- И его отец разрешил тебе здесь остаться?
- Да ни фига. Пока Женьку откачивали, всем на все плевать было, и родителям и мне. Зато потом чуть с лестницы меня не спустили. Но Джеки к тому времени уже очухался и такую истерику закатил, что им пришлось меня терпеть. Да насрать, что они там думают и чего хотят, главное, чтобы с этим дурнем все в порядке было.
- У тебя-то дома как? Твои знали?
Он опять усмехается. На этот раз как-то криво.
- Как? Плохо. Не знали, конечно. Для них это тоже было большим сюрпризом. Я же раньше никогда… Все как у всех. У меня даже, можно сказать, невеста есть.
Вот это новость.
- А Джек знает? Про невесту?
- Нет. Да там и знать-то нечего. На самом деле, никакая не невеста, просто родители давно дружат семьями. И давно мечтают нас окрутить.
- Бедняга. С девчонкой тоже, наверное, проблемы будут?
Фил машет рукой.
- Да нет, тут все в порядке. «Невеста» как раз в курсе. Она вообще нормальная девка, с детства с ней дружим. Действительно дружим, без всяких. Да и с родителями, думаю, как-нибудь договорюсь, они у меня все-таки не такие придурки, как эти. Сволочи… Что они с ним сделали… Орали, оскорбляли по всякому. Этот козел его даже ударил несколько раз. Ты бы слышал, как он рыдал в трубку… Потом и телефон отобрали, гады…
На лице Фила такая ненависть. Голос просто трясется от злости. Надо как-то успокоить. Хотя я его понимаю.
- Фил, тише, Джеки разбудишь. Что думаешь дальше делать?
Он послушно понижает голос:
- Что буду делать? Пусть только выпишут, заберу его. Увезу нахрен отсюда, вообще из Раши.
- Куда?
- Да какая разница? Лишь бы от этих уродов подальше.
- А потом? Жить на что будете?
- Устроюсь работать. Может, какой-нибудь маленький бизнес заведу. Например, кафе открою. Или магазинчик. У меня есть свои деньги, дедово наследство. Не очень большие, но все-таки.
Смотрю на Женькиного парня с уважением. Действительно, умный, сильный, надежный. И верный. Все, как Джеки и говорил. Даже немного завидно.
Джеки, наконец, просыпается. Меня он пока не замечает, сразу находит глазами Фила. Бедный Женька, такой бледный, измученный, похудел, кажется, кило на десять, хотя куда ему дальше. Он сейчас, разумеется, без своих синих линз, но его взгляд, встретившись с взглядом любимого, так вспыхивает и так сияет, что разница почти не заметна. Фил тут же склоняется над ним, поправляет волосы на лбу, спрашивает, как он, не больно ли проткнутую иглой руку, не принести ли попить, что-то ласково шепчет на ухо. Тихонько выхожу в коридор. Немного попозже зайду.
В коридоре меня неожиданно окликают:
- Антон!
С удивлением оборачиваюсь. Кто бы? Женькин отец. Тот самый унылый дядька на кресле. Подхожу, здороваюсь. Тоже паршиво выглядит, можно даже сказать, что на нем лица нет.
- Антон, ну как он там?
Странно, что он спрашивает об этом меня. Мое удивление, наверное, заметно, потому что он опять поникает и неловко бормочет:
- Представляешь, не хочет нас с матерью видеть… Вообще не подпускает, сразу истерика начинается. Врач уже ушел, дежурного не найдешь, сестру тоже…
- Фил говорит, вроде бы, ничего.
- Фил!
Лицо Женькиного отца тоже просто перекашивает от ненависти, он сразу как-то подбирается, становится жестким, твердым.
- Антон, скажи, ну чего ему не хватало?! Зачем ему этот?! Почему вообще это все?!! Позор-то какой…
Блядь… Ну что за мужик. У него сын чуть не умер, а он думает о том, что скажут другие.
- Может быть, он просто не может без него жить?
- Антон, что за бред… Не может жить…
- Вы в этом сомневаетесь? Разве он не доказал?
- Глупости все. Что значит «не может без него жить»? Ерунда. Он без кислорода не может жить. Без воды и еды не может, и то какое-то время протянет. А уж без этого Фила…
С удивлением смотрю на него: изменился просто в момент. Резкий, жестокий, властный. Как будто не он недавно сидел тут таким несчастным и растерянным. Все эти капитаны большого бизнеса… Как же с ними бывает трудно. Не понимают самых простых вещей. Иногда мне кажется, что, приобретая свои состояния, они попутно утрачивают вообще все человеческое.
- Может быть, он не хочет?
- Не хочет чего?!
Пожимаю плечами.
- Жить без Фила.
Киваю на дверь палаты:
- Посмотрите на них, неужели не понятно, что они на самом деле любят друг друга?
Он бросает в мою сторону сердитый взгляд, поднимается с дивана, идет к выходу из отделения. Снова поникшая спина, шаркающие шаги. Но мне его больше не жалко.
