Новинки и продолжение на сайте библиотеки
========== 1. Тайны больше нет ==========
Ждать — мучительно. Забывать — больно. Но худшее из страданий — не знать, какое решение принять.
Пауло Коэльо (“На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала”)
Гермиона отбросила книгу — она не могла сосредоточиться на чтении. «Да как он мог», — в который раз она задалась вопросом. Как мог этот негодяй так с ней поступить, после того, что они пережили этим летом! Она так надеялась, что у них с Роном всё будет хорошо. А он… он дал ей понять, что у него кто-то есть. И это после всего, что было между ними! Гермиона вздохнула и сжала одеяло до боли в пальцах.
Она со вздохом посмотрела на бутылку красного вина, стоящую на прикроватной тумбочке, которую она не допила вчера. Напиваться — это точно не её. Несомненно, она подсмотрела этот способ забыться у Гарри, но он ей не помог. Мысли волнами захлестнули уже после первого бокала, а слёзы душили до самого утра. Пришлось остановиться и принять магловское успокоительное. Жалко, что не было волшебного зелья — оно бы подействовало быстрее.
Гермиона забыла о своих любимых качелях, а ведь в детстве это ей так помогало. Когда ей было плохо и одиноко, когда что-то мучило, она бежала к качелям и раскачивалась до тех пор, пока гнетущие её мысли не улетучивались, а голова не прояснялась.
Но, быть может, это она сама виновата в случившемся? Сразу после битвы Гермиона сказала Рону, что хочет отойти от всего ужасного, увиденного и пережитого ею, хочет повременить с серьёзными отношениями… А он обиделся, не понял и сразу же нашёл кого-то. Быть может, он её и никогда не любил, раз так поступил.
Гермиона запустила пальцы в непослушную копну волос и тяжело вздохнула. Ей нужно перестать думать о Роне. Скоро учёба, седьмой курс, а гордость Гриффиндора и герой Второй магической войны по совместительству в одиночку напивается. «Я слабая», — подумала она. Нужно готовиться к учёбе, которая начнётся через неделю, а не заниматься распитием спиртных напитков. Ей определенно станет легче, когда она приедет в Хогвартс, потому что у неё не будет времени на весь этот романтический бред.
Всё лето Грейнджер общалась лишь с Гарри, изредка навещая его в доме Сириуса и заранее предупреждая о своём визите, чтобы не столкнуться случайно с Роном, который иногда заходил к другу в гости. Девушка частенько заставала у Гарри Джинни, и была рада, что у них всё хорошо. Гарри пытался помочь Гермионе и рыжему другу, разговаривал, пытался помирить, но без толку. А ведь Гермионе предстоит учиться в этом году с Роном. Впрочем, она уже решила, что будет вести себя так, будто не замечает его, и полностью погрузится в учёбу. Это должно помочь.
Джинни лежала возле Гарри на кровати в его спальне и играла с его очками.
— Мы будем учиться вместе, — возбуждённо сказала она и бросила внимательный взгляд на парня. Тот лежал задумчивый, лишь изредка комментируя то, что говорила Джинни. — Гарри?
— М-м? — Гарри с большим усилием оторвал взгляд от потолка и посмотрел на Джинни. Её глаза излучали счастье и что-то ещё, чего Гарри не понял. — Это здорово.
— Конечно, здорово! Теперь мы будем проводить намного больше времени вдвоём! Кстати, где опять Сириус? Его не было практически всё лето.
Гарри отвлекся от своих мыслей.
— Сириус? Он так устал от всего, что, кажется, навёрстывает упущенное, — зеленоглазый слегка улыбнулся. — Ездит по всяким разным местам. Мне кажется, он стал намного живее.
— Да, — Джинни задумалась. — Ну, это ведь ещё хорошо и тем, что ты тут один живёшь, — она провела пальцами по его футболке. — И я могла бы у тебя оставаться… — пальцы Джинни пробрались под футболку Гарри.
— Джинни, — слегка отстранился он, — что подумают твои родители?
Девушка фыркнула.
— Гарри, мы уже взрослые. Все знают, что мы вместе. Чего же стесняться? — Её пальцы снова пробрались под футболку, и Гарри тяжело вздохнул.
— Джинни, пожалуйста… Давай не сейчас, я… — он говорил как можно мягче, стараясь не обидеть её, но Джинни вспыхнула.
