- Совсем дурак?
- Ну... я так, для вида, - смутился Тимур. Даня понимающе кивнул. С Пашкой такие фокусы не проходили: чем больше на него давили, тем упрямее он становился, и уж вовсе не поддавался на шантаж. Странно, что за четыре года Тимур так этого и не понял.
- А он взял, кровь остановил, руки мне перевязал и выставил, представляешь? - обиженно продолжил тот. Даня скептически хмыкнул. В это он вполне верил. Характер Паше достался очень непростой и жесткий. - Вот я и подумал: если все вскроется, вы же все наверняка с ним больше общаться не будете. И он станет только мой...
- Ничего лучше не придумал? Тебе сколько лет, кусок идиота?
- Теперь-то я понимаю, что это было глупо, - понуро согласился Тим. - А лет мне двадцать.
- Подожди, - не понял Тарасов. - Это тебе шестнадцать было, когда вы с ним познакомились? Он что, совсем охренел?!
- Да все нормально было, - поспешил заверить его Тимур. - Я прекрасно все понимал и... давай не будем об этом? В общем, все у нас хорошо было, пока я скандалить не начал. И Пашку как выморозило. А я еще больше психовать стал... А он отстраняться... Вот и докатились.
- С ним так нельзя, - авторитетным тоном заявил Тарасов. - Ну а сюда-то ты чего пришел? Ужин мне приготовить и мое пиво выжрать?
- Я попросить пришел, - глядя прямо ему в глаза, сказал Тимур. - Помоги мне его вернуть.
Данька закашлялся.
- Как ты это себе представляешь?
- Понятия не имею, - обезоруживающе честно признался Тимур. Его уже заметно повело, линия губ стала мягче, а выражение лица спокойнее. Тарасов издал возмущенный возглас, но протест умер под умоляющим взглядом.
- Ладно, черт с тобой, - сдался он, и Тимур вскинулся, в порыве чувств едва не расплескав свое пиво. - Ну вот, нажрался уже. Иди спать, чучело!
- Спасибо, - обрадовался Тим и, шатаясь, побрел в хозяйскую спальню.
- Эй, ты куда? - попробовал возразить Тарасов, но, подумав, махнул рукой. Пусть спит там, в конце концов, диван тоже ничего. С другой стороны... Подождав минут десять, Даня достал мобильник и, не глядя, набрал хорошо знакомый номер.
- Паш, - ласково сказал он, выслушав все, что желал сообщить ему лучший друг, разбуженный среди ночи. - Подрывай-ка задницу с кровати и дуй ко мне. Быстро! Да, я в курсе, который час и какая я сволочь. Нет, сейчас я тебе ничего не скажу. Паш. Я жду.
Злой и взъерошенный Матвеев, появившийся спустя сорок минут, прямо с порога в весьма доходчивых выражениях выразил свое отношение к ночному звонку.
- Тихо ты! - шикнул Тарасов. - Тимура разбудишь.
- Кого?! - вытаращился на него Паша. - Ты шутишь.
- Иди и посмотри, - пожал плечами Данька и махнул рукой в сторону спальни. Павел проследил взглядом направление и нехорошо сверкнул глазами, едва заметно напрягшись.
- Ты... - с трудом выдавил он из себя. - Что он там делает?
- Ну, - легкомысленно отозвался Даниил, разглядывая свои ногти, - он пришел поговорить, я его впустил. Сперва не клеилось, потом мы выпили и все пошло куда легче. Он мне даже пожрать приготовил, прикинь? Ну, вот я и подумал: а что я, собственно, теряю?
Его с силой приложили об стену, вышибив из легких весь воздух.
- Да ты что творишь?! - прошипел нависший над ним невменяемый Пашка. Тарасов усмехнулся и легонько оттолкнул его от себя.
- Ревнуешь. Значит, не все потеряно. Так. В общем, я сейчас отвалю, вернусь завтра вечером. Где вторые ключи ты знаешь, дверь потом запрете. А ты хоть раз в жизни послушай меня и выключи эту свою… отмороженность. Поговори с парнем, может, услышишь чего интересного. Ты же из него всю душу вынул, а сам ни во что не ставишь. Мне бы не понравилось, если бы меня... стеснялись. Он младше, да еще и темпераментнее тебя. С ним говорить надо, а не отмалчиваться, как ты любишь. И отпусти меня наконец, ничего я твоему сокровищу не сделал.
