше ему нравилась другая учеба. Майк открывал Синди такие возможности его тела, о каких он и не подозревал. Синди учился дарить удовольствие и получать его, причем первое ему нравилось ничуть не меньше второго. Ему нравилось замечать, как сбивается дыхание Майка, как становится расфокусированным, словно растерянным взгляд, а стоны звучали для Синди чудесной музыкой, и, чтобы слышать ее чаще, он охотно решался на эксперименты, которые его учитель только приветствовал. Правда, не всегда Синди было позволено довести дело до конца, чаще Майк перехватывал инициативу, и наступала очередь Синди заходиться стонами и совершенно забывать об окружающей реальности.
С ним Синди научился танцевать стриптиз. Раньше ему не приходилось этого делать, и хотя техника для него не представляла особой сложности, поначалу мешала стыдливость, та же, которая дала о себе знать в их первый раз. Впрочем, оказалось, что ее можно преодолеть. Майку же нравилось рассматривать тело любовника, и он этого никогда не скрывал. Иногда, в те редкие дни, когда они оба никуда не торопились, он подолгу мог разглядывать усталого, раскинувшегося по постели Синди, опираясь на локоть. Иногда тот даже не замечал этих взглядов, засыпая, иногда смущался и пытался завернуться в простыню. Майк решительно пресекал эти попытки.
— Глупый, — говорил он негромко, железной рукой отбирая покрывало, — ты же такой красивый. От кого прячешься?
Эти меры дали свои плоды — вскоре Синди поверил, что он привлекателен и в своем естественном виде, а не только в образе Красотки Мерилин.
Что до Красотки, то в те дни она продолжала блистать на сцене. Здесь в жизни танцора ничего не менялось — по-прежнему приходилось скрываться от любопытных глаз, тратить как можно меньше слов (хотя сносно подделывать голос он все же научился), и все так же он ловил кайф от внимания зрителей, правда, уже не в таких дозах — зрители и Мерилин привыкли друг к другу. Иногда танцор беспокоился, что наскучил публике и Эндрю найдет ему замену, но дни шли, а никто не спешил давать ему расчет. Когда же Синди возвращался со свиданий, то ему было решительно все равно, о чем думает работодатель.
— Ты прям-таки цветешь, Мерилин, — заметила однажды Мика, столкнувшись с Красоткой в коридоре. — Вроде и весна прошла, а ты все лучше!
— Лето — это здорово! — блеснул зубами в улыбке Синди, который два часа назад с упоением целовался с Майком на берегу океана.
— Смотри, не все любят чужое цветение, — заметила администратор вроде бы беззаботно, но ее взгляд выдавал тревогу. Танцор только махнул рукой, тихо засмеялся и отправился на сцену, не замечая, что Мика задумчиво смотрит ему вслед. Он влюблялся все больше.
Через несколько месяцев Синди уже знал наизусть расположение номеров «Хайлэнда». Майк по-прежнему не звал его к себе домой, предпочитая гостиницу. Синди как-то попытался привести любовника к себе в квартиру, но наткнулся на решительный отказ.
— А если в самый интересный момент кто-то из твоих друзей вернется домой? Слуга покорный.
— Тогда я вас познакомлю! — засмеялся Синди, но настаивать не стал, и персонал «Хайлэнда» и дальше мог наблюдать их пару вечером, и парня, который в одиночку собирался домой, — утром.
Впрочем, иногда Майку необязательно было возвращаться домой, и тогда они оставались вдвоем всю ночь. Для Синди эти моменты были самыми счастливыми. Он всегда старался прижаться к любовнику теснее, обхватить рукой, обнять ногой, словно желал убедиться, что тот и правда никуда не собирается. Майк лежал рядом, спокойный, уставший после секса, и Синди осторожно, едва заметно касался губами его плеча или шеи. Они так и засыпали — вытянувшийся на постели мужчина и обвивающий его руками и ногами парень. Правда, инженер всегда уходил на работу рано, так что Синди просыпался один и, невольно вздохнув из-за этого, собирался домой.
Дома его ждали с любопытством.
— Покажи ты уже своего мужика лицом! — энергично восклицала Фредди.
— Далось тебе его лицо! — отбивался Синди. — Представь себе идеал, так вот это он и будет!
Джу, которая уже успела пережить расставание — хороший парень оказался не таким уж хорошим — только скептически хмыкала на это заявление.
