Она чуть свела брови. Каг оттянул джинсы за пояс вниз и положил ее руку туда, где длинный, грубый шрам перерезал живот.
— Упирается прямо в пах, — торжественно объявил он. — К счастью, не доходит до более… жизненно необходимого. Но я несколько дней висел на волоске. А шрам этот ничем не вывести.
Она положила ладонь ему на живот.
— Мне жаль, что ты пострадал.
Он крепче прижал ее руку и улыбнулся.
— Я больше никому этого не показывал. Только братьям.
Тэсс показалось, что она поняла.
— Любовная тайна, — прошептала она и сама удивилась, до чего легко о нем так думать.
Он кивнул без улыбки.
— Как эти веснушки у тебя на груди.
Ее дыхание набирало скорость, как старинный паровоз. Ей щемило грудь, и было как-то неудобно и непонятно.
— Тело распухает, когда возбуждается, — тихо сказал он, увидев, как ее маленькая рука осторожно прикрыла набухший сосок. — Тебе неудобно, да?
— Чуть-чуть. — Она глядела на него, как ребенок в кондитерской лавке — едва дыша от восторга. — Мне хорошо… как ты делал, — прошептала она.
— Мне тоже хорошо. Попей, тогда еще сделаю.
Чуть не захлебываясь, она пила и морщила нос. Каг сделал два огромных глотка, поставил банку на столик и вернулся к ней.
Он растянулся рядом, и, когда снова прижался к ней, ее это уже не шокировало и не испугало, а показалось естественным. Он прильнул к ее губам, и это уже не было разведкой — это были поцелуи страсти. И, наконец, когда его мощное тело накрыло ее, Тэсс не сопротивлялась. Ее руки обхватили его за талию, ноги раздвинулись, она радовалась его жесткому натиску и внезапному жару, выдававшему его жажду.
— Ты его чувствуешь? Чувствуешь? — доверительно шепнул Каг ей на ухо и чуть пошевелился.
— Каг!
— Я так хочу тебя, Тэсс! — шептал он, и его губы скользнули по щеке к ее губам. Он куснул их, и она вздрогнула от пробежавшей внутри молнии. Тэсс приоткрыла рот, чтобы принять его язык. Он пошире раздвинул ей ноги, и она изогнулась ему навстречу. Вдруг Каг закряхтел и судорожно вцепился ей в грудь. Он подумал, что не сможет вовремя оторваться. По телу побежали конвульсии, он оторвался от нее и перевернулся на спину. Тэсс льнула к нему сбоку, а он боролся и с ее и со своим желанием.
— Не… шевелись! — сказал он, когда она стала пододвигаться ближе.
Тэсс замерла. Слышанные вполуха заботливые советы знакомых женщин всплывали в памяти и становились понятными.
Она чувствовала, как могучее тело Kaгa трепещет от жажды. Ее завораживало, что он так хотел ее, совсем неопытную.
Почувствовав, что он успокаивается, Тэсс вздохнула с облегчением. Она не знала, что ей теперь делать, и просто прислушивалась, как у него в груди бухали тяжелые, гулкие, как барабанная дробь, удары сердца.
— Я не прикасался к женщине с тех пор, как невеста бросила меня, — резко произнес Каг.
Столько лет. Тэсс поняла, чего он недоговаривал. Она приподнялась, опираясь рукой на его плечо, и вгляделась ему в лицо. Высокие скулы у него резко покраснели, но глаза встретили ее тихим, мягким, таинственным светом.
— Знаешь, почему я остановился?
Она кивнула.
Он прикоснулся губами к ее распухшим губам.
— Ты девственница.
Голос Kaгa звучал так уверенно, что она не стала спорить.
— Понятно. — Понятно не было, но ей казалось, что она говорит как взрослая.
Он легко усмехнулся.
— Ничего тебе не понятно. — Неожиданно Каг перевернул ее и, полуприкрыв своим телом, схватил за бедро и прижал к своему бедру. Его тело отреагировало бурно и беззастенчиво. Она раскраснелась. — Я давно не имею дел с женщинами, — сказал он, вглядываясь ей в глаза. — Это, — он слегка потерся об нее самой заметной частью, — сладостно и ударяет в голову. Даже малость ошеломляет. Давно я такого не испытывал.
Ее любознательность боролась с неловкостью.
— Но я же неопытная, — сказала она. Он кивнул.
