Велев сестрам не мешаться под ногами и не отвлекаться, а заняться делом, он начал очередной утренний, но запоздалый обход. Он готов был высказать Гарри все, что тот думал о нем, потому что именно из-за него он проспал, но какой-то маленькой своей частью был благодарен ему. Луи чувствовал бодрость, руки больше не тряслись, и он готов был делать несколько дел сразу.
— Луи, — прокряхтел старик, когда главный врач подошел к нему. — Что-то ты припозднился сегодня. Я думал, что скорее состарюсь и умру, чем ты дойдешь до меня.
Томлинсон рассмеялся, набрав в шприц антибиотик.
— Я не допущу этого. Мы с вами вместе дождемся победы над фашистами, — серьезно сказал ему юноша и сделал укол. — Кстати, если так пойдет и дальше, можно будет вас спокойно выписывать, — обрадовал старика Луи и помог ему сесть на подушку, расстегнув и сняв рубашку. Мужчине нужно было поменять повязки.
— Хоть одна хорошая новость за последнее время, — немного скривился от боли мужчина, поэтому врач постарался сделать все быстро и аккуратно, стараясь лишний раз не причинять дискомфорта.
Закончив, Луи услышал довольный женский смех. Не нужно было обладать какими-то необычными способностями, чтобы понять, что молодой и красивый солдат все еще тут, хотя обещал уйти утром, и бесстыдно флиртовал с девушками. Томлинсону это очень не нравилось, поэтому он извинился перед стариком и тут же поспешил найти нарушителя их относительно спокойной жизни. Он готов был увидеть что угодно, но не мощного смущенного парня, который, покраснев, стоял в окружении сестер и что-то невнятно им отвечал. Он понравился им, развеял скуку, потому что общество Луи им порядком наскучило, тем более с ним им ловить было нечего.
— Так, разошлись и поменяли повязки больным. У меня не сто рук, чтобы делать за вас вашу работу. Вперед, — скомандовал Луи, протискиваясь между девушками к Гарри, который тут же выпрямился и засиял, когда увидел юношу. Похоже, повышенное внимание со стороны женского пола его немного смущало. — А вы, мистер Стайлс, уходите и не мешайтесь. Ваш друг поправится и без вас.
Девушки тут же обиженно надули губки, взяв с Гарри обещание, что он еще к ним заглянет, и, бросив в Томлинсона недовольные взгляды, приступили наконец к работе.
— Вы спасли меня, Луи, — улыбнулся солдат, когда юноша вывел его на улицу.
— Ничего я не делал, — буркнул он, закрыв за собой дверь в госпиталь. Это был первый теплый день за последние недели, и солнечные лучи приятно ласкали кожу. Возможно, Луи бы простоял так довольно долго, улыбаясь так, что вокруг глаз появились бы лучики морщинок, но ему необходимо было работать, да и Стайлс слишком пристально смотрел на него, явно не желая уходить.
— У вас такие голубые глаза, в свете ламп и сумерек они кажутся серыми, — нежно сказал Гарри, и врачу это не понравилось, поэтому он прищурился и собрал всю волю в кулак, чтобы не дай Бог дать слабину.
— Прекратите детский сад, я вам не девушка, чтобы мне такое говорить, — слишком грубо произнес он, заметив в зеленых глазах тень обиды и разочарования, но молодой человек тут же улыбнулся, и на его щеках показались ямочки.
— Не злитесь, Луи, это не то, что вы подумали.
— Отлично. Тогда уходите. Разве вы не должны защищать нас от врагов? — спросил Луи все так же строго, хмуря брови, но скорее уже больше от яркого полуденного солнца, чем от злости. Он успокаивался и отходил слишком быстро, что очень ему не нравилось.
Гарри поджал пухлые губы, смотря сверху вниз на Томлинсона и думая о чем-то своем. Ему явно не хотелось уходить, и дело было даже не в его друге, а настоящую причину главный врач знать не желал. Он сморщил нос, громко шмыгнув, и заговорил:
— А как же повязка? Когда мне ее менять?
— Через день-два, так что нет необходимости торчать тут сутками и флиртовать с девушками, — вскинул брови Луи, и Гарри вдруг засмеялся, хватаясь за живот. Юноша не знал, что могло его так рассмешить, но все, о чем он мог думать в данную секунду, так это то, что Стайлс был слишком красив, когда смеялся, и его улыбка была ярче, чем слепящее глаза солнце. И все же Томлинсон продолжал хмуриться, не зная, как еще выпроводить их ночного гостя.
