Она еще какое-то время смотрела на море, не понимая, что же такое нашло на нее. Если она все понимает правильно, она назначила своему соседу свидание на завтра? А с какой стати? Может, унижение и растерянность, преследующие ее всю эту неделю, сделали ее психически неуравновешенной?
Или тот единственный комплимент, который он выжал из себя, ударил ей в голову? Он всего-навсего сказал, что она необычайно великодушна, а она сразу же превратилась в идиотку, несущую чепуху. Неужели ее опять охватил розовый туман, от которого подгибаются коленки? Сколько раз она говорила себе, что не стоит проводить с мужчинами больше времени, чем это вызвано производственной необходимостью?
Но она все же не смогла отказать себе и повернулась, чтобы посмотреть, как он открывает калитку, подождав, чтобы в нее успела проковылять уточка. Какой милый… Милый? Она что, и вправду думает так?
Набежавшая волна смочила ее ноги, и Глория некоторое время неотрывно смотрела на барашки волн. Ей нужно побыть одной, подумать. Завтра уже пятница, конец первой недели собеседований. Она-то надеялась, что к концу этой недели у нее будет хотя бы один приемлемый кандидат.
Лицо Криса мелькнуло в ее воображении. И почему этот тип в спецовке оказался самым симпатичным из всех мужчин, посетивших этот дом за неделю?
Всю эту неделю он, не стесняясь, резал ей правду-матку, и, несмотря на то, что эта правда была обидной, Глория не могла не признать, что его слова помогли ей во многом. А сегодня он даже пришел на помощь несчастной птице. Он, кажется, полностью доволен своей жизнью. Ах, если бы она могла сказать то же самое о себе. Ее стремление достичь совершенства во всем, чем бы она ни занималась, делало ее жизнь несколько утомительной.
Она хотела найти себе мужа с приличным образованием и с такими же жизненными ценностями, как у нее, так почему же ее так иррационально тянет к этому работяге? И еще один вопрос никак не хотел уходить из ее мыслей. Интересно, с кем это у Криса свидание, и вернется ли он домой к ночи? Да ведь ей нет до этого никакого дела! Абсолютно никакого! Да, она завтра приготовит этот дурацкий обед, потому что не любит быть в долгу перед другими людьми. Эта трапеза будет недолгой, разговоры во время еды будут касаться только работы, а пища, если очень повезет, окажется, как минимум, съедобной.
Следующий день прошел так же, как и предыдущие. То есть, с минимальным успехом. Крис остался верен своему слову и ровно в восемь был возле ее дверей, как всегда без рубашки, с дрелью в руках и с непередаваемым выражением лица. В полдень он поделился с ней своим бутербродом с ветчиной, причем сделал это без всяких церемоний. Она просто зашла в кухню, чтобы выпить чашечку кофе между собеседованиями, и он, ремонтируя барную стойку, спросил как бы между прочим, не голодна ли она. Она просто умирала от голода и не стала скрывать это. Занятый работой, он просто пододвинул к ней тарелку с бутербродом, а потом, закончив с работой в кухне, ушел что-то ремонтировать наверх.
Теперь, получается, она должна быть ему обязана и за полдник? Ну что ж, сегодняшний обед позволит ей с лихвой оплатить все свои долги. Вчера вечером она съездила в соседний городок и купила все необходимые продукты. Она решила остановиться на одном из трех блюд, которые она готовила более-менее терпимо — мама называла это блюдо «Жареная свинина по-нормандски», а на гарнир можно было испечь в духовке картофель и сделать нехитрый овощной салат.
Свинина, которую она замариновала еще вечером, была поставлена в духовку и теперь наполняла воздух аппетитными ароматами. Глория временами покидала своих гостей, чтобы проверить, как идет приготовление жаркого.
Самое интересное заключалось в том, что как только запах жареного мяса стал наполнять дом, кандидаты в мужья стали более позитивно относиться к идее женитьбы. Видимо, запах домашней пищи давал им возможность надеяться, что она станет их «маленькой женушкой», которая будет заботиться о вкусном обеде для своего благоверного. Но она вовсе не вносила пункт о своих обязанностях кухарки в их соглашение о браке! Она предпочла бы, чтобы эту часть семейных обязанностей взял на себя муж.