— И тебе кажется, что надо быть опытной, чтоб меня вот так завести.
— Ну да.
Он пригнулся и провел губами по ее приоткрытому рту. От этой легкой ласки у нее перехватило дыхание.
— И так каждый раз, стоит мне к тебе прикоснуться, — шепнул он ей прямо в губы. — Опытная женщина давно бы поняла, почему я с тобой такой злой. А ты ни о чем и не догадывалась.
Он поцеловал ее почти грубо, рука скользнула под платье, но лишь на мгновение. Он резко вскочил на ноги и потащил ее за собой, держа за талию в нескольких дюймах от себя.
— Ты должна лечь в постель. Одна. Сейчас же, — твердо сказал он.
Ее дыхание вырывалось мягкими всплесками. Тэсс смотрела вверх, на него, и в глазах у нее светилась любовь.
Каг застонал, схватил ее в охапку и задрожал, крепко прижавшись к ней.
— Боже мой, — прошептал он, будто молил о помощи. — Тэсс, ты знаешь сколько мне лет? — Он застонал ей в ухо. — Нас разделяет почти целое поколение!
Глаза у нее были закрыты. Это был сон — сладкий, чувственный сон, и ей хотелось, чтобы ему не было конца.
— Когда закрываю глаза, я все еще чувствую твои губы у меня на груди, — прошептала она.
Он снова издал резкий звук и стиснул ее до боли.
— Радость моя, — шепнул он, — это уже опасно.
— Ты еще никогда не звал меня “радость моя”, —пробормотала она.
— Я еще никогда не был так близок к тому, чтобы стать твоим любовником, — ворчливо прошептал он и поднял голову. Звезды посыпались из черных глаз в голубые. — Только не так, Тэсс. Не в угаре.
— Ты занимался со мной любовью, — произнесла она еще в легком дурмане.
— Ты хотела этого, — заметил он.
— О, да, — вполголоса призналась Тэсс. Она приоткрыла губы и, как зачарованная, наблюдала за выражением его лица. Потом привстала на цыпочки и потянулась к нему. Ее поразило, как мало было нужно, чтобы заставить его жесткие губы прижаться к ее губам. В порыве страсти он даже приподнял ее с пола, со стоном сливаясь с ней в бесконечном поцелуе.
— Так нельзя, — срывающимся голосом наконец произнес Каг, крепко держа ее за плечи. — Ты меня слушаешь?
— Стараюсь, — выказала она готовность и углубилась в созерцание его глаз, будто искала в них ключи от рая.
Руки у него сжались.
— Я хочу тебя, — отчеканил он. — Хочу так, что готов совратить. Ты меня понимаешь? — Его взгляд упал ей на талию, и он застыл. В мозгу пронеслись вожделенные образы кучерявых рыженьких ребятишек…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Почему ты на меня так смотришь? — тихо спросила Тэсс.
Его руки крепко вцепились в ее плечи, и тут он понял, как безнадежна и неосуществима его мечта. Каг прикрыл глаза, медленно и глубоко вздохнул, и у него восстановилось совсем было утраченное самообладание.
С невыразимой нежностью он отстранил от себя Тэсс.
— Ты так молода, — сказал он, — я только хотел утешить тебя. Просто… как-то так вышло. Извини меня.
Она посмотрела ему в глаза и поняла: в их отношениях ничего не изменится. Может, он действительно считает ее слишком молодой для постоянных отношений или только ссылается на ее молодость, а
сам просто боится еще раз связаться с женщиной. Кто его знает!
Она опустила взгляд и с интересом смотрела, как прерывисто он дышит. Он оказался неравнодушен к ее взгляду, и, как ни странно, это ее немного успокоило.
— Надеюсь, я помогла тебе хоть ненадолго избавиться от неприятных воспоминаний, — сказала она приглушенным голосом.
Каг медлил с ответом, осторожно подбирая слова.
— Дело не только в этом, Тэсс, — мягко произнес он. — Ты должна понять: я долго был одинок и позволил тебе вскружить мне голову. — Он протяжно и резко вздохнул. — Я не из тех, кого удалось бы женить. Это позади. Но ты еще можешь выйти замуж.
Тэсс стиснула зубы. Что ж, сказано без обиняков. Она подняла к нему раскрасневшееся лицо.
— А я и не делала тебе предложения. И не надейся. Никогда. Вот так.
Он наклонил голову, и что-то мелькнуло в глубине его глаз.
