Кара была склонна согласиться с сестрой, но боялась, что просто готова хвататься за ее слова, как за соломинку.
– А как быть с тем, что он так быстро переключился с тебя на меня? – спросила она, размышляя вслух. – Как можно собираться жениться на одной и вдруг в одночасье воспылать чувствами к другой?
– Не думаю, что это произошло в одночасье, – откликнулась Лаурель. Она слегка задумалась, а потом лицо ее снова смягчилось. – Похоже, он с самого начала тянулся именно к тебе, хотя сам этого и не осознавал. На мне же он собирался жениться просто потому, что пришла пора, а мы всегда были с ним очень близки. Мол, вдруг хорошая дружба перерастет в нечто большее. – Тут Лаурель наклонилась к Каре поближе. – Но мы ведь даже ни разу не переспали с ним. Целовались, да, но и то без страсти. Я поэтому все и отменила. Побоялась, что мы и после свадьбы останемся просто друзьями.
Кара вспомнила полные страсти ночи в «Океанском бризе» и подумала, что уж их с Эли никогда больше нельзя будет назвать «просто друзьями». Следя за выражением ее лица, Лаурель усмехнулась:
– Что, секс был неплох?
– Это было… феноменально, – призналась Кара, подавив вздох и подбирая правильное слово.
– Говорю же, он всегда тянулся именно к тебе.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Кара.
– А ты сама разве никогда не замечала? Я вот сейчас вспоминаю, и получается, что он тебя всегда как будто выделяет среди нас… Вот смотри, на всех застольях обязательно сядет рядом с тобой. Даже когда мы с ним были уже помолвлены, всегда оказывалось, что с одной стороны сижу я, а с другой – ты, вспомни! Он частенько называет тебя «милая», «дорогая моя», а меня никогда. Он всегда старается быть ближе к тебе: то на ручку твоего кресла присядет, то наблюдает, как вы с мамой цветами занимаетесь, то предлагает на кухне помочь, когда вы с ней что-нибудь печете.
Возвращаясь в прошлое, Кара вынуждена была признать – сестра права, но почему-то сама она никогда всего этого не замечала.
– А с тобой все было не так? – недоверчиво спросила она.
– Не так. Нет, ты не думай, он всегда был исключительно любезен и галантен. Настоящий джентльмен. Отодвигал мне стул, приносил напитки, провожал до дома. Но никогда не смотрел на меня так, как смотрит на тебя. И когда он с тобой говорит, его голос становится таким нежным и мягким, каким-то тягучим и сладким, как хороший ликер. И меня он, между прочим, никогда не увозил на выходные на свой курорт, чтобы соблазнить! – улыбнулась Лаурель.
Кара покраснела от ее проницательности, а сестра продолжала:
– Не знаю, что там у них с этой Дианой происходит, но не стала бы верить ей на слово. Тебе нужно поговорить с Эли, задать ему прямой вопрос: встречается ли он с Дианой? Да, и заодно узнай, встречался ли, когда мы с ним были помолвлены. Очень уж любопытно. – Губы Лаурель искривила брезгливая гримаса. – И если выяснится, что да, тогда мы… Вот что мы сделаем – поступим по справедливости: наймем киллера, который отвезет его на необитаемый остров, распнет на какой-нибудь пальме, и пусть его там муравьи едят.
Кара рассмеялась против воли, а Лаурель повторила:
– Правда, поговори с ним. Дай ему шанс объясниться. Очень уж не хочется, чтобы ты лишилась чего-то… феноменального, – тут она подмигнула Каре, – из-за простого недопонимания или интриг ревнивой завистницы.
Поставив локоть на стол, Кара вздохнула и оперлась подбородком о ладонь:
– И почему ты такая умная? Спасибо тебе за все!
Лаурель улыбнулась и принялась доедать свой маффин. Дожевав, она сказала:
– Всегда пожалуйста. Хотя я бы предпочла, чтобы ты приберегла свое «спасибо» на потом. И тогда уже благодарила бы за то, что я уберегла тебя от главной ошибки в твоей жизни и помогла обрести истинную любовь.
По-настоящему широко улыбнувшись впервые после возвращения от Эли, Кара нагнулась и крепко обняла сестру:
– Дай мне время. Может, еще и отблагодарю.
Глава 15
Убедившись, что Кара не собирается снова прятаться в любимую пижаму и под мягкое одеяло и заедать горе шоколадом, Лаурель проводила сестру до дому, обняла, расцеловала и вернулась на работу.
