Мой член дёргается от одной мысли о ней, и я опускаю руку, слегка сжимая головку и пытаясь тем самым заставить его опасть. Я не могу быть чертовски твёрдым прямо сейчас.
Сделав несколько вдохов, смотрю вниз и вижу, что мой ствол становится ещё больше — не смягчается.
— Блядь.
Сейчас не время. Я натягиваю какие-то узкие боксёры, спортивные штаны и длинную футболку. Надеюсь, все слои скроют его.
Я прокладываю свой путь вверх по лестнице и слегка стучу в дверь гостевой комнаты. Ответа не следует — стучу громче. Делаю паузу, жду, но, когда не раздаётся ни звука, я начинаю паниковать, желая узнать, что с ней могло случиться. Может быть, в итоге она попыталась уехать.
Открыв дверь, я заглядываю внутрь и вижу её, всё ещё укутанную в пальто, спящей на кровати. Я бесшумно подхожу и встаю возле постели, глядя на неё сверху вниз. Мягкий лунный свет проникает сквозь окно, превращая её в подобие ангела. Я никогда не думал, всё то время любуясь ею на фотографии, что Ноэль может быть ещё более красивой, но она здесь и доказывает мою неправоту.
Её мягкие полные губы слегка раскрываются, и я могу думать лишь о том, чтобы поцеловать их.
—
Я приподнимаю бёдра, нуждаясь в контакте, и позволяю ногам раскрыться ещё шире.
— Пожалуйста. Ты должна остановиться, — его голос кажется придушенным и практически болезненным, но по определённым причинам я не могу остановиться.
Как будто я больше не в силах контролировать своё тело. Может быть, это то, что происходит, когда ты так долго оставляешь себя без физического внимания. Необходимость в человеческом контакте становится сильнее, когда у тебя есть контроль.
Я хватаюсь за его бицепсы, и мои ногти сильно их царапают. Просто мне нужно немного больше давления. Он так близко, что я чувствую это. Я толкаю свои бёдра к нему, пользуясь им для своего удовольствия. Я трусь своей женственностью о его мужественность, но он остаётся абсолютно неподвижным. Алекс держится крепко и устойчиво, но я двигаю своими бёдрами под нужным углом, и это всё, что мне требуется. Я взрываюсь: его имя вылетает из моих губ и наполняет тихую комнату. Изысканное наслаждение ниспадает каскадом по моему телу, пока тепло растекается между нами.
Держусь за него настолько крепко, будто он может испариться, если я отпущу его. Не желая забывать этот момент, я цепляюсь за него. Так долго я мечтала о теле Алекса над моим, а сейчас это свершилось, и я не могу дать этому закончиться. Дистанция, на которой он постоянно держал меня, исчезает в настоящий момент, и я собираюсь насладиться этим.
Когда начинаю приходить в себя, я осознаю, что натворила. Я просто тёрлась об него для собственного удовольствия. Слышу и чувствую его тяжёлое дыхание на моей макушке: наши тела с трудом вдыхают воздух, звуками наполняя тишину, которая, кажется, нависла над нами навсегда. Та тишина, которую я хочу наполнить словами, но не могу выдавить их из себя.
А потом он ушёл. Его жар покинул моё тело, забирая всю теплоту с собой, тогда как Алекс вылетел из постели. Одеяло, что укрывало нас, валяется на полу. Прохладный воздух оставляет мурашки на моём теле. Не сказав ни слова, он выбегает из комнаты, хлопая дверью так сильно, что я, клянусь, чувствую, как трясётся кровать.
— Святое дерьмо, — шепчу я сама себе.
Вот тогда я ощущаю влажность, покрывающую моё нижнее бельё.
Он кончил.
Я думала, оргазм — это хорошее событие. Очевидно, Алекс не рад ему. Он вылетел из комнаты, будто его задница в огне. О Боже мой. Я принудила его? Подождите, я была под ним. Возможно ли принудить кого-то, находясь под ним?
Я переворачиваюсь, зарываясь лицом в подушки. Могу ли я чувствовать себя ещё более неловко? Да что со мной не так? Могла ли я стать ещё более приставучей? Я была слишком счастлива попасть в его постель и обнажиться по его просьбе. Немного застенчивая в тот момент, но это не препятствовало мне, когда я скидывала свою одежду и прокрадывалась в его кровать. Я предложила присоединиться ко мне после того, как он, похоже, захотел спать на долбаном полу.