На самом деле Синди был вовсе не против познакомить Майка со своим семейством, но тому все время было не до того. Точно так же он не собирался представлять любовника своим знакомым.
— Тебе будет неинтересно, — неизменно отвечал он на просьбу Синди познакомить его с друзьями, — зачем тебе сдались скромные офисные работники, говорящие о делах и том, как прошел уикенд?
— Но с тобой же мне интересно, а ты тоже офисный работник, — возражал Синди. Майк хмыкал и четкого ответа не давал.
Были и другие странности, которые поддавались объяснению с трудом. Например, однажды Майк схватил его за руку, стащил с дороги куда-то в переулок и, прежде чем Синди успел сказать хоть слово, заткнул ему рот поцелуем. Подобные вспышки страсти для него были более чем не характерны, но, сколько потом Синди ни спрашивал, что нашло на его партнера, никакого ответа, кроме: «Захотелось», — он не получил.
В некоторые кафе Майк упорно не желал заходить, хотя ни кухня, ни обслуживание в этих местах ничем не были хуже, чем в других. Однажды, когда Синди заартачился и сказал, что стер ногу и дальше идти не желает, инженер повел себя более чем странно: сначала заглянул внутрь, и только потом завел туда спутника.
— Все чисто? — ехидно поинтересовался Синди. — Враг не пройдет? Майк, что это было?!
Тот снова не дал никакого внятного ответа, и чем дальше, тем больше раздражали Синди подобные странности. Однако он говорил себе, что у всех свои тараканы, и у него их тоже немало. Чего стоит хотя бы ношение юбок. Когда он надевал что-то подобное, у Майка при встрече на долю секунды делалось странное выражение лица, зато вечерами он набрасывался на Синди с еще большим желанием. Транс быстро вычислил эту закономерность, и его гардероб продолжил пополняться юбками.
Не выносил Майк и того, когда его отвлекали от работы. Когда Синди, соскучившийся после трехдневной разлуки, позвонил инженеру однажды посреди дня, тот рявкнул:
— Потом! — и быстро отключился.
Вот за это Майк вечером уже получил полноценный скандал. Синди высказал все, что думал, о людях, которые так погрязли в своей работе, что не могут хотя бы ответить вежливо, не говоря уже «с желанием» или «радостно», хотя у них за спиной ничего не пылает и никто не умирает. Пусть такое терпит кто угодно, а он, Синди, не заслуживает, чтобы ему орали в лицо и обрывали связь. Он ждал вспышки гнева, но неожиданно Майк воспринял его слова нормально.
— Извини, сорвался, — сказал он. — Сложный день был, ты сбил меня с мысли и… Я не хотел тебе хамить. Но лучше не звони мне на работу. Я сам буду тебя искать в свободную минуту.
Пришлось Синди удовольствоваться этим. Но несмотря на все эти непонятные ему вещи, при виде широкоплечей фигуры около черного автомобиля его сердце радостно екало, и Синди готов был мириться с работой Майка, незнанием его друзей, гостиничным номером — лишь бы только любовник был рядом, вез его в очередное «интересное место», рассказывал что-то, а потом была бы ночь, полная стонов, всхлипов и поцелуев.
Время шло, а их отношения не менялись. Синди сидел в кафе, ждал Майка, который задерживался и обещал быть с минуты на минуту, и думал о том, что они встречаются почти полгода, лето подходит к концу, а все остается по-прежнему. Как и раньше, Майк не приглашал любовника к себе, не знакомил с друзьями, не приводил на любимую работу, и все три «не» его вполне устраивали. Синди подумал, что ему хочется большей определенности. Следом пришла мысль, что однополые союзы давно уже регистрируют и… От этого соображения его сердце екнуло, но потом он невольно фыркнул, представив себя в платье невесты.
Нет, так далеко Синди заходить не собирался, но он чувствовал, что ему становится мало их вечерних встреч, свиданий в городе и редких ночей в гостинице. Хотелось более близких отношений. Совместной жизни, в конце концов. Сам Синди был открыт Майку полностью и не понимал, почему тот держит его в стороне от своего круга общения, почти не рассказывает о своей жизни, обходясь разговорами на отвлеченные темы, хотя если Синди хотелось поделиться с партнером чем-то личным, Майк всегда выслушивал его. Как будто душа этого человека представляла собой прочный сейф, за дверцей которого скрывались чувства, проблемы и достижения, даже отношение к любовнику. Синди очень тянуло взломать замок, но пока попытки были тщетны, а пробить броню с размаху у него не получалось.