— Никогда? Ну, я убит.
Неожиданно шутливый тон несколько смягчил неловкость ситуации. Она покосилась на него.
— Ты, конечно, привлекательный, — продолжала она, — но для брака одной внешности мало. Ты не умеешь готовить, не знаешь, с какого конца взяться за метлу. Да еще ты швыряешься тортами.
Он не стал оправдываться. Уголки его жестких губ, припухших от поцелуев, дрогнули.
— Я промахнулся на целую милю. А если быть совсем точным, — напомнил он ей, — тебя даже в помещении не было, когда я швырял его. Она подняла руку.
— Извини, поздно оправдываться. Я тебя вычеркнула из списка женихов. Надеюсь, сумеешь оправиться от такого удара.
Он тихо рассмеялся.
— И я надеюсь.
Тэсс опять покраснела, но выглядела уже бодрее.
— Теперь ты в порядке? — мягко спросил он. Она кивнула.
— Спасибо, — это прозвучало тише, чем ей бы хотелось. Каг молча улыбнулся.
— А этот здесь больше не появится. Я уволил его.
Тэсс вздохнула.
— Не скажу, чтобы меня это сильно огорчило. Он оказался совсем не таким, как я думала.
— Это касается большинства мужчин. Если еще раз примешь чье-либо приглашение, я хочу, чтобы ты меня предупредила.
Она с удивлением посмотрела на него.
— Это еще почему?
— Ты слышала. Если я, по-твоему, и неперспективен как жених, — пробормотал он, — я все же буду печься о твоих интересах. — Каг серьезно глядел на нее. — Если мне не дано совратить тебя, пусть это не удастся и другому.
— Прямо как собака на сене, — осуждающе произнесла она.
— Да уж, никуда не денешься, — подтвердил он.
— А если мне будет угодно совратиться? — не унималась Тэсс.
— Только не на этой неделе, — сухо парировал он. — Мне надо справиться в календаре.
— Я не тебя имела в виду!
Его глаза опять забегали по ее телу, по изорванному платью, прикрытому его рубашкой.
— А только что имела, — прошептал он с нежной улыбкой. — Я тоже хотел этого.
Тэсс вздохнула.
— И я хотела. Но предложения делать не буду, и не проси.
Каг пожал могучими плечами.
— Мое сердце обливается кровью. Она невольно хихикнула:
— Да уж, — и повернулась к двери своей комнаты.
— Тэсс.
Она оглянулась.
— Да?
Лицо у Kaгa было серьезным. Он больше не шутил.
— Они тебе рассказывали о ней, да?
Он имел в виду свою неверную невесту. Тэсс не стала скрывать.
— Да, рассказывали.
— Это было давно, но я много лет не мог прийти в себя. Она тоже была молода. Ей казалось, что я тот, кто ей нужен. Но стоило мне отлучиться, как она нашла себе другого.
— И ты считаешь, что я поступила бы так же, потому что недостаточно взрослая, чтобы быть серьезной, — предположила она.
Его широкая грудь поднялась и опала.
— Что-то в этом роде. Ты ведь совсем еще котенок. То, что с тобой происходит, может оказаться всего лишь подавленной похотью.
— А что тогда происходит с тобой? — поинтересовалась она.
— Это моя версия, и на том стою.
Тэсс тихо рассмеялась.
— Трус ты.
Он приподнял бровь.
— В этом не сомневайся. Я обжегся и в доказательство ношу шрамы.
— А я слишком молода, чтобы любить тебя.
У него на мгновение остановилось сердце от мысли, что Тэсс способна любить его. Но он должен был держать себя в руках.
— Так точно.
Его взгляд вернулся к ее губам, и Каг вспомнил их вкус. Он скрестил руки на груди и посмотрел на нее открыто, без усмешки и без издевки.
— Тебе еще расти и расти.
— Ладно. Просто уточнить хотелось. — Она открыла дверь. Тишину разорвал внезапный раскат грома. Спустя мгновение под натиском ветра кусты за окном стали царапать стекла.
— Ты боишься грозы? — спросил он. Тэсс отрицательно качнула головой.
— А ты?
— Завтра скажу.
Она непонимающе посмотрела на него.
— Скотина может взбелениться. Гроза способна довести ее до безумия. Если так будет продолжаться, придется выехать посмотреть. Так что вы, сеньорита, сможете почивать в сухой, мягкой постельке, пока мы все будем мокнуть под дождем.
