– А она в курсе, что я должна оценить ее работу?
– Нет, – ответил Эли, выводя гостью на веранду. – Я сообщу ей в свое время, если понадобится. Не вижу смысла заранее нагнетать обстановку, пока ты не дашь мне свое заключение и рекомендации.
– Разумно.
– Благодарю, – ухмыльнулся он и, скользнув ладонью вниз по ее руке, переплел ее пальцы со своими. К его удивлению, Кара не отдернула руку, а, наоборот, даже слегка сжала его ладонь. Этот простой жест, словно лучик надежды, согрел его душу, и Эли подумал, что, скорее всего, план по соблазнению красавицы увенчается успехом.
Тем временем он подвел ее к беседке, сплошь увитой плетистыми алыми розами. Внутрь заходить не стали, остановившись рядом, немного не доходя до края скалы, на которой стояла беседка. В сотне метров под ними волны с шумом разбивались о берег, и ветер доносил до Кары соленые брызги.
Этот уголок курорта не был в числе любимых у Эли из-за сильного ветра, который всегда дул в лицо и путал волосы. И несмотря на огромное количество сыгранных здесь свадеб, он никогда не считал это место романтичным. Но сейчас, стоя рядом с Карой, Эли словно по-новому взглянул вокруг и понял, что под влиянием Кары в нем произошли определенные перемены: он настроился на романтический лад, да в такой степени, что ему самому по-настоящему захотелось шампанского с клубникой, и не столько в качестве маневра по соблазнению, но скорее для того, чтобы доставить Каре удовольствие, ведь она, несомненно, заслуживала этого!
Он поймал себя на мысли, что с удовольствием прогулялся бы вместе с ней по пляжу, хотя раньше всегда раздражался, когда песок попадал в ботинки. Подумал, как бы выглядело ее лицо при свете свечей за романтическим ужином. А больше всего в данную минуту ему хотелось убрать с ее лица прядь волос, откинутых ветром, и поцеловать в губы.
Не в силах устоять перед искушением, он заправил прядь волос ей за ухо и откинул с шеи. Наклонившись, на мгновение прижался ртом к пульсирующей венке, с которой только что убрал волосы, и почувствовал, что ее сердце бьется так же стремительно, как и его собственное. Кара не шевелилась, тогда Эли цепочкой поцелуев добрался до ключицы и вернулся к плечу.
– Эли, – прошептала она так тихо, что он с трудом расслышал ее за шумом волн и собственной крови, стучащей в ушах.
– Мм? – протянул он, не отрывая рта от ее кожи, пахнущей цветами и медом.
– Что ты делаешь? – хрипло спросила она, едва переводя дыхание.
– Целую тебя, – пробормотал он. – А что?
– Зачем ты это делаешь?
Вопрос этот развеселил Эли, он усмехнулся и пояснил, продолжая водить губами по каждому доступному ему участку ее кожи:
– Затем, что с того самого поцелуя в твоей прихожей я ни о чем больше думать не могу. Затем, что не мог больше терпеть ни минуты. – Он легко укусил ее за мочку уха, а потом поцеловал подбородок и, наконец, добрался до губ. Свободной рукой Эли обхватил ее затылок и сделал шаг вперед, прижимаясь к ней всем телом.
Из груди его вырвался стон, когда он почувствовал ее грудь, ноги и живот. Плоть отреагировала немедленно, напрягшись так, что Кара ощутила его возбуждение через ткань юбки и его брюк. Если бы она только согласилась, он взял бы ее прямо здесь и сейчас. И если бы только не был велик риск привлечь нежеланных зрителей…
Вспомнив, что они, собственно, находятся в общественном месте и их могут увидеть, Эли нехотя ослабил хватку и стал потихоньку отодвигаться, с удовлетворением отметив, что Кара дышит так же тяжело, как и он сам. Губы ее припухли и раскраснелись, взгляд был туманно-отсутствующим, и всю ее слегка покачивало.
Был самый подходящий момент воспользоваться ее замешательством от его натиска и ее собственных чувств к нему, но Эли не мог так поступить.
Он не хотел пользоваться создавшимся положением, по крайней мере не так. Поднеся руку к ее рту, он пальцем стер смазавшийся блеск для губ. Глубоко вдохнув соленый воздух, Эли призвал на помощь все свое самообладание, взял Кару за руку и повел к выходу.
