— Там есть что-нибудь еще о нем? Что-нибудь… не такое лестное?
— Да, но большинство из этого было написано сторонниками Анарки, отбросами, которые только и делали, что негодовали из-за того, что твой отец лишил их лидера. Те версии, которые ты прочла, — это то, чему учат в школе.
Теперь Оливия знала правду и была готова помочь отцу. Вероятно, она также сможет помочь и Марроку. Но что с ним случится, когда его проклятие перестанет действовать?
— Что ты имеешь в виду? — спросила Сабэль, услышав мысленный вопрос Оливии.
— Его сделали бессмертным. Но когда чары спадут…
Она не могла заставить себя произнести это, даже подумать о том, что Маррок умрет.
— Не знаю. Обычно связи пар прочнее, потому что супружество — это самая мощная магия. Но я никогда не встречала заклятий мощнее, чем творила Морганна.
Это означало, что после снятия чар было неизвестно, останется Маррок жив или нет. Даже если останется, он в любом случае хотел умереть. Боль, которая проникла в ее мысли, поведала о том, насколько близко она подобралась к тому, чтобы его полюбить. Оливия хотела позвонить отцу, поговорить с ним, выяснить, на чьей стороне он действительно находился, выведать то, что он знал о проклятии Маррока. В ней нарастало беспокойное нетерпение услышать его голос.
— Могу я воспользоваться вашим телефоном?
Сабэль щелкнула пальцами и материализовала аппарат мгновение спустя, а затем передала Оливии.
Ричард ответил запыхавшимся голосом после третьего гудка.
— Кто это?
Отец? Ричард?
— Это я, Оливия. У тебя все в порядке?
— Я сбежал от Анарки после ухода из вашего коттеджа. Они поджидали меня, когда я вернулся.
Сердце Оливии замерло.
— Но ты ушел от них?
— Я в порядке.
— Тебе есть, куда пойти?
Он колебался.
— Не волнуйся. Я найду убежище.
Кусая губы, Оливия повернулась к Сабэль.
— Мой отец нуждается в помощи. Я должна пойти к нему.
— Я слышала его, своими ушами. Тебе нельзя никуда уходить. Это слишком опасно.
Вылазка наружу была бы как неоновая вывеска для Матиаса и сигнал к тому, чтобы похитить девушку. А если в преданности ее отца были сомнения и он все же пошел на поводу у злоумышленников, ее выходка играла им на руку.
— И что? Ему нужна помощь…
— Пригласи своего отца сюда. Я разрешу ему пересечь нашу защиту на один день. Он может скрыться на некоторое время и улизнуть от Анарки.
Она сжала руки Сабэль. «Спасибо. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит».
— Я все слышу. Ты забыла про пение.
***
В течение нескольких минут с начала тренировки Маррок чертовски волновался. Маги были ужасны. Их навыки кулачного боя никуда не годились, а схватка на мечах вызывала безудержный смех. Огнестрельное оружие… он даже боялся его пробовать. Не говоря уже о том, во что — или в кого — они будут стрелять. Очевидно, со всем, что представляло такие же сложности в освоении, как боевые искусства, а тем более взрывчатые вещества или модифицированное оружие, придется подождать.
Но как только Маррок стянул потную футболку, подставив ноябрьским лучам солнца свою спину, он понял, что оказался в окружении мужчин, поклявшихся стать великими бойцами, и почувствовал с ними определенное родство.
Ему нравились те моменты братского единения с Артуром и его армией. В некотором смысле Брэм напоминал ему знаменитого короля: проницательный, справедливый… вводящий в заблуждение, когда ему это было выгодно. Воин подозревал, что у колдуна был грандиозный план помимо их союза, но он держал это в секрете, как часто делал сам Артур. Маррок ненавидел признавать это, но его мнение о Брэме сегодня значительно улучшилось. Избалованный, испорченный излишним вниманием пижон стал лидером. О, он все еще не доверял этому молодому прохвосту. Тот был волшебником и манипулировал, чтобы достичь своих целей. Но в данный момент воин знал, что приоритеты Брэма соответствуют его собственным.
День плавно перешел в начало вечера. После наступления темноты, еле волоча ноги, измотанные мужчины отправились в дом на перерыв. Огромное количество еды было уничтожено в момент.
