– Санек, – протянул он руку опешившему Борису.
Так они и познакомились. Санек оказался старожилом проекта. Приходил на отборочные туры шестой год подряд. Первые два раза его просто отправляли домой, советуя подучиться и набраться опыта. На третий год он смог пробиться в Сотню лучших и попал в тренировочный лагерь, где отбирали Двадцатку для прямых телевизионных эфиров. Но эта заветная мечта пока оставалась для парня не осуществимой. То говорили, что у него не хватает упорства для достижения цели, то ругали за излишнюю эмоциональность, а в последний раз сказали, что не хватает артистизма.
Борис удивлялся подобной настойчивости или… глупости. Зачем стучать в закрытые двери? Если у тебя что-то получается плохо, нужно переключиться на то, что может получаться хорошо. Но этот безбашенный парень заразил его своим оптимизмом, разжег в нем огонек азарта, и Боря стал переодеваться, чтобы приступить к растяжке. Понаблюдав за тем, как Санек повторяет свой номер, нацепив наушники, Борис понял, что у парня совершенно нет базового классического образования и он, скорее всего, самоучка.
– Слушай, – не удержался от расспросов Борис, – если тебя так хорошо здесь знают, почему ты проходишь весь путь с самого начала?
– Вот ты непонятливый, – начал горячиться Санек. – Правила одни для всех. Без исключения. А вдруг кто-то за год стал хуже танцевать, а хочет выехать на прошлых заслугах? Это тебе не компьютерная игра, где можно сохраниться и выйти. Нет. Весь квест с самого начала. По-другому никак. Слушай, да не переживай ты из-за того, что сегодня не телевизионная съемка. Понимаю, тебе пришлось долго сюда добираться, но пятый сезон, прикинь, выиграл парень вообще из Йошкар-Олы. Так что давай, не парься, все будет пучком.
Борис послушал своего новоприобретенного приятеля и потратил время с пользой для себя, изучая конкурентов. Своей очереди пришлось ждать долгих три часа. Из дверей репетиционного зала появлялись то радостные, то расстроенные участники. Уже по тому, как ребята готовились к своим выступлениям в холле, Борис с профессиональной точки зрения пытался предугадать, кто пройдет дальше, а кто нет. И для него стало полной неожиданностью, когда участница, весом около ста килограммов, в откровенно вульгарном наряде Красной шапочки, малоподходящим для танцев, «выпорхнула» из дверей с оглушительной новостью: ее пригласили на основной кастинг.
– Не удивляйся, – предупредил Санёк офонаревшего Бориса, – таких фриков специально берут, чтобы было не скучно смотреть телевизор. Тут в первую очередь шоу, и только потом – танцевальное. Зато картинка в телевизоре веселая. В конце-то концов, нас не в балетное училище отбирают. Мы все здесь в погоне за популярностью. Многие ребята из тех, что получили свою минуту славы, открыли школы, проводят занятия, дают мастер-классы в других городах, зарабатывают, как могут.
Парень озвучил практически те же самые желания, что двигали Борисом, когда он принял решение участвовать в проекте. Творческие люди, несомненно, стремятся к успеху и поклонению. Все делается для зрителя, чтобы тебя заметили, выделили, оценили по достоинству. Стать востребованным, признанным, популярным – естественное желание для каждого, кто решается связать свою судьбу со сценой.
Участников кастинга в холле становилось все больше. Они общались, разминались, готовились к выступлению, повторяя свои номера, фотографировались и обменивались номерами телефонов. Мелькали не только славянские лица, здесь были и казахи, и грузины, и прибалты, попадались даже мулаты. Один такой, Мишель, прилетел из самой Бразилии. В этот момент Борис перестал сожалеть о тех километрах, которые ему пришлось преодолеть, чтобы добраться сюда. Порадовала парочка: отец–кубинец, женившийся на украинке и переехавший на родину супруги, и его восемнадцатилетняя дочь, зажигательно танцующие сальсу. Причем, у отца это выходило намного естественнее, что и неудивительно, у креолов это умение было в крови. Во время сиесты прямо на улице всего лишь под аккомпанемент гитары и маракасов кубинцы могли организовать целое шоу.
Брейкеры, хоперы, бальники, классические танцоры, любители джаз-фанка и крампа… Все смешалось в этом вавилонском танцевальном столпотворении. Некоторые девушки готовились одним только внешним видом сразить наповал: откровенные наряды, макияж, прическа – все должно было быть на высшем уровне. Парни «играли мускулами», устраивая баттлы на небольшом пятачке из ламината в холле, уложенном специально для таких вот любителей покрасоваться.
