Она и сейчас смогла бы подтянуться на брусьях, раскачивая свое неуклюжее тело между жердями. Но она поставила их тут не для этого — они нужны были ей, чтобы опираться на них, осторожно двигая бедрами, словно делая сначала один крошечный шажок, потом другой. Со временем она научилась этому. Это было нелегко, но она научилась.
Все так же придерживая кошку рукой, Поппи оглядела комнату. В дальнем углу на крючке, до которого ей не составило бы труда дотянуться, висела пара металлических скоб для ног. Красивыми их трудно назвать, с усмешкой подумала Поппи. Приходилось изрядно попотеть, чтобы натянуть их на ноги. Но ужаснее всего был шум, который они издавали — это почему-то бесило Поппи больше всего. Металлические щелчки всякий раз наводили ее на мысль о роботах. Чувствовать себя Робокопом было противно, что являлось еще одной причиной избегать их под любым мало-мальски благовидным предлогом.
К тому же, чтобы ходить в них, нужны костыли, на которых она чувствовала себя словно корабль в качку. И вообще, для чего лишний раз истязать себя, когда в коляске так удобно и, главное, безопасно!
Конечно, она еще не забыла то чувство отчаянной беспомощности, которое охватило ее, когда Стар Смит исчезла в роще, а она, Поппи, могла только кричать ей вслед, проклиная собственное бессилие.
А будь у нее собственные дети? Может, попробовать все-таки научиться ходить — просто на всякий случай?
Но детей у нее нет. И скорее всего не будет. Она не может взять на себя такую ответственность. Во всяком случае, надолго.
* * *
— Ты не ошиблась? — в который раз уже переспросил Гриффин. — Ты уверена, что она это сказала?
— Следи по губам. — И Поппи беззвучно произнесла фразу, которой закончилось их свидание с Хизер. Потом повторила ее еще раз.
— Да, ошибки быть не может, — согласился он. — Получается, она все-таки Лиза? — Поппи, не сказав ни слова, спрятала лицо в коленях, обхватив их руками, и в этом было столько безнадежности, что у Гриффина все перевернулось внутри. — Надеюсь, ты не собираешься снова плакать? — испуганно спросил он.
— Нет, — чуть слышно прошептала она. — Я просто устала. Устала до чертиков.
Гриффин молча погладил ее по голове. Темные волосы Поппи были пострижены коротко, по-мальчишески, но все равно чувствовалось, какие они густые и мягкие, еще чуть влажные после душа, который она успела принять незадолго до его появления. Он с удовольствием запустил в них пальцы и принялся ласково массировать ей затылок.
— Вопрос в другом, — все тем же безумно усталым голосом проговорила она. — Как та Хизер, которую я знаю, могла убить Роберта Диченцу — да вообще кого бы то ни было?!
— В этом направлении и будем теперь двигаться. Начнем с того, что Лиза вряд ли была таким чудовищем, каким ее хочет представить семейство Диченца, и попробуем понять, что могло толкнуть ее на этот шаг. Мой друг Ральф, которого я попросил навести справки, говорит, что уперся лбом в глухую стену. В Калифорнии все словно воды в рот набрали. Так что вся надежда на Хизер.
— Она не скажет ни слова. Тем более Мике.
— Но она ведь сказала
* * *
Забросив девочек в школу, Мика заехал заправиться. Колонка была на окраине города. Он сунул в окошко кредитку и уже взялся за пистолет, когда по другую сторону заправки остановился грузовик. В нем сидели трое, все местные. С двумя из них он вместе ходил в школу, третий приехал в город позднее. Они работали на местную строительную фирму и, судя по их виду, направлялись на работу.
— Привет, Мика, — выбравшись из кабины, окликнул его водитель, Скип Хаузер. — Как дела?
Не поднимая головы, Мика молча кивнул, что-то невнятно буркнув в ответ. Сейчас он был не в том настроении, чтобы болтать.
— Солнце уже высоко, — продолжал Скип, отвернув крышку и сунув в бак пистолет. — Готов поспорить, теплый будет денек. Уже, небось, трубы провел, да?
Мика не сводил глаза с приборной доски. Да, для весны явно жарковато, и одному Богу известно, насколько потеплеет завтра. Еще немного, и появится сок, а это означает начало сезона. Пропади все пропадом! Он-то рассчитывал заняться трубами завтра утром и работать как проклятый, пока не покончит с этим.
Впрочем, все это ни в коей мере не касается Скипа Хаузера. Какого черта он сует свой нос в его дела?!
— Не-а, — пробурчал он.
— А мы по уши завязли со строительством того дома в Вест-Эймсе, — как ни в чем не бывало продолжал Скип. — Просто ума не приложу, смогу ли я выкроить немного времени, чтобы помочь тебе в этом сезоне. Черт, так на душе паршиво! Понимаю ведь, как я тебя подвел. А тут еще эта заварушка с Хизер… Она мне нравилась. И работала как черт.
Мика постарался сделать вид, будто не заметил, что Скип уже говорит о Хизер в прошедшем времени.
