- Мне не нужен парень 'с пунктиком', - отрезала Аля, терпеть уже сил не было, горло сжал спазм, на глазах выступили слезы. Врач сделала еще укол, но легче стало совсем ненадолго.
- Придется терпеть, больше нельзя колоть, немножко осталась.
Немножко было слишком долгим, и Аля, не сдержавшись, застонала.
- Будешь орать, позову парня, - пригрозила врач.
- С ума сошла?! - полностью забыв от боли, как надо вести себя со старшими, прошипела девушка.
- Это ничего, другие матом ругаются. С виду приличные женщины, а ругаются, как сапожники.
Врач, отвлекая ее, стала рассказывать что-то о своих пациентах, но Аля уже не слышала, прикусив до крови руку, она пыталась не заорать, и не дать боли захватить ее всю.
- Все, молодец, - едва услышала она и не поверила своему счастью. Впрочем, не зря не поверила, выпустив окровавленную руку изо рта и расслабившись, она заорала от вдруг пронзившей боли.
- Извини, просто обработала, теперь точно, все.
Аля, расслабляясь, растеклась в кресле, боль отступала постепенно и слишком медленно.
- Отдохни, приедешь ко мне через неделю на осмотр. На сегодня свободна, ровно не сиди. Лучше, вообще, не сиди.
- А что делать? В школе, например?
- В понедельник уже можно. Два-три дня постарайся сидеть только на одной ноге, вот так, - показала врач. Аля кивнула.
Она старалась не разлеживаться долго, зная, что за дверью нервничает Дэйвид, и, несколько минут спустя, быстро одевшись, и умыв лицо, чтобы не так очевидны были следы слез, вышла. Он, забыв, что касаться ее не рекомендуется, сжал Алю в объятиях, ей показалось, что он слегка дрожит всем телом. Сегодня, точно, все пациенты пялились на них с любопытством.
- Будешь меня жалеть - начну плакать, - предупредила Аля, на всякий случай.
- И не думал.
- Тогда, нечего меня тискать!
- О! Ты, похоже, в порядке, - насмешливо прокомментировал он.
- На том свете ты тоже спросишь 'Ты в порядке?'?
- Только не это! Я надеялся, хоть на том свете от тебя избавиться!
- Ха! Так я и поверила! Пошли отсюда.
Ехать целый час пришлось стоя, и Аля порадовалась, что Дэйвид не внял ее уговорам и не остался дома: всю дорогу она почти лежала на нем, сил держать себя в вертикальном положении самостоятельно не оставалось.
- От тебя лекарствами пахнет, - прошептал Дэйвид на ухо.
- Извини, - пробормотала она в ответ.
- Хорошо, не кровью. Я, в последнее время, очень плохо переношу запах крови.
Аля подняла на него глаза, убеждаясь, что правильно поняла фразу 'в последнее время'.
- Извини, еще раз.
Дэйвид обнял ее за плечи одной рукой, другая придерживала ее талию, чтобы девушка не упала.
- Сколько раз говорить, не трогай меня! Лучше бы тебе расслабиться и заняться собой, - посоветовала она.
Но Дэйвид и не думал расслабляться.
Глава 8. Конец начала
Оставалась последняя ночь свободной жизни, завтра должны были выписать бабушку. Аля думала об этом с сожалением, одновременно, испытывая стыд от этого сожаления. Она уже привыкла к тому, что Дэйвид рядом всегда, что ей не нужно заботиться о чем-то, беспокоиться о каких-либо проблемах, переживать или нервничать: теперь за нее переживал, нервничал и беспокоился, заботился о ней исключительно он. Аля чувствовала себя, будто плыла по теплому нежному спокойному течению под названием Дэйвид, и точно знала, что доплывет туда, куда надо. Пришло время учиться снова быть самостоятельной, и от этого было грустно и тоскливо.
Проснувшись среди ночи, Аля увидела парня, сидящего напротив на ее кровати и внимательно ее разглядывавшего.
- Что? - спросила она шепотом, почему-то горло перехватило, больше она не могла выдавить ни слова.
Тот только головой помотал. Аля села на кровати, не сводя глаз с него.
- Я разбудил тебя? - нехотя спросил Дэйвид.
Она почувствовала себя так, как будто отвлекла его от чего-то, очень важного. Девушка пожала плечами, говорить она все еще не могла.
- Подвинешься? - пробормотал он, явно не рассчитывая на согласие.
Аля сразу кивнула, вдруг передумает...
- Тащи подушку, - она уже могла говорить почти нормально.
