Засмущался юноша и поскорее зашел в воду, да только разве сбежать от Кощея, если он этого не хочет. Так и сидели рядом в купели, глядя, как расходятся круги по воде.
- Я люблю тебя, Иван, - тихо прошептал Бессмертный, переплетая свои пальцы с мозолистыми юноши.
Тот улыбнулся в ответ, глядя, как причудливо вода увеличивает их сцепленные руки.
- Я счастлив, - тихо ответил Иван.
Бессмертный дернул юношу на себя и ловко поймал в объятия.
- Я всегда буду с тобой, пока ты этого хочешь, - тихо прошептал он, глядя на возмущённое лицо Ивана, на то, как тот пытается вырваться, как еще больше краснеет, до самых кончиков ушей.
А в спальне Ивана Волк аккуратно забрал яйцо и сам убрал его в ларец, туда, где ему самое место.
***
Возвращался Серый Волк бегом, так как увидел, что из лесу вышел отряд вооруженных людей, во главе с царем Василием. Столкнулся зверь с хозяином, когда тот вышел из купальни, бережно неся на руках Ивана, закутанного в простыню.
- Чего такой запыхавшийся? – тихо спросил его Бессмертный, зная, что Волк так просто тревожить его не стал бы.
Зверь замер, услышав ласковые нотки в голосе хозяина, и, зная его очень хорошо, сразу догадался, чем тот занимался с Иваном в купальне, и отчего юноша без чувств пребывал. Да и нюх не подводил зверя. Вот только время поджимало.
- Войско царя идет к дубу, - тихо прорычал он в ответ.
- Время, самое время, - мечтательно произнес Кощей и двинулся в сторону спальни.
Дверь в нее отворилась перед Бессмертным. Опустил он юношу на кровать, Волк предусмотрительно откинул одеяло. Когда Иван был укутан, обласкан, Кощей повздыхал, счастливо улыбаясь, прежде чем выйти за дверь.
- Василису свою бери и на поле.
- Василису? – горько переспросил Волк.
- Ее, ее. Пусть посмотрит, каких дел натворила и, в конце концов, решит для себя, что ей по сердцу: свободно с любимым жить, али в темнице своих обманов томиться.
- Да, сделаю, - отрешенно ответил зверь и направился в высокую башню, забирать Василису.
А Кощей на вороном коне спешил встретить брата своего возлюбленного.
***
Иван проснулся от того, что его звал прекрасный женский голос. С трудом раскрыв веки, юноша не поверил своим глазам – прекрасная девица сидела на подоконнике. Рыжие густые волосы ниспадали на плечи, укрывая обнаженное тело. Чарующие черные глаза могли поспорить красотою с глазами самого Кощея, да только не было в них нежности. Холодная отчужденная красота не притягивала, а скорее отталкивала юношу. Насторожился он, прислушиваясь к словам девицы.
- Иван, просыпайся.
- Ты кто? – удивленно спросил ее юноша, садясь на кровати.
- Я - жар-птица, Иван. Вставай. Тебе надо спешить, - настойчиво приказывала незнакомка.
- Куда?
- К дубу, яйцо Кощея достать и сломать иглу.
Юноша подобрался весь и насупился.
- Я не буду…
- Надо, Иван, - твердо остановила его девушка. - Он твоего брата убьет. Я слышала, что они уже выдвинулись навстречу войску царя Василия. Зло сеет Бессмертный, людей убивает, а ты не буду и не буду. Надо, Иван. Надо! – наседала девушка, хмуря свои черные брови.
Встал Иван с кровати и оделся, жутко смущаясь присутствия жар-птицы.
- Послушай, с чего ты взяла, что он брата убьёт? И чего ты так на него взъелась. В саду халифа было лучше тебе?
- Нет, не лучше. Но и халиф был обычным смертным. Он не мог запретить мне дарить счастье всем людям, а Кощей легко. Я не могу жить по-другому, Иван. И ты не можешь. Добро должно быть среди людей, а не нелюдей.
- Давай так. Я выпущу тебя, лети куда хочешь, делай что вздумается. А вот когда ты умрешь, не смей плохим словом поминать ни меня, ни Кощея.
- Иван, ты не понимаешь, он меня всё равно поймает.
- Не поймает, - бросил ей юноша и подал девице простынь с кровати. – Пошли, провожу к выходу.
Жар-птица шла за юношей, пытаясь ухватиться за руку, а Иван шел и никак не мог понять, почему злился на девицу. То, что произошло между ним и Кощеем в купальне, было стыдно вспоминать. Он сам не понял, как дозволил себе расслабиться настолько в руках Бессмертного. Как осмелился на такой шаг. Но худо стало именно тогда, когда, проснувшись, увидел девицу рыжеволосую и осознал, отчего Кощей постоянно ее неволит.