Борис отрешенно наблюдал за остальными, выполняя разминку, чтобы согреть мышцы. На нем были удобные спортивные штаны и черная любимая майка, в которых он собирался выступать. Включив в плеере на телефоне любимую музыку, он последовательно выполнял комплекс упражнений, сосредоточившись на растяжке. Зная свои сильные стороны, Борис вставил в свое выступление эффектный гран батман жете, диагональный проход с элементами акробатики и несколько пируэтов, чтобы подать себя с выгодной стороны.
Это не был чисто классический танец, скорее, симбиоз из контемпорари, джаза и силовых элементов. Музыкальное сопровождение было выбрано в последний момент – посмотрел блокбастер «Need For Speed». Трек в исполнении «Linkin Park» неожиданно зацепил его. А сюжет фильма воплотился в идее танца: герой борется с непростыми обстоятельствами.
И вот пришла его очередь. Волнение, каждый раз охватывающее перед выступлением, приятной дрожью отозвалось в кончиках пальцев. Как говорил кто-то из великих: «Когда перестанешь волноваться перед выходом на сцену, считай, что как артист ты умер».
Борис зашел в зал, представился. Женщина постарше за столом – продюсер, двое молодых людей, парень и девушка, – редакторы. Парень включил камеру, стоявшую на штативе, и запустил на компьютере музыкальный трек Бориса с флэшки. Музыка полилась, пронизывая подготовленное тело танцора стрелами нот, вызывая его на поединок. И Борис постарался танцем рассказывать свою историю одиночества, препятствий и отчаяния, отдавшись мелодии и дуэту фронтменов группы…
Музыка закончилась. Борис переводил дыхание, ожидая вердикта. Его пригласили присесть перед столом. Женщины смотрели на него с восхищением, что можно было принять за добрый знак. Это, конечно, не то, чего он ожидал, когда смотрел, с какими эмоциями настоящие судьи комментировали номера участников кастинга, но и намного лучше постных физиономий метров танцевального искусства на экзаменах в университете или на хореографических конкурсах.
– Борис… – заглянув в анкету, обратилась к нему продюсер, – у вас хорошая классическая подготовка, скажите, чего вы ожидаете он нашего проекта?
– Хочу попробовать свои силы в телевизионном шоу, понять, чего я стою, чего могу достигнуть, – он немного волновался и старался понравиться людям, от которых зависела его судьба на проекте.
– Вы готовы к сражениям, стрессовым ситуациям, к быстрому обучению незнакомым для вас стилям танцев? – продолжала допытываться женщина, – В тренировочном лагере такие нагрузки, что не каждый выдерживает. Это, скорее, лагерь для новобранцев, многие ломаются.
– Если бы я не был в себе уверен, то не приехал бы из такой дали. Я представляю, что меня ждет, смотрел два последних сезона шоу на YouTube.
– Тогда, – улыбнулась продюсер, – ждем вас в Киеве через два месяца на записи телевизионного отбора, на котором составляют Сотню лучших танцоров. С нашими звездными судьями, публикой, ведущими. И будет лучше, если вы укажете в своей анкете не только номер мобильного, но и все номера стационарных телефонов, по которым вас можно будет найти, электронную почту и аккаунт в социальных сетях. Это в ваших же интересах. Ждем вас в следующем туре. Удачи!
«Артур, я прошел» – писал сообщение Борис «Вконтакте», выйдя из зала и получив дружеский тычёк в плечо от Санька, который поджидал его под дверями, чтобы порадоваться за сибиряка.
«Ну вот, а я что говорил! Поздравляю!» – прилетело в ответ. «И что там дальше по плану?» – интересовался неугомонный Артур.
«Беру обратный билет и еду домой, зарабатывать деньги на билеты для второго кастинга через два месяца».
«Ах ты ж, черт. Так там не все так просто?»
«Да. Все намного сложнее, но главное, что меня пропустили в следующий тур. Так что, если есть подработка – я первый в очереди!»
«Бросим все силы на алтарь твоей будущей популярности», – привычно съязвил Артур, поднимая настроение Борису перед вторым за день перелетом на огромное расстояние.
Глава 3
Всего несколько шагов отделяло Бориса от сцены, когда справа от него раздался шорох из боковой кулисы, и оттуда появился темноволосый широкоплечий парень в черной майке и шортах. Мазнув по танцору равнодушным взглядом светло-зеленых глаз, незнакомец перешел ему дорогу, направляясь по своим делам.
Это было чертовски обидно, потому что у Бориса была одна примета, в которую он свято верил: нужно сделать последние шаги к сцене так, чтобы никто не стоял на пути. Пусть и нелепо было бояться, что так у него забирают удачу, но Борис верил и ничего не мог с собой поделать. Стиснув зубы, танцор стоял на одном месте как вкопанный и не мог решиться на следующий шаг. Нужно было идти, да, вот прямо сейчас. Его же не будут ждать ни зрители, ни камеры, ни, тем более, жюри.
