Похоже, ее это утверждение не слишком обрадовало. Кажется, она предпочитала быть простой смертной среди миллионов таких же.
— Я не знаю, что я такое. Настоящий выродок. — Она пожала плечиком. — Вы не можете себе представить, из скольких семей опекунов меня выкидывали, увидев мой скромный трюк с заживлением.
Стикс взял ее руку и поднес к самому носу. Он чутко принюхался, но снова не смог почувствовать ничего, кроме аромата цветов и человеческой крови.
— У тебя есть другие необычные свойства?
Она выдернула руку из его пальцев и вцепилась в одеяло, которое начало очень маняще соскальзывать. Но Стикс успел почувствовать, как бешено ускорился ее пульс.
Он сумел спрятать довольную улыбку.
Отлично. Вампиру не полагается оставаться одиноким в столь остром и яростном влечении.
Он снова скользнул взглядом по ее изящному личику в форме сердечка.
Она едва заметно вздрогнула и вдруг прищурилась:
— Эй, погодите! Насколько странной вы меня считаете?
Он пожал плечами:
— Ты еще не ответила на мой вопрос. Я ничего не могу объяснить, пока не буду знать больше.
Она прикусила нижнюю губу, а потом неохотно признала справедливость его слов.
— Я сильнее и быстрее большинства людей…
— И?..
— И… я не старею.
А вот это его действительно удивило.
— Сколько тебе?
— Мне тридцать, но выгляжу я точно так же, как выглядела в восемнадцать. Может, это просто хорошие гены, но я так не думаю.
Стиксу пришлось поверить ей на слово. Она показалась ему юной и невинной, но вампиру всегда трудно определить возраст смертного. Несомненно, из-за того, что время для вампиров ничего не значит.
— В тебе наверняка есть хотя бы часть крови демонов, — хмуря брови, признал он. Странно, что он не ощутил никакого намека на смешанную кровь. Полукровки редко обладали всеми способностями своего родителя-демона, но вампир все равно мог определить, что перед ним не совсем смертный. — А кто твои родители?
Ее бледное лицо стало бесстрастным и непроницаемым.
— Я их никогда не знала. Меня отдали под опеку еще младенцем.
— У тебя нет родных?
— Нет.
Стикс нахмурился.
Пожалуй, в этом и кроется причина столь упорного стремления Сальваторе заполучить ее. Необходимо выяснить, порождением какого именно демона она является, и какое значение это может иметь для веров.
Заброшенная гостиница в южной части центрального Чикаго плохо подходила для монарха.
Крыша протекала, окна растрескались, и в помещениях держалась такая вонь от человеческой жизнедеятельности, что даже самого закаленного оборотня начинало тошнить.
Плюсом было то, что мутировавшие крысы исчезли за считанные дни после их приезда, а немногочисленных людей которых отчаяние заставляло искать убежище в развалинах, легко прогнали «дикие собаки», бродившие по узким коридорам.
Выбрав для себя самую большую комнату, Сальваторе Джулиани передвинул тяжелый письменный стол к окну, которое выходило на гадкую улицу города.
На дальнюю стену был повешен большой план улиц Чикаго, а под рукой у Сальваторе находился деревянный стеллаж с ружьями, пистолетами и острыми ножами. На столе были разложены фотографии Дарси Смит — целая дюжина.
Перед Сальваторе стояла цель. Цель, которой он должен добиться, невзирая на то, скольким волкам, смертным или вампирам придется при этом погибнуть.
Машинально погладив пальцами снимок, запечатлевший Дарси идущей по улице, Сальваторе резко поднял голову, уловив приближающийся запах полукровки.
В сообществе веров полукровки были низшими существами. К ним принадлежали оборотни, которые когда-то были людьми, но изменились после укуса. А чистокровными считались те веры, что родились от двух родителей-оборотней. Способностями они намного превосходили полукровок. Они были быстрее, сильнее, умнее. А еще они могли управлять своим преображением, если Луна не была полной.
К несчастью, чистокровных веров осталось очень мало — и даже полукровок создавать стало труднее. Яд, превращавший человека в вера, был смертельным для большинства смертных, и только единицам удавалось выжить. За последние сто лет перестали появляться даже эти единицы.
