— Дилан! — Она схватила его руку через простыню. — Адам дома.
— Что? — Волоски на груди Дилана защекотали спину Хоуп, когда он приподнялся и посмотрел в изножье кровати. Повисла продолжительная пауза: отец с сыном глядели друг на друга. — Адам, — медленно начал Дилан, затем прочистил горло. — Как ты здесь оказался?
— Меня мама привезла. — Мальчик указал куда-то налево, и оба — Хоуп и Дилан — перевели взгляд на высокую блондинку, прислонившуюся к дверному косяку. На ней были бледно-желтые кожаные штаны и шелковая блузка в тон. Гостья казалась смутно знакомой, но Хоуп сомневалась, что они когда-либо встречались.
— Наверное, мне стоило позвонить, — произнесла мама Адама и выпрямилась. — Я побуду в гостиной, пока вы оденетесь. — Она протянула руку сыну. — Пойдем. Давай подождем папу там.
Еще несколько секунд Адам смотрел на отца и Хоуп, затем вышел из комнаты.
— Да твою-то мать, — выругался Дилан, упав на подушку. Он запустил пальцы в волосы и уставился в потолок. — Какого черта он делает дома? Ведь еще не воскресенье… и что здесь делает Джули? Все кувырком. Это чертов кошмар.
Хоуп села, удерживая простыню у груди:
— Что ты хочешь, чтобы я сделала?
— Ты видела взгляд Адама? — Дилан вздохнул и спрятал лицо в ладонях. — Черта с два я знаю. Может, он решит, что ты зашла и так устала, что просто прилегла вздремнуть… или что ты упала, ушиблась, и тебе надо было прилечь.
— Ага, а ты просто оказывал мне первую помощь, исследуя мою грудь. — Дилан взглянул на Хоуп сквозь пальцы. — Адам видел, как ты двигал рукой под простыней. Он не дурачок и вряд ли купится на какую-нибудь нелепую историю. Просто скажи ему правду.
Шериф опустил руки:
— Пожалуйста, не учи, как мне говорить с собственным сыном. Ненавижу, когда люди, у которых нет детей, советуют мне, что делать. Я решу, что для него лучше, и вряд ли сейчас подходящий момент, чтобы объяснять ему нашу с тобой сексуальную жизнь.
— Отлично. — Хоуп отбросила простыню и встала с кровати. — Говори ему, что хочешь. — Захлопнула дверь и стала собирать свои вещи.
— Хоуп.
Она повернулась к нему спиной, натянула шорты и застегнула их.
— Хоуп. — Дилан подошел сзади и положил руки ей на плечи. — Я не должен был говорить о том, что у тебя нет детей. Прости.
Она сгребла бельё и повернулась к нему. Не о том он жалел.
— Я уважаю твои моральные принципы и желание быть примером для сына. Правда. — Хоуп застегнула лифчик на спине и поправила лямки. — Наверное, это будет очень сложно, но я не собираюсь становиться твоей постыдной тайной. — Она вспомнила, как шериф приезжал к ней домой и парковал грузовик у Шелли. — Я не стану тем, о чем ты будешь лгать или отказываться говорить. Не хочу так жить.
— Хорошо.
Хоуп потянулась за футболкой, но Дилан забрал ту из ее рук.
— Мы все уладим, — пообещал он. — Как-нибудь. Но предупреждаю, Адаму не понравилось то, что он сегодня увидел. И облегчать жизнь ни тебе, ни мне он не станет. — Приподняв ее подбородок, он заглянул ей в глаза. — Эта женщина — его мама, и сын мечтает, что мы все съедемся и будем жить вместе одной счастливой семьёй. Он старался…
— О, Боже! — перебила его Хоуп и схватила за руку. — Джульетт Бэнкрофт!
— А я-то все думал, когда же ты ее узнаешь.
— Дерьмо! — Она стала приглаживать свои пыльные волосы. — Я выгляжу последним дерьмом!
Дилан подал Хоуп футболку:
— Даже в свои худшие дни ты красивее, чем Джули.
Возмутительная ложь, однако, внезапно, Хоуп стало волновать совсем другое. Теперь она вспомнила, почему женщина в дверях показалась ей такой знакомой — не из-за телешоу. Журналистке надо убраться из дома, пока Джульетт не вспомнила об их встрече в офисе Блейна. За пару недель до того, как благоверный прислал бумаги на развод. Во время процесса Хоуп кое-что сделала в отместку бывшему мужу. И это кое-что включало сведения о некоей старлетке и ее тайной операции по увеличению груди.
