Глава 6
Майлз
Шесть лет назад
Мы ужинаем, но как-то неловко.
Лиса и отец пытаются втянуть нас в разговор, но ни она, ни я не в настроении разговаривать. Мы пялимся на наши тарелки.
Вилками двигаем еду вокруг.
Нам не хочется есть.
Папа спрашивает Лису, хочет ли она пойти сесть на диван.
Лиса отвечает да.
Лиса просит Рейчел помочь мне убрать со стола.
Рейчел соглашается.
Мы уносим тарелки на кухню.
И молчим.
Она опирается на стол, пока я загружаю посудомоечную машину.
Она видит, что я делаю все, чтобы не смотреть на нее. Она не осознает, что она везде. Во всем. Все есть Рейчел.
Это съедает меня изнутри.
Мои мысли теперь не просто мысли.
Мои мысли – это Рейчел.
Я смотрю на раковину. Но хочу посмотреть на Рейчел.
Я вдыхаю воздух. Но хочу вдыхать аромат Рейчел.
Я закрываю глаза. Но хочу видеть только Рейчел.
Я мою руки. Но хочу дотронуться до Рейчел.
Я вытираю руки полотенцем перед тем, как повернуться к ней.
Ее руки держится за стол. Мои скрещены на груди.
- Они самые ужасные родители на свете, - шепчет она.
Ее голос обрывается.
Мое сердце разрывается.
- Отвратительные, -говорю я ей.
Она смеется.
Я не должен влюбиться в твой смех, Рейчел.
Она вздыхает. Я влюбляюсь и в это.
-Как долго они встречаются?- спрашиваю я ее.
Она честно ответит.
Она пожимает плечами. - Около года. Это были отношения на большом расстоянии, пока она не решила перевезти нас сюда, поближе к нему.
Я чувствую, как сердце моей матери разрывается.
Мы ненавидим его.
-Год?- спрашиваю я. -Ты уверена?
Она кивает.
Она не знает о моей матери. Определенно.
-Рейчел?
Я произношу ее имя вслух, так, как хотел с того момента, как встретил ее.
Она продолжает смотреть прямо на меня. Она глотает, а затем медленно выдыхает. -Да?
Я подхожу к ней.
Ее тело реагирует. Она становиться выше, но не намного.
Она тяжело дышит, но не сильно. Ее щеки краснеют, но не сильно.
Но этого достаточно.
Я беру ее за талию. И смотрю ей в глаза.
Они не запрещают мне, так что я продолжаю.
Когда мои губы касаются ее, все зашкаливает. Это и хорошо, и плохо, и правильно, и неправильно, и расплата.
Она вдыхает немного моего аромата. Я выдыхаю, давая ей еще больше. Наши языки касаются, и вина захватывает нас,
когда я провожу рукой по ее волосам, которые Бог создал специально
для нее.
Мой любимый вкус – Рейчел.
Моя любимая вещь – Рейчел.
Я хочу Рейчел себе на день рождения. Я хочу Рейчел на Рождество.
Я хочу Рейчел на выпускной.
Рейчел, Рейчел, Рейчел.
Я все равно влюбляюсь в тебя, Рейчел.
Дверь открывается.
Я отпускаю Рейчел.
Она отпускает меня, но только в физическом плане. Я до сих пор
чувствую ее повсюду.
Я отворачиваюсь от нее, но все вокруг до сих Рейчел.
Лиса заходит на кухню. Она выглядит счастливой.
У нее есть право быть счастливой. Не она ведь умерла.
Лиса говорит, что им пора идти.
Я говорю им обеим: - До свидания,- но мои слова сказаны только для Рейчел.
Она знает это.
Я заканчиваю прибираться.
И говорю отцу, что Лиса милая.
Я не говорю ему пока, что ненавижу его. Может быть, никогда и не скажу.
Я не знаю, правильно ли это, дав ему знать, что теперь я не представляю
его тем, кем он был для меня раньше.
Теперь он просто … нормальный. Просто человек.
Может это обряд посвящения, чтобы стать человеком –
осознание, что у отца, жизнь настолько же запутанная,
как и у меня.
Я иду к себе в комнату. Достаю телефон и пишу Рейчел.
