– Я вообще отлично собой владею.
– Думаю, нам стоит почитать эти письма, – предложил Адам.
– Я же говорю, что удалил их, – напомнил Камерон, не спеша признаваться, что уже озаботился их восстановлением. Сейчас они уже наверняка дожидаются его в папке входящих сообщений.
– Возможно, – продолжил Адам, хватая брата за плечо, – но есть ведь этот альбом, давай его посмотрим.
– Не стоит.
– Парень, мы – твои братья, – напомнил Брендон, – может, мы сможем прояснить ситуацию.
Возможно, он прав, они оба правы, как ни печально это сознавать. Даже хорошо, что они оказались рядом, когда их священная клятва летит ко всем чертям.
Камерон неохотно открыл альбом. Братья подтащили свои стулья поближе и с интересом уставились на первую страницу, на Джейка в роддоме, когда ему был всего час от роду.
– Он похож на дряхлого старикашку, – поразился Брендон.
– Неправда.
– Младенцы всегда так выглядят, вы только представьте, где он только что был, – заметил Адам.
– Ты бы думал, что говоришь, – возмутился Брендон, его аж передернуло.
Камерон усмехнулся и принялся разглядывать ранние фотографии Джейка, на некоторых он был один, а на некоторых вместе с Джулией. Интересно, кто делал эти снимки? Ведь на месте этого неизвестного должен был быть он сам, а вместо этого он всячески старался избегать Джулию. Эта мысль мучила его все сильнее и сильнее по мере того, как он листал альбом и видел, как растет его красавец сын.
– Да он просто в раю! – воскликнул Брендон, глядя на фотографию Джейка, наслаждающегося первым барбекю. Джулия заботливо подписала, что специально для малыша барбекю измельчили, и он быстро его слопал, а затем неторопливо выпил соус. Камерон не удержался и рассмеялся, глядя на Джейка – лицо и волосы перемазаны красным соусом, а сам он радостно смотрит в камеру, разевая беззубый рот.
– Ну прямо вылитый Камерон, поедающий барбекю, – заметил Адам, рассмешив даже самого Камерона.
Следующую страницу Джулия назвала «Первая прививка» и старательно описала, как медсестра делала снимок, пока она сама держала и успокаивала ребенка.
– Ух, будет больно! – Брендон аж содрогнулся.
На первом снимке был симпатичный доктор с маленьким шприцем в руке. Потом шла парочка снимков Джейка, ожидающего чего-то неприятного. И наконец, на последнем кадре красовался покрасневший от ярости малыш с закрытыми глазами и широко открытым ртом.
Камерону показалось, что еще немного, и он услышит, как кричит его сын.
– Ну до чего жестокие люди, – возмутился Адам, отводя взгляд.
– Я просто чувствую, как ему было больно, – согласился Брендон, потирая руку, куда должна была вонзиться иголка.
На следующей странице счастливый Джейк под руководством матери знакомился с океаном. Камерон уставился на веселящуюся в купальнике Джулию и лишь с трудом удержался и не погладил ее роскошное сексуальное тело.
Потом, осознав, что братья видят ту же картинку, что и он, поспешно перевернул страницу.
– Эй, ты куда-то спешишь? – возмутился Адам.
– Да, давай помедленнее, – согласился Брендон, – сразу видно, что поработал отличный фотограф, я хочу еще посмотреть на океан.
– Ну конечно. – Камерон покачал головой, он прекрасно понимал, на что братьям хочется посмотреть в действительности, вот только выполнять их желания он не собирался. Джулия в купальнике только для него, а братья как-нибудь перебьются.
– Да ладно тебе, давай вернемся к последней фотографии, – взмолился Адам, – нам же нужно познакомиться с мамочкой Джейка получше.
– Вы уже и так достаточно насмотрелись, – отрезал Камерон, закрывая альбом.
– Как хочешь, но я все равно не понимаю, почему ты ей тогда не ответил.
– Первый раз она просто написала, что ждет моего звонка. Но кому это было нужно? Так что все последующие я просто удалял не читая.
– Не слишком вежливо с твоей стороны, – заметил Брендон.
– Да ладно вам, как будто вас никогда не преследовали навязчивые женщины. Что мне оставалось делать?
Брендон нахмурился, но промолчал.
