И дамочка не заставила себя ждать.
Она открыла рот шире. Их языки переплелись. Чувственный голод пронзил Найла так, словно борец по боям без правил вмазал ему в солнечное сплетение. И так крепкий от возбуждения член набух еще сильнее.
Груди Холли вжались в тело Найла. Он почти чувствовал, как ее крепкие соски трутся о его рубашку. Она положила ладони на его руки, обхватила бицепсы, сжала…
Никакого сопротивления. Нет, Холли его не отталкивала, не пыталась вырваться…
Она прижималась как можно ближе.
Как и он.
Они подходили друг другу. Ее губы – мягкие, полные – были идеальны. Ее язык… да-а-а-а, дамочка прекрасно владела своим язычком. Знала, как ласкать им. Как мучить.
Как свести с ума.
Может, смертная все-таки была не против поиграть. Абсолютно, гребать его, идеальна…
Холли оторвалась от его рта, высвободилась из объятий и отступила на шаг.
– Нет.
Она не спускала с него глаз.
Голодных.
Полных ужаса.
Ничего нового. За свою долгую жизнь он не раз видел такое.
И все равно это напрягало.
Найл не хотел, чтобы Холли так смотрела на него.
Девушка подняла руку к губам, словно хотела стереть его вкус, и Найл нахмурился.
– Думаешь… – Медленно начала Холли, потом запнулась и сглотнула. – Думаешь, можешь сначала кидаться угрозами, что поимеешь мой мозг… а потом просто взять и трахнуть меня?
Он не проронил ни слова. Да и что говорить?
– Нет. Я не одна из твоих шлюх, ухлестывающих за демонами. Я не хочу по-быстрому перепихнуться с тобой в темноте, чтобы пощекотать себе нервы, а потом рассказывать всем, что трахнула монстра.
Точное попадание. Очевидно, журналистка понимала мотивы женщин, посещающих его клуб лучше, чем казалось с первого взгляда.
– Я не хочу играть…
– Нет, Холли, хочешь.
Ее сердце все еще билось слишком быстро, соски оставались напряженными, и щеки были залиты румянцем желания.
Она хотела. Его.
– Я не собираюсь играть. – Девушка опустила руки. – Я буду делать свою работу. И выясню, что случилось с Карлом. С тобой или без тебя.
Найл смерил ее взглядом. Какая жалость. Им было бы хорошо вместе. Секс был бы просто за гранью – в ней столько огня…
Жаль.
Найл тряхнул головой.
– Прости, любимая. Без меня. – И сделал единственное, на что был способен.
Развернулся и двинулся прочь.
Пока Найл шел к своей машине, он спиной чувствовал взгляд Холли.
Он поднял руку, потянувшись к ручке дверцы.
– Найл.
Ох, ее голос имел на него определенное воздействие. Легкая хрипотца, когда она произносила его имя. Как будто приласкала член.
Но Найл не стал оборачиваться. Он открыл дверь.
– Тебе должно быть не все равно. – В голосе девушки появились стальные нотки. – Ты изображаешь из себя ублюдка, но Карл – совсем еще мальчишка – был одним из твоих. Ты должен переживать…
Горький смех сорвался с его губ. Найл просто не удержался. Он повернулся и посмотрел на девушку.
– Сладкая, ты так быстро позабыла? Инкуб, схвативший тебя той ночью, тоже был «одним из моих». А я его сжег… – Огонь был таким красивым. -…Дотла.
Холли вздрогнула.
Губы Найла изогнулись в леденящей душу улыбке.
– Я убиваю своих. – Инкуб не был первым, не будет и последним. – Я не веду крестовый поход, чтобы спасти их… или тупых смертных, которые суют свой нос туда, где им не место.
– Ты бессердечный гад, Найл.
Ему такое уже говорили.
– Я не собираюсь прятаться. Я выясню, что произошло…
Найл забрался на водительское сидение. Он не мог и дальше находиться рядом с ней. Не там, где любой может их увидеть.
Никогда не знаешь, кто следит за тобой в этом городе.
У Найла были свои шпионы, как и у других СС, желающих заправлять в Атланте.
СС… Сверхъестественные существа, или, как их, скорее всего, назвала бы Холли – сверхъестественные сволочи.
Найл не смотрел на нее, пока запускал двигатель и отъезжал от тротуара. Не оглядывался. Он давным-давно научился смотреть только вперед.