Необходимо что-то предпринять, пока веры не вымерли полностью.
Вот почему Сальваторе отправили из Рима в Америку. Он должен не допустить исчезновения веров. И для осуществления одной части этого плана нужна была Дарси Смит.
Ему необходимо ее заполучить. И срочно.
Дверь открылась, и в комнату вошла полукровка, приближение которой он почуял.
Она была поразительно хороша. Высокая, гибкая и сильная, она обладала густыми черными волосами, которые ровным занавесом падали до талии, и чуть азиатскими чертами лица, только усиливавшими впечатление экзотической красоты. Сейчас на ней был лишь тонкий пеньюар из малинового шелка.
С момента приезда Сальваторе в Америку красавица делила с ним постель.
А почему бы и нет?
Она была красивой, страстной и необузданной в постели. Он не раз просыпался покрытый глубокими царапинами и следами укусов.
Тем не менее ее общество начало ему приедаться. Несмотря на все ее чары, она совершенно не понимала, какой тяжкий груз ответственности лежит на нем, а ее собственнические ухватки становились все заметнее и уже начали его раздражать.
Он не будет принадлежать какой-то полукровке. Он — чистокровный вер. И его подруга может быть только чистокровной.
Тряхнув волосами, Джейд грациозно прошла через комнату и остановилась напротив его стола.
Она не поклонилась. Сальваторе мысленно отметил это. Полукровка начала вести себя чересчур вольно. Наверное, пора ей напомнить о том, кто он такой.
— Гесс вернулся, милорд, — промурлыкала она таким тоном, который любого мужчину заставил бы думать о постели.
Сальваторе откинулся на спинку кресла:
— Пришли его ко мне.
Джейд позволила своему взгляду скользнуть по его тонким смуглым чертам и темным волосам, стянутым в конский хвост.
Ее губы изогнулись в жадной, хищной улыбке.
— Вид у тебя напряженный. Может быть, Гесс подождет за дверью, пока я помогу тебе расслабиться? — Отработанным движением она распахнула пеньюар и стряхнула его с плеч. — Разомну кое-какие мышцы.
Тело Сальваторе отреагировало на ее предложение. Дьявольщина: голая женщина — это голая женщина. Но, не меняя выражения лица, он только передернул плечами.
— Соблазнительно, но боюсь, что мне некогда отвлекаться. Даже на такую красавицу.
— Некогда, некогда, некогда! — процедила она. Ее страсть стремительно сменилась яростью. Она была из тех женщин, кто не умеет смиряться с отказом. Если уж на то пошло, то прошлый мужчина, который ей отказал, сейчас находился на дне Миссисипи. — Меня от этого слова тошнит. Что это за мужчина, которому некогда побыть со мной?
Сальваторе опасно сузил глаза.
— Мужчина, которому нужно думать о более важных вещах. Я — твой вожак, а это значит, что я должен ставить благо всей стаи выше собственных удовольствий.
Ее лицо отразило обиду.
— И ты отказываешь мне именно из-за этого?
— А из-за чего еще?
Джейд ткнула накрашенным ногтем в его стол:
— Из-за нее!
Сальваторе поднялся на ноги. Казалось, воздух вокруг него опасно вибрирует.
— Одевайся и убирайся отсюда, Джейд.
— Это из-за этой… смертной, да?
— Я не даю отчета полукровкам! — прорычал Сальваторе. — Я твой король, изволь помнить об этом!
Потеряв голову от ярости, она не обратила внимания на его предостерегающий тон.
— Что в ней такого? С тех пор как ты напал на ее след, ты переменился. Ты просто потерял из-за нее голову. Тошно смотреть!
Сальваторе стиснул кулаки. Он мог бы разорвать ей горло раньше, чем она успела бы пошевелиться, но не поддался этому искушению. В отличие от полукровок он полностью управлял своими низшими инстинктами. Ему ни к чему лишние хлопоты, которые повлекло бы за собой появление трупа в центре Чикаго.
— Я повторять не стану. Одевайся и убирайся.