Я: Чтобы мы будет делать с завтрашним вечером?
Рейчел: Мы соврем им?
Я: Встретимся в семь?
Рейчел: Хорошо.
Я: Рейчел?
М: Да?
Я: Спокойной ночи.
Рейчел: Спокойной ночи, Майлз.
Я выключаю телефон, потому что хочу, чтобы последнее сообщение,
которое я получу сегодня, был от нее.
Я влюблюсь, Рейчел.
Глава 7
Тейт
Прошло две недели с тех пор, как я в последний раз видела Майлза, и всего две секунды - как я думала о нем. Похоже, он работает столько же, сколько и Корбин, и это мило, когда он находит время для меня. И мило, когда Корбин не работает, и мне есть с кем поболтать. Я хочу сказать, это мило, когда и Корбин, и Майлз не работают, но этого не происходило ни разу с тех пор, как я живу здесь.
До этого дня.
- Его отец работает, и он свободен до понедельника, - сказал Корбин.
Я не знаю, зачем он пригласил Майлза поехать домой с нами на День Благодарения. Он постучал в дверь Майлза.
- Ему все равно больше нечем заняться.
Я почти уверена, что кивнула после окончания его фразы, но затем я развернулась и направилась к лифту. Я боюсь, что, когда Майлз выйдет, мое волнение из-за его присутствия станет слишком заметным.
Я стою в лифте, у самой дальней стены, когда они оба появляются рядом. Майлз кивает мне, и это все, что мне досталось. Когда мы в последний раз виделись, я делала вещи довольно неловкие для нас обоих, поэтому я не сказала ни слова. Я также стараюсь не пялиться на него, но мне чертовски трудно сосредоточиться на чем-то другом. На нем бейсболка, джинсы и футболка с эмблемой Форти Найнерс.
Видимо, именно поэтому мне трудно не смотреть на него. Меня привлекают парни, которые мало заботятся о своей привлекательности.
Я отвела глаза от его одежды и встретила его сосредоточенный взгляд. Я не знаю, что лучше, смущенно улыбнуться или отвести взгляд. Поэтому я просто копирую то, что делает он, дожидаясь, пока он отведет взгляд первым.
Но он не отводит.
Он продолжает смотреть прямо на меня на протяжении всей нашей поездки в лифте. И я упорно повторяю за ним. Когда мы, наконец, достигли 1 этажа, я пропустила его вперед, потому что на протяжении 60 секунд мне сложно было нормально дышать, и мне надо было успокоиться.
- Куда ты собрался? - спросил Кэп, когда мы все вышли из лифта.
- Домой, в Сан-Диего, - ответил Корбин. - Какие у тебя планы на День Благодарения?
- Это будет загруженный полетами день, - ответил Кэп - я буду работать здесь.
Он подмигнул мне, и я подмигнула ему в ответ до того как он переключил внимание на Майлза.
- Что насчет тебя, парень? Ты поедешь домой сам?
Майлз посмотрел на него так же, как совсем недавно на мня в лифте. Это немного расстроило меня, ведь я думала, что этот взгляд означает, что он чувствует то же, что и я, когда он рядом. Но сейчас, наблюдая за их визуальным поединком, я поняла, что этот взгляд не является признаком привлекательности того, на кого он направлен. Майлз смотрит так на всех.
Пять молчаливых и напряженных секунд прошли прежде, чем они заговорили.
Может, Майлзу не нравится, когда его называют парнем?
- Счастливого дня благодарения, Кэп. - наконец произносит Майлз, оставив вопрос Кэпа без ответа. Он развернулся и пошел по коридору с Корбином.
Я посморела на Кэпа и пожала плечами.
- Пожелай мне удачи,- сказала я негромко, - похоже, у мистера Ашера может быть другой неудачный день.
Кэп улыбнулся мне.
- Нет, - ответил он, делая шаг к своему стулу,- просто кое-кто не любит вопросы.
Он опустился в свое кресло и помахал мне рукой на прощание. Я помахала ему тоже, прежде чем направиться к выходу.
Не знаю, прощает ли он Майлзу грубость, потому что тот ему нравится, или он прощает ее всем.