Бедняжка Холли Шторм. Он пытался ее предупредить. Теперь она идет навстречу смерти.
Или смерть сама идет к ней.
Глава 3
Что ж, на демона можно не рассчитывать. Хотя чему тут удивляться?
На следующий день Холли стояла на перекрестке не самого благополучного района города. Она надеялась сорвать куш, уговорив на сотрудничество самого уважаемого – хорошо, самого жуткого – демона Атланты. Это помогло бы в расследовании. Но так как Найл недвусмысленно дал понять, что ему она нужна только для секса, не стоит даже думать о нем.
Хотя мысль о сексе с Найлом не покидала ее уже несколько недель. Даже сны снились.
Проклятье. Сексуальный. Пугающий. Холли никогда особо не нравились плохие парни. Не ее тип. Бывший жених Холли был профессором в Университете Мэллруна. Ей нравились умные мужчины. Утонченные.
С которыми она чувствовала себя уютно и безопасно.
По крайней мере, до тех пор, пока они – как Зак – не начинали изменять ей со студентками.
Урод.
Каким же придурком он…
– Ты не должна здесь ошиваться.
Услышав за спиной хриплый голос, Холли подпрыгнула от неожиданности.
Она развернулась и оказалась нос к носу с мужчиной, чье тело и голова были спрятаны под длинным плащом. Одутловатое лицо белее снега и красные губы.
– Сэм, – облегченно вздохнула девушка. – Спасибо, что пришел на встречу. Я хотела спросить…
Но он покачал головой:
– Ни черта ты не должна у меня спрашивать. – Он кинул быстрый взгляд налево, потом направо. – Тебе надо сделать единственную вещь – забыть мой номер телефона.
Холли не смогла справиться с удивлением:
– Что? Сэм, у нас есть договоренность…
– Уже нет. – Он выдохнул, и с его губ сорвалось облачко пара. Потепления пока так и не намечалось. Парень из отдела погоды сказал, что такой холод сохранится еще дней пять. Да уж, полезная информация, только от нее не легче.
Холли поплотнее запахнула пальто.
– Забудь о моем существовании, Шторм. Выкинь из головы мое имя и все, о чем я тебе рассказывал.
В данный момент ей хотелось слышать совсем не эти слова. Но гнев, закипающий внутри, помог немного согреться.
– Он до тебя добрался, да?
Сэм облизнул дрожащие губы.
– Кто? Кто?!
Она моргнула. Ладно, парень всегда казался чересчур нервным.
Видимо, все демоны такие.
– Найл. – Черт. Если не хочет ей помогать, может хотя бы палки в колеса не вставлять. – Он велел тебе не общаться со мной?
Последние четыре недели именно Сэм снабжал ее информацией о мире демонов. С тех пор, как она нашла его, валяющегося в нирване, в одном из подвалов, куда наведалась, когда искала подпольные лаборатории по производству метамфетаминов.
Находясь под кайфом, парень не мог контролировать чары и сверкал черными, как смоль, глазами. Так Холли и выяснила, кто он на самом деле.
Она помогла ему завязать. Избавиться от зависимости. Потому что знала, как это опасно – все еще не могла забыть крики брата-наркомана.
– В этом замешан Найл? Твою мать, я валю отсюда. – Он развернулся, чтобы уйти.
– Нет! – Холли схватила его за руку. – Подожди! Если это не Найл приказал тебе меня отфутболить, то кто…
Но Сэм вырвался из ее цепких пальцев.
– Береги свою симпатичную задницу, Шторм. Скоро в городе разверзнется ад.
С этими словами он развернулся и, перебежав дорогу, скрылся в одном из переулков.
Плечи Холли поникли. Второй, гребать его, удар.
И что теперь?
Потирая шею, она шагнула на проезжую часть. В этом районе всегда было малолюдно. Когда-нибудь городские власти примутся и за это место, все тут перелопатят и…
До Холли донесся рев мотора…
… и она увидела несущийся на нее белый фургон.
О, черт.
Холли кинулась назад.
Слишком поздно.
Колеса машины повернулись… прямо на нее.
Боже!
Она не успеет увернуться. Каблук подвернулся и сломался. Она не сможет…
Фургон по касательной ударил ее в бедро, отчего девушку развернуло и отшвырнуло в сторону. Она жестко приземлилась на асфальт, из легких вышибло весь воздух.
