— Благодарю всех, кто пришел сегодня. Я ценю вашу поддержку. Приятного вечера!
После бурных аплодисментов, толпа начала расходиться. Остались только двое репортеров, которые продолжали слоняться вокруг него, но персонал магазина поспешно вывел их наружу. Люк попытался взять себя в руки и повернулся к Эмили. Он весь напрягся. Она была прекрасной, культурной, образованной и доброй. Она любила детей и, в целом, это означало, что, если бы он сделал ей предложение руки и сердца, она бы сразу его приняла. В кармане у Люка даже было кольцо, простое, с каплевидным алмазом в два карата — по ее словам, ее любимым — на тонком золотом ободке, которое буквально ждало подходящего момента.
Эмили обладала всеми качествами, которые он искал в женщине. Но Люк ждал этого подходящего момента в течение трех недель, а коробочка с кольцом все еще была спрятана в кармане его пиджака.
Он вздохнул, подошел к ней и поцеловал в щеку:
— Ты прекрасно выглядишь.
И не ее вина, что он умирал от желания увидеть рядом другую женщину с дерзким характером, одетую в сексуальную короткую юбку и подвязки. Черт! Он никогда не увидит ее снова, и Люк знал, что нужно продолжать жить дальше. Сегодня ему исполнилось тридцать шесть. Сегодняшний вечер был так хорош для того, чтобы начать строить свое будущее. Если он хочет иметь детей, то ему нужно попробовать создать семью. Этот процесс может занять несколько лет, но Эмили уже двадцать восемь, и она готова поддержать его.
Люк чувствовал себя виноватым за то, что испытывал облегчение от желания иметь от нее детей, не требуя секса. Она была прекрасным и замечательным человеком. Возможно, он почувствует влечение к ней... когда-нибудь. Может быть.
Эмили улыбнулась:
— Ты тоже замечательно выглядишь. И я хотела бы пригласить тебя на ужин, в честь твоего дня рождения. Ну, куда мы пойдем?
Люк попытался изобразить заинтересованность:
— А ты куда хочешь?
Улыбка медленно сошла с ее лица:
— Новые головные боли? Ты был у врача?
Вернувшись из Лафайетта, шесть недель назад, он имитировал наличие у него головных болей, чтобы оправдать отсутствие его интереса во время их свиданий и необходимости сделать их короче. Он ненавидел лгать ей. Девушка заслуживала лучшего. Ему необходимо либо попробовать построить с ней отношения прямо сейчас, либо уйти.
Его сердце желало последнего. Логика спрашивала, какого черта он будет делать завтра, если уйдет от Эмили. Алисса осталась позади. Независимо от того, насколько ему хотелось, чтобы все было иначе, это расставание было ее желанием — мудрый выбор — он не находил в себе мужества, сделать по-своему.
Люк изобразил улыбку:
— Я в порядке.
Эмили нахмурилась:
— Ты же не грустишь из-за дня рождения, нет?
Не в том смысле, в котором она имеет в виду, но это была хорошая отмазка.
— Может быть, немного.
— Тогда я должна поднять тебе настроение! — Девушка улыбнулась, сверкнув ямочками, и взяла его под руку.
Это и целомудренные поцелуи. В прошлом месяце между ними были только невинные поцелуи. Что он будет делать в брачную ночь, если даже не может себе представить, что они занимаются сексом? Хуже, что он будет делать, когда у него не встанет, ведь Алисса буквально впиталась в его кожу и только она может его удовлетворить? Может быть, тогда его решимость оставить ее в покое дрогнет? Он станет игнорировать свои брачные обеты? Или будет молча терпеть, пока Эмили сама не возмутится?
— Не беспокойся обо мне.
Он очень медленно собирал свои принадлежности: ноутбук, ручки, давая себе больше времени успокоиться и унять желание к Алиссе.
— Люк. — Эмили коснулась его плеча. — Я хотела подождать, пока мы останемся вдвоем, но... Ты изменился с тех пор, как вернулся из Луизианы. Я не хочу давить на тебя, но...
— И не надо, — тихо сказал он. — Ты ничем не можешь мне помочь.
На ее лице появилась улыбка:
— Я умею слушать.
— Знаю, Эмили. Но я сам должен разобраться в себе.
— Если я больше тебе не нравлюсь, просто скажи мне.
Он закрыл глаза. Цепляться за прошлое или сказать правду?
— Люк.
