Прекрасно, наличие уже полюбившейся системы порадовало сверхмеры. Надеюсь, хоть у этой нет таких ограничений на тему вопросов о Цивироне. А то от прошлой можно было добиться едва пару слов. И в основном это было: «Доступ к данной информации ограничен».
— А теперь перейдём к главному. Твоё излечение, а также первый этап активации женской магии возможны только после посещения нашего сокровенного места силы. Мы навестим его завтра утром. Рассказывать, что это, не буду, нет смысла. Всё равно это не опишешь словами. Катя, и помни, ты подписала договор о неразглашении!
— Да, конечно, я и не собираюсь кому-либо рассказывать, мы же это обсуждали.
— Хорошо! Это пока всё, что я хотел тебе рассказать. Возможно, у тебя есть какие-то вопросы?
— Да, несколько. Я буду жить на этой планете целый год и, наверняка, сталкиваться с её жителями, можно мне узнать хотя бы основные ваши общественные устои. К примеру, как правильно приветствовать друг друга. Я понимаю, что и здесь используется универсальный межгалактический язык, но есть же какие-то отличительные, характерные только для вас жесты и обращения. А не зная ваших традиций, особенности социальных и гендерных взаимоотношений, легко оскорбить кого-то. Я бы этого не хотела, — решила я хоть как-то выудить из тинайца информацию. А ещё было опасение, что закроет меня здесь на целый год и разрешит только к лаборатории передвигаться и обратно. Как раз проверим.
— В чём-то ты права. Можешь запросить у системы несколько учебников, я открою доступ, — милостиво разрешил он. — Что-то ещё?
И вот вроде ничего такого, наоборот, всё что ни попрошу, всё предоставляет, но ощущение превосходства и снисходительности, транслируемое тинайцем на меня, немного раздражало и выводило из себя. Всегда считала, что толерантность и понимание отличных от тебя существ, как раз и есть показатель высокого духовного и социального развития. Но что поделаешь, для начала нужно узнать необходимую информацию, а потом уже характер выказывать. Смирив свою задетую гордость за всю человеческую расу, продолжила:
— Киран, я хотела спросить, а что это было там, у входа? Так должно быть? И как теперь будет происходить мой выход из дома и вход в него?
На мгновение замешкавшись, и, думаю, неспроста, не зря же сам выглядел удивлённым в момент, когда меня ударило током, он ответил:
— Ты спокойно можешь пользоваться доступом в дом, приложив ладонь. Моё присутствие теперь не обязательно. Можешь не переживать, такой реакции больше не повторится, — увильнул он от прямого ответа на вопрос.
Ну что ж, теперь я по крайней мере уверилась, что это не совсем нормально. Значит, будем пытаться узнать ответ у кого-то другого. Зато факт, что есть возможность при желании самостоятельно улизнуть из-под домашнего ареста, радовал безмерно.
Мой работодатель, увидев моё задумчивое, отсутствующее выражение лица, решил, что список вопросов иссяк, и можно оставить меня наедине с собственными мыслями. Он начал было подыматься со стула, но я остановила его бегство, поинтересовавшись:
— Киран, последний вопрос, скажи, пожалуйста, а когда я познакомлюсь с женщиной, которой необходима моя помощь? Хотелось бы как-то узнать её поближе до того, как начнётся сам эксперимент. Нам ведь уйму времени придётся провести бок о бок.
— Отложим знакомство на потом, — недовольно пробурчал тинаец. — Давай сначала посмотрим, насколько твоя магия сильна, и сможешь ли ты ею управлять. Зачем заранее внушать женщине возможно несбыточные надежды?
Вот и приехали. Он ещё не обрадовал кандидатку, что ли? А в таком ли восторге от перспективы она будет? Или Киран просто предположил такое развитие событий? Чем дальше в лес…
В этот раз он сумел, наконец, подняться и даже благополучно покинуть комнату, на прощание напомнив, что ужин подаётся только в столовой, и что через два часа он заглянет. Задерживать его больше не стала. Не терпелось залезть в разрешённые цензурой в виде вредного тинайца книжки и пролистать их хотя бы вдоль. А особое любопытство вызывало незнакомое слово «ранисса».