– Я обещал тебе все показать. Надо поторопиться, пока мы по-настоящему не отвлеклись на более занимательные вещи.
Глава 8
Принимая приглашение Эли, Кара, конечно, понимала, что ей будет нелегко, ведь предстояло провести с ним рядом несколько дней. Но она и помыслить не могла, что события примут такой оборот. И откуда вдруг взялся такой интерес к ее персоне? Никогда прежде Эли никак не выделял ее среди других детей Кинсайдов. Или она чего-то не замечала?
Кара вернулась мыслями в прошлое, вспоминая бесчисленные дни и часы, проведенные вместе с мальчишкой из соседнего поместья. Он всегда относился к ней тепло и по-дружески, как, впрочем, и ко всем остальным. И каждый раз оказывался рядом в трудную минуту – и когда она рассталась со своим кавалером в школе, и когда не знала, в какой университет поступать, и когда погиб отец. При этом делили они не только горести, но и радости: Эли был на ее выпускном и на вручении диплома, на всех днях рождения. С ним вместе отмечали они и основание ее фирмы «Особый случай».
Но то же самое можно сказать и про отношения Эли со всеми остальными его близкими друзьями, среди которых Кара ничем никогда не выделялась. Что же вдруг произошло? Почему теперь рядом с ним она стала ощущать себя особенной? Она-то давным-давно в него влюблена, тут все понятно. Но что именно сам он к ней испытывает? Может, просто решил позабавиться?
Как-то не верилось в это. Эли всегда был предельно честен и открыт. Не способен он играть с ее чувствами. Но если это не игра, если он не ставит себе целью подразнить ее и помучить, что тогда происходит? Ведь не может же быть, чтобы он вдруг так резко проникся к ней глубокими чувствами всего лишь через несколько дней после того, как расстался с Лаурель?
Кара сглотнула застрявший в горле комок, изо всех сил пытаясь изобразить на лице профессиональный интерес, но в голове была каша и никак не удавалось сосредоточиться на том, что говорил Эли. Он показал ей другие залы и площадки для проведения праздничных мероприятий, а также служебные помещения и кухню. Еще Эли собирался устроить встречу с Дианой, чтобы всем вместе просмотреть документацию по уже состоявшимся торжествам, чтобы Кара выявила возможные слабые места. Правда, оба они, похоже, не жаждали этой очной ставки, но в данный момент Кару волновали куда более насущные проблемы, потому что осмотр на местности был окончен и они снова направлялись в личные апартаменты Эли.
Что будет, когда они придут? Как поведет себя Эли? Как вести себя самой Каре? Ее мучило несоответствие между желаемым, возможным и моральными рамками, в которые она сама себя поставила. С одной стороны, казалось, будто она попала в сказку о прекрасном принце, умчавшем ее в свою волшебную страну. Но с другой стороны, чувство вины и неуверенности в реальности и истинной природе происходящего не давали насладиться чудом.
Пойти на поводу у своих желаний? Ведь никто из семьи ничего не узнает, они все далеко… Однако недостатка в любопытствующих не было. То и дело служащие курорта провожали их заинтересованными взглядами. А тот факт, что она остановилась в одном номере с Эли, лишь добавлял пикантности происходящему.
Когда двери лифта закрылись за ними, Кара посмотрела на свое отражение в зеркале, и вдруг Эли резко повернулся к ней и прижал к стене.
– Все, не могу больше ждать, – почти прорычал он.
Кара открыла было рот, чтобы уточнить, чего именно он не может ждать, но в тот же момент Эли накрыл ее губы своими, застав ее врасплох. Показалось, будто из легких разом выкачали весь кислород, тело обмякло и отказалось повиноваться хозяйке. И когда язык Эли, скользнув по ее губам, решил прорваться дальше, она не сопротивлялась. В конце концов, это же всего лишь поцелуй…
Прозвенел звоночек, двери лифта раскрылись, и парочка чуть не вывалилась на пол. Эли подхватил Кару, и под его напором она вынуждена была отступать, пока спиной снова не наткнулась на стену. Эли прижался к ней всем телом и снова стал целовать, но уже не так аккуратно и нежно, как в лифте, если тот поцелуй вообще можно было бы назвать нежным. Нет, теперь он без всяких предисловий просто брал штурмом то, что ему хотелось.