А вот Кристофер готовит очень даже прилично, думала она, поливая свинину соусом с противня. Хотя он и не входит в список мужчин, претендующих на звание ее мужа. Кристофер, не имеющий ни подходящей работы, ни соответствующего образования, вовсе ей не подходит. Да он и сам, кстати, считает ее чем-то вроде дохлой рыбы.
Хотя она, конечно, не интересовалась, где он учился, но могла бы сказать наверняка, что он вряд ли получил соответствующее образование, так как человек с амбициями не стал бы довольствоваться работой техника-смотрителя. А ей нужен человек, который стремится завоевать свое место под солнцем и прикладывает для этого много сил.
А этот тип даже не имеет привычки одевать рубашку! Разве она сможет привести его на корпоративный вечер, традиционный во многих компаниях? А разве он найдет тему для беседы с влиятельными людьми, с которыми она встречается? Так что прекрати и думать о нем, подруга!
Обед начался в атмосфере неловкости и натянутости, по крайней мере, Глория ощущала себя неуютно. Крис же, как всегда, был полностью в своей тарелке и даже несколько более жизнерадостен, чем обычно. Он даже выдавил из себя, что все было очень вкусно, и не выглядел при этом оскорбительно удивленным.
Хотя он никогда не уставал напоминать ей о том, что не одобряет ее поисков мужа, но оставил это мнение при себе хотя бы на время обеда.
Кристофер поднял стакан с холодным чаем, и это еще раз напомнило Глории, какая она растяпа. Она забыла приготовить какой-нибудь напиток, и Крису пришлось пойти к себе и принести свой постоянный графин с чаем. Но следует заметить, что это был лучший фруктовый чай, который она когда-либо пробовала.
Глория тоже отпила из своего стакана и почувствовала, как давит гнетущая тишина, установившаяся в комнате. Они почти совсем не говорили, а теперь он опять стал в упор рассматривать ее из-за своего стакана. Она сделала вид, что всецело занята едой, хотя ее желудок свело от волнения.
— Так почему же вы не достигли большего в жизни? — неожиданно спросила она.
Неужели это она, всегда такая тактичная и корректная, сказала это вслух? Она опустила глаза на свою почти не тронутую еду. Если он не ответит, то и слава Богу, а если ответит, ну что ж, ей не привыкать к его колкостям.
Глория наколола кусочек мяса на вилку, но поняла, что просто не в силах проглотить его. У нее в горле образовался комок, и ей было нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.
Она услышала, как звякнул его стакан, когда он опустил его на стол.
— Мы что, приступаем к официальному собеседованию?
Она подняла на него невинные глаза.
— Нет, что вы. Я просто пытаюсь завязать светскую беседу.
— Это у вас называется светской беседой? Обычно за столом спрашивают: как у вас прошел день? А вовсе не «почему же вы ничего не достигли в жизни»!
Глория почувствовала себя неловко, но не захотела в этом признаваться.
— Ваше право думать, как вам удобно.
Она взяла вилку и положила мясо в рот, надеясь, что все же сможет проглотить его.
Комната опять погрузилась в тишину. Чтобы немного повысить свою оценку хотя бы в собственных глазах, Глория заявила категорично:
— Не думайте, что я все это время провела впустую. У меня есть несколько отличных кандидатов!
Что на самом деле означало, что несколько мужчин сегодня пришли с прекрасными характеристиками и были склонны обдумать ее предложение.
— А некоторые из них готовы хоть завтра вступить в брак! — врала она без замирания сердца. — Я уверена, что мои планы полностью реализуются.
Это еще бабушка надвое сказала. Но ведь надо было сделать хоть что-то, что бы стерло эту скептическую ухмылку с его лица.
— Да ну? — Он не спускал с нее испытующих глаз.