Руки сжались в кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони. Иван злился на себя, что помог Кощею осуществить мечту – поймать птицу. И вот теперь сам не рад. Понял Иван, зачем мечтал Бессмертный поймать ее – красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
- Иван, надо убить Кощея, - тихо прошептала девица, а Иван передернул плечами.
Юноша устал от того, что от него это все требуют. Постоянно требуют одно и то же.
- Ты же счастье приносишь, а такие вещи говоришь. Как ты можешь, - отозвался Иван, продолжая вести за собой девицу.
- Так убьешь его, и наступит счастье для всех, легче вздохнут порабощенные им. Скинут с себя гнет! Заживут вольной жизнью, счастливой.
Иван слушал девицу и вспоминал, как люди жили после того, как он убивал Кощея. Так же. Кто и был счастлив, а кому-то так оно и не досталось. Почувствуют свободу и те, кто душою был черен. Счастье ведь для всех, невзирая на то, какой человек - плохой или хороший.
Раскрыв ворота, Иван выпроводил Жар-птицу и сказал:
- Лети, и дорогу сюда забудь.
- Благодарю тебя, Иван. Но ты должен спешить. Беда скоро нагрянет, если не поторопишься, то прольется твоя родная кровь, - молвила девица, ударилась оземь и превратилась в жар-птицу.
Взмахнула золотыми крыльями и взмыла ввысь. Иван проводил ее полет взглядом и вернулся во дворец, на конюшни Кощея.
Не соврала девица, вороного Бессмертного не было. Оседлал Иван коня и пустился к полю, туда, где встали в два ряда друг напротив друга два воинства: Черного бога и русского царя Василия.
Рядом с Кощеем стояла Василиса, со слезами всматривалась она в своего мужа и слушала жестокие слова Бессмертного:
- Ну, рада, Василисушка? Решился-таки Василек твой за тобой прийти, а ты всё говорила, что царю негоже по лесам скакать. А, как видишь, есть и время и желание.
- Отпусти меня, Кощей, - взмолилась девица.
- Иди, тебя никто не держит, - жестоко усмехнулся Бессмертный. - Понимаешь, никто. Это ты себя держишь. Волк ведь предупредил, что это был последний раз. Сказка больше не повторится, Василиса. Тебе решать раз и навсегда с кем быть, с любимым, али с нелюбимым мужем, который тебя всё же, как оказывается, любит. Ну же, Василиса, решай.
- Ты жестокий!
- Конечно, я же Бессмертный. Я очень жесток.
- Ивана отпусти, - потребовала Василиса у Кощея.
Рассмеялся Бессмертный, снисходительно разъяснил он девице:
- Он, в отличие от тебя, по доброй воле со мной.
- Не ври, ты его соблазнил! Чары наложил, вот он и не может уйти от тебя.
- Нет чар сильнее, чем любовные, да только ими ты искусница пользоваться, а не я. Я всего лишь сердце открыл ему, а он не прогнал и сам остался, а ты...
- Врешь, - взвилась Василиса, готовая отстаивать Ванюшу до конца. - Иван не мог в тебя влюбиться. Не мог!
Замолк Бессмертный, ничего не сказал в ответ, лишь блеснул глазами и дал отмашку стражникам. Волк нервно расхаживал за спиной Кощея, с тоской поглядывал на зазнобу свою.
Вывели Василису ровно на середину поля и оставили стоять одну.
- Запомни, Василиса. Сказка больше не повторится. Тебе решать с кем быть, - тихо повторил Бессмертный, и царица услышала.
Девушка оглянулась, сквозь слезы посмотрела на мечущегося Серого Волка. Опустила голову.
Из строя русских богатырей в сторону девицы выехал сам царь, рядом с ним воевода. Василиса глядела на мужа своего, а сердце ныло в груди. Ведь там за спиной был тот, кто дарит ей куда больше, чем просит взамен. А впереди только тягостные дни, обязанности, ограничения.
Бессмертный хладнокровно следил за приближением царя. Волк готов был землю рыть от тоски. Он знал, что Василиса не выберет долю с ним. Когда царь доехал до своей жены, Волк готов был нарушить приказ и вцепиться в горло сопернику. Именно в этот момент на поле влетел Иван на гнедом коне. Он стремительно приближался к Кощею, глядя на то, как Василису Василий усаживает на седло своего коня.