— Ты твердишь это всё время! — она убрала руку и вскочила с кровати. — Гарри Поттер! Ты можешь объяснить мне внятно, что происходит?
— Джинни, это лето…
— Надо жить дальше! Мы все живы! — она одела кофточку, оставленную на спинке стула, и сказала, скрываясь за дверью: — Осталась неделя до учёбы… Подумай, Гарри. Подумай обо мне.
Гарри хотел окликнуть её, но передумал и, снова тяжело вздохнув, лег на другой бок. Это лето перевернуло его. Перевернуло их всех. Но, если его знакомые и друзья пытались с этим бороться, продолжали жить и радоваться, то у него это плохо получалось.
Джинни. Она постоянно сердилась на него из-за его меланхолии и депрессии, не желая понимать его состояние. Но ему действительно было нелегко, и ему нужна была поддержка и время, а не упреки. Единственной, кто его понимала, была Гермиона, но их ссоры с Роном очень подорвали общение их трио. Ребята не встречались после битвы вместе, и Гарри очень скучал по совместному времяпрепровождению.
Сириус решил чаще оставлять его одного дома. Вероятно, из-за Джинни, как предполагал Гарри. То малое время, что крёстный находился на Гриммо, он старался изо всех сил заряжать энтузиазмом своего крестника и передавать ему своё хорошее настроение. Гарри был ему за это благодарен, а ещё за то, что Сириус не приставал с расспросами, он прекрасно понимал, что Гарри тяжело.
Сириус. Его вернули после битвы. Он не погиб, а скрылся в Арке, прежде чем Беллатрикс Лестрейндж попала в него заклятьем. А Дамблдор молчал всё это время о том, что его можно было вновь вернуть в мир живых. Блэк сильно мешал его Ордену, чуть всё не испортил. Был непокорным и вспыльчивым, не хотел становиться пешкой Дамблдора. Всё сложилось как нельзя лучше для всех. Для всех, кроме Гарри.
Дамблдор всё знал и молча смотрел на его страдания. Сирота, обретший, наконец, родного человека, снова потерял его. Он не понимал, как они могли так с ним поступить. Они, а не он, потому что Гарри был уверен, что не только Дамблдор был в курсе, а ещё и некоторые из его Ордена. К сожалению, Гарри не знал их имён, мог лишь предполагать.
Удивительным был оптимизм Сириуса в этой ситуации. Неужели, ему ничуть не обидно, что с ним так поступили? Ведь заранее знали, что его можно вернуть. Хотя Дамблдор дал понять, что догадался о способе совсем недавно. Гарри не верил ему и не доверял. Всё, что делал Дамблдор, оказалось большой, хитро продуманной игрой, в которой он, Гарри, был главной фигурой. Его обманывали и испытывали, проверяли на прочность и воспитывали достаточно жестокими методами, не заботясь о его чувствах, о том, что лишают детства, заставляют страдать. Взращивали для определенной миссии, после которой он должен был умереть, как герой, как Избранный, спасший мир. Только вот что-то пошло не так, и Гарри остался жив. Заклятье Волдеморта убило в нём лишь крестраж, частичку души красноглазого монстра.
Иногда Гарри жалел, что выжил. Жалел, что ему пришлось узнать о коварстве людей, которым он доверял. Неужели бы он не помог в войне, неужели нужно было вот так с ним поступить, воспитывать особыми методами для блага всего мира? Гарри чувствовал себя использованным. Дамблдор не умер, они разыграли эту сценку со Снейпом… Знали лишь немногие из приближённых. Директор объявился сразу после победы, с открытой бутылкой шампанского и наколдованными из воздуха фужерами. И это тоже было сделано для воспитания Гарри, для блага. Почему они не могли ему, Гарри, сказать, что старик жив? Это так злило парня. Гарри чувствовал себя преданным, не желая принимать их оправдания, мол, его мысли мог прочитать Волдеморт.
Тяжело вздохнув, Гарри встал с кровати и налил себе огневиски. «Кажется, нужно заканчивать баловаться алкоголем по вечерам», — подумал парень, но в тот же миг сознался себе, что уснуть бы без него точно не смог.
Дамблдор восседал в своём кабинете за столом и, скрестив пальцы рук, задумчиво глядел в одну точку.
Последнее время все его мысли были заняты двумя людьми: Северусом и Гарри.