Она кивнула, больше не в силах произнести что-либо. Зря она посмотрела в эти бездонные глаза. Она почувствовала такое сильное волнение, что ее сердце забилось чаще и дыхание перехватило. Осторожно, Глория! Это опять розовый туман! Не вздумай поддаться обаянию его гипнотического взгляда!
С большим трудом ей удалось отвести взгляд. Эти глаза могли запросто лишить ее способности думать. Почему она до сих пор не поняла этого?
Глория хотела убедить Кристофера, что у нее все в порядке, но как ни старалась, не смогла вспомнить имени ни одного претендента. Сквозь туман, который кружил ее голову, она услышала, что Крис что-то сказал, и поймала на себе его взгляд.
— Что?
Он положил вилку на стол, и она увидела, что его тарелка пуста.
— Я говорю, почему бы нам не поплавать?
Она нахмурилась, не совсем понимая, что он имеет в виду?
— Мы с вами?
— Да, почему бы нам с вами не поплавать?
Он шутит?
— Но ведь мы только что поели?
— Но я ведь не предлагаю заплыв на тысячу метров. Мы просто побарахтаемся в волнах… Испугались?
Он еще и мысли читать умеет? Да, она могла честно признаться себе, что и вправду испугалась. Испугалась до смерти. Не столько его, сколько саму себя.
Он вопросительно поднял бровь.
— Послушайте, мисс Хенфорд, если вы не можете доверять своему телохранителю, то кому тогда вы можете доверять?
Напоминание о том, что он не воспринимал ее как женщину, заставило ее кровь закипеть. К ней вернулась способность соображать и выражать свои мысли.
— Я боюсь? Я с удовольствием… ммм… побарахтаюсь! Но…
Тут она вспомнила, что у нее нет с собой купального костюма.
— Что за но?
— У меня нет купальника.
Он не мог скрыть своего удивления.
— Вы поехали на море и не взяли с собой купальника?
Сначала она хотела соврать, что собиралась купаться голышом, но побоялась, что он вынудит ее продемонстрировать это.
Вместо этого она созналась:
— Но вы ведь сами знаете, зачем я сюда приехала.
— Ах, да. Но когда я чинил шкаф наверху, я видел множество купальников для гостей. — Он еще раз смерил ее взглядом с ног до головы, при этом выражение его лица оставалось непроницаемым. — Вы наверняка могли бы найти что-нибудь подходящее для себя.
— Хорошо, я присмотрю себе что-нибудь в секции для чопорных старых дев.
Ей показалось, что он прикусил губу, чтобы скрыть приступ смеха. Ну и плевать! Ей-то какое дело до его мнения!
— Желаю вам удачи!
Он встал и взял свою тарелку, и ей показалось, что он собирается помочь ей убрать со стола.
— Не нужно! — тут же заявила она, но на его лице почему-то изобразилось замешательство.
— Я приготовила этот обед, чтобы поблагодарить вас за вашу помощь, так что не нужно мне помогать, отправляйтесь на пляж… поплескаться.
И она начала убирать столовые приборы со стола.
— Вообще-то я собирался взять себе добавки… — сообщил он, смутив ее до предела, так что она чуть не выронила посуду, которую держала в руках. — Если вы, конечно, не против… Очень вкусно.
— Нет, конечно же, я не против.
Он взял из ее рук свою тарелку и вилку и пошел в кухню, а она растерянно смотрела вслед его высокой фигуре. Он что, и вправду сказал, что ему понравилось жаркое? Чтобы немножко охладиться и успокоить сердцебиение, она положила ладони на прохладную поверхность стола.
Через какое-то время она услышала, как дом наполнила какая-то незнакомая музыка на чужом языке.
Крис появился в гостиной с тарелкой, доверху наполненной мясом, а также остатками салата.
— Вы не против того, что я включил музыку? — сказал он, снова занимая свое место. — Люблю слушать арии из итальянских опер.
Ее несколько смутило это замечание.
— Так это опера?
— Да, а эта ария, по моему мнению, одна из наиболее удачных в творчестве Пуччини — ариозо Каварадосси из оперы «Тоска».
— А-а-а, — протянула она, хотя его объяснения не сделали музыку более понятной. Она не была большим знатоком опер, тем более итальянских. — Это пластинка?