Паша послушался скорее механически, чем осознанно, и Тарасов скользнул к двери.
- Слепой ты, Пашка, - сказал он уже с порога. - Парень тебя любит, а ты не замечаешь. Открой глаза, дурень. И в следующий раз, если я выдергиваю тебя не вовремя, просто мне скажи об этом.
Он издевательски подмигнул растерянному Матвееву и театральным шепотом добавил:
- Презервативы под матрасом!
А затем скрылся за дверью.
- Сам ты дурень, - вслед ему пробормотал Пашка. - Это еще кому из нас надо открыть глаза.
Он бросил взгляд в сторону спальни и внезапно осознал все, что ему говорил Данька. "Парень тебя любит". Пришло время услышать это cамому.
"Одноразовый секс"
Будильник, зачем-то зазвонивший ранним воскресным утром, вырвал Тарасова из приятной дремоты. На ощупь нажав нужную кнопку, Данька довольно заурчал и зарылся носом в пахнущие травяным шампунем волосы. Девушка завозилась, устраиваясь поудобнее, и затихла. От нее исходило расслабляющее уютное тепло, к которому хотелось быть как можно ближе. Тарасов медленно провел ладонью по шелковистому обнаженному бедру, коснулся губами острого выпирающего позвонка на шее, снова окунаясь в такой странно знакомый свежий запах... Стоп.
Он распахнул глаза и, приподнявшись, заглянул в лицо девушки, разбуженной его возней.
- Нина?!
- Ты чего кричишь? - недовольно поморщилась та. - Спать еще и спать...
- Нина... - у Даньки буквально пропал дар речи. - Ты... ты здесь как?
- Тарасов, я здесь сплю, - потерев глаза, отозвалась девушка. - Спала, точнее, пока ты не поднял кипеш. У нас что, пожар?
- Чувствую, что будет, - Даниил оглядел разворошенную постель, хранившую недвусмысленные следы произошедшего ночью, и взялся за голову. - Пашка меня убьет!
Нина вздохнула и, приподнявшись на локте, внимательно посмотрела на Тарасова.
- А ты собираешься ему отчитываться? Я - нет. Это не его дело. Ну, случилось, с кем не бывает? Раньше у тебя не было комплексов по этому поводу, насколько я знаю.
- Раньше я не спал по-пьяни с сестрой лучшего друга, - пробормотал выбитый из привычной колеи Тарасов. Как же это вышло? Он хорошо помнил вечер в клубе. Нина пришла с подругой - то ли Кариной, то ли Катей. Пашки не было - его куда-то уволок совершенно одуревший от счастья Тимур, накануне позвонивший Даньке и непререкаемым тоном заявивший, что похищает Матвеева на все выходные. Сам Тарасов собирался подцепить девушку уже на месте, поэтому явился без пары. Подцепил, ничего не скажешь.
- Много я выпил? - поинтересовался он у Нины. Девушка рассмеялась.
- Не мало, - ответила она. - Я побоялась отпускать тебя в таком виде, поэтому поймала такси и отвезла домой. Ну, а потом оно само собой как-то...
То самое, что произошло "само собой", Даня помнил очень смутно, но некоторые моменты, чудом сохранившиеся в памяти, были очень хороши. Настолько, что можно было бы и повторить, чем он и собирался заняться, перед тем как сообразил, с кем, собственно, имеет дело. Это меняло все. Пашка трясся над сестрой, как Кощей над златом, и то, что произошло ночью, ставило жирный крест на всей их дружбе. Господи, какой же он идиот!
- Перестань, - поморщилась Нина, заметив выражение его лица. - Мы оба взрослые люди, не произошло ничего из ряда вон выходящего. А Пашке вовсе не обязательно об этом знать. Давай просто обо всем забудем.
Но вместо облегчения Данька испытал иррациональную обиду. Как это - забудем? Нина наблюдала за ним, слегка прищурившись: длинные, черные как и у брата, волосы, падали на плечи и грудь, оттеняя бледную, не тронутую загаром кожу. Ее сложно было назвать красивой в классическом понимании этого слова, по крайней мере, у Тарасова случались куда более эффектные девушки, но было что-то, что притягивало к ней взгляд. Может, дело было в теплых насмешливых искорках, прятавшихся в глубине карих глаз, а может - в сильном волевом характере, проскальзывающем в каждом движении и жесте – такими уверенными они были. В чем-то они с Пашкой были неуловимо похожи, но, несомненно, они были и очень разными. В частности, при взгляде на Пашку, Тарасову никогда не хотелось поцеловать его, тогда как сидевшая на кровати Нина вызывала вполне недвусмысленные желания. "Нельзя", - одернул он себя.