Он прилетел в Киев за сутки до кастинга, переночевал в гостинице и уже в восемь утра регистрировался для участия в шоу в театре, где проходил кастинг. Сегодня просматривали номера ребят, которых отобрали в Днепропетровске, завтра – Одесса, послезавтра – Львов. Получив свой порядковый номер, Борис прикрепил его к майке и сел читать предложенный ему стандартный контракт.
Условия, конечно, были кабальными: два года отдавать по двадцать пять процентов от своего заработка каналу, не разглашать подробностей участия в шоу, молчать о том, что с ним случится за время, проведенное на проекте, участвовать только в тех интервью, которые одобрят продюсеры, разрешить использовать видео и фотоматериалы так, как сочтет нужным руководство проекта. Далее шел перечень штрафных санкций. Настоящее рабство без права голоса. Борис подошел к редакторам, чтобы уточнить некоторые пункты, и ему популярно разъяснили, что без подписанного контракта у него нет ни единого шанса продвинуться дальше сегодняшнего кастинга. Как бы виртуозно он не выступил, будь он хоть вторым Михаилом Барышниковым. Деваться было некуда. Либо так, либо обратный билет – и назад, в свой провинциальный театр. И вот теперь он стоял истуканом за кулисами и не мог заставить себя сдвинуться с места.
– Выходи на сцену, – шипел ему техник, услышав в наушниках о задержке в съемках. – Подойдешь к стойке с микрофоном, туда, где на полу нарисован белый крестик, представишься. Тебя спросят, кто ты, откуда. После разговора с судьями начнешь танцевать. Все понял?!
Борис закивал, показывая, что отлично все понял и готов идти, и вдруг положил руку на плечо собиравшемуся уже уходить мужчине.
– Ну что еще? – скривился тот, как от зубной боли, разворачиваясь к парню.
– А можно я сначала покажу номер, а уже потом буду говорить о себе
– Ладно, – раздраженно протянул мужчина, по-видимому, уже привыкший к таким капризам.
Он заговорил в микрофон, обращаясь к звукооператору:
– Максим, сейчас выйдет участник… – он продиктовал номер Бориса, - включишь ему сразу трек. Общаться он будет после номера.
Услышав ответ, добавил:- Отлично.
Борис, обрадовавшись, что волноваться ему предстоит уже после танца, стянул через голову майку, оставшись только в свободных бежевых штанах, босым, и шагнул на сцену.
Постановка и музыкальное сопровождение были теми же, что и на предкастинге. Борис встал лицом к зрительному залу, зрители притихли в предвкушении интересного зрелища. Переливчатый перезвон колокольчиков разбил напряженную тишину, а когда зазвучал проникновенный вокал солиста «Linkin Park», Борис начал двигаться, работая на камеру, летавшую вокруг него на подвесном кране. Поворачиваясь в танце так, чтобы чувствительная техника могла запечатлеть его эмоции, он проживал на сцене яркую историю отчаяния и возрождения, провалов и стремительного взлета.
Вначале музыка текла неспешно, но постепенно ритм становился все более динамичным, увлекая танцора за собой в вихрь эмоций. Гранд батман сменялся эффектным прыжком, практически идеальная диагональная связка из нескольких силовых элементов, когда из стойки на руках он делал шикарный взмах ногами, ножницы, и легко и непринужденно приземлялся на ноги, заставила зрителей замереть от восторга. Такое мастерство, когда танец казался гениальной импровизацией, никого не оставило равнодушным. После вереницы молодых людей, вообразивших, что они что-то из себя представляют в танцевальном искусстве, смотреть на выступление Бориса было сплошным удовольствием.
Скульптурной лепки, как у статуи Давида Микеланджело, торс юноши покрылся едва заметной испариной, притягивая к себе нескромные взгляды. Сильные руки, гордая посадка головы – все это было ярким воплощением того, каким должно быть тело у танцора, призванного царить на сцене.
Яркий свет софитов и выполнение сложных элементов не давали Борису возможности увидеть реакцию судей на свое выступление. Но трое мужчин и женщина, сидевшие за столом на возвышении в центре партера, очень внимательно, не отрывая глаз, следили за его номером. Когда закончилась музыка, и танцор смог перевести дыхание, огни рампы потухли, в зале зажегся приглушенный свет, и Борис увидел, как со своих мест поднялись зрители и вместе с оглушительными аплодисментами начали скандировать: «Сотня, сотня!..»