— Да, я привез несколько с собой, надеясь послушать их во время… ремонта. Но с началом собеседований…
Он просто пожал плечами, как будто показывая, что остальное и так понятно.
— Вам нравится?
— Очень… интересно.
— Вы вкладываете в слово «интересно» тот же смысл, что и китайцы в древнее проклятье — да придется вам жить в интересные времена?
— Вовсе нет, я просто хотела сказать, что мелодия очень приятная…
— Вы уже слышали ее?
Она откашлялась и чистосердечно призналась:
— Честно говоря, мои познания в области итальянских арий весьма ограничены. Я, конечно, в курсе того, что на итальянском говорят в Италии, а ария — это когда все поют, но не более.
Он улыбнулся ей, притом почти без насмешки в глазах.
— Эта опера написана по сюжету французского драматурга Виктора Сарду. Осужденный на смерть Каварадосси в последние минуты своей жизни пишет прощальное письмо возлюбленной… Послушайте.
Глория закрыла глаза и постаралась представить, описанную Крисом сцену — обреченный на смерть художник прощается с возлюбленной за час до смерти. Какая прекрасная, какая выразительная мелодия, полная скорбной патетики и богатая эмоциональными нюансами!
— Мне очень нравится, — призналась она, открывая глаза, понимая, что ее простые слова не в силах передать величие этой музыки.
Она знала очень много о финансах, о бухгалтерском учете, но почти ничего об искусстве.
Чувствуя необыкновенный внутренний подъем, она спросила:
— А почему вы заинтересовались оперной музыкой?
— Вы хотите спросить, как случилось, что простой работяга может что-то знать об опере?
— Вы считаете меня такой высокомерной? — обиженно спросила Глория. Кристофер промолчал, не спуская с нее глаз. — Я сказала бы, что у нас просто разные взгляды на жизнь.
— Вот с этим я спорить не стану.
Он демонстративно поднял вверх обе руки, как будто сдаваясь. Его темные блестящие волосы, загар, который он приобрел, проводя большую часть времени на свежем воздухе, лишь подчеркивали его природную красоту. Белоснежная трикотажная рубашка с коротким рукавом вовсе не скрывала широких плеч и мускулистого торса. Как оказалось, у него все же есть рубашка, но он выглядел в ней не менее сексуально, чем без нее. Его голубые глаза не хотели отпускать от себя, они зачаровывали и гипнотизировали.
Глория поскорее отвела взгляд. Ей нужна была трезвость мышления, а ее было очень трудно сохранить, глядя в эти притягательные глаза.
Ну и что из того, что у него есть рубашка, и он может быть цивилизованно одет, когда это необходимо? И что он даже знает что-то там о музыке и итальянских ариях… Он все же вовсе не тот человек, которого она ищет. И она так думает вовсе не из-за своего снобизма, как он полагает, а просто это совершенно очевидно, так бы решил на ее месте любой здравомыслящий человек.
Музыка закончилась, и Кристофер поднялся со своего места.
— Спасибо за ужин.
Он был на удивление вежливым гостем, хотя временами его комплименты и перемежались едкими замечаниями. Глория кивнула, придавая своему лицу дружелюбное выражение.
— Не стоит благодарности. Я лишь попыталась выразить свою признательность за вашу помощь.
— Я пойду домой, переоденусь.
Она растерянно взглянула на него. О чем это он?
Ее смущение, видимо, было заметно, так как он сказал:
— Вы забыли? Я предлагал поплавать.
Ну да, как же, побарахтаться. Сейчас, например, она вовсе не была уверена в том, что это хорошая идея.
— Послушайте, Крис…
— Я иду переодеваться, — еще раз сказал Кристофер настойчиво, — и надеюсь, что вы не собираетесь отступить в последнюю минуту.
Он как будто опять намекал, что она испугалась, и это ей вовсе не понравилось. Она решила соврать.
— Дело в том, что…
— Через полчаса я жду вас на пляже, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
Ему пришлось сделать всего три шага, чтобы оказаться у дверей.