- Нет. Сейчас уже вряд ли. У Ромки едва сил на супружеский долг хватает, и то чисто номинально. У Глеба ты появился. Ладно, зря мы с тобой этот разговор затеяли, — Таша выглянула в окно. — Ромка приехал. Пошли встречать!
Глава 12. Встреча в Камергерском
Ник проснулся от очень приятного ощущения тяжести в интимных местах. Открыл глаза и увидел нависающего над ним Глеба. Оперевшись на одну руку, другой любимый сосредоточенно ласкал его, не забывая целовать все, до чего дотягивался.
- Ну наконец-то! — прокомментировал Глеб его пробуждение и перешел к более активным действиям.
Ник машинально притянул Глеба к себе за шею, привычно повисая на нем. Глеб охнул и свалился, не удержавшись на руке.
- Полегче, мой хороший. Наверное, пока лучше обойтись без силовых элементов. Нет, нет, не отстраняйся, пожалуйста. Просто давай без резких движений.
Ник уже окончательно проснулся и начал соображать, где они находятся и при каких обстоятельствах здесь оказались. Он осторожно чмокнул любимого в нос и заглянул в глаза:
- Ты уверен, что стоит? Если это показательные выступления ради меня, то не нужно! Мне не горит!
- Ну сейчас уже, положим, горит, — Глеб ухмыльнулся и выразительно посмотрел вниз. — И да, моими стараниями. Я хочу своего мальчика, здесь, в этой самой кровати, где все когда-то началось! Ты помнишь?
Еще бы не помнить! Вместо ответа, Ник осторожно перевернул Глеба на спину и устроился сверху, уперевшись коленями в кровать, чтобы не давить своим весом на любимого.
- Мы так не договаривались, — Глеб дернулся под ним.
- Успокойся, я просто тебя поласкаю. И прекрати уже болтать!
Ну что ж, Глебушка сам напросился. Отказывать ему в любви и ласке нельзя ни в коем случае, но и напрягаться ему не следует. Так что придется по щадящей схеме, пусть теперь лежит и получает удовольствие.
Доставлять удовольствие Ник умел разными способами, пуская в ход руки, губы и язык. Проблема заключалась в том, что все орально-мануальные ласки Глеб воспринимал исключительно как прелюдию. Основная часть и финал должны были исполняться традиционным способом. Как бы Ник ни старался, насколько бы не растягивалась прелюдия, в итоге Глеб все равно его скидывал, подминал под себя и дальше начиналась акробатика.
Сегодня же он относительно смирно лежал за себя, прикрыв глаза, но расслабиться не мог. Ник чувствовал напряжение в каждой мышце любимого тела, Глеб даже брови хмурил, как будто не сексом занимался, а с прессой общался на спорные темы. Ник уже три раза вспотел, но результата не добился.
- Родной, тебе поза не нравится или ты об Англии думаешь? — не выдержал он наконец.
Глеб открыл глаза и посмотрел на него так, что у Ника и самого пропало желание продолжать. Господи, сколько же там тоски и усталости! Но он же сам начал! Черт… Не надо было поддаваться на провокации, слабенький он пока еще, хоть и хорохорится.
- Прости, Ник, я…
- Все хорошо.
Никита прикрыл их обоих одеялом, улетевшим в процессе на пол, и прижал Глеба к себе.
- Это лекарства, наверное. Расслабиться не могу. Мыслей еще в голове лишних куча.
- Не надо оправдываться, все хорошо, родной. Ты мне просто пообещай, что после твоего юбилея мы с тобой поедем куда-нибудь, где тепло, солнечно и есть море? И ты будешь там отдыхать, ни о чем не думать, загорать и купаться. И у нас там будет феерический секс.
- Который кто-нибудь снимет на камеру, а потом захочет разместить в Интернете или дать в какой-нибудь передаче!
Глеб сел в постели и потянулся за часами.
- Черт, уже пора вставать. Еще с Ромкой надо поговорить, а в три у меня встреча.
Ник молча смотрел, как Глеб одевается, все еще неловко и медленно, стараясь не делать лишних движений. Так вот о чем он думает. О шантажисте, фотографиях и возможном скандале. Тут никакого секса не захочешь. И что теперь, всю жизнь оглядываться? Не ездить на отдых, не позволять себе никаких удовольствий нигде, кроме как дома за закрытыми дверями? Что за бред? И Глеба обязательно нужно вывезти на море, для него это лучший способ восстановиться.