- Дань, ты слушаешь? - нахмурилась Нина. - Мне пора, ты не сделаешь кофе?
- Сейчас, - засуетился Тарасов и начал вылезать из-под одеяла.
- Надо же, сережку потеряла, - сокрушенно покачала головой Нина, посмотревшись в зеркало. - Обидно, памятная. Если найдешь - отдай, пожалуйста.
- Отдам, - все еще не придя в себя, а потому, чувствуя себя немного заторможенным, кивнул Тарасов. Нина бросила на него лукавый взгляд и неожиданно, привстав на носки, поцеловала в щеку.
- А мне понравилось, - шепнула она. - И не бери в голову, все хорошо.
- Угу, куда уж лучше, - пробормотал Данька, запирая за ней дверь. - Господи, надо ж было так вляпаться! Там что, в клубе больше ни одной девчонки не было?!
Муки совести он безуспешно попытался утопить в чашке остывшего кофе, но те оказались мастерами спорта по плаванию. Ну почему ему надо было переспать именно с Ниной?! Не то, чтобы она не казалась привлекательной - как раз наоборот! - но она была другом и, что самое главное, сестрой лучшего друга, что полностью исключало любую возможность романтических отношений. До сегодняшней ночи, о которой стоило забыть прямо сейчас.
От раздумий его отвлек звонок в дверь.
- Забыла что-то? - подумав, что это вернулась Нина, поинтересовался он, отпирая замок, и замер с открытым ртом. На пороге стоял Пашка.
- Ты в своем репертуаре, - хмыкнул он и, подвинув плечом закаменевшего друга, прошел в квартиру. - Хоть раз из клуба без очередной бабы возвращался?
- Она не баба, - вырвалось у Тарасова, который от ужаса почти не соображал. - Паш, ты что тут делаешь?
- Да мама звонила, - отмахнулся тот. - Нинка чего-то совсем загуляла в этот раз, еще домой не пришла. И трубку не берет, как и ты, впрочем. А телефона ее этой подружки я не помню. У вас вообще все нормально прошло?
- Ага... нормально, - Даня бросил взгляд в зеркало и обнаружил, что так и не удосужился толком одеться. - Паш, ты иди на кухню, а я хоть штаны натяну, - сказал он и поспешил в спальню.
- Так куда она поехала? - не унимался Матвеев, отправившийся следом за ним. На пороге спальни он хмыкнул, обозрев характерный разгром, и покачал головой. - Ты прямо половой гигант. Девочка хоть осталась довольна?
- Надеюсь, - нехотя отозвался Тарасов, которому изрядно резали слух обычные, в общем-то, шуточки. - Не жаловалась.
Он натянул штаны и футболку, а затем резко развернулся к другу и снова замер. Паша, присев на корточки, внимательно разглядывал на полу какую-то вещь, словно опасаясь прикоснуться к ней руками. Затем, вдохнув, словно перед прыжком в воду, осторожно поддел ее пальцами.
- Я эти сережки Нине сам покупал, - тихо сказал он, и Даньке стало нехорошо. - На день рождения.
Пашка выпрямился, глядя на друга чужими, злыми глазами. Тот попытался что-то сказать, но язык отказывался повиноваться, онемев под тяжелым, осуждающим взглядом.
- Хорошо, говоришь, прошло? - режущим до крови тоном продолжил Матвеев, делая шаг вперед. - Не жаловалась? Паскуда ты, Тарасов.
- Я все объясню... - непослушными губами выговорил Данька, но Пашкин кулак уже с силой врезался в его скулу. Мир взорвался болью, перед глазами поплыл багровый туман, а когда он рассеялся, в комнате кроме него уже никого не было.
Под глазом наливался весьма впечатляющий синяк, но хреново было не от этого. Данька со всей отчетливостью понимал: Паша его не простит. За это - нет. Хотелось завыть волком, осознавая, что потерял самое дорогое, что было в жизни: обоих Матвеевых. Ведь и с Ниной, после произошедшего, уже ничего не могло быть общего. Она не из тех, с кем можно просто так... Сегодняшняя ночь - кошмарное исключение, оборвавшее все, что было раньше. Что же теперь делать?