Дамблдору очень бы хотелось вернуть расположение и доверие последнего. Паренька нельзя было упрекать в том, что он разозлился на него, ведь он так юн и ещё в должной мере не осознал, что он — директор — действовал лишь в интересах магического сообщества. А в таких случаях всегда бывают жертвы. Нужно было сделать всё, чтобы Гарри Поттер принял его действия как должные и необходимые. Это, безусловно, займёт немало времени, но Дамблдор был готов к этому.
В кабинет постучали, отвлекая директора от размышлений о Гарри Поттере. Дверь слегка приоткрылась.
— Вызывали, директор? — спросил, выглядывая из-за двери, Снейп.
Дамблдор уже знал, что скажет Северусу. Знал, как смягчит гнев зельевара, который, несомненно, возникнет в нём, после их разговора.
— Да-да, заходи, Северус, присаживайся.
Зельевар закрыл дверь и быстро продвинулся к столу директора.
— Северус, мальчик мой… — начал директор и вздохнул, сделав паузу. — Прежде чем сказать тебе, пообещай мне кое-что.
— Что вы хотите, чтобы я пообещал, директор? — Северус ужасно не любил эти театральные вздохи и паузы директора — они не сулили ничего хорошего.
— Что не будешь сердиться на меня и воспримешь сказанное мною, как сделанное по крайней необходимости… Ты сможешь обещать мне?
Брови Снейпа взметнулись вверх — он был слегка удивлён услышанным. Какие ещё тайны остались у Дамблдора после войны? Зельевар так надеялся, что сможет жить нормальной жизнью после этого лета. Видимо, в компании Альбуса спокойная жизнь ему явно не грозила.
— Ну, хорошо, я постараюсь. Говорите.
— Твоя дочь, Северус… — голос директора дрогнул.
— Моя дочь?! Альбус, зачем вы мне напоминаете о прошлом?
— Теперь это твоё настоящее, — осторожно сказал старик и с опаской посмотрел на встревоженного собеседника. — Она жива, Северус. Твоя дочь жива.
Снейп резко вскочил и строго посмотрел на Дамблдора.
— Это не смешно, Альбус. Моя дочь умерла, как и Элизабет.
— Сядь, Северус, — мягко попросил директор, но тот остался стоять. — Элизабет умерла при родах, но ваша с ней дочь жива.
— Что всё это значит, Альбус? — Снейп перешёл на крик. — Где она?.. Как… Почему вы молчали?!
— Ты обещал выслушать меня и понять, — быстро напомнил директор. — Девочку нужно было спасти, Северус… Волдеморт мог убить её. Я спрятал её и навещал время от времени. Война закончилась, и я говорю тебе о ней. Но существует и другая причина… — директор разволновался, глядя на Снейпа, который часто и шумно дышал. — Беллатрикс…
— Что Беллатрикс?! — рявкнул декан Слизерина.
— Она… узнала каким-то образом про твою дочь и намерена отомстить за Риддла. Она хочет убить её. Северус, надо переместить её в более надёжное место… Я везу её в Хогвартс.
***
Снейп вышел от директора в смешанных чувствах. Он был зол, растерян, обрадован и снова зол. Зол на директора. Он мог уберечь дочь, спрятать и также навещать её, как и Дамблдор. Альбус же решил смолчать, снова поиграть в стратега… Всю жизнь Снейп оплакивал её смерть и смерть её матери, а теперь он узнаёт, что дочь жива и совсем не знает про него. Дамблдор сказал ей, что родители погибли. Она приедет в Хогвартс, и даже не будет знать про своего отца… «Мы вместе подготовим её ко всему, ей предстоит увидеть новый мир, Северус. Она сидела взаперти, преподаватели ходили к ней на дом. Мы не можем сразу сказать ей про тебя», — в который раз Северус прокрутил про себя сказанное директором. Ну, конечно же, старик думает, что делает как лучше. Как и всегда. Кажется, он теперь прекрасно понимает Поттера. Старый интриган совсем не считается с чужими чувствами, играя судьбами людей, как кукловод — марионетками. Но молчать семнадцать лет! «Она мне так же дорога, как и тебе, Северус, ведь она моя племянница, я должен был укрыть её от опасности, пойми». Кажется, он начинал ненавидеть директора, а ведь был так предан ему все эти годы! Почему Альбус так жесток с ним… Кроме всего этого, теперь ещё чокнутая Беллатрикс хочет убить его дочь. Даже она узнала о ней раньше, чем он. До чего же обидно.