Перед глазами поплыло. Последнее, что Холли увидела перед тем, как ее поглотила милосердная тьма – заднюю часть фургона, на полной скорости мчащегося прочь.
– Господи Иисусе, Холли! Что с тобой случилось?
Кинув сумку на пол, Холли, скривившись, посмотрела на Бена.
– Фургон.
Последние четыре часа она провела в отделении скорой помощи. Девушку осмотрели три доктора, каждый из которых хотел продлить ее пребывание в больнице.
Но кроме кровотечения, пары синяков и дикой ярости, Холли ни на что не жаловалась, поэтому отказалась оставаться там на ночь.
Голубые глаза Бена стали огромными.
– Детка, ты не сможешь выйти в эфир в таком виде…
Холли зарычала, и Бен поступил мудро – заткнулся.
Девушка ткнула пальцем в сторону помощника продюсера, пялящегося на ее разорванную юбку:
– Ты. – Тот выпучил глаза. – Прицепи мне микрофон. – Потом снова посмотрела на Бена. – Потому что я собираюсь выйти в эфир.
– Нет, Мак сказал, что Сьюзан выдаст репортаж об отравленной еде в ресторане…
Послышался еще один рык. Холли ураганом пронеслась мимо, чем привлекла внимание оператора, работающего на вечерних выпусках новостей. За девушкой следом вприпрыжку бежал помощник, стараясь на ходу прикрепить микрофон к ее одежде.
Холли не стала усаживаться за дикторский стол-«дублер», находящийся позади ведущих. Она встала посреди студии так, чтобы в камеру ее было видно с ног до головы.
Где-то позади она слышала голос Мака, четкую команду:
– Переключить камеру на Холли через пять, четыре…
– Какого хрена? – возмутилась Сьюзан Партик. Блондинка ринулась к камере, испепеляя Холли взглядом. – Это мой эфир…
– Попридержи свой репортаж, Сью. Бургеры могут подождать. – Мак указал на Холли. – У нее не история, а бомба.
У Мака всегда был хороший нюх на стоящие репортажи. Если у журналиста одежда в крови, значит, что-то наклевывается.
– … три, две, одну…
Объектив камеры сфокусировался на Холли. Девушка вздернула подбородок, украшенный синяком. Она все еще чувствовала на языке привкус собственной крови.
– Это Холли Шторм, и сегодня я вышла в эфир с мольбой о помощи.
Найл замер перед экраном телевизора. Рука, поднимающая стакан воды, застыла на полпути ко рту.
На него смотрела Холли. Длинная красная царапина пересекала ее щеку. Камера медленно отъехала, и Найл увидел девушку в полный рост. Разорванная одежда. Кровь.
В нем закрутился водоворот ярости.
– Сегодня я стала жертвой наезда.
Стакан рассыпался на мелкие осколки.
– Белый фургон без номеров сбил меня на Балтимор-стрит незадолго до полудня.
Найл стряхнул с руки остатки стекла и воды.
– Если кто-нибудь располагает информацией об этом преступлении, позвоните в полицию…
Найл схватил пульт. Отключил звук. Уставился на Холли.
Такая уязвимая.
Балтимор-стрит. Прибежище проституток, наркодилеров и головорезов. Какого черта Холли вообще там оказалась?
И что бы он сделал, если бы она там погибла?
Твою мать.
Он потянулся за лежащим на столе телефоном. Набрал номер. Ответили после второго гудка.
– Мне нужна защита. – Он не стал утруждаться представлениями. Незачем.
Тихий вздох.
– Лично вам, сэр?
Найл чуть не рассмеялся. Почти. Он все еще видел синяки на коже Холли.
– Для Холли Шторм.
Найл сказал, что бросит ее на произвол судьбы.
Похоже, в Атланте врала не только Холли.
Кто-то, черт побери, ответит за то, что причинил ей боль.
Сэм Митерс был чист как стеклышко четыре недели, два дня и шестнадцать часов.
Поначалу он вел счет минутам. Когда крошка Холли Шторм протянула ему руку помощи в той дыре и помогла проблеваться. С тех пор он и начал следить за бегом минут.
Первые дни прошли как в тумане. Несколько раз он приходил в сознание и видел ее. Она выглядела как ангел мщения, словно вокруг ее головы полыхала геена огненная. Прекрасная Холли Шторм.