Он услышал, как издалека какая-то женщина окликнула его по имени. Но ее знакомый голос пронесся по его чувствам, словно электрический разряд, вызывая мурашки по всему телу. Он так сильно скучал по ней, что ему уже мерещится ее голос?
Мужчина с надеждой обернулся. В противоположном конце комнаты стояла она.
— Алисса? – от шока Люк почти не мог дышать.
В последний раз он видел ее, когда она вышвырнула его из своего клуба и из своей жизни. Почему девушка сейчас здесь? Все ли с ней в порядке? Скучала ли она по нему, хоть немного?
Он упивался ею. Несмотря на прошедшие шесть недель, от одного вида Алиссы у него перехватывало дыхание. Она осторожно подходила ближе. Девушка заколола половину своих длинных платиновых волос на затылке, а остальные свободно рассыпались по спине. Потертые джинсы облегали ее маленькую фигурку свободнее, чем он помнил. Почему-то черные туфли на шпильке делали ее образ более хрупким. На ней была красная обтягивающая футболка «Сексуальных сирен» с надписью «Приходи осуществить свои фантазии» поперек груди. Макияж почти отсутствовал. Несмотря на это, ее глаза были ярко-синими. И она выглядела уставшей.
Когда Алисса остановилась в нескольких футах от них, она взглянула на Эмили, а затем перевела взгляд на Люка:
— Твоя девушка?
— Да, — быстро ответила Эмили.
Подняв бровь, Алисса послала ему холодный пристальный взгляд:
— Я свяжусь с тобой в более удобное время.
Девушка развернулась и вышла через арку в главное помещение универмага. Люк не раздумывал дважды. Он обошел демонстрационный стол и бросился за ней.
До того, как мужчина приблизился, Алисса резко обернулась. На ее лице было написано разочарование. Люк остановился, как вкопанный. Он так сильно хотел прикоснуться к ней… но она велела ему не трогать ее. Даже сейчас выражение ее лица предупреждало его держаться подальше.
— Не уходи, — в его голосе слышалась мольба.
Боже, он так сильно по ней скучал. Он скажет все что угодно, — сделает что угодно, — просто для того, чтобы провести с ней пять минут. В этот момент Люк со страхом понял почему.
Он влюбился.
Она перевела взгляд через всю комнату на Эмили. Люку даже не нужно было смотреть на девушку, чтобы чувствовать ее смятение и боль. Безрассудная его часть ликовала. Эмили, должно быть, видит, кому принадлежит его сердце. Так было гораздо проще, чем сидеть с ней за ужином, пытаясь объяснить их несовместимость.
— Твоя девушка не хочет, чтобы я здесь была. — Отметила Алисса.
— Я хочу, чтобы ты была здесь. Не уходи. — Он бросил на нее отчаянный взгляд, желая, чтобы она поняла.
— Мы можем где-нибудь поговорить? Я не займу слишком много твоего времени.
— Я совершенно свободна.
Алисса чуть прикусила свою пышную нижнюю губу, а затем посмотрела на него сквозь ресницы. Это жест был так, чертовски, сексуален. Но он беспокоился о ней. Она выглядела тоньше, бледнее и более уязвимой.
— Ты в порядке?
Он едва сдержался от желания обхватить ее за плечи.
Девушка сильнее закусила губу:
— Не здесь.
В каком-то уединенном месте. Точно.
— Подожди минуту.
Люк вернулся в демонстрационный зал, пытаясь придумать, что бы сказать Эмили. Он был смущен.
— Я должен идти.
— А как насчет ужина в честь твоего дня рождения? — взвизгнула она.
Что? Он открыл рот, но не произнес ни слова. Наконец, Треверсон покачал головой.
Эмили какое-то время изучала его лицо.
— Она — это то, что произошло с тобой в Луизиане?
Проницательная. Он втянул в себя воздух и ответил с вызовом:
— Да.
Женщина взглянула на Алиссу.
— Она невероятно красива.
— И внутри и снаружи.
— У меня никогда не было шансов. — Эмили попыталась скрыть свое потрясение и разочарование за натянутой улыбкой.
Проклятье, в последнее время, казалось, он причиняет людям боль везде, куда бы ни пошел, но ему нужно начать быть честным с Эмили. Жестоко с его стороны продолжать эту игру. Он не сможет стать для нее хорошим мужем. И хотя Люк не знал, почему Алисса была здесь, это не имело значения. Если бы она снова стала частью его жизни, даже на мгновение, то он ухватился бы за эту возможность обеими руками. Возможно, горячее пламя страсти перегорело, но он так не думал. В любом случае, они еще не закончили. Если бы девушка вновь впустила его в свою жизнь и доверилась ему, он рассказал бы ей о своем бесплодии и… будь что будет.