Теперь он будет защищать её, защищать то единственное, чем он обладал. Или не обладал?.. Она не знает про него. Ему нужно сказать ей это как можно быстрее. Он не будет слушать директора.
Весь вечер Снейп мерил шагами свой кабинет и пил огневиски. Края мантии метались из стороны в сторону. Ему было ужасно больно и обидно.
***
На следующее утро он ворвался в кабинет директора без предупреждения. Его вид был ужасен: мантия помята, лицо бледнее обычного, под беспокойными глазами — тёмные круги. Дамблдор был готов к визиту, он знал, что Северус придёт и будет спрашивать.
— Когда она приезжает, Альбус? Я хочу её видеть, встретить, где она сейчас?
— Она прибудет через неделю со всеми учениками на Хогвартс-экспрессе. Ты должен держать себя в руках, Северус, и не показывать…
— Держать в руках?! — перебил его криком Снейп. — И это после всего, что случилось?! Я не смогу терпеть, я расскажу ей всё. Сразу же.
— Нет, Северус, — резко ответил Дамблдор, хмурясь. — Мы должны уберечь девочку на некоторое время от стресса, ей и так будет тяжело…
— Вы так говорите, потому что вам легко! Она знает, что вы её дядя. Что конкретно вы сказали ей о её родителях?
— Мне вовсе не легко, мой мальчик, — Дамблдор налил две чашки чая и передал одну Снейпу. — Мне тяжело. Конечно, не так, как тебе. Девочка знает, что её мать умерла при родах, а отец… погиб на войне. Он сражался против Пожирателей смерти…
— Какая ирония. Где она сейчас, Альбус? — прервал его Снейп.
— У близкой подруги Аберфорта…
— Замечательно. Все знают, кроме меня! — Снейп вскочил со стула и начал мерить шагами кабинет директора.
— Девочка пройдёт распределение. В этом году будут переводиться ещё две студентки в нашу школу. Среди них сестра мисс Делакур из Шармбатона, Габриэль. Ты помнишь её? Турнир Трёх Волшебников. Она хочет быть ближе к сестре.
— Плевать я хотел! — не мог успокоиться Снейп.
Директор вздохнул.
— По крайней мере, ей будет не так страшно среди сокурсников, — он какое-то время изучал Снейпа из-под своих очков-половинок, а потом сказал:
— Сможешь ли ты простить меня, Северус? Я сделал это ради девочки. Подумай, чем могло бы всё обернуться…
— Я не знаю, Альбус! Поймите и вы меня, — и он выскочил чёрной тенью из кабинета директора.
========== 2. Прибытие в Хогвартс ==========
— Стефан, поторопись, мы опоздаем в школу!
— Школа?
— Да, школа. Знаешь, такое заведение, о котором мы вечно забываем.
цитата из сериала «Дневники вампира»
— Меня назначили старостой школы, — гордо сказала Гермиона в купе по дороге в Хогвартс.
— А Рона назначили старостой факультета, — кивнул Гарри.
— К сожалению, да. К сожалению, для факультета, разумеется, — вынесла свой вердикт Гермиона. — Ну какой из него староста, Гарри? Ты сам, наверное, помнишь…
— Меня удивляет другое — как Дамблдор сделал вторым старостой школы Малфоя? После всего, что случилось…
— Меня это тоже удивляет, Гарри! — воскликнула Гермиона и, заметив подходящего к купе Рона, направилась к выходу. — Я пошла к старостам, увидимся!
Рон проводил Гермиону пристальным взглядом и сел напротив Гарри, жуя шоколадную лягушку.
— Будешь? — спросил он.
— Нет, Рон, спасибо. Когда вы с ней помиритесь уже? — немного раздраженно спросил Гарри.
— Не знаю, — развел руками Рон. — Это она виновата. Я даже находиться с ней в одном вагоне не могу. Быстро узнал, что мне нужно, у этого Хорька и пришёл к тебе. Скоро ещё пойду дежурить по вагонам…
— Рон, вы ведёте себя как дети, — вздохнул Гарри. — Если вы не помиритесь, я сам перестану разговаривать с вами.
За дверцей показалась Джинни, но, увидев Рона, скорчила ему рожицу, а Гарри послала воздушный поцелуй.
— А она год от года всё противнее, — заметил Рон, показывая язык сестре. — Как ты её терпишь?