Наверное, уже можно вернуться в палату. Женька мне рад. Очень хочется его отматерить, но язык не поворачивается. Ничего, пусть только поправится, намылю ему шею. Если, конечно, его парень позволит. Фила мы выпроваживаем домой: принять душ, переодеться, поспать пару часов. Он не очень-то возражает, видно, что здорово устал. Клятвенно обещаю ему, что никуда не уйду, пока он не вернется. Мы с Джеки немножко болтаем, но в основном он спит, все-таки он еще очень слабый. Время в больнице тянется медленно и сонно, почти не движется. Приходит сестра, снимает капельницу. Через час заходит опять сделать укол.
Незадолго до возвращения Фила звонит Тор. Интересуется, где я. Отвечаю, что в больнице. Спрашивает в какой, и долго ли я еще собираюсь там торчать, он хочет знать, когда за мной заехать. По дороге домой рассказываю ему, что случилось. Совсем коротко, не думаю, что судьба Джеки ему так уж интересна. Тор и правда слушает не очень внимательно, если вообще слушает. По-моему, он думает о чем-то своем. Он не собирается заходить ко мне, но в этот вечер я, впервые за долгое время, проявляю инициативу сам. Джеки и Фил, их нежность, их тяга друг к другу меня как-то растревожили, и мне хочется если не того же, то хотя бы иллюзии. Кажется, Тор немного удивлен моей настойчивостью. В этот раз он не очень торопится уйти, и у меня даже возникает ощущение, что если я сейчас попрошу, задержится до утра. Но я не прошу, мне вовсе не нужны одолжения, хочу, чтобы он остался сам. Поэтому молча смотрю, как он медленно одевается, неторопливо завязывает шнурки на ботинках, не спеша спускается по лестнице. Не успевает черная «Ауди» тронуться с места, как я тут же жалею, что промолчал. Но звонить ему на мобильный, просить вернуться – это как-то совсем уж глупо. Обозвав себя придурком, иду спать. Заснуть не получается долго.
Примерно через неделю Джеки выписывают, и они с Филом начинают готовиться к отъезду в Англию. Shit, опять мне провожать. Почему все, кого я люблю, куда-то уезжают? Так я скоро останусь совсем один.
***
Как-то вечером, в середине сентября, Гуров, закончив работу, с удовольствием потягивается, откидывается в кресле и сообщает, что намерен уйти в отпуск. Ненадолго, дня на три. Пожить в своем загородном доме вдали от бизнеса и прочей суеты. Отдохнуть, расслабиться, отключить мозги, слиться с природой. Тут же ставит меня в известность, что проделывать все это он собирается в моей компании. Мое глупое сердце радостно подпрыгивает. Три дня наедине с Тором, вдали от города. Хотя, вряд ли наедине. Наверняка этот самый дом располагается в каком-нибудь крутом коттеджном поселке и набит разной прислугой. Все равно, эти три дня он будет только моим. Будем с ним прогуливаться по темным аллеям парка, играть в теннис, вместе плавать в бассейне. Завтракать, обедать и ужинать – тоже вместе. Будем подолгу разговаривать, и может быть, я, наконец, что-нибудь о нем узнаю. Очень заманчиво. Но я же не могу в этом признаться. Поэтому я хмуро бурчу:
- Вот счастье-то… За каким я тебе там?
Тора мой мрачный вид нисколько не волнует. Спокойно и, пожалуй, даже весело, отвечает:
- Ты же мой личный помощник. Вот и будешь помогать.
Но меня тоже такими дешевыми отмазками с толку не собьешь.
- Буду помогать в чем?
- Будешь помогать отдыхать и расслабляться.
- Собираешься затрахать досмерти?
Он вроде бы даже слегка оскорбляется:
- Вот только не надо делать из меня сексуального маньяка. Не захочешь – не трону.
- Тогда зачем?
- Просто приглашаю. Можно сказать, по-дружески. Тебе тоже небольшой отпуск не помешает.
Если честно, я считаю, что мне не помешает и большой. И вообще, мне уже немного стыдно. Ну что я, в самом деле, ломаюсь? Мне же хочется. Поэтому я сдаюсь. С удовольствием. Тор благородно делает вид, что мое согласие что-то решало. Он велит мне быть готовым завтра к восьми утра. На прощанье предупреждает:
- Только не жди слишком многого. Этот дом… Сам увидишь. В общем, это совсем не то, к чему ты привык.
Звучит интригующе.
