- Голова кружится. И руки трясутся.
Сахар упал, а вместе с ним и давление. Но почему? Он же нормально позавтракал.
- Ты лекарства пил?
- Пил, два раза.
- Как два раза? — оторопел Ник. — Один же надо было, утром.
- Один раз утром, один раз сейчас. Спина болела очень.
- Господи, Глеб, это не обезболивающие! Это снижающие сахар таблетки! Обезболивающие еще в Израиле отменили, в последний день!
Ник судорожно хлопал себя по карманам. Где-то же были, а, вот, нашел.
- Ешь быстро! — он буквально впихнул в Глеба леденцы — в самолете давали, он убрал лишние в карман и забыл. — Сейчас будет легче. Пойдем в кафе, выпьешь горячего шоколада с каким-нибудь кексом.
- Нет, Ник, не хочу в кафе. Спина болит, и голова. Я лечь хочу. И холодно.
- Конечно холодно на улице сидеть. Ну хорошо, давай в машину, я тут недалеко припарковался. В бардачке бутылка пепси должна быть, она тоже сладкая. Ну, родной, поднимайся.
В машине Ник включил обогрев на полную мощность, вручил Глебу пепси и помчал домой.
- Ник? — подал голос несколько пришедший в себя Глеб.
- Я.
- А как ты там оказался? Я же сказал тебе ехать домой?
- Ты не рад? Предпочел бы замерзнуть на лавочке? — огрызнулся Ник и тут же пожалел о сказанном — нашел на кого рычать. Да, он зол как черт на Костика, Горнова и гребанную израильскую медицину, которая не такая уж всемогущая, судя по всему. Но это не повод срываться на Глеба.
- Прости, родной. Напугал ты меня до чертиков. Я просто зашел выпить кофе, достал планшет, открыл интересный сайт и зачитался. А потом ты вышел в таком виде, что краше в гроб кладут. Ну и все.
- Ясно, — Глеб прикрыл глаза.
То ли поверил, то ли сил нет допытываться.
- Как все прошло? — осторожно спросил Ник.
- Нормально. Отдал деньги, получил устные заверения и авторские экземпляры. На память. Дома покажу.
- Да, кстати, мы куда едем? На Бардина?
- А ты хочешь меня Ирме отвезти? Избавиться от старого больного человека?
- Глебушка, ради Бога! И в мыслях не имел. Просто может ты к Вяземским хочешь?
- В таком виде? Таша меня быстро в больницу упечет.
«И будет права», — подумал Ник. Но вслух говорить ничего не стал.
Дома помог Глебу принять горячую ванну, напоил всеми обезболивающими, которые нашлись в доме и чаем с малиновым вареньем, уложил. Под любимый спортивный канал Глеб благополучно заснул. А Ник отправился звонить отцу — высказывать претензии и просить совета.
@@@
Нику решительно не спалось. Сначала укладывал Глеба, потом долго пытался дозвониться до отца, упорно не бравшего трубку — как выяснилось, доктор Тайлевич сегодня работал в ночную смену. Ник и не подозревал, что в пластической хирургии тоже бывают срочные операции. В конце концов до отца он дозвонился и выложил ему все проблемы. Иосиф Нахимович ожидаемо посоветовал обратиться в какой-нибудь хороший московский медицинский центр, а лучше всего при первой же возможности привезти Глеба в Израиль на полное обследование.
- Не на три дня, Никитос, как вы сейчас приехали, а на месяц! Чтобы никуда не спешить, нормально обследоваться, разобраться с его сахаром, подлечить сердце. На море походить опять же!
- Да я понимаю, бать, но у него же юбилей, сейчас совсем некогда. Да и не любит он больницы. Я надеялся, сцена вылечит, но пока результаты не впечатляют. Ты свяжись с Гутенбергом, пожалуйста, узнай, почему спина может снова болеть? И что нам пить?