Тэсс вспомнила, какими тяжелыми бывают летние простуды.
— Надень плащ, — невольно вырвалось у нее. Такая забота вызвала у него улыбку.
— Есть, шеф. Она засмеялась.
— Ну да, дождешься от вас. Каг приподнял бровь.
— Это, по-моему, из какой-то песни. Кажется, Бадди Холли. Хочешь, спою?
Она не сразу поняла.
— Спасибо, не надо. Соседские собаки переполошатся.
Он нахмурил брови.
— У меня приятный голос.
— Ну еще бы! Если не петь, — согласилась она. — Спокойной ночи, Каллаган. Еще раз спасибо, что спас меня.
— Я не могу позволить, чтоб что-нибудь случилось с нашим семейным пекарем, — непринужденно произнес он. — Мы же все просто помрем с голоду.
Она простила ему и это. Что бы он там ни говорил, но их жаркие поцелуи даром не прошли. Раньше он никогда не подшучивал над ней, как и она над ним: не осмеливалась. Теперь это все в прошлом. Она бросила на него последний несмелый, улыбающийся взгляд и вышла.
Каг стоял неподвижно. Прикрыв глаза, он всем существом вновь переживал полученное удовольствие. Рассудок говорил, что Тэсс слишком молода. Если б еще и тело было с ним согласно.
* * *
Удивительно, но Тэсс всю ночь спала, хотя гроза бушевала непрерывно. Живое и острое воспоминание о нежной страсти Kaгa почти стерло из памяти злоключение с Гейнсом. Если бы только Каг захотел, чтобы она осталась с ним навсегда… По крайней мере они благополучно преодолели неловкость, последовавшую за их эротическими играми. Дальше будет легче.
На следующее утро она приготовила завтрак, но есть его было некому. Один из ковбоев, промокший и перепачканный, подъехал к заднему крыльцу и объяснил, в чем дело.
Ветер и проливной дождь повалили несколько огромных дубов и разрушили заборы. Пока она крепко спала, на окраинных пастбищах скот разбежался, и надо было снова согнать его, а изгородь восстановить. Братья приползли с рассветом и рухнули в постель, им было не до булочек.
На кухню они приплелись только к полудню. Завтрак уже достался собакам и курам, но Тэсс приготовила говядину с картошкой и густое рагу с домашними булочками. Все это их ждало.
Рэй и Лео улыбнулись ей, Каг посмотрел на нее с теплом. Он сел во главе стола и потянулся за кофейником.
— Просто удивительно, как тебе всегда удается сохранить еду горячей, — заметил Лео. — Спасибо, Тэсс. Утром мы вернулись еле живыми.
— Да-а, тяжелая была ночка, — бормотала она, бегая взад и вперед и ставя на стол то масло, то джем.
Лео с интересом следил за ней.
— До нас дошло, что и у тебя была нелегкая ночь, — сказал он и тут же раскаялся, увидев, как она вспыхнула. — Жаль, мы не добрались до Гейнса, прежде чем он проскочил через границу, — добавил он, и этот знакомый забавный мужчина вдруг показался ей совсем другим.
— Присоединяюсь к сказанному, — угрюмо добавил Рэй.
— Ну, ему и без вас досталось, — заметил Каг. — До меня дошли сведения, что следы его покрышек удалялись отсюда еще до рассвета. Хорек паршивый…
— Удивительно, что Гейнсу еще удалось уйти на своих двоих, — обратился Лео к Рэю.
Тот кивнул.
— А то мы тут тратим время, годами спасая людей от него, — и он кивнул на Kaгa.
— От меня никого спасать не нужно, — вставил Каг. — Я не маньяк убийца. Я умею держать себя в руках.
Лео вытянул губы трубочкой.
— Скажи-ка, Тэсс, тебе удалось оттереть то шоколадное пятно на стене?
Тэсс возилась с консервной банкой, и этот разговор выводил ее из равновесия. Ей хотелось провалиться сквозь пол.
— Дай-ка сюда, — тихо сказал Каг.
Она протянула банку. Их руки соприкоснулись, взгляды встретились и задержались на секунду. Братья не упустили ни единого жеста.
Каг вскрыл банку и поставил на стол, Тэсс пошла за ложками.
— Хоть перестал тортами швыряться, — заметил Рэй.
Каг занес над головой банку с яблочным повидлом и внушительно посмотрел на брата.