Загородная резиденция бога грома и бури километрах в двухстах пятидесяти от Москвы. Серая лента шоссе стелется под колеса, движение завораживает. Говорить совсем не хочется. Вдоль дороги тянется лес, на его стене яркие пятна желто-красного осеннего граффити. Снова осень. Прошел почти год с того дня, когда моя судьба так резко свернула с намеченного маршрута. Моя нынешняя жизнь больше не кажется мне нереальной, наоборот, то, что было до этого – вроде бы и не со мной. Наверное, потому, что я сам изменился. Я повзрослел, распрощался с некоторыми иллюзиями, хотя, возможно, взамен обзавелся другими. Что-то обесценил в своих глазах, что-то научился ценить. И я теперь совсем не похож на того легкомысленного парнишку, каким был всего год назад. Милый, инфантильный, наивный, твердо уверенный в своем замечательном будущем, такой дурачок. Но он все-таки мне по-прежнему нравится. Он веселый, забавный, добрый, и он по-прежнему часть меня, затаился где-то внутри. Думаю, будет совсем неплохо иногда выпускать его погулять.
Вообще, за этот год столько всего изменилось. Я многое потерял. Потерял отца, состояние, положение в обществе, всех друзей и знакомых, кроме Джеки. Да и Джек уже не совсем мой, он теперь принадлежит Филу. Вместо всего этого в моей жизни появился наглый мужик, который по-прежнему в грош меня не ставит, и от которого я схожу с ума. Он тоже сейчас молчит, но это молчание не напрягает. Кажется, вот так, рядом с ним, под бормотание магнитолы, я мог бы ехать целую вечность. Абсолютно не важно, куда.
Наше путешествие заканчивается в какой-то деревне. С сомнением оглядываюсь: где же элитный коттеджный поселок? Где особняк в викторианском стиле, где роскошный английский парк с тенистыми аллеями, ухоженными газонами и цветниками? И где, черт возьми, теннисный корт и бассейн? Совершенно обычный дом. Небольшой, можно даже сказать, маленький. На первом этаже кухня и что-то вроде гостиной. Второй этаж – большая мансарда, там спальня. Вместо камина – стройная круглая печь. Она выложена красивой плиткой цвета топленого молока с терракотовым орнаментом. Один бок выдается в кухню, другой в гостиную. К дому пристроена маленькая незастекленная веранда. Во дворе густая, аккуратно подстриженная травка, которая, впрочем, явно не дотягивает до английского газона. Несколько плодовых деревьев, кажется, вишни и яблони. Периметр обсажен смородиной и сиренью. В доме есть газ и все удобства. И в нем уютно. Но довольно просто. И чисто.
Спрашиваю Тора, кто за всем этим следит. Он отвечает, что соседи. Пожилая пара. Он им за это платит приличные деньги, по деревенским меркам вообще целое состояние. Муж поддерживает дом в порядке, зимой протапливает, ухаживает за садиком. Жена иногда прибирает. Она же будет нам готовить. Если, конечно, я не собираюсь сам исполнять роль феи домашнего очага и лично стоять у плиты. Ну что за язва, нельзя было обойтись без дурацких шуточек? Делаю вид, что не заметил насмешки. Серьезно отвечаю, что не считаю себя вправе претендовать на такую роль, пусть лучше готовит соседка.
Стоят тихие солнечные дни. Днем тепло совсем как летом, но вечерами уже холодно, приходится одевать свитер. Ведем спокойную ленивую жизнь, поздно просыпаемся, днем подолгу гуляем по окрестностям, валяемся в еще зеленой траве. Недалеко от деревни таинственная громада леса. В первый день отправляемся на прогулку туда. В лесу мне не нравится. Ничего похожего на просторные торжественные кущи, которые показывают в кино или на аккуратные ухоженные европейские лесочки. Он весь какой-то заросший, повсюду завалы сухих веток, иногда попадаются упавшие деревья. Через все это приходится пробираться, уже через полчаса устаю, как собака. Ну его, этот лес, лучше буду любоваться им издали. Ходим на озеро. Купаться уже холодно, поэтому сидим на берегу, наблюдая за стайкой уток или просто скользя глазами по пустой водной глади. Берем с собой удочки, но они так и лежат без дела. Я не любитель рыбалки, Тор, видимо, тоже относится к ней без фанатизма. Он действительно ко мне не пристает, и мне самому тоже совершенно не хочется. Такой покой, такое умиротворение. В этой сонной расслабленной лени, охватившей душу и тело, как-то нет места для секса, тем более, такого резкого и нервозного, какой обычно бывает у нас. Несмотря на то, что мы спим с ним в одной постели, другой просто нет. Но засыпать у него под боком очень приятно.
В последний вечер погода портится. Сижу на перилах, дышу прохладной, уже совершенно осенней свежестью, слушаю бормочущий в саду дождь. Пространство веранды слабо освещено кухонным окном, поэтому ночь, обступившая дом со всех сторон, кажется еще черней. В этой темноте не видно падающих с неба струй, но все вокруг наполнено влажными дождевыми шорохами и вздохами, звонкими щелчками капель по листьям, запахами мокрой зелени и сырой земли. Тор, облокотившись, стоит рядом. Мне так хорошо с ним в этой осенней ночи. Как жаль, что завтра мы уже уезжаем. Завтра мы уезжаем, а я так и не успел ничего о нем узнать. Решаюсь нарушить молчание.