— Тогда я приду через несколько дней, можно? — с надеждой спросил Гарри, пригладив кудрявые волосы. Он продолжал глупо улыбаться и был слишком похож на лягушку, чем веселил Луи, а от этого раздражал еще сильнее.
— Приходите, но не мешайтесь под ногами, — ответил врач. — До свидания, мистер Стайлс, — попрощался он и, повернувшись, вошел обратно внутрь, так и не оглянувшись.
Гарри стоял так еще несколько минут, не зная, что вредный и серьезный юноша смотрел на него через окна, дожидаясь, когда тот уйдет. Но он не двигался, словно его ноги приросли к земле.
— До свидания, Луи, — мягко улыбнулся Гарри и тоже пошел обратно, надеясь, что командир не отправился искать его.
Томлинсон все стоял и смотрел, как удалялся силуэт мужчины, и ему почему-то становилось грустно от этого, хотя он был рад, что смог убрать источник их маленького беспорядка. Одной рукой он приобнял себя за талию, вторую поднес ко рту, кусая костяшки пальцев, как сзади к нему подошла Мари, тоже посмотрев, как скрывался в дали молодой солдат. Она молча стояла рядом, иногда переводя взгляд то на Луи, то обратно в окно.
— Он понравился тебе?
— Что за глупости? Конечно же нет, — дернулся Луи и резко замотал головой в знак отрицания, чем только подтвердил слова девушки.
— Зря, а ты ему, похоже, приглянулся, — улыбнулась Мари. — Девочки уже успели мне пожаловаться, что ты забрал у них единственную возможность устроить свою личную жизнь, когда закончится война.
Она посмотрела на него и улыбнулась. Луи пришлось повернуть голову и встретиться с добрыми карими глазами.
— Это все бред. Никто ничего ни у кого не забирал. Прекратите нести чепуху. И вообще, даже если вы правы, я не собираюсь заводить отношения. Не сегодня так завтра один из нас может умереть, а я не хочу вновь страдать, — нахмурился Луи, злясь на себя, что вновь вляпался в очередную авантюру, и на Мари, потому что та всегда была слишком проницательна.
— И что? Не отказывайся. У этого парня все на лице написано. Вот увидишь, он уже вечером прибежит к тебе. Кстати, если бы завтра ты умер и это был бы твой последний день, ты бы поцеловал его?
— Что?
— Ничего. Я серьезно, ты бы поцеловал его?
— Конечно, нет, прекрати.
— Ну и зря. Он показался очень милым, — мечтательно произнесла девушка и тут же подмигнула другу.
Луи лишь закатил глаза и отвернулся от окна, решив вернуться к своим обязанностям. Скоро будет обед, и ему нужно подготовиться. Мари глубоко вздохнула, все еще смотря туда, где исчез Стайлс, и тоже вернулась к работе. Больше за весь день они с Луи не обмолвились ни словом.
***
Мари все же ошиблась: Гарри не пришел вечером, не зашел к ним ни утром, ни в течение всего следующего дня. Похоже, слова Луи о том, что не стоит приходить в ближайшие два дня, солдат воспринял буквально. Это заставляло юношу грустить, но все же он был отчасти рад, потому что все вернулось на круги своя, а о красивом солдате напоминал только его друг, который приходил в себя только во время приступов страшнейшей боли. Вставал вопрос о переводе его в город, но это было слишком опасно, поэтому они ждали, когда юноше станет немного лучше.
Так спокойно прошло несколько дней, и у Луи складывалось впечатление, что за все это время действительно ничего не произошло, он все так же дежурил по ночам или днем, иногда возвращался домой спать, но к утру вновь приходил в госпиталь, потому что считал, что в такое время не имеет право на отдых. Его ноги все чаще болели, но уже не только по ночам после целого дня без отдыха, но и во время работы, и Мари делала ему уколы обезболивающего, вызываясь осмотреть его, однако тот только отнекивался и просил увеличить дозу.
И вот однажды он опоздал просто потому, что едва смог встать с постели. Ноги отекли и не хотели двигаться, и ему пришлось растирать их, чтобы хоть как-то, но ходить.