— Вот ведь немагические ублюдки, - Айс повел плечами, превозмогая боль. — Чтобы освоить эту хрень, вы изматываете себя годами тренировок?
Герцог застонал:
— Фехтовать волшебной палочкой куда легче, черт вас дери.
— Проклятье. Не уверен, есть ли у меня еще ноги, — пожаловался Шок.
— Ты почувствуешь их завтра, — услужливо подсказал Маррок. — Большинство из вас, к сожалению, не в форме. Хотя внешний вид у вас вполне бодрый…
— Нам не полагалось размахивать двадцатикилограммовыми мечами по пять часов кряду или разносить кулаками чужие головы, - Лукан поморщился, пожав затекшими плечами.
— Подумайте, насколько лучше вы будете подготовлены к встрече с Анарки, — ответил Маррок.
— Это единственная мысль, которая заставляла меня двигаться в течение последних двух часов, - фыркнул Шок, — Я не собираюсь позволять каким-то бездушным ублюдкам с гниющей плотью дать мне пинок под зад.
— Еще, джентльмены? — прозвучал хрипловатый женский голос с другого конца до безобразия длинной столовой.
Сабэль подняла блюдо, нагруженное едой. Герцог и Лукан поблагодарили ее и отказались. Шок последовал их примеру, очень медленно поднимаясь на ноги и матерясь как сапожник.
— Мне достаточно, — добавил Маррок, — мои благодарности за восхитительный ужин.
— Просто взмах моей палочки, — пожала она плечами, — это совсем не трудно.
Брэм лишь покачал головой и попытался выпроводить сестру из комнаты. Вместо этого она смотрела на Айса, по интенсивности взгляд которого мог сравниться с лазерным лучом. Сабэль подошла к нему.
— Нас не представили. Я Сабэль.
Он поднялся на ноги, его зеленые глаза вспыхнули опасным огнем.
— Айсдернус Рикард.
С ее личика исчезла улыбка.
— Большинство знакомых называют меня Айс.
Он попытался смягчить свой тон, Маррок оценил его попытку. Тем не менее, в голосе Рикарда присутствовало ничем не скрываемое рычание. Девушка отступила назад. Но Айс подошел к ней и протянул руку. Взглянув на его протянутую ладонь и яркие, сосредоточенные только на ней глаза, она медленно протянула ему свою ладошку.
Прежде чем они смогли обменяться рукопожатием, Брэм встал, широкими шагами преодолев расстояние между ними в тумане скорости, и заслонил сестру своим большим телом.
— Сабэль, ты выполнила свои обязанности хозяйки. Иди.
Отреагировав на услышанное, волшебница вскинула резкий взгляд на Брэма.
— Я женщина, а не послушная комнатная собачонка.
— Ты все еще моя сестра и моя подопечная. Я решаю, чью руку ты можешь пожимать. Выйди. Немедленно.
— Ты злоупотребляешь моей привязанностью, — предостерегла она.
— А ты испытываешь свою удачу.
В выражениях Брэма сквозила несгибаемая ярость. Сабэль разочарованно вздохнула и вышла из комнаты. Как только за ней закрылась дверь, Брэм повернулся к Айсу.
— Ты мне нужен исключительно как боец. Я обеспечиваю вам обучение и кормлю за моим столом. Поэтому не смей прикасаться к моей сестре.
— Я и не пытался трахнуть сказочную принцессу.
От холодного взгляда Айса веяло откровенной неприязнью. Брэм заскрипел зубами и встал перед лицом Рикарда.
— Ты не будешь использовать слово «трахать» в отношении моей сестры, или я убью тебя. Ясно?
Фыркнув, Айс снова сел и начал ковыряться в остатках еды на тарелке.
— Придержи ружье. У меня нет видов на твою Сабэль. Поговорим о более насущных проблемах.
Маррок молча наблюдал за их обменом любезностями. Пока Брэма и Айса разделяла вражда, ситуация оставляла желать лучшего .
— Так не может продолжаться, — предостерег он, — вы должны работать вместе, выстраивать доверие, знать, что у каждого из вас за спиной друг, по крайней мере, на поле боя. Иначе вы будете не в состоянии одолеть Матиаса.