Кара впорхнула в дом окрыленная. Она словно переродилась, была полна энергии и надежды. Бросив сумочку в прихожей, взлетела по ступенькам наверх, раздеваясь на ходу. На обед с Лаурель она надела обычные белые шорты и бирюзовый топ, украшенный стразами по горловине, но это было простовато для того, что она собиралась предпринять. Смыв потекший от рыданий макияж, Кара принялась рыться в шкафу в поисках подходящего платья и обуви. Надо было выглядеть в меру привлекательно, но без фанатизма. Задача стояла – показать Эли, чего он лишится, если его ответы на животрепещущие вопросы ее не устроят. При этом нельзя было показаться слишком доступной или чересчур стосковавшейся по нему.
Отметя с ходу вечерние варианты, офисный стиль и летние легкомысленные сарафаны, она решила выбирать из тех вещей, которые надевала на обеды или в загородные поездки. В итоге остановилась на тонком облегающем платье бледно-желтого цвета с голубой отделкой рукавов и горловины и россыпью ярко-синих васильков, которые словно вырастали из кромки подола. К платью Кара подобрала полотняные босоножки на танкетке и снова поспешила в ванную. Оставалось еще уложить волосы и снова нанести легкий летний макияж.
Через полчаса Кара уже выходила из дому. Ей показалось, что, пока она добралась по пробкам до офиса Эли, а затем поднялась на нужный этаж, прошла целая вечность. Кивнув секретарю, с которой давно была знакома, она, не тратя времени на объяснения цели своего визита, прошла прямо в приемную Эли к его персональному ассистенту.
Пенелопа сидела за компьютером, и пальцы ее с безумной скоростью порхали над клавиатурой. Видимо, она заметила Кару боковым зрением и подняла глаза от монитора в ту же секунду, как та шагнула через порог.
– Здравствуйте, здравствуйте, мисс Кинсайд. Как поживаете?
– Отлично, Пенелопа, спасибо. А вы как?
– Лучше всех!
– Эли на месте? – поинтересовалась Кара. – Мне очень нужно с ним поговорить.
– Жаль вас расстраивать, дорогуша, но его нет. И весь день не будет.
Лицо Кары вытянулось от досады, сердце ушло в пятки. Она рассчитывала поговорить с Эли в офисе, и запасного плана у нее не было. Сочувственно наблюдая за ней, Пенелопа, которая давно и хорошо знала Кару, заговорщически подмигнув и понизив голос, сказала:
– Я вообще-то не должна этого делать, но, так и быть, скажу. Думаю, Эли не возражал бы. Он в парке, тут неподалеку.
– В парке? – недоверчиво переспросила Кара. Она поняла, о каком месте идет речь, и была очень удивлена, что Эли, оказывается, проводит там время. Брать выходной, чтобы побыть среди кричащих, носящихся, смеющихся, шумных и неугомонных детей самых разных возрастов, было совсем не в духе трудоголика Эли. За исключением дней, которые они вместе провели в Сибрук-Айленде, по сложившемуся у Кары о нем представлению, он должен все время проводить в офисе, с головой погрузившись в изучение бесконечных контрактов, предложений, планов и графиков.
– Именно, – подтвердила Пенелопа. – И еще не скоро уйдет. Часа три у вас точно есть.
– Спасибо большое, – выдохнула Кара, развернулась и поспешила на выход, слыша, как помощница Эли прокричала ей вслед пожелание удачи.
По дороге она все размышляла, что все-таки могло заставить Эли пойти в парк. В этот прекрасный погожий день там наверняка просто не протолкнуться от галдящей детворы и родителей, озабоченных и озадаченных: ведь нужно за всеми отпрысками углядеть, всех рванувших в неположенном направлении непосед догнать и водворить на место, все мокрые носы утереть и на все разбитые коленки подуть. И что, скажите на милость, там может делать Эли?
Но оставалось лишь принять этот факт как данность. Кара была полна твердой решимости не уезжать, пока не найдет Эли и не поговорит с ним. Но все оказалось не так-то просто.
Прибыв на место, она методично принялась обыскивать игровые площадки и зоны пикников, затем прошлась по всем велосипедным дорожкам и трассам скейтбордистов, но все тщетно. Отчаявшись и собираясь уже отказаться от своих намерений, Кара вдруг услышала громкое пение и, повернувшись, увидела толпу с разноцветными воздушными шарами и веселыми остроконечными бумажными колпаками на головах. Там были в основном дети, от совсем малышей до подростков, и всего пара взрослых.