Долго-долго они стояли, пробуя друг друга на вкус. Руки его сомкнулись вокруг ее талии, и Кара почувствовала, как в живот ей уткнулась его возбужденная плоть. В ответ она обхватила его за плечи, впиваясь ногтями в кожу через пиджак.
Когда Эли оторвался от нее, Кара шумно вздохнула. И пока она пыталась восполнить нехватку кислорода, он, пользуясь ее замешательством, подхватил гостью на руки.
– Что ты вытворяешь? – возмутилась она.
– Угадай, – невозмутимо отозвался он ровным голосом.
Поскольку они больше не целовались, к Каре частично вернулась способность соображать, и она уперлась ладонью в его каменное плечо и попыталась вывернуться из его объятий:
– Эли, не надо, нельзя нам этого делать!
– Можно, – непререкаемым тоном возразил он.
Дойдя до спальни, он локтем толкнул двери и прошел прямо к огромной кровати. Вся комната была оформлена в цветах океанического побережья – песочно-бежевом, бирюзовом и нежно-розовом, как створки раковины. Над кроватью красовался тяжелый золотой балдахин, а у бамбукового изголовья лежала груда подушек.
Кара успела все это заметить, пока он нес ее. Опустив ее на ноги у кровати, Эли принялся сбрасывать подушки на пол и стягивать покрывало, открывшее взору белоснежные простыни тончайшего египетского хлопка, которые словно только того и ждали, чтобы на них свивались в объятиях тела, сминая все и не оставляя и следа от идеального порядка.
«Что я делаю!» – мелькнуло в голове у Кары, и она непроизвольно шагнула назад. Заметив это, Эли мгновенно схватил ее за запястье и притянул к себе:
– Не убегать!
– Эли, не надо! Мы не можем! – снова воскликнула она, тщетно взывая к его здравому смыслу.
– Еще как можем! – не терпящим возражений тоном, ответил он.
Казалось, Эли весь отдался во власть своей идеи и будет идти к цели до конца, но, увидев выражение ее лица, он смягчился. Глаза из черных превратились в карие, упрямо сжатые губы расслабились, и он ободряюще улыбнулся и провел пальцем по ее щеке.
– Давай же. Я знаю, ты тоже меня хочешь.
Он говорил с таким чувством и убеждением, что Кара чуть не расплакалась. Ах, как бы ей хотелось ему верить! Верить в то, что она нужна ему! Но она прекрасно понимала, что для него все это – лишь мимолетное увлечение, защитный механизм, призванный смягчить разрыв с Лаурель.
– А как же Лаурель? – пробормотала она.
– Кара, Лаурель здесь ни при чем. Ее тут нет и никогда не было. – Говоря это, он пристально смотрел ей в глаза, а руками зарывался в волосы и мягко массировал голову, от чего мозг, похоже, окончательно расплавился и перестал работать.
Кара вскинула руки и обняла его за шею, а он снова прижался губами к ее рту. Сопротивление было бесполезно. Кара не в силах была противиться более его обаянию, сексуальности, притягательности – тому Эли, которого знала и обожала с детства.
Утром, возможно, она возненавидит себя за эту слабость. И его, вероятно, тоже. Но сейчас все это было не важно. В голове звучали бессмертные слова знаменитого чарльстонца Ретта Батлера: «Честно говоря, моя дорогая, мне плевать».
Вот и ей было все равно, что там будет завтра. Ведь сейчас Эли приник к ее губам, как жаждущий к источнику воды в пустыне. Сейчас грудь ее прижималась к его груди. Сейчас должно было исполниться то, о чем она мечтала долгие годы. И плевать на все запреты, моральные нормы, условности, на признания и объяснения, которые ей придется давать по возвращении домой.
Важно только то, что происходит здесь и сейчас. А здесь и сейчас Кара собиралась поступить как эгоистка: уступить Эли и совершить то, чего давно хотела. Она хотела Эли – больше, чем когда-либо. И судя по всему, по крайней мере в данный конкретный момент, Элия Джеймс Хьютон тоже хотел ее с неменьшей силой.
Эли тем временем расстегнул и распахнул на ней блузку и обхватил ладонями груди, пальцами играя с сосками через кружево бюстгальтера. Кара начала постанывать от удовольствия, когда на смену пальцам пришли губы. Голова ее закружилась, все тело бросило в жар, хотя любовная игра еще только начиналась.