Он пришел в госпиталь ближе к полудню. Утренний обход давно закончился, все ждали обеда и тихого часа. Луи хотел оставить сумку с лекарствами, что передали ему солдаты по дороге, на столе, но яркие голубые цветы заняли все место, что ему очень не понравилось. Он собрал рассыпанный букет и пошел к сестрам, надеясь, что девушки объяснят, что за бардак у них тут творился.
— Что это? — спросил Луи, встретив одну только Мари, которая, казалось, ни на шаг не отходила от раненого ирландца.
— Васильки? — непонимающе спросила девушка.
— Я знаю, какие это цветы. Что они делают у меня на столе? — все не унимался юноша, но он не кричал. Девушка не виновата, но если это принесли кому-то из них, не стоило так опрометчиво бросать их где попало. Могли хотя бы поставить в воду.
— Я не знаю, Лу, — улыбнулась девушка, и было действительно видно, что она понятия не имела, откуда они, так же, как и он.
Томлинсон выдохнул и провел рукой по волосам, думая, что кому бы ни принадлежали эти цветы — не стоит их выбрасывать и лучше бы поискать для них сосуд с водой.
Он вновь оставил цветы на столе, а когда нашел пустую бутылку и вернулся к своему посту, там собрались девушки и хитро перешептывались друг с другом, но никто их так и не тронул.
— Ваше добро? — спросил он и поставил васильки в воду. Девушки вновь переглянулись, но, как одна, покачали головой. Луи это не нравилось, очень не нравилось, но все же он решил оставить их у себя на столе, чтобы как-то поднимать настроение и отвлекаться.
— Тот мальчишка заходил и искал тебя, Томлинсон, — вдруг заговорил лежавший рядом старик, а потом рассмеялся, увидев удивленные и испуганные глаза юноши. — Ага, это он и принес.
Сестры тут же дружно захихикали, подмигивая ему, заставляя краснеть и злиться еще больше. Нет, старика просто сильно контузило, и он сошел с ума, потому что Стайлс не мог принести ему цветы.
— Кстати, да, Лу, они под цвет твоих глаз. Такие же голубые, — шепнула ему на ухо Мари и улыбнулась. Она не хотела смущать друга еще больше, поэтому просто похлопала его по плечу.
Луи ничего не сказал, но цветы не выбросил, хотя еле подавил в себе это желание. Он молча развернулся и сел за свое место, достал какие-то бумаги и полностью погрузился в работу. До обеда ему было чем заняться, в отличие от остальных, которые принялись обсуждать его личную жизнь в течение всего дня. И он старался не реагировать на это.
***
Так прошло еще несколько дней. Машина с лекарствами задерживалась где-то в пути, и врачам в госпитале приходилось буквально экономить на здоровье, что могло закончиться весьма печально.
И вот наконец грузовик с лекарствами подъехал к госпиталю под покровом ночи, когда многие больные уже уснули. Луи услышал три коротких сигнала машины и тут же дернулся, а сон как рукой сняло. Он выбежал на улицу и едва ли не заплакал от радости, потому что лекарства были доставлены.
Высокий крепкий водитель спрыгнул на землю, отряхнул руки и протянул их в качестве приветствия.
— Стэн, наконец-то! — обрадовался Луи и пожал солдату руку. Мужчина кивнул ему, и они вместе обошли машину. Кто-то еще вышел из нее, но юноша не обратил на это никакого внимания.
— Эти немцы везде, — сплюнул Стэн, пока развязывал веревки. — Мы поэтому и задержались. Пришлось ехать обходными дорогами, но сам знаешь, какие они, так что мы застряли. Благо совсем недалеко был отряд солдат, они и помогли вытолкать машину из ямы, — рассказывал он, и Луи его внимательно слушал. Он подождал, пока Стэн забрался внутрь, и стал брать коробки с лекарством, опуская их рядом на землю.
— Кстати! — начал мужчина, передав ему еще одну коробку. — Один из этих солдатов вызвался меня сопровождать, когда узнал, куда я направляюсь. И знаешь, это было удачно. Он смог обезвредить мину на дороге. Без него вы все бы ждали меня сто лет и так и не дождались.
Стэн рассмеялся, а вот Луи было далеко не смешно. Он сглотнул и принял еще одну коробку, опустил ее, а когда выпрямился, встретился взглядом с зелеными глазами.