Майк зашел в кафе стремительно, на ходу расстегивая пальто.
— Извини, задержался, — бросил он, усаживаясь напротив.
— Ничего, — откликнулся Синди. — Привет.
— Привет, — улыбнулся Майк, вызывая меню. — Сегодня мы идем в театр. Будут давать проекцию со сцены в Гайе, это знаменитый спектакль «Роза Ардена». Я видел его пять лет назад — зрелище незабываемое.
— А. Круто.
— И чем ты недоволен на сей раз? — за полгода Майк научился улавливать настроения Синди.
— Тем, что все, как всегда.
— Объясни.
— Ты, как всегда, меня сводишь в какое-нибудь прикольное место, где будет все просто зашибись, потом мы поедем в гостиницу. Потом секс. Потом по домам.
— И что тебя не устраивает в этой схеме?
— То, что она работает уже полгода. Майк, я устал. Ты не подпускаешь меня и мне обидно! Я не хочу быть просто твоим постельным развлечением и парой для похода в кино или куда там еще. Я хочу, чтобы как у людей!
— Как у людей, — пробормотал Майк, глядя в сторону. Синди упорно смотрел в стол, сначала на небольшую трещину на столешнице, потом на свои руки. Два ногтя были обломаны, пора было делать маникюр. Когда он все-таки поднял глаза, любовник смотрел на него странным немигающим взглядом, как будто впервые увидел. Синди невольно отшатнулся, Майк моргнул и снова стал прежним.
— Ты знаешь, — сказал он после паузы, — через неделю мы завершаем проект. Потом я хочу взять отпуск, я в нем два года не был. Поехать куда-нибудь. На Острова, например. Ты отправишься со мной? Посмотришь, что такое жить с занудой и педантом. Может, еще испугаешься и будешь умолять, чтобы все стало как раньше!
— Не надейся! — Синди переполняло счастье. И чего он раньше молчал, дурак? Майк просто думал, что Синди все устраивает, а теперь впереди открывалась возможность все изменить! Поехать вместе в отпуск. Правда, нужно было что-то придумать в клубе, чтобы его отпустили, но он был готов выворачиваться. Главное, можно было поехать на Острова. Вместе.
Он взял руку Майка и прижался губами к костяшкам пальцев. Инженер не любил, когда транс пачкал его помадой, но сейчас Синди не смог удержаться.
— Ты лучший из людей, — искренне сказал он, глядя на мужчину сияющими глазами. Майк улыбнулся, кажется, он даже не сердился на помаду, но тут вдруг выдернул руку, упершись взглядом во что-то за спиной Синди. Тот тревожно обернулся, ожидая увидеть как минимум чудовище из фильма ужасов, но вместо монстра от дверей кафе к их столику приближалась милая пара: мужчина лет тридцати с приятной, располагающей улыбкой, и его спутница, элегантная невысокая дама с очень красивым лицом.
— Филдер! — воскликнул незнакомец, подойдя к ним, — я и не думал, что ты тоже любишь это место. Как дела? Кстати, познакомься с моей женой Марией.
— Очень приятно, — выдавил Майк.
Дама кивнула и улыбнулась. Улыбка красила Марию еще больше, делая лицо, кажущееся немного надменным, приветливее. Синди подумал, что она выглядит просто совершенством.
— Майк, представь же нам своего спутника, — не выдержал мужчина.
— Синди Блэк, — Майк говорил так, будто кто-то держал его за горло. — Он… дизайнер. Ты же знаешь, я ремонт затеял, вот, решил все сделать по науке. Мы как раз проект гостиной обсуждали. Синди, это Ник Картмэн и его жена.
Синди надеялся, что челюсть у него отвисла не слишком низко. Какой дизайнер? Какая гостиная?! От шока он даже ничего не сказал. Ник тем временем стал расспрашивать Майка о проекте по работе, затронув какие-то технические тонкости. Инженер отвечал неохотно, скупо, еле выдавливал из себя слова, и Синди подумал, что, быть может, эта милая пара находится с Майком в плохих отношениях, потому что никогда до этого он не видел своего любовника держащимся настолько сухо. Наконец, чета Картмэн, поняв, что собеседника разговорить не удастся, удалилась, пожелав Майку и Синди приятного вечера.