- Вообще-то нормальные врачи телефон не лечат. И болеть у него в спине нечему, это я тебе и без Гутенберга скажу — металлический диск болеть не может. Мышцы болят, ткани в месте разреза, скорее всего. Это пройдет, он мужик, пусть терпит.
- Пап, ну что значит, терпит? Он вон во сне стонет, крутится. Стоило тогда вообще оперироваться?
- Так ты сейчас с ним?
Никита прикусил язык. Черт, батя не в меру внимательный.
- Нет, конечно, Ирма звонила жаловалась.
- А, ну вот пусть Ирма с ним разъяснительную работу проводит и сразу после юбилея везет нормально лечиться. Раньше у нее хорошо получалось Глебу мозги вправлять.
Ник поспешил закончить разговор. Что надо ехать и нормально лечиться он и сам понимал. И то, что это невозможно, и любая попытка убедить Глеба закончится скандалом, понимал еще лучше. В глубине души он все-таки надеялся, что Глеб сам восстановится, что ему просто нужно больше отдыхать, но как раз отдыхать ему не давали.
Ник отложил телефон и вернулся к созерцанию принесенных Глебом фотографий. Еще одна проблема, которую как-то надо решать. Фотки, честно сказать, удались на славу, особенно те, где они целуются, прямо хоть в рамочку на стенку вешай. Смешно, Ник одно время очень переживал, что у них нет совместных фотографий, Глеб никогда с ним не фотографировался, даже в шутку на телефон. Теперь фото есть, и не одно, всего-то за полтора миллиона. Мда, бойтесь своих желаний, они могут исполниться. Что вот теперь делать? Глупо надеяться, что Горнов угомонится. Нарыть на него встречный компромат? Ведь явно их с Костиком что-то связывает. С другой стороны, ну и что? Ну добудет Ник доказательства, что журналист любит мальчиков, это только на благо его скандальной репутации. Это для Глеба обнародование их отношений станет трагедией, а Горнов отряхнется и дальше пойдет.
Замигал экран телефона. Ник взял аппарат и присвистнул — смс-ка от Ирмы: «Никита, добрый вечер. Глеб с тобой? Пусть перезвонит». Прелесть какая! Знали бы вы, Ирма Владимировна, насколько со мной! Вспомнив мудрый совет Таши не вмешиваться, отвечать Ник не стал — время первый час ночи, он вполне мог и спать.
В спальне тихо бормотал телевизор, Глеб спал, раскинувшись посередине кровати. Ник осторожно пристроился рядышком, стараясь не разбудить. Как же хрупко его счастье, от скольких людей и обстоятельств зависит! Треплющая нервы Ирма и мутящий воду Троянов, шантажист Горнов и мелкий пакостник Костик, о существовании которого Глеб и не знает. А еще хреновое здоровье и чертова сцена, без которой никак нельзя обойтись. Что было бы с Глебом, если б у него не появился Ник? Или все проблемы как раз от него и есть? С этими невеселыми мыслями Никита и заснул.
Глава 13. "Песня 73"
- Быстро, быстро, быстро, мой хороший. У нас сегодня миллион дел! — Глеб Васильевич торопливо допил кофе. — Сейчас едем на примерку костюма, кстати, под него надо туфли купить, к часу в студию, опаздывать нельзя — у меня с Ильей запись дуэта к юбилею. А вечером в Театре эстрады какой-то благотворительный концерт, от меня «Нивы России» хотят.
- А отдыхать ты когда будешь? Не успели приехать, закрутился, как ежик в стиральной машинке, — проворчал Ник, убирая чашки в раковину.
Честно говоря, он был рад, что Глеб проснулся полным энергии и рабочих планов, а ворчал больше для виду. Жене милый так и не позвонил с утра, хотя сообщения и пропущенные звонки от нее явно видел — во всяком случае в телефоне что-то стирал с недовольным видом.
- Одевайся теплее, пожалуйста, там опять минусовая, и снега за ночь намело!
- Знаю, без сопливых, — хмыкнул Глеб, влезая в удобные разношенные ботинки.