И что меня так зацепило? Вообще, какое мне дело до их брачных игр и различных званий девушек? Меня же эта чаша в любом случае минует. Смущал и момент с неадекватной реакцией на обычный поцелуй совершенно безразличного мне инопланетянина.
Столько раз наблюдала, как наиболее нетерпеливые и решительные парочки целуются в общественных местах. И мужчины были намного привлекательнее и, главное, привычной мне земной красотой. Но ни разу такого урагана эмоций я не испытала. Может, это моя магия просыпается и так воздействует на меня, имитируя то, что я совершенно не испытываю? Ох, сколько ж загадок!
От количества ниточек-напоминаний, которые нужно обязательно дёрнуть, распутав весь клубок и узнав правду, уже болела голова. Поэтому решила начать хоть с чего-то.
Прошлась к «волшебному» шкафу. Интересно, как же в миниатюре выглядит система? Может, как наш компьютер или планшет? Но ничего, кроме небольшого ящика, смахивающего скорее на сейф, не увидела.
— Э-э-э, — высокоинтеллектуально выдала я. — Здесь кто-нибудь есть?
— Катя, добро пожаловать! — оперативно Киран настроил систему, как же он это сделал, может мысленно? Или есть какой центр управления? Ну да ладно.
— Система, мне необходима литература об обычаях, социальных и политических устоях и истории планеты.
Дверца сейфа открылась, и я схватила такие долгожданные книги, записанные на компактном, привычном, уже виденном мной ранее стеклянном документе.
* * *
Киран пребывал в полном недоумении. Уж слишком быстро раскрывался дар Кати. А ведь она ещё даже не посетила место силы. То, что дом принял её беспрекословно, посчитав не гостьей, а хозяйкой, создательницей, было просто неимоверно!
Возведением вот таких прекрасных строений обычно занимались несколько специалистов. Ключевую роль всегда играл тот, кто владел магией сарош. Он умел общаться, чувствовать, практически сопереживать растениям, а самое главное, создавать их и объяснять им, что необходимо сделать. Остальные тинайцы, не имеющие данный вид магии, могли лишь слегка ускорять рост различных культур и влиять на скорость созревания плодов.
Но! Магию сарош нужно было развивать не один год! И она проявлялась только после посещения места силы. А чтобы вот так спонтанно, никогда!
Кроме того, отпечаток на вид будущего дома накладывал также и хозяин, постоянно находящийся рядом для того, чтобы живому «строительному» материалу было легче считать предпочтения жильца. И чтобы произошла привязка одного к другому. На это необходимо было длительное время. Что уж говорить о невозможности такой связи с посторонним человеком, впервые вошедшим с домом в контакт!
Он уже начал опасаться завтрашнего дня и всех изменений, которые с землянкой произойдут не только внешне, но и на энергетическом уровне. Его точно ожидает не один сюрприз, Киран это чувствовал…
* * *
Всегда поражалась свойству времени. Иногда оно, как вязкое желе — тягуче медленное, ползущее, и хочется, чтобы бежало поскорее. А бывает, несётся таким бешеным темпом, что не успеешь оглянуться, как уже наступил следующий день.
Вот как раз со вторым вариантом я и столкнулась. Не успела практически ничего, из намеченного, а два часа улетели в трубу, не оставив ни единой дополнительной минутки.
Но кое-что всё же мне удалось и за столь малый срок. Я посетила местную ванну, и даже вздохнула с облегчением. Ничего сверхъестественного. Практически, как у нас. Другой вопрос, как именно работал их водопровод и канализация, не уверена, правда, что и в самом деле хотела бы это знать.
Ещё я переоделась в платье, которое система посчитала «местным», именно такое я пожелала получить.
Ну и самое важное — я пробежалась глазами по перечню здешних традиций и нашла таки самую интересную. Выбор пары! Да-да, всё же ранисса, как и предполагала, являлась аналогом нашей «невесты».
Раньше у них были так называемые истинные пары, где энергетика, магия каждого из них тянулись друг к другу, помогая определить самый лучший вариант для заключения брака, который закреплялся особым ритуалом в месте силы.