— Как она там — ничего? — поинтересовался Скип, вытянув шею в сторону своего грузовика. — Данфи пришлось париться за решеткой целых три месяца. Из-за девчонки Гарри Швикса. Только тогда эта маленькая чертовка раскололась и созналась, что все наврала. Так он потом говорил, что там вовсе не так уж плохо.
Данфи был родом не из Лейк-Генри, но Мика хорошо помнил этот случай. И считал Данфи полным ублюдком. Наверняка все было именно так, как говорила девчушка. А может, и хуже. Не слишком приятно, когда такого подонка сравнивают с Хизер.
Разозлившись оттого, что Скип имел наглость поставить его Хизер и Данфи на одну доску, Мика рывком вытащил пистолет. Бак был еще неполон, но ему было уже наплевать.
Вдруг Скип задал еще один вопрос.
— Слушай, а ты-то знал, что она — Лиза?
Это оказалось последней каплей. Слова Скипа угодили в самое что ни на есть больное место. Мика неторопливо повернул голову:
— Кажется, ты что-то сказал?
Скип, который и в детстве-то не блистал особым умом, обрадовался, решив, что Мика тоже не прочь поболтать.
— Да просто хотел спросить: ты-то знал, кто она такая? Ты ведь жил с ней? И не один год.
Мика рывком распахнул дверь.
— А кто говорит, что она Лиза?
— Да почти все в городе уверены, что так оно и есть. Только что своими ушами слышал, когда заскочил к Чарли. Чудное дело, скажу я тебе, старик! Словно Хизер свалилась с неба — никто ничегошеньки о ней не знает. Как она жила до тех пор, как появилась в Лейк-Генри — одному Богу известно. И тут выясняется, что она путалась с этим сенаторским сынком. Может, он и в Вашингтон ее с собой таскал…
— Ты
* * *
Поппи и Гриффин отправились на разных машинах. На этом настояла Поппи, считавшая, что так будет проще, ведь ее джип был специально переоборудован под кресло-коляску.
— Чушь! — насмешливо фыркнул Гриффин. — Ты просто боишься показаться в моей компании.
— Ну… и это тоже. — Ей не хотелось подобным образом отвлечь местных сплетников от перемывания косточек Хизер. Она и так здорово рисковала, решившись въехать в город на пару с грузовичком Гриффина, который следовал за ней, как привязанный. Джон Макгилликади, сбрасывавший снег с крыши, оторвался от этого занятия, чтобы помахать ей рукой. Мэдди Харрис, выгуливавшая своего пса, сделала то же самое. Лютер Вульф и Мерседес Ливскью, болтавшие у дверей почты, последовали их примеру.
Поппи помахала всем им в ответ. Удивительно, но вместо ощущения она испытывала радость, чувствовала себя какой-то обновленной — может быть, потому, что сейчас занималась тем, что могло оказать реальную помощь Хизер. И конечно, благодарить за это следовало Гриффина. Пока он не приехал, пока она не получила, наконец, возможность поделиться с ним этой тайной, груз ответственности, лежавший у нее на плечах, не давал ей вздохнуть полной грудью.
Естественно, это вовсе не означало, что весь город должен знать о том, что отныне они действуют сообща.
К счастью, офис Кэсси стоял на отлете. Он помещался в небольшом светло-голубом здании с белыми ставнями. Окружавший его небольшой заборчик утопал в снегу, а над крыльцом красовалась большая дубовая табличка. «
* * *
Кэсси всегда считала, что обладает уверенностью в себе, даже дерзостью настоящего профи. Но сейчас она просто стояла и хлопала глазами. Она была не готова к этой встрече. Во-первых, у нее из головы не шло то, что сказал ей Марк. А во-вторых, у нее появился новый клиент, которого она ждала сегодня утром, — женщина, решившаяся, наконец, подать в суд на своего буйного дружка.
Но позвонила Поппи и попросила принять их. А Кэсси доверяла Поппи, как самой себе.
Глядя, как Гриффин, выскочив из своего грузовичка, галантно подал Поппи руку, чтобы помочь ей спуститься — в помощи этой она нисколько не нуждалась, и тем нее менее выглядело это красиво, — Кэсси пыталась сообразить, что же беспокоило ее, стоило ей только подумать об этом человеке. Пришлось признать, что Марк угодил в точку — Гриффин действительно был чужаком. Да и без этого Кэсси трудно было поверить в то, что он способен принимать близко к сердцу интересы Хизер. К тому же Гриффин был журналистом, у него была куча влиятельных друзей, связи и деньги, и это тоже беспокоило Кэсси. Но сильнее всего ее беспокоило его непонятное желание заполучить Поппи. А Кэсси беспокоилась и заботилась о Поппи так же, как и о благополучии всего Лейк-Генри.
К тому же она действительно не продвинулась ни на дюйм с этим проклятым делом! Это приводило ее в бешенство. Марк был прав. Ее гордость была уязвлена. И еще она нервничала оттого, что не в силах помочь Хизер.