Ник их терпеть не мог и давно порывался выбросить — такие откровенно «дедушкины», с тупыми носами, но самые у Глеба любимые и устойчивые, в гололед лучше не придумаешь.
Ник вышел на улицу первым — нужно было еще выгнать машину из подземного гаража и припарковать как можно ближе к подъезду, чтобы Глебу по холоду не ходить, у него же голос и все такое. Ему повезло, свободное место оказалось прямо у парадной. Выравнивая Бэху, Ник вдруг заметил в зеркале заднего вида подозрительно знакомую дутую куртку. Секунду спустя Ник уже вылетел из машины:
- Ах ты, сучонок! Так и знал, что это ты нас выслеживаешь! И где фотоаппарат? Ну?!
Ник тряс Костика, намереваясь вытряхнуть из него не только фотоаппарат, но и душу.
- Я тебе говорил не ходить сюда? Вообще ко мне не приближаться!
- А это не частные владения, — выдавил слегка придушенный парень. — Хочу и стою! И нет у меня фотоаппарата! Это не я, это Артем!
- Ах Артем! С Артемом я еще разберусь! Ты что тут делаешь?!
- Ничего!
- Ничего? Стоишь воздухом дышишь? Аккурат рядом с моим домом? Москва же маленькая деревня, стоять больше негде? Быстро говори, что тебе от меня надо!
- Ты знаешь, — скабрезно улыбнулся Костик. — Тебя нужно! Ну чем я тебе не нравлюсь? Уж всяко лучше твоей ковыляющей старой перечницы.
- Что ты сказал?
Удар получился отличным, хлестким. У Ника давно уже руки чесались вправить мозги этому поганцу. Голова Костика мотнулась из стороны в сторону, и парень шлепнулся на снег. Ладонью вытер кровь из разбитой губы.
- Это ничего не меняет. Можешь ударить меня еще раз, он моложе не станет. И трахаться лучше не начнет.
- Меняет, — мрачно пообещал Ник. — Я сейчас тебя здесь закопаю, и количество говнюков в этом мире изменится на одного.
- Интересно, ты в постели такой же грубый?
- А ты мазохист, что ли? Что ты ко мне прикопался? Тебя же твой Артем трахает?
Ответить Костик не успел, по его насмешливому выражению Ник понял, что что-то не так, резко обернулся и увидел спешащего к ним Глеба. Этого только не хватало.
- Что здесь происходит?!
- Ничего, родной, иди, пожалуйста, в машину.
- Никита, в чем дело?! Это ты мальчика избил?
Глеб сделал шаг в сторону Костика, но Ник преградил ему дорогу:
- Иди. В Машину. Пожалуйста! Я сейчас приду.
- Доведи его за ручку, — прокомментировал Костик, все еще сидя на снегу. — Я как раз за вами по песочку пойду, не скользко будет.
Ник рывком поднял Костика на ноги, чтобы через секунду свалить на землю новым ударом.
- Ник, ты что творишь! — возмутился Глеб, но на него никто не обратил внимания.
- Мог бы и не поднимать, чего уж, так бей, — усмехнулся Костик.
- Лежачих не бью. Вставай и дерись, девочка! — процедил Ник, с трудом сдерживая ярость.
Только бы Глеб не полез их разнимать, Нику ничего не стоило сейчас случайно задеть и Глеба. Но Костик явно не собирался драться.
- Ты можешь меня избить, но не я делал эти снимки.
- И не ты навел своего дружка на нас с Глебом? Ты думаешь, я поверю?! Ты надеялся таким образом избавиться от Глеба, ведь так?!
- Не так! Твой распрекрасный Глеб как человек — редкое дерьмо! Любого из его коллег спроси! У Артема сестра есть, Света. Помните такую, Глеб Васильевич?
Глеб стоял, прислонившись к машине, бледный как смерть.
- Так помните? На бек-вокале у вас работала, звездой стать мечтала!