В его голосе появились рычащие нотки. Этого оказалось достаточно, чтобы показать Джейд: она зашла слишком далеко. Надув губы, она нагнулась за пеньюаром и небрежно набросила его на себя.
Гневно прошагав к порогу, она приостановилась и бросила на Сальваторе ядовитый взгляд.
— Пусть я полукровка, но я хотя бы не пускаю слюни на смертных! — вызывающе бросила она и захлопнула за собой дверь.
Сальваторе нахмурился. Эта женщина начала ему досаждать. Завтра же надо будет отправить ее в ту стаю, что базируется в Миссури. Его первый заместитель обладает уникальными способностями обламывать непослушных полукровок.
Гесс — крупный, массивный полукровка — вошел в комнату, адресовав повелителю глубокий поклон.
Хотя Гесс входил в число личных телохранителей Сальваторе и был достаточно массивен, чтобы останавливать летящие пули и перепрыгивать через многоэтажные здания, он держался с тем почтением, которое вправе был ожидать его вожак.
У направлявшегося к столу полукровки мускулы бугрились так, что угрожали разорвать черную футболку и джинсы. Трудно было найти одежду достаточно большого размера, чтобы облачить эту небольшую гору.
— Милорд, — пророкотал он низким басом.
— Ты прошел по следу? — резко спросил Сальваторе.
— Да. — Гесс поморщился. Огоньки свечей отражались от его бритой головы. — Мы потеряли след на севере города.
— На севере. — Сальваторе рассеянно крутил золотую печатку на одном из пальцев. — Значит, вампир не вернулся в свое логово. Любопытно.
— Если только не решил сделать петлю, чтобы оторваться от нас, — напомнил ему Гесс.
— Такая возможность есть, но она невелика. Стикс пока нас не боится.
Гесс зарычал, обнажая удлиненные зубы. Веры страстно ненавидели вампиров.
— Почему он оказался в баре?
— Вот это интересно, правда? — отозвался Стикс.
— Вы считаете, что у нас есть доносчик? — В голубых глазах Гесса начал разгораться опасный огонь. — Ну, это ненадолго. Мне всегда нравился вкус доносчиков.
— Держи себя в руках, — рявкнул Сальваторе. — У нас нет доказательств того, что среди нас есть доносчик, и я не допущу, чтобы стая терзала саму себя из-за ложных слухов и подозрений. Мы слишком близки к цели. Если шпион существует, я сам им займусь. Это ясно?
Долгое мгновение Гесс сражался со своими инстинктами. Огонь начал меркнуть.
— Командуете здесь вы.
Выйдя из-за стола, Сальваторе прошел к плану города, висевшему на стене, и нетерпеливым взмахом руки подозвал Гесса к себе:
— Иди и покажи мне точно, где вы потеряли след.
Подойдя к вожаку, полукровка указал на небольшую точку на севере города:
— Сразу за этим местом.
— Значит, он определенно направлялся за пределы города. Его Вороны были с ним?
— Да.
— Видимо, у него есть еще одно логово, — сделал вывод Сальваторе. — Сейчас слишком холодно, чтобы оставлять смертного на открытом воздухе. Возьми своих лучших следопытов, и начинайте искать их след. Они не смогут прятаться вечно.
Гесс замялся. Можно было подумать, что в его толстый череп действительно пробралась какая-то мысль.
— Милорд?
— Да?
— Вы так и не сказали нам, что в этой смертной такого важного.
Сальваторе выгнул бровь.
— И не собираюсь говорить. Пока не решу, что для этого настало время. А в чем проблема?
Грубое лицо побледнело.
— Просто в стае есть такие, кому в городе неуютно. И они гадают, когда мы вернемся в наши охотничьи угодья.
— Охотничьи угодья? — Сальваторе зарычал. Еще до приезда в Америку он слышал о договоре веров с вампирами, но не мог поверить, что веры действительно смирились с положением посаженных на цепь зверей. — Это так вы называете тот жалкий клочок земли, куда нас посадили вампиры?
Гесс пожал плечами. Он был полукровкой. Он не обладал достаточной силой, чтобы открыто сражаться с вампирами, и был вынужден удовлетворяться теми крохами, которые им бросали.