— Вот уж не думал, что он сюда ходит, — пробормотал Майк им вслед.
— Кто это? — удивленно воскликнул Синди.
— Коллега из программного отдела.
— Чего?!
По поведению Майка Синди успел решить, что Ник Картмэн — как минимум шпион из конкурирующей компании или человек, уведший у инженера в свое время девушку. Но просто коллега?!
— В таком случае, — начал он, закипая, — какой я тебе, в задницу, дизайнер?!
— А что ты предлагаешь? — сердито ответил Майк. — «Это Синди Блэк, мы встречаемся»?
В его голосе прозвучало настолько явное отрицание даже возможности такого варианта, что Синди почувствовал себя оскорбленным.
— А мы не встречаемся?! Мне эти месяцы приснились? Померещились? Или у тебя другое представление о свиданиях?!
— Я пока не готов… представлять тебя коллегам.
— Почему это?
Майк ничего не ответил, глядя куда-то в сторону. Синди бросил взгляд туда же и понял, что его спутник смотрит на Марию Картмэн, которая изучала меню за столиком в углу. Потом он снова взглянул на Синди, и танцору показалось, что он понял. В желудке у него словно застыл ледяной ком, от которого холод растекался по телу.
— Ты стыдишься меня.
— Нет.
— Тогда объясни.
Майк долго молчал, и с каждой секундой ледяной ком становился все больше и холоднее.
— Синди, — начал, наконец, Майк, — встречаться со мной официально — значит, иметь некоторые обязанности. У нас есть корпоративный кодекс…
— Я ни за что не поверю, что в вашем кодексе написано, с кем можно трахаться, а с кем нет!
— Подожди. Не сбивай меня. Такого там на самом деле не написано. Зато прописан, например, стиль одежды, поведения, который весьма отличается от твоего…
— Майк, что за хуйня?! При чем тут стиль моей одежды?! Ты же одеваешься нормально!
— Хорошо. На примере. Если меня пригласят на деловую встречу и приглашение будет на два лица, ты пойдешь? Зная, что там нужно будет достойно выглядеть, поддерживать разговор на разные темы, соблюдать этикет, чтобы мне не пришлось за тебя краснеть?
Мария Картмэн за своим столиком засмеялась. Синди покосился в ту сторону и словно увидел рядом ее — элегантную, изящную, наверняка хорошо образованную, одетую в костюм от известного дизайнера, — и себя, жалкую пародию на женщину, в дешевых шмотках, с накрашенными губами… Собственная юбка вдруг показалась ему слишком короткой, и транс потянул ее за край, чтобы лучше прикрыть бедра.
— Ты стыдишься меня, — вымолвил он, снова глядя в стол.
— Синди, давай начистоту. Мне хорошо с тобой, но я не могу привести на корпоративную вечеринку парня, который матерится через слово, красит губы, не отличает импрессионистов от авангардистов и не всегда правильно пользуется ножом и вилкой.
Синди почувствовал, как к щекам приливает кровь. Он мгновенно почувствовал себя тем, кем и был — плохо образованным, бедным, довольно вульгарным парнем в женской одежде.
— И что я скажу, если спросят, кем работает мой парень? Стриптизером в баре?
Танцор услышал звон в ушах и понял, что это разлетается на осколки его будущее, где они с Майком просыпались в одной постели на Островах.
— Я не стриптизер! — выкрикнул он, чувствуя, что лед уже подобрался к горлу и носу. Там он грозился растаять и вытечь наружу потоком слез.
— Тише, — шикнул Майк. — Мы не одни.
— Ну и пусть! Будешь потом врать коллегам, как поссорился с дизайнером из-за цвета сортира!
Кажется, подобная перспектива напугала Майка, потому что он взял Синди за руку. Тот немедленно вырвал ее из широкой ладони.
— Синди, — сказал Майк проникновенно. — Прости, если тебя так это задело. Я вовсе не хочу расставаться с тобой или что ты там вообразил. Но мы оба еще не готовы к светским выходам вместе.
«Это ты не готов, а не я», — хотел сказать Синди, но прикусил язык. Он снова представил себя в окружении людей, подобных Майку и Картмэнам, и понял, что может сгореть со стыда в таком обществе из-за своей бедности и необразованности. Единственный его талант ровным счетом ничего ему не давал в этой ситуации.