Пока Дилан надевал чистые «Левисы» и футболку, Хоуп натянула свои грязные носки и зашнуровала туристические ботинки, позаимствованные у Шелли.
— Думаю, лучше мне поспешить и уйти, чтобы вы втроем смогли поговорить.
— Наверное, но я подвезу тебя.
— Могу и пешком пройтись. Здесь всего пять километров, а я каждый день пробегаю куда больше.
— Я тебя подвезу.
— Я хочу пройтись. Так у меня будет время все обдумать. Правда.
— Уверена?
— Ага.
Держась чуть позади Дилана, Хоуп прошла с ним по коридору в гостиную. Адам сидел на кресле, так сильно раскачиваясь, что пружины скрипели, а спинка со стуком ударялась о стену. Бум-скрип-бум. Он поднял на Хоуп сердитые глаза, и плескавшаяся в них боль поразила ее больше, чем она могла бы предположить. Эта боль проскользнула ей в грудь и упала холодным комом прямо рядом с сердцем. Смогут ли они снова быть друзьями? Хоуп перевела взгляд на Джульетт, которая стояла в глубине комнаты так, словно ничего не слышит, и разглядывала фотографии Адама с отцом в рамках на телевизоре.
— Адам, прекрати, — попросил Дилан.
Кресло врезалось в стену с еще большей силой.
Джульетт повернулась и посмотрела на Дилана:
— А я всегда гадала, как же выглядит твой дом. Он напоминает мне тот, в котором мы жили, когда Адам был еще совсем малышом.
— Тебе никогда не нравился тот дом, — заметил шериф и ткнул пальцем в сторону сына. — Прекрати сейчас же.
— Ну, не совсем так. — Джульетт перевела взгляд на Хоуп. При обычных обстоятельствах та со стыда бы умерла из-за своего послепрогулочного внешнего вида, особенно по сравнению с идеальной и прекрасной Джульетт Бэнкрофт. Но сегодня Хоуп надеялась, что грязь в волосах и пятна на футболке помогут ей остаться неузнанной. — Адам не говорил, что у тебя появилась подружка.
— Я уже ухожу. — Просчитав быстрый путь к отступлению через заднюю дверь, миз Спенсер стала бочком пробираться через комнату. — Уверена, вам столько всего надо обсудить.
Кресло последний раз стукнулось о стену, и Дилан стащил сына с сиденья.
— Я позвоню тебе позже. Адам, попрощайся с миз Спенсер.
Мальчик не произнес ни звука, и Хоуп уже успела пробраться до дверей кухни, когда ее остановил голос Джульетт:
— Подождите-ка! Я знаю, кто вы. Вы — бывшая жена доктора Спенсера.
Хоуп закрыла глаза. Вот черт!
— Вы работаете на «Нэшнл Энквайр», — прибавила Джульетт.
Журналистка перевела взгляд с разъяренного лица любимого ангела Америки на Дилана, который нахмурился и застыл на месте, держа одной рукой Адама, и ответила:
— Нет, я не работаю на «Энквайр».
— Вы тот самый их «достоверный источник», который разболтал конфиденциальную, не подлежавшую разглашению информацию о пациентах доктора Спенсера. — Джульетт повысила голос и обвиняюще ткнула пальцем в сторону Хоуп: — Это ты рассказала им о моей чертовой операции на сиськах! — От подобных слов журналистка ошеломленно застыла. Америка определенно никогда не слышала, чтобы подобные выражения срывались с этих идеальных ангельских губ. — Спенсер ничего не мог доказать, но был уверен, что это твоих рук дело!
С учетом обстоятельств Хоуп, пожалуй, могла бы оправдать ярость Джульетт, но не ругаться же так перед сыном!
— В свою защиту могу сказать, — начала журналистка, — что Блейн был свиньей, и я хотела ему насолить. Я не задумывалась, кто еще может пострадать, но всегда сожалела, что причинила вред другим людям. Мне жаль, что так произошло.
Дилан наконец отпустил сына:
— Ты репортер «Нэшнл Энквайр»?
— Нет. Года четыре назад я была их анонимным источником для нескольких статей о звездах, а затем написала фрилансом пару историй о грубых промахах людей в области моды. Такого рода вещами я больше не занимаюсь.
— Ты пишешь статьи о природе. Так?
Хоуп не хотела ему говорить. Не при подобных обстоятельствах.
— Ну, не совсем.
— Тогда что ты пишешь? По-настоящему?