- Я поведу, если хочешь. - сказал Майлз Корбину, когда мы добрались до машины.- Я знаю, что ты не выспался. Ты можешь сесть за руль завтра, на обратном пути.
Корбин согласился, и Майлз открыл водительскую дверь. Я забралась на заднее сидение и постаралась понять, где мне лучше сесть: за Майлзом, посередине или позади Корбина. Но, куда бы я ни села, я чувствовала его.
Он повсюду.
Он во всем.
Словно человек обнаруживает влечение к кому-либо. Вот он нигде, но, вдруг, он появляется везде, хочешь ты этого или нет.
Это дает мне надежду, что я для него хоть где-то. Но надежда не длится долго.
Я могу определить, когда парень увлечен мной. И Майлз к числу моих поклонников не относится. Поэтому мне надо найти способ остановить то, что я чувствую рядом с ним. Последнее, что мне нужно сейчас, это глупое увлечение, когда я едва нахожу время для обеих работ и школы.
Я достала книгу из своей сумки и начала читать. Майлз включил радио, а Корбин разложил свое кресло, закинул ноги на приборную панель.
- Меня не будить, пока мы не приедем, - заявил он, надвигая кепку на глаза.
Я взглянула на Майлза, когда он настраивал зеркало заднего вида. Он развернулся, чтобы выехать с парковки, и мы встретились взглядами.
- Тебе удобно? - спросил он.
Он развернулся прежде, чем я успела ответить, и повел машину, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.
Ага, - сказала я, заставив себя улыбнуться. Я не хочу, чтобы он думал, что я расстроена из-за того что он едет с нами, но мне тяжело не замыкаться в себе, когда он рядом. Он смотрел на дорогу, и я вернулась к чтению.
Тридцать минут спустя, из-за движения машины, сопровождающего мое чтение, у меня разболелась голова. Я отложила книгу и стала устраиваться на сидении. Я запрокинула голову и устроила ноги на консоли между Майлзом и Корбином. Он взглянул на меня в зеркало, и его глаза вели себя так же, как и руки, действующие в дюйме от меня. Он задержал взгляд всего на пару секунд, а затем переключил внимание на дорогу.
Я ненавижу это.
Я понятия не имею, что творится у него в голове. Он никогда не улыбается. Он не смеется. Он не флиртует. Его лицо выглядит так, словно он оградил свои эмоции от внешнего мира листом брони.
Я часто была недоверчивой с парнями, потому что они много говорят, и бывает довольно больно, когда начинаешь верить в ту ерунду, что взбрела им в голову.
Я искренне надеялась, что Майлз не относится к этому типу парней. Я хочу знать все мысли, посещающие его голову. Особенно то, о чем он думает сейчас.
Я наблюдаю за ним в зеркало заднего вида, пытаясь выяснить, о чем он думает, когда он снова поднимает на меня взгляд. Я отвела глаза, смущенная тем, что он застал меня разглядывающей его. Но это зеркало, как магнит, притягивало мой взгляд, и мне пришлось приложить усилия, заставляя себя не смотреть в него.
Я на секунду заглянула в зеркало. Как и он.
Я снова отвернулась.
Дерьмо.
Эта поездка обещает быть одной из самых длинных в моей жизни.
Я выждала три минуты, прежде чем снова посмотреть в зеркало.
Дерьмо. Как и он.
Я улыбнулась, принимая игру, которую мы оба затеяли.
Он улыбнулся в ответ.
Он
Улыбнулся
Мне.
Майлз снова уставился на дорогу, но улыбка играла на его губах еще несколько секунд. Я знаю, потому что я не могла прекратить пялиться на него. Я хотела сфотографировать ее, прежде чем она исчезнет, но это было бы глупо.
Он опустил свою руку на консоль, но мои ноги мешали ему. Я приподнялась на локтях.
- Извини, - сказала я, собираясь опустить ноги на пол.
Его пальцы обхватили мою лодыжку, препятствуя мне.
- Все нормально, - сказал он.
Его рука все еще держит мою ногу.
Черт возьми, его пальцы гладят мою ногу. Действительно гладят мою ногу. Мои бедра сжались, дыхание участилось, а ноги напряглись, потому что я умру, если он уберет руку прежде, чем я успею насладиться его прикосновениями.