Тарасов метался по комнате, не находя себе места. Мозг работал лихорадочно, отчаянно ища выходы из тупика, но в голову лезла только всякая чушь вперемешку с бесполезными стенаниями. Разбирала страшная злость на себя, умудрившегося похерить самых важных людей просто так. Минуточку... Данька остановился, как вкопанный, пытаясь ухватить за хвост ускользавшую мысль. А если не просто так? А если по-серьезному? В конце концов, Нина куда лучше тех шалав, которые у него были пачками. Умная, милая, сильная, хорошо его понимающая и знающая. Чем не идеальная жена? И в постели у них все будет хорошо - в этом Тарасов был более чем уверен. Чем дальше, тем больше он загорался этой идеей, находя в ней новые и новые плюсы. Во-первых, сама Нина ему нравилась. Во-вторых, это полностью решало все вопросы с Пашкой: свадьба-то - совсем другое дело! В-третьих, Наталья Сергеевна относилась к Даньке очень душевно, и из нее должна была получиться просто замечательная теща. В порыве переполнявших чувств Тарасов хлопнул себя по лбу и снова заметался по комнате, на этот раз разыскивая джинсы.
У хорошо знакомого подъезда он замешкался, сообразив, что было бы неплохо купить хотя бы цветы. Ларек, к счастью, оказался неподалеку, и перед Данькой встала новая дилемма: каким букетом в случае чего будет не так больно получить по морде? Он решил рискнуть и мужественно выбрал классические темно-красные розы, а затем, чувствуя себя полным идиотом, отправился делать предложение руки и сердца, причем обоим Матвеевым вместе.
Ему сразу не повезло: дверь открыл сумрачный и недовольный Пашка, которому вообще-то вовсе не полагалось тут быть. Однако он не бросился с кулаками на инстинктивно попятившегося друга, а почему-то тяжело вздохнул и приглашающе распахнул дверь. Сообразив, что бить его будут, возможно, не прямо на пороге, Тарасов осмелел и вошел в квартиру.
- Это даже хорошо, что ты здесь, - сказал он, снимая куртку. - Мне надо с тобой поговорить.
- Да уж, - пробормотал тот. - Мне тоже надо... пройдем?
Оказавшись в Пашкиной комнате, куда Матвеев, воровато оглядываясь, утащил его буквально сразу, Даня положил букет на кровать, а сам уселся рядом, совершенно не понимая, что происходит. Паша, замявшись, присел на стул у окна.
- Ты извини меня, - сказал он, и Тарасов разинул рот от удивления. - Мне Нинка такой скандал закатила. Она, оказывается, сережку эту две недели назад потеряла, помнишь, когда мы у тебя сидели? Ну вот. А ночевала у Карины, телефон не слышала. Вернулась домой, а тут я прилетаю - весь из себя обуреваемый праведным гневом. Ну, она мне мозг и вправила. Я целый день думаю, как перед тобой извиниться... Как же хорошо, что ты пришел!
- Да уж, - только и смог ответить Данька, у которого окончательно поехало мировосприятие. Нина наврала, что ничего не было? Паша не злится? И - о Господи! - свадьба не нужна?!
- Паш, ты куда делся? Мама ужинать зовет, - в комнату заглянула Нина. - Даня? – удивилась она.
- Да я вот, случайно зашел, - залепетал тот невразумительно. Нина усмехнулась. Сегодня она выглядела как-то непривычно: в глазах, что ли, у нее появилось что-то новое, чего раньше никогда не было? И Даня поймал себя на том, что смотрит на нее, не отрываясь. Нина бросила взгляд на его живописный фингал и, укоризненно качая головой, повернулась к брату, грозя ему пальцем.
- Надеюсь, вы разобрались? О, а кому цветы?
- Тебе! - вспомнил о букете Тарасов и протянул розы девушке. - Я... это... хотел просить тебя повлиять на этого горячего финского парня, а ты уже. Спасибо.
- Да было бы за что, - отмахнулась та и снова посмотрела на брата. - Иди, мама зовет.
- Спасибо, - уже другим тоном повторил Тарасов, когда Пашка вышел. Нина взглянула на него поверх букета.
- Я не дура, - ответила она. - Я знаю, что у нас бы с тобой ничего не вышло, а портить вашу дружбу из-за разового секса... Ну, подумаешь, переспали - что, со мной раньше такого не было? Дань, я не сволочь. И вас я не поссорю. Ты с нами поужинаешь?