Но и лгать она тоже больше не могла. Хоуп сделала глубокий вдох и призналась:
— Я штатный журналист «Еженедельного вестника Вселенной». Я пишу истории про бигфута и пришельцев.
Дилан откинул голову назад и посмотрел на нее прищуренными глазами.
— Адам, ступай к себе в комнату, — приказал он, не отрывая взгляда от миз Спенсер.
— Я не хочу в комнату.
— А я не спрашиваю, что ты хочешь. Сказано — иди!
Мальчик нехотя пошел в свою комнату так медленно, словно его ноги налились свинцом. Никто не проронил ни слова, пока дверь за Адамом не захлопнулась.
— Итак, — начал Дилан, — все эти разговоры о флоре и фауне — чушь собачья? Ты работаешь на таблоид.
— Я не пишу о сплетнях. Я сочиняю истории о пришельцах, — отозвалась Хоуп, разводя руки в стороны. — Вот как-то так.
— И что, я должен тебе поверить? Ты же только и делала, что врала с самого своего приезда в город! Иисусе! Ты, наверное, здорово посмеялась про себя, пока я показывал тебе все эти цветы для твоей «статьи»!
— Я не смеялась.
— А статья про Хирама Доннелли тоже сплошная чушь, так?
— Нет, я собираюсь написать о нем. Я никогда…
— Как ты узнала об Адаме? — перебил Тэйбер. Хоуп не поняла, о чем он спрашивает. — И как скоро я прочту про своего сына в твоей газете?
Ей понадобилось время, чтобы понять, что же именно шериф имеет в виду. Тайный внебрачный ребенок любимого ангела Америки — да, это стало бы сенсацией. Просто взрывом бомбы.
— Я никогда не поступлю так с Адамом. Никогда не поступлю так с тобой и, как бы трудно ни было в это поверить, не поступлю так и с Джульетт.
— Ты права, в это сложно поверить, — съязвила та.
Хоуп оглядела лица людей, стоявших перед ней. «Ангел» и не пыталась скрыть свой гнев, а Дилан отдалялся с каждой секундой.
— Кто послал тебя сюда?
— Моя газета, но не за тем, о чем ты думаешь. Они отправили меня сюда делать снимки и сочинять статьи. Прямо сейчас я пишу серию о городе, полном инопланетян. — Хоуп покачала головой, а сердце так и сжималось в груди. — На прошлой неделе я использовала в качестве прототипа Иден Хэнсен с ее фиолетовыми волосами и тенями. Но клянусь, я узнала, что Джульетт мама Адама лишь пару минут назад! Ты должен мне поверить.
— Не думаю, что вообще тебя знаю.
Хоуп накрыла ладонью сердце, словно могла защититься от ледяного взгляда Дилана. Словно могла защитить свое разбитое сердце.
— Когда мы впервые встретились, я не рассказала о своей профессии, потому что тебя это не касалось. После того как мы познакомились ближе, я просто не знала, как объяснить, что солгала о том, чем занимаюсь. Каждый раз казалось, что момент неподходящий.
— Мне кажется, ты могла бы что-нибудь рассказать несколько раз. Например, в любое время между четвертым июля и сегодняшним днем.
Ей нечего было ответить, кроме:
— Ты прав, наверное, мне стоило тебе признаться.
— Ага, наверное. С самого первого дня я все гадал, что же привело городскую девчонку в такое захолустье, как Госпел. Пожалуй, я наконец понял. Не бигфут и не пришельцы, и не коррумпированные шерифы. Ты узнала про Адама и приехала пошпионить за нами.
— Ты что, правда в это веришь? — Его губы сжались в жесткую линию. Дилан ничего не ответил. Все и без того было понятно. — Я пообещала, что не поступлю так с тобой и не сделаю подобной подлости, но, пожалуй, ты поверишь мне тогда, когда ничего не прочитаешь в газетах. — Хоуп последний раз взглянула на Дилана и вышла из дверей, пройдя мимо рюкзаков, что они бросили у дома, прежде чем войти и упасть в кровать.
Солнце Айдахо обжигало глаза, и миз Спенсер прикрыла их ладонью, пока шла по подъездной дорожке, мимо незнакомой машины и дальше по улице. Хоуп так старалась не влюбиться в Дилана. В глубине души она знала, что он разобьет ей сердце. И оказалась права.
* * *
С того момента как Дилан открыл глаза и увидел стоявшего у кровати Адама, жизнь покатилась ко всем чертям.
— Как думаешь, что она сделает? — спросила Джули.