- Ты отвезешь меня в город или мне Игоря вызывать? — уточнил Глеб, причесываясь перед зеркалом.
- Отвезу, — вздохнул Ник.
Внизу их уже ждал завтрак. Они спустились как раз вовремя, Таша только сварила кофе и дядюшка устроился у окна с чашкой и газетой. Увидев Глеба, он тут же газету отложил:
- Какие люди! Что, Ирма выгнала?
- А что таким довольным тоном? — Глеб пожал протянутую руку. — Сам ушел, не радуйся, не навсегда. Просто соскучился по вам по всем. Ты против?
- Ни в коей мере! Я давно тебе говорил, переселяйся. Места у нас много. И кралю твою, по совместительству нашего племянника, приютим, так и быть.
- Ромка! Ты же обещал не издеваться!
- Молчу-молчу! — Роман Исаевич шутливо поднял руки, демонстрируя, что сдается.
- Ром, у меня к тебе просьба будет. Финансовая.
- Не вопрос. Поедим и пойдем в кабинет, разберемся.
Завтрак несколько затянулся, Таша посчитала, что Глеб должен съесть как минимум слона. Перед Немовым появлялись все новые тарелки: с кашей, с бисквитами, с яичницей. Когда Глеб увидел, что ему несут еще и котлеты, быстро схватил чашку с какао (его кофе обделили, сообщив, что вредно), и капитулировал вместе с хихикающим Ромкой в кабинет.
- Из огня да в полымя, — заметил Роман Исаевич, усаживаясь в кресло. — И чем она от Ирмы отличается в этом смысле?
- Не знаю, но твоя жена меня так, как моя, не раздражает.
- Это потому, что она моя. Ладно, рассказывай, в чем дело.
Подробности Глеб рассказывать благоразумно не стал. Сказал, что деньги нужны для юбилея, сообщил о внезапном исчезновении крупной суммы с корпоративного счета. Ромка в очередной раз посоветовал избавляться от Троянова, но деньги дал.
- Я верну после юбилея, — заверил Глеб, убирая увесистые пачки в барсетку.
- Мне не к спеху. После юбилея на море съезди вместе с этим мелким засранцем. Выглядишь ты…
- Знаю, меня Таша вчера уже отчитала. Сказала, что на сцену в таком виде нельзя. А куда я без сцены?
@@@
Никита высадил Глеба неподалеку от Камергерского. Условились, что ждать его Ник не будет, после встречи с Горновым Глеб собирался заглянуть в Театр оперетты. Главный режиссер театра был его старинным другом, и Глеб хотел лично пригласить его на юбилейный вечер. Ник должен был отправляться домой и как примерная женушка готовиться к вечернему появлению любимого. Он попытался заикнуться о физиотерапии, но Глеб так на него глянул, что вопрос был тут же закрыт.
Откровенно говоря, у Никиты были совершенно другие планы, поэтому, как только Глеб скрылся из поля видимости, он припарковал машину и отправился следом. Глеба догнал быстрее, чем хотелось бы — по снегу любимый шел крайне осторожно, стараясь одновременно и спину держать прямо, и под ноги себе смотреть. Пришлось Нику несколько раз останавливаться и делать вид, что он рассматривает витрины, давая Глебу возможность уйти подальше. У ресторана восточной кухни Никита притормозил. Оглянулся по сторонам — как раз напротив располагалась сетевая кофейня Старбакс, с удобными столиками у окна. Лучше наблюдательного пункта и не придумать.
Ник взял себе кофе, с сожалением подумал, что кофе без сигареты — это деньги на ветер, и занял столик у окна. Посмотрел на часы, без пятнадцати три, Глеб приехал раньше условленного. Интересно, Горнов уже там?
С утра Ник успел залезть в Интернет и выяснить, что за личность этот Горнов и заодно как он выглядит. Ничего утешительного не узнал: перо у журналиста было острым, попадали под него в основном звезды эстрады, и всегда темой статей Горнова становились какие-нибудь гадости или скабрезности. Творчество артистов его не особенно интересовало. Публиковался Горнов в очень крупных изданиях, тех самых журнальчиках и газетах, у которых розничная цена три копейки, а тиражи миллионные. Если он все-таки опубликует снимки, их увидит все читающее население, даже те, кто желтую прессу не жалует. Подойдет, скажем, бабушка к киоску Союзпечати «Комсомолку купить», а там на витрине «Желтуха» лежит, и на обложке кумир ее юности Глеб Немов мальчика тискает. Не захочешь, а заинтересуешься, на то и расчет.