– Возможно, ты прав, – неохотно признал Адам.
– Я поступил тогда самым разумным образом, – медленно повторил Камерон.
– Да, как я тебя понимаю, – вздохнул Брендон. Он десять лет играл в Национальной футбольной лиге и на собственной шкуре испытал навязчивые домогательства ненормальных женщин. – Не мне тебя винить, но на вид она вполне вменяемая.
– Поймите меня правильно, – начал Камерон, – она мне очень нравилась, но потом она стала посылать мне эти письма. За один день она прислала мне четыре письма. Четыре! Нет, честно, она вела себя как самая настоящая истеричка, навоображавшая себе что-то несусветное. Типа, раз мы переспали, то она в меня влюбилась и жить не может без моего звонка. Она мне даже прислала бумажное письмо, но я его выбросил не открывая. У меня как-то не было ни малейшего желания продолжать с ней отношения.
– Да, теперь я, кажется, могу тебя понять, – признал Адам.
– Не сомневаюсь. А потом она перестала писать, и я решил, что до нее наконец-то дошло, что она меня не интересует.
– Похоже, что она просто устала от тебя. – Брендон пожал плечами.
Камерону не слишком-то понравилась такая трактовка вопроса, но возражать он не стал.
– И что ты собираешься теперь делать? – поинтересовался Адам.
– Именно это я и пытаюсь сейчас решить.
– Да ну? – усмехнулся Брендон. – Удачи.
– У меня все под контролем.
– Да-да, знаменитый контроль Камерона, – кивнул Адам, – значит, она проживет с тобой в одном номере ближайшие десять дней. Что-то мне подсказывает, что этому твоему контролю предстоит серьезная проверка на прочность.
Камерон решил, что, судя по усмешке Адама, тому пришлось испытать схожую проверку на собственной шкуре. И, уже неплохо зная Триш, он мог легко догадаться, кто победил в той битве. Вот только не заметно, чтобы Адама это хоть немного опечалило.
Нет, он искренне радовался, что брат нашел свое счастье, вот только сам Камерон не создан для семейной жизни.
– Триш наверняка захочет посмотреть на ребенка, – заметил Адам, вставая.
– А я, между прочим, тоже хочу посмотреть на племянника, – возмутился Брендон.
– Может, сегодня вечером?
– Нет, – возразил Камерон, перед таким нашествием родственников нужно как следует подготовить Джулию, – я буду занят.
Через десять минут после ухода братьев вернулась няня с Джейком. Камерон украдкой наблюдал, как она меняет ребенку подгузник и кормит его из бутылочки. Задав парочку подходящих к случаю вопросов, Камерон взял пару кратких уроков обращения с детьми, улыбнулся и выпроводил няню, заявив, что дальше и сам управится. Он был готов взять все в свои руки.
– Теперь мы с тобой одни, – прошептал он Джейку, когда за няней закрылась дверь. Затем, взяв малыша на руки, прошелся по номеру и, остановившись у окна, показал сыну океан. – Видишь, вон там земля выдается в океан? – спросил Камерон, показывая на север. – Мы там живем. Помаши птичке, – попросил он, глядя на парившую над океаном чайку. – Помаши, давай я тебе помогу, – продолжил Камерон, хватая ребенка за запястье. – Умница.
Нет, женитьба и семейная жизнь точно не для него, но теперь, когда появился Джейк, он сделает все, чтобы малыш рос счастливым.
– Дададада, – пролепетал Джейк.
– Эй, приятель, – Камерон нежно обнял ребенка, – давай-ка мы найдем тебе что-нибудь пожевать.
Они пошли на кухню, где Камерон разыскал хрустящие колечки для Джейка и крекеры для себя, а потом усадил ребенка на высокий стульчик и смотрел, как малыш играет с угощением.
Пусть Камерону и не повезло с родителями, Селли Дьюк научила его доверять людям, и теперь, несмотря на то что отец раз за разом твердил, что он никчемная, никому не нужная дрянь, Камерон может дарить и принимать любовь. В старших классах он встречался с кучей девчонок, и даже если не любил их по-настоящему, то, по крайней мере, питал к ним какие-то чувства и знал, что это взаимно.