Айс и Брэм перекинулись быстрыми взглядами, но кивнули. И, к счастью, заткнулись. Все вместе они покинули столовую.
***
Огромные окна поместья открывали вид на темную ночь. В конце длинного коридора Брэм распахнул двойные двери. То, что когда-то было бальным залом, теперь преобразовали в комнату для вечерних занятий. Каждый светильник в гигантской комнате ярко горел. Слуги перенесли все оборудование внутрь. Оружие и защитное обмундирование было свалено на элегантный ковер. И в центре всего бедлама стояла Оливия, беседуя со своим отцом.
Как подлому ублюдку стало известно, где их найти? И кто пригласил его внутрь?
Мужчина в возрасте держал, поглаживая, ее руку, но в его осанке ощущалась острая потребность. Даже на расстоянии Маррок мог различить его торопливое бормотание. Ричард заметил его и тут же замолчал, его лицо стало непроницаемой маской. Ах, то самое чувство вины. Оно было таким сильным, что воин мог чувствовать его запах. Едкий. Раздражающий. Каждый защитный инстинкт вырвался на поверхность, Маррок пересек комнату большими шагами. Когда он приблизился к Оливии, то обнял ее и притянул к себе. Маррок уставился на незваного гостя.
— Ричард Грей, тебя сюда не приглашали.
— На самом деле, приглашали, — отрезала Оливия, — Сабэль и я.
Итак, она впустила Иуду в свое убежище. Вдруг это было свидетельством более глубокого предательства, продуманного для того, чтобы заслужить одобрение этого ублюдка?
— Оливия позвонила мне, чтобы убедиться, что я пережил нападение Анарки. Я был рад удостовериться, что моя дочь не пострадала.
Маррок сощурился, оглядывая на свою женщину.
— Как видишь, я защитил свою пару. В то время, как ты… что? Исчез? И был готов позволить Анарки захватить твою дочь?
— Прекрати! В прошлом он помог воспрепятствовать Анарки, обманом отправил Матиаса в изгнание с большим личным риском, потому что так было правильно, — возразила Оливия. — Я прочла об этом.
Она схватила книгу с соседнего стола, отодвинутого к стене.
— Почему бы тебе не сделать то же самое?
— Я знаю, как для тебя выглядит все произошедшее, — начал Ричард, — но, клянусь, я не в союзе с Матиасом. Ты хоть понимаешь, как сильно он хочет моей смерти?
Маррок заворчал:
— Я подозреваю, что они будут держать тебя в живых до того момента, пока ты не приведешь их к Дневнику Судного Дня.
— Я глубоко сожалею, что когда-то был частью Анарки. Все, чего я сейчас хочу — узнать свою дочь. Пожалуйста, разгляди причину. Матиас будет искать ее здесь. Он точно знает, кто бился рядом с тобой, так что он поймет, где ты скрываешься.
Брэм фыркнул.
— С удовольствием посмотрю на его попытку войти.
— Ему лучше знать, — заверил Ричард, — Он найдет более тонкий способ. Будьте уверены, он найдет его. Ему нужна книга, и он верит, что Оливия сможет ее открыть. Отпусти девочку со мной. Я знаю, как ее защитить. Ей не следует быть…
— Нет!
В голосе Маррока ревела ярость. Пока Грей был полон решимости разлучить воина с его парой, он не был обязан отцу Оливии даже малой каплей вежливости. Маррок схватил Ричарда за горло, протащив его через всю комнату и прижав к стене: — Как ты смеешь приходить сюда, когда одно твое присутствие уже является угрозой? Когда Анарки могут быть поблизости? Ты глупец, если хоть на секунду поверил в то, что я отпущу ее с тобой.
— Она моя дочь.
— Она моя женщина. Попытайся разлучить нас еще раз, и я сломаю каждую косточку в твоем теле и буду делать это с широкой улыбкой на лице.
— Если Грей захочет, — прошептал Брэм, — он может вырвать твои внутренности с помощью заклинания.
— Не раньше, чем я выбью пару кусков черепа из его головы.
Стоявший неподалеку Шок рассмеялся.
— Врежь ему. Я знаю все о мистере Грее от своих братьев. Сообразительный ублюдок, который бросил Анарки, когда они оказались в глубоком дерьме. После предательства своего босса трус убежал и скрылся, как крыса в норе.