Подпевая себе под нос «С днем рожденья тебя», она подошла ближе, гадая, не обнаружится ли Эли среди собравшихся, которые, завершив пение, вразнобой, но весело закричали:
– Задувай свечки, давай же, задувай!
При этом к столу подошли сразу несколько мальчиков и девочек и наклонились над ним, видимо исполняя призывы остальных. Как ни была она сосредоточена на своих поисках, не смогла сдержать улыбки при воспоминании о празднованиях дней рождений братьев и сестер Кинсайд.
И тут в самом центре рядом со столом обнаружился мужчина, с нетерпением занесший пластиковый нож над огромным тортом. На нем был желтый блестящий бумажный колпак в горошек, а на лице сияла белозубая улыбка. Рассмеявшись над тем, что сказал стоящий рядом чернокожий малыш, Эли принялся разрезать торт на равные куски и угощать приплясывавшую от нетерпения детвору. Стоявшая здесь же женщина украшала каждую тарелку шапкой взбитых сливок и добавляла шарики мороженого.
Кара застыла на месте, наблюдая за сценкой. Эли был одет очень просто: голубые джинсы и такого же цвета рубашка с закатанными рукавами. Выглядел он тем не менее просто сногсшибательно, а может, Кара просто настолько сильно соскучилась. Не до конца понимая, какова в происходящем роль Эли, она терпеливо ожидала конца действа. Наконец все углубились в поедание лакомства, и Кара окликнула:
– Эли!
Он обернулся, и глаза его расширились от удивления, когда он заметил ее. Быстро передал нож соседке и поспешил к ней, лавируя между детишками, остановившись, когда их разделяла всего пара сантиметров.
– Кара… – больше выдохнул, чем произнес он, и имя ее прозвучало из его уст как молитва.
Ноги Кары подкосились, сердце забилось так неистово, что, казалось, его стало видно через платье.
– Я тебе звонил, – сказал Эли и сунул руки в карманы джинсов.
– Да, знаю, извини, просто я… – Оказавшись так близко к нему, Кара вдруг растерялась и не знала, с чего начать. – Меня огорчило кое-что, и нужно было время прийти в себя.
Эли чуть подался назад, едва сдерживаясь, чтобы не броситься к ней и не схватить на руки. Сначала им предстоял серьезный разговор. Кара облизала губы, потом посмотрела за его спину и спросила:
– Что тут происходит?
Но он даже не обернулся. Судя по веселому шуму, все шло как надо и все были довольны.
– Не важно, – отмахнулся он. Сейчас его занимали совсем другие вопросы. – Почему ты уехала, Кара? Мне казалось, у нас все хорошо. А ты исчезла без предупреждения.
Кара тяжело вздохнула и ответила:
– Я обиделась и разозлилась. И чувствовала себя последней идиоткой.
– Почему? – Эли нахмурился. Он уже знал ответ, и знал даже больше, чем сама Кара, но хотел услышать ее версию событий.
Однако вместо того, чтобы дать объяснения, она задала встречный вопрос:
– Ты спишь с Дианой Монтгомери? Только не вздумай врать мне, Элия Джеймс Хьютон.
Эли подавил смешок. Нельзя было дать понять, что он находит этот разговор забавным. Чего доброго, Кара отлупит его своей сумочкой на глазах у всего парка и не поморщится. Но ее едва сдерживаемая ярость очень радовала его и придавала сил. Лишь один момент серьезно задевал и тревожил Эли: почему-то вместо того, чтобы подойти к нему и прямо обсудить все свои тревоги и опасения еще тогда, она сбежала. Вопрос выеденного яйца не стоил, все решилось бы там же.
– Нет, я не сплю с ней, – уверенно и без запинки ответил он. – Мы встречались, но давно. Сейчас между нами ничего нет.
– Я поэтому уехала, – призналась Кара, закусив губу. – Диана сказала, вы встречаетесь. Что твоя цель – породниться с Кинсайдами, чтобы упрочить свое финансовое и социальное положение, и вы даже после твоей свадьбы останетесь любовниками, – добавила она, брезгливо поморщившись.
– И ты поверила? – горестно спросил Эли.
– Да. Или, скорее, я боялась не поверить.