А потом в него по уши влюбилась красавица Венди. Как-то ночью она сказала, что любит его, и потребовала от него тех же слов, и Камерон сдуру произнес их, хоть и не чувствовал к ней ничего особенного. И когда спустя какое-то время он попытался с ней расстаться, Венди как с цепи сорвалась: она перепробовала все на свете, пытаясь вернуться к Камерону, даже пробовала настраивать против него его же друзей. Когда это не помогло, Венди попыталась его шантажировать, заявив, что расскажет учителям, что Камерон списывает на экзаменах. Но Камерон не обращал на нее ни малейшего внимания, и тогда она заявила в полицию, что он ее изнасиловал. Это стало последней каплей.
Помня о своем злополучном детстве, Камерон никогда в жизни не стал бы опускаться до физического насилия. Вот только Венди, в отличие от Селли Дьюк, ничего не знала о его детстве. Мать наняла адвоката, и в суде Венди признала, что соврала, и отказалась от обвинения.
Вот только на Камерона этот случай произвел неизгладимое впечатление. Он все еще помнил ту злость и негодование, что испытал, услышав свое имя в зале суда. А что было бы, если бы его признали виновным? Стал бы он вести себя как отец? Или сумел бы сдержаться?
Отчаянно пытаясь справиться с одолевающей его яростью, Камерон поступил на флот и поклялся, что никогда и никому не даст разрушить свою жизнь, прикрываясь любовью.
А теперь появился Джейк. И Джулия. И что ему теперь прикажете делать?
Покончив с семинаром, Джулия приготовилась отвечать на вопросы. Ей всегда нравилось делиться знаниями, передавать годами накопленный опыт, она считала, что тем самым отдает дань уважения своим наставникам, ведь это они ее всему научили.
Простившись со своими учениками, Джулия вошла в фойе отеля и замерла на месте – всего в пятнадцати метрах от нее стояла Селли Дьюк и еще какие-то две женщины. Джулия даже не сразу решила, что лучше – встретиться с матерью Камерона или попытаться спрятаться, ведь именно из-за нее и получилась вся эта неразбериха.
Если бы она заранее знала, что все так получится, то хорошенько подумала бы, стоит ли вообще сюда приезжать, а уж Джейка точно оставила бы в Дансмуир-Бей.
Чувствуя себя последней трусихой, Джулия решила лишний раз не встречаться с Селли и, пробираясь кружным путем в номер Камерона, вспоминала их последнюю встречу прошлым утром.
Не успела она войти в отель с коляской и вещами, как сразу же услышала:
– Джулия, как я рада тебя видеть! – и с удивлением увидела Селли. При любых других обстоятельствах она бы обрадовалась этой встрече, ведь именно благодаря ее стараниям о пекарне Джулии узнали во всем мире. Но не успела она еще даже поздороваться, а Селли уже склонилась над коляской с Джейком, а замершей Джулии оставалось лишь гадать, узнает она своего внука или нет.
– Селли, это мой сын Джейк, – после небольшой паузы произнесла Джулия.
– Какой красавец! – Селли присела рядом с коляской и ухватила Джейка за ногу. – Привет, дорогой, я так рада с тобой познакомиться.
Малыш улыбнулся, и на его правой щеке появилась ямочка. Селли изумленно выдохнула и застыла с открытым ртом, недоверчиво глядя на ребенка, а потом перевела взгляд на Джулию. В ее глазах стояли слезы.
– Быть того не может, – прошептала она.
Возможно, Джулия и преувеличивала драматизм происходящего, но она почувствовала, что ее приперли к стенке и ей нечем дышать.
– Это правда? – спросила Селли.
– Ты о чем? – Джулия попыталась изобразить непонимание, но от волнения ее язык заплетался.
– Дорогая, ведь это ребенок Камерона?
Чувствуя, что сейчас заплачет, Джулия кивнула.
– Я так и думала, – заявила Селли, осторожно хватая Джейка за нос, – эта ямочка лучше любой проверки ДНК.
Джулия улыбнулась, но ей оставалось лишь надеяться, что сам Камерон так же благодушно воспримет известие о пополнении семейства.
– Я просто влюбилась, спасибо тебе, дорогая, – сказала Селли, крепко обнимая Джулию.