— Там достаточно безлюдно, чтобы мы могли охотиться, когда захотим.
— Это — тюрьма, которую используют для того, чтобы нас медленно уничтожать! — прохрипел Сальваторе. Он оказался у своего небольшого арсенала. — С каждым годом нас становится все меньше и меньше. Скоро наш род исчезнет с лица Земли — и вампиры отпразднуют наш уход.
— А как этому может помешать переезд в Чикаго? — возразил Гесс. — Все равно после укуса смертные гибнут. Мы не нашли ни одного, кто выжил.
Сальваторе застыл.
— Я ведь приказал тебе держать полукровок в узде! Нам ни к чему привлекать к себе внимание.
Он услышал, как Гесс неловко переступил с ноги на ногу.
— Вы ночь за ночью держите их запертыми в этом доме. Иногда инстинкт просто оказывается сильнее.
Сальваторе стремительно обернулся: у него в руках был арбалет. Он направил оружие прямо в голову своего посетителя.
— Инстинкт? Если этот неуправляемый инстинкт ставит в опасность мои планы или доставляет неприятности остальной стае, виновный полукровка умрет от моей руки. А ты отправишься в могилу вместе с ним. Это понятно?
В следующее мгновение здоровяк уже рухнул на колени, прижавшись лбом к деревянному полу.
— Да, ваше величество.
— Хорошо. — Сальваторе швырнул арбалет на стол. Чтобы убить кого-то, ему не нужно было оружие. Оно было скорее… наглядным пособием, которое помогало ему подчеркнуть свои слова. — А теперь собирай людей — и начинайте выслеживать женщину. Чем скорее мы ее найдем, тем скорее отсюда уедем.
— Конечно.
Не вставая с колен, Гесс задом отполз к двери и осторожно прикрыл ее за собой. Сальваторе дождался звука удаляющихся шагов и только после этого извлек из кармана мобильный телефон.
Нажав кнопку быстрого набора, он подождал, пока там зазвучит знакомый женский голос.
— Это я, — негромко проговорил он. Его голос был ровным и невыразительным. — Нет, ей удалось уйти, но следопыты ее ищут. Я обещаю, что скоро она будет дома.
Глава 3
Дарси было не по себе.
Сначала она оказалась в незнакомой спальне, где над ней навис высокий и потрясающе красивый мужчина. Потом он начал осыпать ее вопросами, словно они пришли на массовую встречу службы знакомств. А в завершение он начал полосовать себя ножом и болтать про вампиров.
Но при всем этом Дарси невольно почувствовала, что ее сердце согрел едва заметный, но неоспоримый огонек радости.
Сколько лет она тревожилась и переживала из-за того, что видела свою непохожесть? Как часто она отдалялась от окружающих, опасаясь, что они узнают ее тайны и начнут относиться к ней словно к какому-то чудовищу?
Детство, проведенное в семьях опекунов, научило ее тому, что люди не доверяют никаким отклонениям от нормы. Какими бы добрыми ни были сердца тех, кто о ней заботился, они не могли принять ее странностей. Они боялись того, чего не понимали, и никому из них не захотелось оставить ее у себя под крышей.
За шестнадцать лет ее успели перебросить по двадцати опекунам. И в конце концов она решила, что лучше оказаться на улице. Каким бы трудным ни было выживание, это лучше, чем видеть ужас в глазах того, к кому она успела привязаться.
И вот наконец она встретила кого-то, кто был таким же странным, как она.
Дарси подняла голову и посмотрела на своего похитителя. Он поднялся с кровати и стоял так неподвижно, что его можно было бы принять за манекен.
Его лицо было слишком безупречным. Широкий лоб, глубоко посаженные глаза в обрамлении густых ресниц, чувственная линия губ, резкие скулы и аристократический нос. Это лицо напомнило ей отполированную ацтекскую маску. Определенно обычный человек не мог быть настолько красивым.
И она еще не говорит о иссиня-черных волосах, собранных в сложную косу с бронзовыми и бирюзовыми украшениями, которая спускалась намного ниже его пояса!
Он был причудливой фантазией. Именно таким женщина представляет себе вампира.