Определенного плана действий у Ника не было. Точно он знал только одно — получив деньги, Горнов не успокоится. Пройдет месяц, другой, и он снова объявится, попросит новую сумму. А Глеб будет платить. Мотаться на гастроли, влезать в долги, не спать по ночам и платить. Такой вариант развития событий Ника совершенно не устраивал. Убедиться, что цифровые снимки уничтожены и копий нет невозможно. Оставалось только найти какую-то управу на Горнова. Но какую?
Вдруг Ник заметил журналиста. Он быстро шагал по Камергерскому, подняв воротник и надвинув на глаза кепку. Глеб тоже так часто делал, чтобы прохожие не доставали просьбами об автографе. Но с Глебом все понятно, он человек публичный, узнаваемый. А этот хлыщ кому нужен?
Но тут Никита заметил еще кое-что и от сделанного открытия чуть не подавился кофе. Рядом с Горновым шел Костик! В белой дутой куртке с красным шарфом и узких голубых джинсах он резко выделялся на фоне одетых в серо-черное прохожих. Мужчины не держались за руки и даже не разговаривали, но Ник сразу понял, что они вместе. Во всех смыслах вместе. Он не мог бы этого объяснить логически, он просто чувствовал такие вещи.
Горнов повернул направо, в ресторан, Костик налево, в ту самую кофейню, где сидел Ник. Никита склонился над чашкой, лихорадочно соображая, что теперь делать. Нужно ему встречаться сейчас с Костиком или нет? У него возникла пара вопросов к парню, но вряд ли тот захочет на них отвечать. Тем более здесь полно народу. Да и не был Ник уверен, что сможет спокойно говорить с этим поганцем. У него и раньше-то не получалось, а сейчас желание скрутить этому куренку шею просто зашкаливало. Значит, не просто так он крутился возле Ника! Вот кто навел на них журналиста! А может, это Костик и снимал? А потом отдал своему дружку снимки? Значит, Костик все-таки узнал, кто приходит к Нику, и решил таким образом расправиться с конкурентом? Но зачем ему Ник, если у него роман с Горновым? Или такой может одновременно со многими?
Мысли мешались в голове, и пока Ник пытался с ними справиться, Костик вошел в зал, набрал кучу сладостей и устроился в центре зала, у Ника за спиной. Ник осторожно наблюдал за ним краем глаза, стараясь не оборачиваться. Костик поглощал выпечку, запивая ее латте, и игрался с телефоном. Не иначе ждал своего дружка.
Минут через десять телефон у Костика зазвонил. Парень что-то ответил в трубку, быстро оделся и вышел. Почти одновременно из ресторана вышел Горнов. Никита немного отошел от окна, чтобы его не было заметно с улицы. Костик спешил навстречу журналисту с радостной улыбкой. Он о чем-то спрашивал Горнова, заглядывая тому в глаза. Горнов сдержанно кивал. Выглядел он спокойным и довольным. Вместе мужчины скрылись за поворотом. Почти сразу показался Глеб. От одного вида любимого у Ника защемило сердце. Сразу стало понятно, что в присутствии Ника и всех остальных Глеб хорохорится, играет, и чувствует он себя гораздо хуже, чем пытается показать. Сейчас, когда он думал, что на него никто не смотрит, он брел, согнувшись, едва поднимая ноги, мрачный и какой-то потерянный. Дошел до лавочки, остановился, постоял несколько минут, держась рукой за фонарный столб, потом сел. Ник с трудом подавлял желание выбежать к нему. Он уже почти впечатался в стекло, чтобы видеть любимого. Что с ним случилось? Нехорошо? Давление? Или понервничал и сахар повысился? Или наоборот упал? Нельзя ему вот так на морозе сидеть, простуды сейчас только не хватает!
Минут пять Ник держался, а потом увидел, как Глеб сгибается на скамейке, обхватив себя руками. Через секунду Ник был уже на улице.
- Глеб, Глебушка, родной мой, что с тобой? Что болит? Тебе плохо?
Ник опустился перед Глебом на корточки, пытаясь посмотреть ему в глаза. Глеб медленно поднял голову. Кажется, даже не удивился.