- Ванюша, ты чего проснулся? – ласково поинтересовался Кощей, гася раздражение в душе. – Да еще и на коня сел.
Иван намек понял и смутился, покраснел. Кощей улыбнулся, довольный реакцией юноши.
- Почему не позвал меня? – недовольно спросил юноша у Бессмертного.
- Зачем? – изумился тот. - Ты устал, тебе надо было сил набраться, а тут и так всё ясно. Василиса к брату твоему возвращается, всё, как и прежде. Ничему жизнь ее не учит.
Иван всмотрелся в пару, о которой прежде радел. Берег любовь супругов, да оказалось, что всё зря. Не выдержал Иван и пустил коня вскачь. Брат заметил, что Иван едет к ним и остановился, ожидая его.
- Здрав будь, брат, - поздоровался Иван с ним.
- И тебе не хворать. Отчего Василису не выручил из темницы Кощея? Отчего мне самому пришлось через лес ехать? – гневно набросился с вопросами Василий на него.
- А оттого, что не люб ты ей. Не хотел ее неволить. Другой ей мил. Вот и не вызволял, - дерзко ответил Иван, поглядывая, как бледнеет невестка.
- Иван, - ахнула она, испуганно прижав руки к груди.
- О чем ты молвишь, я не пойму? Как это она меня не любит? Она моя жена, Иван. И кто же ей мил? Уж не ты ли?
- Нет, не я. Василиса, ты подумай, - обратился юноша к испуганной невестке. - С тоски зачахнешь без него.
- Иван, как ты мог! – вскричала она. - Ты что творишь? Неужели ты не понимаешь, что нельзя так!
- Можно, - смело улыбнулся ей Иван.
И поняла Василиса, что правду говорил Бессмертный. Не неволит он Ивана, тот сам так решил.
- Иван, ты что ж, любишь его? – в ужасе переспросила она, переводя взгляд на усмехающегося Бессмертного, который тоже приблизился к ним, не желая оставлять любимого одного, вставал рядом с Иванушкой.
- Да, - ответил юноша, кидая косой взгляд на Бессмертного.
- Ты дурак, Иван! – взвилась Василиса.
- Я всю жизнь у вас дурак, - спокойно молвил ей в ответ Ванюша. - Да только отчего-то без меня, дурака, жить не можете. Я пусть и дурак, зато дуракам закон не писан. Я бы на твоем месте тоже стал дурочкой, пока не стало слишком поздно.
С этими словами Иван поклонился опешившему брату и сказал ему на прощание:
- Идите домой и больше не приезжайте сюда. Тут земли Кощея. Люду сюда хода нет.
Василий, было дело, хотел послушаться брата, но заметил, как Бессмертный улыбнулся Ивану, и как тот, смутившись, отвел взгляд.
- Постой, Иван, - окликнул брата Василий. - Ты что же, домой не вернешься?
- Он уже дома, - тихо ответил Кощей за Ивана, толкнул коня под бока, приближаясь к брату Ивана. – И вам пора домой воротать, пока я терпеливый.
Василий вздрогнул от того, как зло сощурились черные глаза Бессмертного, как заострились черты лица. Василиса тоже сжалась под взглядом Кощея и поникла.
Развернул царь коня и пустил его вскачь, поскорее захотелось Василию оказаться подальше от страшного злодея. Не понимал он брата, который остался рядом с Бессмертным.
- Василиса, о чем говорил Иван? Ты меня не любишь? Не мил я тебе стал?
Василиса хотела успокоить Василия, да вот только язык онемел и не слушался, да слезы из глаз хлынули.
- Василиса, - тихо позвал Василий, останавливая коня.
Но жена только пуще прежнего зарыдала, уткнувшись в грудь Василия.
- И кто же по сердцу тебе, жена моя? - грозно спросил Василий, понимая, что брат врать не станет, честный он.
Василиса подняла глаза на него, и увидел мужчина в них испуг и отчаяние.
- Говори, - потребовал он, тряхнув жену, заставляя ответить. – Говори же, неверная, с кем шашни водила? Не с Иваном, так не с Кощеем ли?
- Что ты, Василек, - испуганно прошептала Василиса, понимая, что муж в гневе. А рука у него тяжелая.
Василий как представил, что Василиса миловалась с Бессмертным, и что Иван предал брата, оставшись с ним, так совсем помутился разумом. Ударил Василису наотмашь. Да не рассчитал силу. Охнув, упала жена с коня, да только не на землю, а в объятиях молодца, подоспевшего ее подхватить.