Дэйвид лег с краю, осторожно приобняв ее одной рукой. Она повернулась лицом к нему и уткнулась в плечо носом.
- С тобой хорошо, - еще раз сообщила она.
- Я помню... - вздохнул Дэйвид, - но хочу, чтобы было еще лучше.
- Тебе?
- Нам.
- Чем мы ближе, тем меньше вероятность, что когда-нибудь это случиться.
- Почему? - Дэйвид приподнялся на локте, чтобы видеть ее лицо.
- Вряд ли я захочу потерять такого друга, как ты.
- Что за глупости? Ты читаешь женские журналы?
- И причем здесь женские журналы? - засмеялась Аля.
- Это там пишут чушь типа 'никогда не занимайтесь сексом с другом, это может плохо кончиться'.
- Откуда такая просвещенность?
- У Верки нашел, прочитал, надо же проверить, чем морочат голову моей сестры.
- Ты остался недоволен... Ну, конечно, на тебя же не угодишь! Тебя ни классики не устраивают, ни журналы. Бедная Вера, ей приходится с тобой сосуществовать уже двенадцать лет.
- А еще говорила, что со мной хорошо! Уже мечтаешь поскорее избавиться? - он, как будто, шутил, но Але показалось, что в голосе проскользнула боль.
- Нет, мечтаю, чтобы ты остался.
- Блин! Да, что с тобой такое?! Зачем ты мне это говоришь?!
- Потому что ты спросил, - растерялась Аля, - Извини, я не хотела тебя огорчать.
- Огорчать? Это называется совершенно по-другому... Слушай, а, может, мы попробуем? Просто, попробуем, если ты скажешь 'нет', я смогу остановиться, правда, - в его голосе было столько надежды, что у Али опять сжало горло.
- Нет. Если бы был хотя бы один процент, что я смогу потерпеть, я бы сказала 'да'.
- Аля, тебе не нужно будет терпеть. Тебе понравится, я обещаю.
- Ты не понимаешь слово 'нет'?! - взорвалась она, не выдержав разговора, - Еще одно слово, и ты вылетишь ни только из моей кровати, но и из моей квартиры!
- Хорошо-хорошо, я молчу, успокойся, ты же знаешь, я тебя не трону.
- Ты разозлил меня!
- Прости.
- Как я теперь усну?
- Не знаю. Хочешь, спою тебе колыбельную?
- Хочу, - обиженно протянула девушка.
- Ты серьезно? Не боишься, что после моего пения спать не сможешь не только сегодня, а еще месяц?
- Не боюсь. Уверена, что поешь ты не хуже, чем рисуешь.
- Ты меня идеализируешь. Да и рисую я весьма посредственно. Закрывай глаза, - он начал тихонько напевать что-то на французском.
Песня была такая красивая и такая грустная, что Аля подумала, что теперь, она, и правда, не заснет, но, когда открыла глаза, было уже светло.
Глава 9. Грабитель входит без ключа
После обеда Аля привела домой бабушку, уложила ее на кровать, рассказала все последние новости, принесла чая, в общем, окружила вниманием и заботой. Это помогало отвлечься, давно у нее уже не было ощущения, что кому-то из родных она нужна. Потом, на помощь пришла бабушкина подруга, жившая в соседнем доме. Она больше часа развлекала Зинаиду Григорьевну рассказами о противной невестке, так что, когда гостья ушла, бабушка вздохнула с облегчением. Аля накормила ее ужином, включила телевизор, и они так и просидели вдвоем весь вечер: бабушка, пытаясь понять, что произошло за месяц ее отсутствия с героями любимого сериала, а Аля, читая, наконец, 'Грозовой перевал', на который с надеждой косилась несколько последних дней. Дэйвид был совершенно прав: книга захватывала, и она знала уже, что обязательно дочитает ее до конца, но влияла она на настроение Али не лучшим образом. Девушка снова стала погружаться в черное болото отчаяния. Когда бабушка уснула, Аля еще долго сидела в кровати, продолжая чтение, пока не услышала негромкий, но отчетливый стук в окно. Она оцепенела от ужаса: кто может стучать в окно второго этажа среди ночи? Стук повторился, и Аля, как во сне, встала на колени на кровати, чтобы приподнять штору. Через секунду, она отодвигала стекло, впуская Дэйвида внутрь. Тот, молча, сел на подоконник снаружи, снял кроссовки, протянул ей, и ввалился прямо в ее кровать. Аля поставила кроссовки на пол и покачала головой, разговаривать, даже шепотом, не рекомендовалось: бабушка спала очень чутко. Парень быстро скинул одежду и залез под ее одеяло, снова прижимая к себе одной рукой.