— Ты любишь ее, — негромко произнесла Эмили.
Это был не вопрос, и Люк решил не оскорблять ее ложью:
— Да.
Ее лицо омрачилось тенью разочарования:
— Ты больше не позвонишь мне, не так ли?
Люк взял ее руки в свои:
— Ты действительно этого хочешь?
Она вздохнула, по ее щекам покатились слезы. Она покачала головой и освободила свои руки:
— Я знаю, лучше этого не делать. Но, если это имеет значение... Я очень сильно люблю тебя.
Черт, он чувствовал себя самым настоящим подонком.
— Ты замечательная женщина, и когда-нибудь кто-то сделает тебя очень счастливой, потому что полюбит тебя…но не я.
Мужчина наклонился и поцеловал ее в щеку. Сдержанно кивнув, она пронзила Алиссу взглядом и, покинув, универмаг, вышла в свежий осенний вечер. В тот же момент, как ушла Эмили, Люк повернулся в сторону Алиссы. Когда он подошел, девушка отступила, выглядя огорченной:
— Я ничего не слышала, за исключением… сегодня твой день рождения?
Люк ободряюще улыбнулся:
— Ты стала подарком, которого я не ожидал.
— Я испортила тебе вечер.
Нет, она спасла его.
— Вовсе нет. Пойдем чего-нибудь перекусим, и мы сможем поговорить.
Люк ожидал, что она откажется. Алисса засомневалась, но затем нервно кивнула. Приятно удивленный ее согласием, он повел ее к своему новому Ягуару, который купил после подписания договора с кабельным каналом две недели назад. Когда они приблизились к автомобилю, к ним подбежал фотограф, щелкая фотокамерой. Люк попытался заслонить Алиссу своим телом, мысленно радуясь тому, что она надела солнцезащитные очки, скрывающие половину лица.
— Эмили Адамс убежала в слезах. Это ваша новая девушка? — Кричал фотограф, без остановки делая снимки.
Ой!
— Без комментариев. Пожалуйста, прекратите.
Когда они приблизились к машине, фотограф последовал за ними. Люк выругался и побежал, потянув Алиссу за собой.
— Я должна поехать за тобой, чтобы тебе не пришлось везти меня сюда… после — предложила она, идя вместе с ним.
— Я не возражаю, — ответил он.
Девушка послала ему нервную улыбку:
— Это только пока.
Что это значит? Питер снова стал скверно себя вести, теперь, когда вышел под залог и ожидает суда? Джек не сказал ни слова, черт побери! Он разговаривал с деловым партнером Дика почти каждый день.
— Если мы хотим скрыться, то будет лучше, если ты просто сядешь в машину, — Люк нажал на кнопку брелока, разблокировав двери.
— Я настаиваю.
Неисправимо упрямая.
— Ладно. В двух кварталах к востоку есть тихий, уютный итальянский ресторан. Я не думаю, что фотограф будет искать нас там, если мы быстро уедем.
— Они теперь постоянно тебя преследуют?
Он поморщился:
— С тех пор, как я начал вести ток-шоу. Я все надеюсь, что они потеряют ко мне интерес. Неужели итальянская кухня производит на них такое впечатление?
— Конечно.
Само слово обозначало восторженное чувство, но тон, которым оно было произнесено, указывало на безразличие. Люк скрипнул зубами. Эта неопределенность его убивала. Теперь, ко всему прочему, добавилось еще и беспокойство, которое внесло в его мысли и чувства абсолютный сумбур. Что-то определенно было не так. После того, как она все же согласилась поехать с ним в ресторан, он ждал, когда она сядет внутрь автомобиля. Фотограф побежал за ними, но скорость его бега трусцой была недостаточно быстрой, чтобы преследовать их автомобили.
Поездка к «Джорджио» длилась всего пять минут, но эти пять минут были самыми длинными в его жизни. Почему Алисса предположила, что он не захочет остаться с ней после ужина? Почему она выглядит такой похудевшей и усталой? Что, черт возьми, происходит? С «Bonheur» проблемы? Неужели она пришла к нему за советом?