А сейчас, ввиду отсутствия магии у тинаек, была придумана новая система отбора. Проводились научные тесты на наибольшую генетическую совместимость, а затем для нескольких подходящих вероятных кандидатов устраивалось испытание — ну это так называлось, на самом деле просто ещё одни тесты, уже психологические, которые моделировали различные ситуации и проверяли реакцию и ответ на них каждого в возможной паре, отсеивая не сошедшихся характерами и убеждениями.
Таким образом они пытались заменить систему «естественного» отбора на искусственную, боясь ошибиться с выбором или, может, по какой другой неведомой мне причине.
Интересно, много ли счастливых пар образовалось благодаря подобной своеобразной «научной» свахе? И зачем так мудрить, не проще ли искать ту, которую полюбишь?
Под впечатлением от прочтённого и застал меня Киран, заглянув через обещанное время пригласить на ужин.
Заметив на мне длинное синее платье, прихваченное на одном плече, похвалил за выбор и напомнил, что пора идти в столовую.
На этот раз я уже свободнее спустилась вниз, не боясь, что своевольная лестница сбросит меня в одно из своих «волнений». Я даже приспособилась к такому необычному передвижению, и поняла, что это, оказывается, удобно! Она просто подстраивалась под находящегося на ней пешехода, и делала всё, чтобы он не упал!
Столовая поражала светом и простором. Несколько огромных окон выглядывали в сад, в котором мерцало множество светлячков, или, может, это что-то другое. И что поразительно, снаружи разглядеть, что находится за тонкой плёнкой, прикрывающей окно, было невозможно, а вот изнутри всё просматривалось просто отлично.
Какая всё же красота их сады! Вот бы прогуляться!
Заметив мой заинтересованный взгляд, Киран указал в сторону сада и объяснил неведомое явление:
— Это ритании — «сверкающие» цветы. Их сердцевина зажигается, когда становится темно. Освещение в комнатах тоже обеспечивают они, но если мешает, могу попросить их, чтобы немного уменьшили яркость свечения.
— А ты и такое можешь?
— И не только я. Практически каждый тинаец, который является хозяином «живого» дома. Это же его часть. Ты, как гостья, тоже способна на подобное действие. Достаточно приложить ладонь к стене и подумать о желаемом. Подожди минутку, сейчас увидишь, — он подошёл к стене и собрался было положить на неё ладонь, но я остановила его на полпути:
— Не надо! Мне очень нравится! У нас на Земле тоже есть прекрасные сады, но такого, как этот, в природе не существует. Здесь всё настолько интересное и необычное, могла бы часами любоваться!
— Если хочешь, после ужина прогуляемся, и ты рассмотришь всё поближе.
— Да, с удовольствием, — выдохнула счастливо.
В этот момент готова была расцеловать его за такое заманчивое предложение! Будь мне восемнадцать, закружилась бы от радости. Но мне сорок, поэтому только вежливо поблагодарила, предвкушая будущую экскурсию. Там же тысячи неизведанных, красочных и непревзойдённых экзотических растений. А бархатный тёплый вечер, пришедший на смену дню, манил выйти на улицу и вдохнуть поглубже пьянящий, пропитанный ароматами воздух.
Именно в эту пору дня всё воспринимается чётче, настойчивей, что ли. Не нужно никуда спешить, вечно подгоняемой дневным напряжением и девизом: «это обязательно в списке дел». И расслабившись, прислушавшись к себе, можно расслышать едва различимые шорохи, уловить самые тонкие нотки окружающих запахов и настроиться, вообразить, что происходит вокруг тебя, даже прикрыв глаза.
Вот там, недалеко, в поисках вкусненького, вылез ёж, показав смешной носик из-за куста. Вверху, перебираемые лёгким ветром, колышутся листики на липе, отправляя медовый аромат гулять по округе. А с ним, переплетаясь, в унисон пахнут любовно высаженные ромашки, приглашая каждого полюбоваться их простой, родной красотой…
Ой, что-то я и вправду размечталась. Просто не раз вспоминалось то самое счастливое время, когда ещё жива была моя бабушка, и в мои приезды к ней после длинного трудового дня на огороде мы, наслаждаясь, неспешно пили чай на веранде. Возможно поэтому я так люблю весенне-летние вечера.