Да, она помогла ему пережить ад. Дала второй шанс.
Но она ничего не знала о его жизни. И не могла понять.
Его дар… позволял ему видеть тьму в людских душах. Только мрак. Он слышал шепот их кошмаров. Чувствовал желание убивать. Мучить.
Сэм никогда не слышал мыслей хороших людей. Например, не было даже намека на мечты Холли.
Только убийц. Извращенные и пропащие души… вот они с ним разговаривали.
И никогда не затыкали свои гребаные рты.
Без наркотического дурмана голоса стали громче.
Один голос… глубокий и сильный раздавался в его голове уже несколько дней. Из-за него, черт побери, Сэм не мог спать, только постоянно передергивался от отвращения и ужаса.
То, чего это голос хотел… Сэма тошнило от этих вещей. Нет, он не мог даже думать о них. Пытался притвориться, что голоса не существует, что там, на улице, не началась охота…
А потом нашли того мертвого паренька.
Сэм принялся стучать головой по кирпичной стене здания. Нет, нет, он больше не выдержит, не сможет…
– Я могу это прекратить.
У Сэма перехватило дыхание. Потому что на этот раз голос прозвучал не в голове. Митерс задрожал всем телом, поднял глаза и встретился взглядом с незнакомцем.
Мужчина улыбался.
– Что, приятель, преследовал дракона не так давно?
Преследовал белого дракона. Сэм судорожно вздохнул. Метамфетамин. Восхитительная белая прелесть. Он покачал головой, несмотря на то, что сердце, казалось, застряло в горле. Сэм сглотнул, пытаясь справиться с внезапной сухостью во рту. Он так хорошо справлялся. Оставался трезвым.
Ради чего? Чтобы этот долбаный псих пробрался в его голову?
Сэм все еще слышал те слова. Снова и снова.
Выпотрошить их. Исполосовать. Пролить кровь. Нечистые умрут.
Выпотрошить их. Исполосовать. Пролить кровь.
– У меня есть кое-что, что может тебе понравиться. Тебе сразу станет хорошо.
Сэм никогда не чувствовал себя хорошо. Даже когда мет струился по его венам.
Но с помощью наркоты голоса становились тише. О, эта прекрасная тишина.
– Г-где?
Мужчина покачал головой.
– Нет, дела так не делаются. Сначала ты должен расплатиться.
Выпотрошить их.
Сэма начало трясти.
Мужчина наклонился, открыл черную сумку, валяющуюся у его ног, и достал оттуда стеклянную трубку. С губ Сэма сорвался всхлип. Он любил пользоваться такими трубками. Ему нравилось обхватывать руками холодное стекло и вдыхать сладостный дурман.
Он не мог отвести глаз от рук незнакомца. Судорожно облизнулся. Всего только разочек. Ширнется, заглушит голоса…
Избавится от них.
А потом возьмет себя в руки. И не попадется снова в ловушку мета. Только сейчас.
Один раз.
Сэм протянул руку и шагнул вперед.
– Я… у меня мало наличных…
Еще одна холодная улыбка. Глаза незнакомца сверкали подобно льдинкам.
– Мне не нужны твои деньги.
Сэму нужна была эта трубка.
– Что?
Предмет мечтаний исчез в сумке.
– Информация. Все, что мне от тебя нужно, Сэм – информация.
Сэм моргнул. Откуда этот парень знает его имя?
– Расскажи мне то, что я хочу знать, и ты отправишься в полет, который никогда не забудешь.
Пролить кровь.
Митерс зажал уши ладонями, но это не помогло – он все еще слышал голос.
Повесив сумку на плечо, мужчина направился к нему. Он схватил руки Сэма и с силой дернул их вниз.
– Ну что, больно?
Кивок.
– Я остановлю боль. Просто дай мне то, о чем я прошу.
Еще один кивок. Прямо сейчас Сэм был согласен на что угодно.
Гребаные голоса должны заткнуться.
– Журналистка… Холли Шторм… Что ты ей сказал сегодня?
Холли. Она помогла ему…
Незнакомец посмотрел прямо в глаза Сэма, поймав его в ледяной плен взгляда.
– Что ты ей сказал?
– Ни-ничего. – Правда. – Что больше с ней… не работаю. – Сэм не хотел, чтобы она знала о голосах. С ним что-то не так, иначе он не слышал бы убийц.