С этими словами она развернулась и прошла к небольшому столику подальше от празднующих. Эли сел рядом, понимая, что разговор еще не окончен. Расправив платье и устроив сумочку на столе, Кара со вздохом повернулась к нему:
– Рядом с тобой я позволила себе расслабиться и… слишком уж отдаться чувствам.
Эли слушал не перебивая, хотя ему очень хотелось обнять ее, утешить или хотя бы просто взять за руку. Но он боялся вмешаться, сбить ее с мысли. Эли было очень важно услышать, что она к нему чувствует, прежде чем он раскроет ей свои планы.
– Мне было удивительно хорошо с тобой, но, думаю, где-то в глубине души я все равно боялась поверить, что все это по-настоящему, – продолжила она, не отводя больше взгляд. – Я не могла допустить, что значу для тебя больше, чем просто друг, потому что ты никогда не проявлял ко мне интереса прежде. Намного проще было сказать себе, что для тебя это просто способ справиться с утратой Лаурель.
Эли так крепко сжал зубы, что ему показалось, будто раздался скрип.
– Я хочу тебе кое-что сказать, но терпение уже на исходе, так что давай ближе к делу, – проворчал он.
Кара часто заморгала, потом собралась с духом, сглотнула и тихо-тихо призналась:
– Я люблю тебя, Эли, и всегда любила, с первой минуты, и в школе, и в университете, и потом. Но ты никогда не обращал на меня того внимания, о котором я мечтала. Когда вы стали встречаться с Лаурель, я чуть с ума не сошла от горя. А когда вы попросили организовать вашу свадьбу… – Голос ее сорвался, глаза цвета свежего мха влажно заблестели. Эли не стал больше сдерживаться и взял ее за руку. И она продолжила, помотав головой, чтобы не дать слезам пролиться: – Так что, сам видишь, мне трудно было поверить, что ты внезапно воспылал чувствами ко мне.
– Кара, – мягко прошептал он.
Она с трудом улыбнулась и добавила:
– Но сегодня утром я встречалась с Лаурель, и она подсказала мне простую, но дельную мысль: я должна узнать у тебя самого, что там с Дианой. Итак, ты ее любишь?
Эли выпрямился, посмотрел ей в глаза и твердо сказал:
– Нет.
– В настоящее время вы встречаетесь?
– Нет.
– Ты еще любишь Лаурель?
– Не думаю, что вообще когда-то ее любил, – честно признался он.
– Но испытываешь ли ты к ней какие-либо чувства, кроме дружеских? – настаивала Кара.
– Нет.
Кара замолчала, нервно постукивая пальцем по столу. Оставался последний, самый главный вопрос, который решит судьбу их отношений.
– Ты любишь меня?
Глава 16
Сердце Кары бешено стучало в груди, и она решительно смотрела прямо в темные, блестящие глаза Эли в ожидании ответа. Повисло тягостное молчание, каждая секунда которого словно ножом резала по живому. От мысли о том, что он может сказать «нет» или, того хуже, начать жалеть ее после этого неловкого признания в любви, душу сковывал леденящий ужас. Но она изо всех сил держалась и не отводила глаз, твердя себе мысленно, что, если уж суждено ей услышать отказ, пусть это случится прямо здесь и сейчас. Тогда она снова отползет в свою берлогу зализывать раны. Любимых пижам и утешительного мороженого запасено хоть отбавляй.
Вдруг Эли неожиданно поднялся, обошел столик и подошел к Каре, потянув ее за руку и заставляя встать перед собой. Обхватив ее лицо ладонями, он так солнечно улыбнулся, что лед, которым начало уже подергиваться сердце Кары, тут же стал оттаивать.
– Да, – просто сказал Эли. – Да, я люблю тебя. И, думаю, уже давно, но понял это только пару недель назад. – Проведя большим пальцем по ее губам, он добавил: – Диану я уволил. – Увидев неподдельное удивление в глазах Кары, он усмехнулся и пояснил: – Не дождавшись тебя в тот день, я пошел на поиски и наткнулся на нее. Она сразу все рассказала о вашем разговоре и, казалось, неимоверно собой гордилась. По сути, она и сама верила во все, что тебе наговорила. Судя по всему, она считала, что нас связывает нечто большее, чем просто пара свиданий в прошлом. Никогда не взял бы ее на работу, если бы знал, что у нее на меня виды. В общем, я тут же велел ей собирать вещи и вызвал охрану. А потом сразу позвонил тебе. Но ты не ответила. И так много раз.