Вынырнув из своих грёз, посмотрела на Кирана. Он, замерев, внимательно за мной наблюдал. Представляю, как это смотрелось со стороны — глупо улыбающаяся взрослая тётка, уставившаяся в окно долгим, не мигающим взглядом.
Но он решил не комментировать увиденное, лишь изредка во время ужина задумчиво изучал меня.
В моём меню на этот раз появилось тинайское блюдо, любезно предложенное Кираном. Памятуя о вкуснейшем соке из плодов окайи, с энтузиазмом на это согласилась, только уточнила, из чего оно.
Он разъяснил, что едят они в основном овощи и фрукты, растения сами указывают им на то, что уже слишком зрелое и не может находиться на ветке, либо же является лишним, и нужно проредить плоды или растения, чтобы обеспечить нормальный рост и питание остальным. Мясо тоже употребляется в пищу, но лишь единицами. Сегодняшнее блюдо содержало тушенные таратосы в кисло-сладком соусе. Ну очень вкусный и сытный овощ. Если бы не знала, что это, подумала, что на тарелке местный аналог курицы!
Поужинали мы довольно быстро. Я не мучила тинайца лишними расспросами в надежде на скорую прогулку, а он думал о чём-то своём, периодически поглядывая на меня.
Доев, поблагодарила хозяина за вкусный ужин, и мы, поднявшись из-за стола, направились к выходу из дома. Он предложил, чтобы в этот раз дверь открыла я, заодно попрактиковавшись это делать. И я убедилась, что меня не обманывали — стоило приложить ладонь и подумать, что хочу выйти, как лианы начали расступаться, пропуская нас в сад.
Мы шагнули вместе и окунулись в восхитительную, обволакивающую, экзотическую атмосферу вечера, притягательную и зовущую погрузиться в неё с головой, неспешно гуляя по тропинкам живого сада.
Обогнув дом, мы оказались именно в том месте, которое я видела из окна столовой. Как зачарованная осторожно дотрагивалась ко всему, что попадалось в поле моего зрения. Обитатели сада будто сами тянулись ко мне, звали, приглашали пообщаться, тянулись к рукам, и я гладила эти забавные живые стебельки, листики, бутоны, ветки, травинки и лианы, выводила замысловатые узоры на коре деревьев, сама иногда не понимая, для чего.
Когда первая волна восторга прошла, я начала спрашивать у Кирана о растениях, на которых падал мой взгляд, и он охотно и с энтузиазмом описывал и характеризовал каждое, заслужив звание квалифицированного экскурсовода. Видно было, что его это увлекает не меньше моего, с такой любовью он рисовал портреты жителей сада.
Добравшись до ританий, мы нечаянно соприкоснулись руками, пытаясь одновременно дотянуться к одному и тому же цветку, выделявшемуся ярко-красным мерцанием, в отличии от своих жёлтых собратьев. Мало того, мы оба собрались наклониться над находкой и стукнулись ещё и лбами аж до звёздочек перед глазами.
Он пришёл в себя скорее чем я, а мне было настолько больно, что охала и ш-ш-шыкала, схватившись за голову. Из чего же они сделаны? Чугунные что ли?
— Дай я посмотрю, что там, — и не дожидаясь разрешения, мягко убрав мои, мешающие ему руки, приподнял лицо вверх, чтобы осмотреть «травму».
Что-то явно пошло не так. Не знаю, что он увидел или понял в этот миг, я же ощутила неимоверное притяжение, не сравнимое ни с чем. Желание прикоснуться, подарить ласку, поцеловать было просто непреодолимым. Я так не хотела никогда и никого. Даже в период далёкой юности эталоны мужественности и красоты не вызывали во мне такой реакции.
Он начал тянуть меня к себе, сам медленно склоняясь к моим губам. Я только поддерживала это начинание и сама приподнималась ему навстречу, желая получить то, к чему так стремилась всем естеством.