- Ты псих, - прошептала Аля прямо в его ухо. Дэйвид хмыкнул, весьма довольный таким определением.
Когда она проснулась, рядом никого не было. Девушка подскочила в постели от ужаса, первой мыслью было: он уже пьет чай с бабушкой, с Дэйвида станется. Но бабушка еще спала, ни парня, ни его вещей в ее квартире не было.
'Может, я начала страдать галлюцинациями', подумала Аля вставая и собираясь в школу.
Когда она вышла, Дэйвид, лучезарно улыбаясь, уже ждал ее внизу.
- Как спалось? - поинтересовался он.
- Меня мучили кошмары: снилось, что ты влез ко мне в окно.
Улыбка парня стала еще шире, она поняла, что это галлюцинацией не было.
- Как ты ушел? - в ужасе спросила она.
- Как пришел, так и ушел, - спокойно ответил парень.
- Только попробуй еще раз выкинуть что-то подобное! Это опасно!
- Да, ладно, что там опасного, всего-то второй этаж, не смертельно.
- Я серьезно! Еще раз явишься, я с тобой больше разговаривать не буду, никогда!
Дэйвид только хмыкнул, он, очевидно, не воспринимал ее угрозы всерьез.
- Дэйв, пожалуйста, я тебя умоляю, не делай так больше, я сейчас на колени встану и буду так стоять, пока ты мне это не пообещаешь.
В его глазах промелькнуло что-то темное и, как показалось Але, нехорошее, но он только нехотя протянул:
- Обещаю.
Глава 10
Наступили, действительно сложные времена. Аля настолько 'подсела' на постоянное общение с Дэйвидом, что каждая минута, проведенная без него, теперь была настоящим испытанием. Еще и надо было делать вид, что все в порядке.
'Все это становится крайне назойливым, надо что-то делать', но что делать, она не знала.
Хотя теперь они общались перед школой, как только бабушка выходила на работу, на всех переменах, да и после занятий, почти все время, пока бабушка была на работе, Дэйвид проводил у Али. На все дополнительные он таскал ее с собой, так что теперь она рисовала очередное уродство, пока он занимался рисунком с очень спокойным ровным дядечкой, которого звали Рустам Русланович. Спустя месяц таких занятий, Рустам заметил вслух, что еще не встречал в своей жизни человека, более неспособного к художественному творчеству, чем Аля. Дэйвид бросил на того настолько уничижительный взгляд, что преподаватель съежился и принялся извиняться.
- Да, все нормально. Думаете, я сама этого не знаю? Не обращайте на меня внимания, я просто муза, - скромно сказала она.
Рустам хмыкнул, но цель была достигнута - Дэйвид сразу успокоился, похоже, полностью согласный с таким определением.
Аля посещала все тренировки, почти привыкнув к специфическому аромату в зале и постоянным подколам парней.
- Почему я могу рисовать с тобой, но не могу тренироваться? Это проявление сексизма во всей красе! - периодически возмущалась она, но Дэйвид оставался непреклонен.
Она не имела ничего против занятий английским, где могла быть полезной, составляя Дэйвиду пару в заданиях вместо Ивана, но французский стал настоящим кошмаром. Мало того, что за ее занятия платила чужие, фактически, люди, она никак не могла втянуться: остальные, а языками занимались все вместе, за исключением Веры, которая ходила на эти уроки с подружкой своего возраста, занимались давно, и довольно бегло болтали, пока Аля пыталась освоить азы. Здесь она не только не могла быть полезной, но и чувствовала себя обузой, усложняющей жизнь всем окружающим.
Так или иначе, но все рабочие дни они проводили вместе, кошмаром стали вечера и выходные.
Глава 11. Весело, весело... но не всем
На день рождения обещали приехать родители, хотя это и не было желанием Али. Она, вообще, предпочла бы забыть об этом празднике. Раньше, особенно в детстве, она жалела, что ее день рождения совсем рядом с новогодними праздниками, теперь появилось преимущество: можно было попытаться проскочить все проклятые торжества одним махом. Буквально за пару дней мама вызвала ее на переговоры и сообщила, что приехать они не смогут. Аля вздохнула с облегчением, уговорить бабушку, что ее рождение - не повод для празднования, было делом легче легкого. Никто больше был не в курсе. Утром она проснулась с чувством тяжести на душе, но с большим желанием настроиться на то, что этот день самый обычный. Только бабушка вышла на работу, в дверь позвонили. На пороге - сияющий Дэйвид с букетом.