Потянув вниз молнию, Эли стянул с Кары юбку. За ней последовала и блузка. Быстро расстегнув бюстгальтер, он поднял Кару и молниеносным движением положил на кровать. Когда она попыталась подняться на локтях, Эли остановил ее и, не сводя с нее глаз, стал одной рукой расстегивать ремень на брюках, а другой – пуговицы на белейшей рубашке. В два приема он скинул рубашку и пиджак и стянул ботинки. Вытягивая ремень, он пробормотал:
– Пожалуй, стоило бы тебя привязать. Ты так сопротивлялась. Не дай бог, вздумаешь сбежать в самый ответственный момент!
Кара облизала пересохшие губы, наблюдая, как он снимает брюки и боксеры. Сердце, казалось, переместилось из груди прямо в горло. С трудом сглотнув, не сводя глаз с его идеального тела, она хрипло проговорила:
– Никуда я не сбегу. По крайней мере, не сейчас.
Глава 9
Вздумай она бежать, Эли без раздумий бросился бы следом как есть, нагишом. Занимательнейшая вышла бы сценка: полуобнаженная женщина мчится по ухоженным дорожкам, а за ней в чем мать родила гонится преуспевающий бизнесмен, генеральный директор и владелец отелей и курортов. Но Эли было плевать на собственную репутацию и пересуды подчиненных и постояльцев. Игра стоила бы свеч.
Слава богу, Кара бежать не собиралась. После ее слов кровь закипела в венах с новой силой. Он забрался на кровать и навис над Карой, опираясь на руки по обе стороны ее головы и на колени по бокам ее бедер.
– Теперь уж точно не сбежишь, даже если захочешь, – прохрипел он, глядя в сверкающие изумрудные глаза.
– Не захочу.
Тело его напряглось, на коже выступил пот, и стало ясно, что велик риск завершить все действо досрочно. Поэтому стараясь не касаться ее ничем, кроме рта, он стал покрывать ее тело мягкими поцелуями, становящимися все более горячими и настойчивыми. Откликаясь на ласки, Кара задвигалась и тихонько застонала, и пульс его еще более участился. Он почти полностью опустился на нее, одновременно проникая языком еще глубже в ее рот.
Кружево ее бюстгальтера приятно щекотало ему грудь. Подстраиваясь под ритм языка, Эли стал медленно двигаться по ее телу вверх-вниз. При этом он стянул с ее плеч бретельки, но когда попытался снять бюстгальтер полностью, руки Кары взметнулись наверх, удерживая тонкий шелк на месте.
– Нет, не надо, – прошептал он, глядя ей в глаза. – Не нужно стесняться. И никогда не прячься от меня.
Кара ничего не ответила. Он снова потянул бюстгальтер, и Кара опустила руки, что вызвало у Эли довольную улыбку, но не оттого, что она повиновалась, а потому, что Кара доверила ему свое тело. И еще потому, что грудь ее оказалась просто великолепной.
Кару нельзя было назвать толстой, но и до изможденных худобой моделей ей тоже было далеко. В правильных местах все было как надо: пышная грудь, мягкие бедра, плотные ноги. От вида ее изгибов любой мужчина бы потерял голову. Эли снова подумал, что на долгую прелюдию его терпения в этот раз не хватит. Но все равно взял паузу, чтобы насладиться красотой ее тела: лицо порозовело, губы припухли и приоткрылись, грудь красиво вздымалась и опускалась под ним. Кара была полностью в его власти. Но и сама сейчас спокойно могла бы повелевать им, если бы только захотела.
Запечатлев на ее губах еще один быстрый поцелуй, он спустился к груди и принялся ласкать ее сначала пальцами, а потом наклонился и накрыл ртом сначала один сосок, потом другой. Кара выгнулась, а затем обхватила ногами его бедра, обвивая руками шею. Он почувствовал, как ее ноготки проходят вверх и вниз по его спине. Возбужденная плоть его уперлась в ее ногу. Застонав, Эли переместился вниз. Кара пыталась удержать его, но справиться с таким напором было не в ее силах.
Эли обвел языком вокруг ее пупка, запустил ладони под резинку ее трусиков и медленно потянул вниз полоску белого кружева. Кара затрепетала и выдохнула его имя, и Эли едва сдержался, чтобы не завершить все тут же. Однако у него были другие планы: он должен был довести Кару до того же возбуждения, в котором находился сам.