Наконец, он въехал на парковку ресторана. Место рядом с ним было свободно, но девушка поставила свою машину дальше по ряду. Черт. Если Алисса так хотела находиться от него подальше, тогда почему она здесь?
Все то время, что они сидели в тихом уголке ресторана, она молчала. Была суббота, вторая половина дня, обед давно прошел, а ужин еще не успел начаться.
— Как «Bonheur»? — Спросил Люк, надеясь, что девушка отвлечется от меню и поговорит с ним.
— Прекрасно. Я была довольна итогами первого месяца. В этом месяце все выглядит еще лучше. Благодарю тебя за помощь.
Люк улыбнулся Алиссе, хотя ее таинственный визит тревожил его:
— Ты сама проделала всю трудную работу. Я просто предоставил свое скромное имя на неделе открытия.
— И много чего еще. Я видела тебя на «Эллен» на прошлой неделе.
Он поморщился:
— Все еще не привык ко всем этим телевизионным штучкам.
— Ты хорошо справляешься.
— Спасибо. Сейчас они часто транслируют передачи с моим участием. Но с января ток-шоу будет по максимуму занимать эфирное время.
Подошел официант и принял их заказы на напитки. Люк заказал Каберне Совиньон. Девушка лишь попросила воды и отказалась от коктейля. Он нахмурился и попросил официанта, чтобы тот вернулся позже, когда они будут готовы заказать себе что-то на ужин.
— Давай сейчас сделаем заказ.
Так настойчиво? Она действительно была голодна или просто не хотела находиться с ним в одном помещении дольше положенного времени? Конечно второе. Ты обращался с ней, как со шлюхой.
Неохотно мужчина согласился, и они озвучили свои заказы, после чего официант, наконец, оставил их в покое.
Люк повернулся к Алиссе, надеясь, что она заговорит с ним. Он очень сильно хотел прикоснуться к ней, но не мог пойти против ее желания. Он должен ей хотя бы это. Минуты проходили, она все молчала, нервно ерзая на стуле.
— Это насчет Питера? — мягко спросил он. — Джек сказал мне, что Питер не насиловал тебя. Я знаю, что он на свободе и ждет суда. У окружного прокурора есть полное основание засадить этого ублюдка за нападение и попытку изнасилования.
Она кивнула:
— Питер все еще настаивает, что не он писал эти записки с угрозами. Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем правду. Но я здесь не поэтому.
Он наклонился вперед, рассматривая с более близкого расстояния, насколько она была бледной и слабой. Его беспокойство только усилилось:
— Что с тобой? Скажи мне что-нибудь.
— Дьявольский подарок на день рождения…
Ее глаза были закрыты, лицо напряжено, и она плотно сжала губы, словно ища в себе силы. Затем девушка посмотрела на него с видом глубокого сожаления:
— Я беременна.
Люк отшатнулся, моргнул и уставился на нее:
— Беременна?
Почему она сказала ему об этом? Или она пытается сказать ему, что ребенок… его?
— Ты уверена?
Медленно, она кивнула:
— Я не обратила внимания на задержку несколько недель назад, и подумала, что, может быть, это из-за стресса. Но проходили дни, и я заметила изменения в своем теле.
— Как? — рявкнул он, обращаясь к ней с вопросом.
Может, она ошиблась.
Даже если она и действительно была беременна, этот ребенок не может быть от него. После ужасающей болезни с длительной лихорадкой, которой он переболел в подростковом возрасте, его лечащий врач сказал ему, что из-за того, что с ним произошло, его шансы когда-либо стать отцом, практически равны нулю. Тогда ему было семнадцать, и его реакция на данную новость была неоднозначной: смутная печаль, смешанная с радостью, что у него и его подруги не будет этого момента неожиданности. Дав «зеленый свет» сексу в юности и в двадцать с небольшим, в конце концов, он сбавил обороты. В двадцать семь лет он обратился к врачу, чтобы снова сдать анализы. Несмотря на то, что уже в течение нескольких лет они с Диком состояли в менаж-отношениях, он стал задаваться вопросом, мог ли он найти подходящую женщину и создать свою собственную семью. Доктор быстро развеял его фантазии. Люк даже принимал, в течение нескольких месяцев, кломифен цитрат — лекарство, выписанное врачом, чтобы улучшить качество спермы. Но результаты показали, что его шансы зачать дитя по-прежнему были практически равны нулю. С тех пор он больше не сдавал анализы. Зачем повторять эти унизительные процедуры, разрушающие все надежды?