Это звучало в точности, как мысли Маррока. Он ведь сразу невзлюбил Ричарда Грея.
— Отпусти моего отца, — настаивала Оливия, — немедленно.
Девушка была в ярости. Тот факт, что она отказывалась видеть в мужчине потенциальную угрозу, снова и снова приводил его в бешенство. Тем не менее, Маррок, вздохнув, отпустил шею ее отца. Грей откашлялся и потер горло, с достоинством принимая отвращение своего «зятя».
— Он пытается защитить меня тем же способом, что и ты, — кричала Оливия. — И это мой выбор.
Его обожгло удивление от ее слов.
— Ты хочешь уйти с ним?
— Нет, здесь мы в безопасности. Я знаю это. Я просто хочу, чтобы ты выслушал.
— Как только он прекратит пытаться нас разлучить.
— Отец разговаривал со мной о дневнике. Он знает вещи, которые могут оказаться полезными, а твои попытки отделаться от него не помогут вашему делу.
Маррок метнул яростный взгляд на Грея.
Ричард произнес: — Книга не открывается, верно?
Воин безмолвно оценивал изобретательность волшебника. Его нутро подсказывало ему, что мужчина обладает информацией. И если он так желает, Маррок сыграет в игру Грея.
— Да, все правильно.
— Потому что, согласно трудам моей прабабушки, артефакт имеет ключ и требует кого-то особенного, чтобы его открыть.
— Кого?
Грей пожал плечами.
— Помимо всего прочего, Моргана была загадочной.
— Один из моих знакомых профессоров по истории назвал дневник объектом женского благоговения. Я кое-что прочла сегодня, и это позволяет мне думать, что книга будет мощнее именно в руках женщины, — сказала Оливия своему отцу. — Это правда?
— Записи Морганы никогда не говорят напрямую, но все выглядит так, будто она создала мощный артефакт только для представительниц слабого пола. Есть вероятность, что его магия сработает только в руках женщины Ле Фэй.
— Как я?
— Воистину.
— А есть еще другие женщины из рода Ле Фэй?
Ричард покачал головой. Оливия присвистнула.
— Это многое объясняет.
— Расскажи мне о ключах, — рявкнул Маррок на Ричарда. — Они у тебя есть?
— Когда я был молод, моя мать умерла. Вы видели ее картины?
Глаза Оливии широко распахнулись, и Маррок понял, что она вспомнила картину с изображением женщины с символом на шее, который был отражен и на титульной странице Дневника Апокалипсиса.
Девушка кивнула.
— Это была твоя мать?
— Картина была закончена до ее замужества и задолго до моего рождения. Но после своей смерти она оставила мне ту вещь, которая была на ее шее. Как я говорил ранее, на самом деле она состоит из двух частей. Вместе они составляют ключ, который способен открыть книгу.
Так же, как было указано в сочинениях Мерлина, о которых говорил Брэм. Оливия нахмурилась.
— Где сейчас эти ключи?
Грей сглотнул.
— Одну половину я… я отдал Матиасу, - сквозь коллективные вздохи и рычания он объяснил, — это было очень давно. Он потребовал доказательство моей верности и…
— И, как безотказный сопляк, ты дал ему половину ключа к Концу Света, — вмешался Айс.
— Я верил в равенство. В то время мне было невдомёк, что он действительно причиняет людям боль…
Маррок усмехнулся.
— Вздор! Как ты думаешь, Матиас собирался воплотить свою волю, если не через кровь?
— Я был молодым идеалистом и…
— Невообразимым кретином.
У него буквально чесались руки отправить Ричарда Грея куда подальше отсюда. От него будут одни проблемы.
— Что случилось со второй половиной ключа?
Грей вновь взглянул на Оливию.
— Я оставил другую половину твоей матери, чтобы защитить тебя. Я рассказал ей, почему это важно, и что если Анарки постучат в вашу дверь, она должна отдать ее им, чтобы спасти тебя.
— Как… как она выглядела?
Голос Оливии сорвался и Маррок повернулся к ней. Она невероятно побледнела. Он бросился от Грея к своей паре, в случае, если та начнет падать на пол.