— Привет, — поздоровался Гарри, и Луи даже дернулся, настолько это было неожиданно.
— Кстати, вот это мой спаситель. Гарри Стайлс, — улыбнулся Стэн и представил другу своего нового знакомого.
— Виделись уже, — буркнул себе под нос Томлинсон и вновь приступил разгружать кузов машины, вот только теперь половину коробок спускал вниз именно Гарри.
— Вот это совпадение, — рассмеялся мужчина и спрыгнул на землю, когда внутри было уже пусто. — Так, теперь нужно все это занести внутрь, — бодро для поздней ночи сказал он. — Стайлс, поможешь нам, быстрее будет.
Луи хотел запротестовать, но передумал, потому что иначе бы это все надолго затянулось, а втроем было бы быстрее.
Молодой человек все время хотел с ним о чем-то заговорить, но Луи только и делал, что не обращал внимания и указывал, куда нести и ставить коробки в госпитале. Они отнесли почти половину, но было уже слишком поздно, поэтому Стэн засобирался обратно и попросил налить ему на дорожку стакан воды.
— Вы же отнесете все внутрь? — за пару глотков осушив кружку, спросил Стэн и вытер капли с верхней губы. — Или я вам еще нужен?
— Я и сам могу, — тут же отозвался Луи, и друг ему мало поверил. Он знал, что тот не справится, и дело даже не в физической силе юноши, поэтому ему нужен был помощник. Он бы с радостью остался, но ему лучше возвращаться в темноте, так безопаснее, а часть Стайлса как раз совсем недалеко от госпиталя. Он не принимал отговорки друга, не слушал его ворчание, а просто приказал Гарри перенести и разложить коробки с лекарствами, даже если Томлинсона придется усыпить.
Солдат улыбнулся и пожелал новому знакомому удачи, Луи же промолчал, даже не проводив друга взглядом, обидевшись на него, но как только машина завелась и направилась к выезду, он все же посмотрел ей вслед и перекрестил.
Луи не разговаривал с Гарри, взял одну из коробок, не самую тяжелую, и пошел внутрь. Стайлсу не нужно было намекать несколько раз: он тоже взял лекарства и догнал его, придержав ногой дверь, чтобы тот вошел внутрь. Так они медленно, но верно складывали коробки у стены, а сестры, что остались на ночное дежурство, вскрывали картон и раскладывали по полкам. Мало кто из раненых спал, изо всех сил терпя боль, но сейчас им наконец сделали положенные уколы, и они были благодарны грузовику с лекарствами и молодому крепкому солдату, что помогал им, поэтому не возражали против небольшого шума после полуночи. Оставалась самая большая и тяжелая коробка с медицинской техникой, которую удалось достать и отправить им, но кто-нибудь ни за что бы не справился в одиночку, поэтому Гарри и Луи пришлось действовать вместе, как бы второму этого не хотелось. Он открыл дверь, подпер ее кирпичом, чтобы она не закрывалась, и подошел к солдату, который ждал его, опустив голову и соединив руки за спиной. Как только врач подошел к нему, он тут же выпрямился, готовый в любую секунду поднять коробку.
— Я скажу, когда можно начинать, — тихо сообщил ему Луи, и Гарри кивнул. Они схватились за края, и Томлинсон чего-то долго ждал, постоянно меняя положение левой ноги.
— Я могу поднять, а вы просто подхватите, — неуверенно предложил молодой человек, потому что видел, что с Луи что-то не так, иначе бы он воевал наравне со всеми мужчинами, а не работал в госпитале, но боялся лишний раз сказать что-то, что испортит между ними отношения.
Врач согласился. Гарри на выдохе поднял коробку, а он просто помогал ему ее придерживать. Они медленно шли. Луи осторожно шагал спиной вперед, а Стайлс говорил ему, куда следует идти. Юноша все равно иногда оборачивался и был рад, что у них на двери всегда горел свет, так что он более-менее видел дорогу. На самом деле, это не так уж и требовалось, просто он не хотел встречаться с пронзительными зелеными глазами, которые словно заглядывали ему в душу и выворачивали ее наизнанку. Молодой солдат действительно был симпатичен Луи, и он знал, что его интерес взаимен по одному лишь взгляду Стайлса, но не хотел больше чувствовать боль утраты. Не сегодня так завтра один из них умрет, поэтому он не допустит себе еще раз так глупо облажаться.