А тут еще, как на грех, беспорядок, вечно царивший в ее офисе! Кэсси хорошо знала людей, подобных Гриффину, — ей довелось повидать их немало и в колледже, и в университете. Все эти любители задирать нос представляли себе офис преуспевающего адвоката примерно одинаково: просторный кабинет, уставленный тяжелой мебелью красного дерева, стены увешаны картинами, на полу — восточный ковер. Конечно, там полным-полно секретарш или помощников, в чьи обязанности входит содержать в идеальном порядке папки с делами. Увы, Кэсси не могла позволить себе подобной роскоши. Ее офис представлял собой хаотическое нагромождение папок с делами, множившихся со страшной быстротой и заполнявших собой почти все жизненное пространство. Вместо полотен старых и современных мастеров на стенах красовались рисунки ее детей, а ручки, которыми она обычно писала, были украшены забавными мордочками персонажей любимых мультяшек.
Она обожала свой кабинет, и теперь заранее ненавидела Гриффина за то, что его приезд заставит ее краснеть. Впрочем, похоже, Поппи его подготовила или он и предполагал увидеть нечто в этом роде, потому что только восторженно присвистнул при виде всего этого невероятного хаоса.
— Клево! — пробормотал он, и губы его расползлись в улыбке. Кэсси торопливо указала ему на стул.
Все мысли о кабинете разом вылетели у нее из головы, когда Поппи, сбиваясь и путаясь, начала рассказывать о том, что произошло накануне во время ее свидания с Хизер.
К этой сногсшибательной новости Кэсси оказалась готова еще менее, чем к встрече с Гриффином. Она молча понурилась, а потом, вскинув голову, посмотрела им в глаза.
— Теперь все понятно. Думаю, нужно подумать, на чем строить защиту.
— Именно это нам и нужно обсудить.
— Прежде всего, — начал Гриффин, — что произойдет, если вы признаете в суде, что Хизер — это Лиза?
Кэсси, примостив на коленях блокнот, поспешно делала в нем заметки, старясь не замечать устрашающей морды какого-то монстра, украшавшего ее ручку.
— Если мы признаем обвинения, ее тут же отправят в Калифорнию.
— Предположим, это случится. Какие у нее шансы выйти под залог?
— При обвинении в тяжком преступлении? Никаких. Пустая трата времени.
— Тяжкое преступление? — Лицо Поппи помертвело от страха. — То есть такое, за которое полагается смертная казнь?
— Да. Хотя обвинение не обязательно будет настаивать на этом. У них ведь нет доказательств, что это было сделано намеренно. И тем не менее убийство есть убийство. Так что вопрос о залоге даже не будет подниматься — если только нам не удастся найти какой-нибудь достаточно веский аргумент, который заставит их задуматься.
— Например? — жадно спросила Поппи.
Погрузившись в размышления о том, что главной ее задачей является необходимость доказать возможность судебной ошибки, Кэсси с трудом заставила себя переключиться.
— Предположим, у Хизер были основания опасаться за свою жизнь. Ей угрожали, избивали… Возможно, даже изнасиловали. Сам Роб. Или его отец.
— Отец?! — присвистнула Поппи. — Господи! Я об этом даже не думала.
— Проблема в том, что у нас нет ни единого свидетеля, — вздохнула Кэсси.
— Вы даже не догадываетесь, какая это проблема, — вмешался Гриффин. — Насколько я знаю, с каждым, кто знал Лизу, уже успели потолковать люди Диченцы. В результате все молчат как рыбы. В том числе и возможные свидетели. И не забывайте об общественном мнении. Ее уже заранее осудили. И если нам не удастся что-то найти, причем быстро, можно считать, что эту схватку она проиграла.
Кэсси расправила плечи. Швырнув ручку на стол, она скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на Гриффина.
— Что вы предлагаете?
— Устройте мне свидание с Хизер. Наедине.
— Вам? Мы с Поппи ее подруги, Мика почти муж, а вы кто? Почему вы решили, что она расскажет вам то, что не решилась сказать нам?
— А почему женщина рассказывает врачу такие вещи, в которых ни за что не призналась бы мужу? Эффект случайного попутчика. Чужой человек более объективен, он не станет судить ее, читать ей мораль. Хизер ведь любит вас всех, ей не безразлично, что вы о ней думаете. А я ей никто.
Кэсси пришлось признать, что в этом есть логика. Но она чувствовала, что всего он не говорит.
— Вы ведь журналист.
— Он не собирается об этом писать, — поспешила вмешаться Поппи.
— Тогда зачем это ему?
Поппи смешалась.
— Это все из-за меня. Хочет произвести на меня впечатление. — В глазах ее вдруг вспыхнула мольба. — Кэсси, у него есть источники, которых нет у нас.
— И он готов использовать их ради Хизер? Но почему? — Кэсси нутром чувствовала, что тут кроется какая-то тайна.
— Потому что меня гложет чувство вины, — сказал вдруг Гриффин. И принялся объяснять, как он невольно навел ФБР на след Хизер.
В глазах Кэсси это лишь послужило оправданием той неприязни, которую она инстинктивно испытывала к Гриффину.