Я вынуждена прикусить губу, чтобы сдержать улыбку.
Я думаю, ты увлечен мной, Майлз.
• • •
Как только мы приехали к моим родителям, Майлзу и Корбину поручили развешивать рождественские гирлянды. Я принесла вещи из машины. Мне пришлось уступить парням свою комнату, так как только там были две кровати. Сама я поселилась в старой спальне Корбина. Разместившись, я отправилась на кухню, помогать маме с праздничным ужином.
День благодарения никогда не был большим событием в нашей семье. Мои родители не любили выбирать между семьями, и мой отец редко бывал дома, ведь для пилотов каникулы - самое напряженное время. Мама решила, что день благодарения мы будем отмечать исключительно в семейном кругу. Поэтому в День Благодарения за столом сидели я, Корбин, мама и папа, когда он был дома. В прошлый раз мы с мамой праздновали вдвоем, потому что папа и Корбин были на работе.
В этом году мы все вместе.
И Майлз.
Странно видеть его здесь.
Мама, кажется, счастлива видеть его. В любом случае, она бы не возражала. Отец любит всех, и он больше чем счастлив, что ему помогли с рождественскими гирляндами. Так что, я думаю, присутствие кого-то третьего не сильно его волнует.
Мама передала мне чашку с вареными яйцами, и я начала чистить их для приготовления с пряностями. Она оперлась локтями на стол и подперла руками подбородок.
-Этот Майлз красавчик, - сказала она, выгнув брови дугой.
Давайте, я расскажу вам кое-что о моей матери. Она отличная мама. Действительно отличная мама. Но я никогда не любила говорить с ней о парнях. Это началось, когда мне было 12, и это был мой первый случай. Она была настолько взволнована, что позвонила трем своим подругам, чтобы посоветоваться, прежде чем объяснить, что за чертовщина со мной творится. Я рано усвоила, что все секреты перестают быть секретами, когда они достигают ее ушей.
-Он ничего, - вру я. Я нагло вру, потому что он - красавчик. Его золотисто-каштановые волосы сочетаются с завораживающе голубыми глазами, его широкие плечи, щетина, обрамляющая его породистый подбородок, когда он несколько дней отдыхает от работы. Он потрясающе пахнет, словно он отлько что вышел из душа и еще не вытерся полотенцем.
О Боже.
Какого черта я думаю об этом сейчас?
- У него есть девушка?
Я вздрогнула.
- Я не так близко с ним знакома, Мам.
Я ставлю чашку в раковину и включаю воду, чтобы убрать остатки скорлупы.
- Как папе живется на пенсии? - спросила я, спеша переменить тему.
Мама усмехается. Я знаю эту усмешку. Я терпеть не могу ее.
Я знаю, что мне не обязательно говорить что-либо. Она моя мама. Она уже знает.
Я краснею, отворачиваюсь и, наконец, домываю эти чертовы яйца.
Глава 8
Майлз
Шесть лет назад
- Я пойду к Йену сегодня, - говорю я ему.
Его это не волнует. Он уходит с Лисой. Он зациклен на Лисе.
Лиса - его все.
Раньше его всем была Кэрол. Иногда всем для него были Кэрол и Майлз.
Теперь все для него - Лиса.
Меня это устраивает, потому что для меня все - он и Кэрол.
И никто более.
Я набрал ей, можем ли мы встретиться где-нибудь. Она ответила, что Лиса только что ушла, направляясь к моему дому, и что я могу заехать за ней.
Когда я приехал, я не знал, стоит ли мне выходить из машины.
Я не знал, хочет ли она этого.
Но я вышел.
Я подошел к ее двери и постучал.
Я понятия не имею, что буду говорить, когда она откроет. Часть меня хотела извиниться за тот поцелуй.
Другая часть хотела задать ей миллион вопросов, несмотря на то что я знаю все о ней. Но больше всего мне хотелось поцеловать ее снова, особенно сейчас, когда она открыла дверь и встала прямо передо мной.
- Хочешь зайти ненадолго? - спросила она. - Ее не будет еще несколько часов.