Василий испугался за Василису, когда понял, что не успевает поймать, но, завидев ее в объятиях другого, незнакомого мужчины, взвился, выхватил плеть из сапога да замахнулся.
- Отойди, холоп, от жены моей! – вскричал он.
- Василий, остановись! Что же ты делаешь? – пытался остановить его подоспевший Иван, перехватывая кнут рукой.
Но вмешался Кощей, схватил руку Ивана и дернул кнут на себя. Свалился царь на землю. А Ивана поддерживал сам Бессмертный.
- Василий, ты что делаешь? – вскричал на царя Иван, соскочил с коня и бросился к брату.
- А что мне делать? Коли любимая жена с другим милуется! Что мне делать остается, Иван?
- Отпустить, но не бить же, - возмутился юноша, помогая встать царю.
- Опозорить меня захотели? Высмеять на весь мир? Жена она мне. Жена! – гневался Василий.
Он прожигал всех собравшихся бешеным взглядам. Особенно Василису, которая пряталась от него в объятиях другого.
- Отойди от нее, холоп! Нече тебе царицу прижимать к себе! Не твоя она!
- Моя, - еле сдерживаясь, процедил Серый Волк, сильнее прижимая к себе любимую.
- Не твоя! – с криком бросился Василий на Волка, да Иван удержал.
- Василий, остановись. Любит она его, любит! – кричал он брату, чтобы услышал он, наконец, и понял.
- И что с того? Она моя!
- Ну что ж ты, Василиса, молчишь? – тихий голос Кощея услышали все и замерли, вспоминая, кто стоит рядом с ними. – Всё еще признаться не хочешь?
Василиса испуганно взглянула на разъяренного мужа, которого удерживал Иван, на Кощея, который с усмешкой глядел на нее, стоял и ждал ее ответа. Перевела взор на Волка и вздрогнула от тоски, которая плескалась в золотых глазах любимого.
- Люблю я тебя, - тихо произнесла Василиса. – Люблю больше жизни.
- Слышал, царь? Любит она Волка, - ровным спокойным голосом обратился Бессмертный к Василию.
- Всё равно моя она!
- Нет, - остановил царя Бессмертный, - коли захочет тут остаться – останется. Василиса, не молчи. Всё только от тебя зависит. С любимым жить, аль с нелюбимым.
Василиса обтерла слезы и, смело глядя в лицо Василия, молвила:
- Я ухожу от тебя. Тут останусь, с любимым.
- Василисушка, - радостно прошептал Волк и обнял красавицу, крепко поцеловал в уста сладкие.
Замычал Василий, задергался в руках Ивана. А воевода стоял и не знал, что ему делать. Вроде дела семейные, на государственные не тянули. Так и стояло войско и смотрело, как мучился царь, как радовался Волк, как Кощей зорко следил за всеми сразу, не упуская никого из вида.
- Отпусти ее, - тихо шептал Иван, - отпусти.
- Сам отпусти. Не трону я ее, не трону, - ответил царь, успокаиваясь в руках брата, - домой поеду.
Иван опустил руки и тут же оказался за спиной Бессмертного.
- Ты, царь, плохого не думай. Найдешь себе другую жену, а про эту забудь, - посоветовал Кощей царю.
- Какую другую? – выкрикнул как раненный зверь Василий, у которого жизнь с ног на голову перевернулась.
Иван вышел из-за спины Кощея и с улыбкой молвил:
- Есть красавица на свете, что глаз не отвести, да только вольная как ветер. Жар-птица, слыхал?
- Ну? – хмуро ответил Василий.
- Говорят, кто ее найдет, тот счастье обретет, - закончил мысль Иван и услышал тихую усмешку Кощея. – Найди ее, не пожалеешь.
Василий молча сел на коня и тронул поводья. Так и вернулся царь к себе не солоно хлебавши, да только мысль о жар-птице крепко засела в нем.
Бессмертный позвал Ивана домой, а тот кивнул на Василису и Волка, которые так и стояли, обнявшись, наглядеться не могли друг на друга. Руки боялись разомкнуть.
- Долго они еще тут, - тихо сказал Кощей, лукаво поглядывая на парочку.
Иван сел на коня и взял поводья. Бессмертный ударил по крупу его коня и крикнул юноше:
- Догоняй!
Взвились два скакуна и помчались наперегонки. Радостный смех Ивана разнесся над полем.
А Василиса с Волком долго еще миловались и под светом луны и на рассвете под Высоким дубом, на ветвях которого качался ларец, скрипя цепями. А в том ларце сидел заяц, а в зайце утка, а в утке яйцо, а в яйце игла.