А когда взволнованная Джулия начала уговаривать ее пока что все хранить в тайне от Камерона, та изумленно спросила:
– Так он ничего не знает? Почему ты до сих пор молчала?
Джулия торопливо объяснила, что пыталась обо всем ему рассказать, но Камерон не отвечал на звонки и не читал ее письма.
– И почему меня это совсем не удивляет? – вздохнула Селли, закатывая глаза. – Камерон иногда так упрям.
Затем Селли пообещала, что ни слова не скажет сыну, и приказала менеджеру разместить их в номере Камерона.
– Он ни о чем не узнает, – заверила Селли, невинно улыбаясь, – поверь мне.
В номере стояла подозрительная тишина, когда Джулия наконец-то туда добралась. Даже свет выключен, может, Камерон куда-то спровадил ребенка? Она уже и забыла, как тихо бывает без детей. А может, это Селли вспомнила, что обещала посидеть с ребенком, и взяла Джейка на прогулку?
Джулия бросила портфель и сумочку на стул и подумала, что бокал вина ей не помешает. Вот только перед тем, как поддаться соблазну, нужно проверить, где и с кем Джейк.
Это был трудный день, а впереди еще предстоит разговор с матерью Камерона.
Джулия все еще не могла поверить, что Селли нарочно все это подстроила. Интересно, что она скажет, если узнает о той сцене в душе?
– Возможно, не стоит сообщать ей все подробности, – пробормотала Джулия, разуваясь и направляясь в импровизированную детскую. Открыв дверь, она первым делом заметила пустую кроватку и сразу задумалась, где теперь искать ребенка. Комнату освещал лишь неяркий сумеречный свет из открытого окна, и Джулия не сразу заметила улегшегося на кровать Камерона. На груди у него мирно посапывал Джейк, а отцовские руки осторожно придерживали малыша, не давая свалиться на пол.
Джулия почувствовала, как судорожно сжалось ее сердце и свело горло. Разве есть в мире что-нибудь прекрасней этой картины?
Похоже, что она крепко влипла.
Джулия вздохнула. Интересно, она совершила уже все глупости, на какие способна, или у нее еще все впереди? Пусть Камерон даже и не надеется, что она снова в него влюбится, один раз она уже обожглась, и ей не нужен мужчина, не готовый к серьезным отношениям. К тому же им с Джейком и вдвоем хорошо.
Но теперь Камерон вновь появился в ее жизни и успел четко обозначить свою позицию. Во-первых, несмотря на явную симпатию к ребенку, он не верит, что Джейк – его сын, и, во-вторых, он хотел бы возобновить их бурный роман. Вот только теперь Джулии нужно заботиться о ребенке, а секс без любви ее больше не интересует. Камерон не собирается распахивать перед ней свою душу, не говоря уж о любви и свадьбе.
Ну что ж, ее это вполне устраивает. За последние полтора года Джулия стала намного сильнее. И счастливее. Она живет полной жизнью, и Камерон Дьюк ей больше не нужен.
Осталось лишь найти того, кто сможет убедить ее в том, что все эти красивые слова – правда, а не одна сплошная наглая ложь.
Глава 4
Услышав вздох, Камерон приоткрыл глаза. Джулия стояла всего в паре шагов от кровати и смотрела на них с Джейком. На ней все еще был деловой костюм, но при этом она казалась невероятно хрупкой и уязвимой.
– Он заснул, – прошептал Камерон, не двигаясь с места.
– Я вижу, вы оба спали.
– Нет, – возразил Камерон, – я всего лишь дал глазам немного отдохнуть.
– Понятно, – улыбнулась Джулия, – наверное, пора его будить, а то он потом всю ночь не заснет.
– Я об этом как-то не подумал, – нахмурился Камерон.
– Ничего, ты же не знал, – заметила Джулия, подходя к кровати.
– Эй, приятель, мамочка дома, пора обедать, – прошептал Камерон, поглаживая Джейка по спине.
Малыш потянулся и что-то пролепетал, потом моргнул, посмотрел Камерону прямо в глаза и захныкал.
– Ш-ш-ш, – Камерон попытался успокоить ребенка, – почему он плачет?
– Он всегда такой спросонья, – улыбнулась Джулия, забирая малыша, – он слегка сбит с толку, и наверняка ему пора менять подгузник.