— Понятия не имею, — честно ответил он. Ему хотелось верить Хоуп. Так отчаянно, чертовски этого хотелось… но он не верил. — Нам нужно рассказать Адаму, что мы никогда не были женаты, прежде чем он услышит это от кого-то другого. — Дилан сжал переносицу, словно это могло избавить его от внезапной пульсации в глазах. Он так много рассказал о своей жизни Хоуп. Рассказал ей, репортеру из таблоида, которая ему солгала. — Нужно все объяснить, прежде чем он пойдет в «M&С» за жвачкой и прочитает об этом в газете на прилавке.
— Да, думаю, пора тебе ему рассказать. Как считаешь, есть ли шанс, что твоя подружка не растреплет о нас?
Дилан опустил руку и посмотрел на Джули. Ту волновала только собственная карьера.
— Что ты здесь делаешь?
— Привезла Адама домой.
— Знаю. Почему?
Бывшая сложила руки под грудью и сделала глубокий вдох:
— Ну, помнишь, в аэропорту я сказала, что мне нужно с тобой поговорить?
Нет, Дилан не помнил, но это не значило, что Джули не упоминала что-то подобное.
— Ты, вероятно, знаешь, что я много времени провожу с Жераром ЛаФоллетом, — начала она, видимо, полагая, что он следит за ее жизнью.
— Нет. Это французский актер?
— Да, и он сделал мне предложение. Я согласилась.
— И как ко всему этому отнесся Адам?
— Вот я и подумала, что ты ему все и расскажешь.
Ну разумеется. Дилан сел на диван, упершись локтями в колени и спрятав лицо в ладонях. Может, при нормальных обстоятельствах шериф не стал бы возражать и взял бы на себя ответственность сообщить сыну, что его мама выходит замуж за парня из Франции. Тогда проще было бы рассказать Адаму о Хоуп. Но теперь Дилан сомневался: станет ли с ней встречаться, захочет ли? Насчет миз Спенсер он знал наверняка только две вещи: первое, она работала на таблоид, и второе, ему нравилось проводить с ней время. Эти два пункта, по идее, не должны были исключать друг друга, но не в его случае.
Шериф посмотрел на Джули, которая стояла и явно ждала, что он, как обычно, уладит все с Адамом за нее, и ответил:
— Нет. Ты сама должна ему сказать.
— Я пыталась. Жерар приезжал на прошлой неделе, чтобы Адам мог познакомиться с ним, прежде чем я рассказала бы ему о наших планах. Но он так ужасно себя вел, что у меня не было возможности побеседовать об этом. Я пыталась дозвониться тебе, но дома никого не оказалось. — Джули села на кресло и сжала ладони между коленями. — Адам обозвал Жерара.
— Ого! Неужто он назвал твоего парня придурком?
— Нет. Голубым.
— О.
Судя по тому, что Дилан видел по телевизору, дружок Джули и вправду выглядел так, будто мог интересоваться не только женщинами. Хотя когда шериф несколько раз звонил сыну, тот отвечал как обычно.
— Я поговорю по этому поводу с Адамом, но ты расскажешь ему о своем грядущем замужестве. Хотя, по-моему, он уже обо всем догадывается, поэтому так себя и ведет. — Дилан откинулся на спинку дивана. — Мы вдвоем объясним ему, что никогда не были женаты. Если сделаем все правильно, то вряд ли новость станет для него страшной. Конечно, лучше бы подобрать для разговора другое время, но, похоже, у нас нет выбора.
Дилан пожал плечами. Куда уж хуже? Сын часа не пробыл в доме, а уже видел отца в постели с Хоуп, затем Адама выдернули из кресла и отправили в комнату. Хуже уже просто некуда.
— Пойду заберу парнишку из его комнаты, — произнес шериф, но прежде зашел в ванную и принял четыре таблетки аспирина.
Двумя часами позже Дилан пришел к выводу, что с тем же успехом мог просто пробить головой стену — аспирин ни черта не помогал.
Шериф стоял у черного входа и смотрел, как арендованная машина Джули выехала с его подъездной дорожки и направилась в сторону города. Бывшая не могла улететь в Сан-Вэлли до следующего полудня, поэтому пришла к выводу, что просто останется с Диланом и Адамом. Но после нескольких часов в ее обществе шериф решил, что черта с два он согласится на подобное, позвонил в «Сэндмэн» и забронировал Джульетт комнату на ночь. К утру весь город будет в курсе его дел, но, в кои-то веки, Дилана это не волновало. Задержись Джули еще на пару часов, и он не смог бы поручиться, что не придушил бы ее.