— О! — выговорила я, испытывая огромное облегчение от того, что он не копался в моей голове в поисках интересующей его информации. Я не забыла слова Офелии насчет того, что синие драконы знамениты экстрасенсорными способностями. — Да, похоже, что все просто.
— К тому же, — продолжал Фиат, сопровождая свои слова итальянским вариантом галльского пожатия плечами, — я покопался в твоей голове в поисках интересующей меня информации.
— Прекрати это! — закричала я, вскакивая на ноги. Не смей вламываться в мою голову! Я тебе запрещаю!
— Но, сага, — запротестовал он, снова сажая меня рядом с собой и привычным жестом обхватывая меня за талию, как делают все эти смазливые красавчики, — это же было так легко! У тебя не было ни одного мысленного стража, защищающего твои мысли! Я решил, что ты не против того, чтобы я их прочел.
— А что это — мысленный страж? — подозрительно спросила я, уклоняясь от его объятий.
Фиат снова пожал плечами:
— Это барьер, который люди, подобные тебе, ставят, чтобы никто не прочел их мысли.
Я тут же мысленно представила себе, что меня окружает высокая кирпичная стена — стена без дверей.
— Нет. — Фиат покачал головой, взял мою руку свои и принялся поглаживать ее большим пальцем, руки у него были такие холодные, что казалось, они замараживают все мое тепло. — Я по-прежнему могу войти, потому что ты не запечатала свое сознание.
Черт! Он был прав. Сверху, над стеной, оставал открытое пространство. Я изменила мысленную картинку, представив себе высокую башню с окнами, закрылтыми ставнями, которые я могла по желанию открывать закрывать. Я закрыла все ставни и тут же почувствовала как дракон мысленно «ощупывает» мою башню, проверяя, нельзя ли забраться внутрь.
— Зря я рассказал тебе об этом, — грустно улыбнулся он, продолжая поглаживать мою руку. — Теперь я сам лишил себя удовольствия посещения такого очаровательного сознания, но трудности — это самое приятное в нашем деле.
Я ничего не ответила, боясь, что если я оставлю ставни в своем сознании без надзора, то он сможет сломать мою защиту.
Фиат наклонился ко мне, холодными пальцами прикоснувшись к моей щеке:
— Это охотничий азарт, понимаешь, сага. Если добыча сдается слишком легко, охота не доставляет ни какого удовольствия.
Я мысленно снабдила окна железными решетками, отняла у Фиата руку и ответила:
— Может быть, обойдемся без эротических прелюдий и болтовни об охоте, хорошо? У меня был длинный день, мой демон там, на улице, сейчас мочится неизвестно на что, поэтому, если ты пропустишь эпизод с соблазнением, я буду тебе очень благодарна.
Синий дракон рассмеялся и убрал руку от моего лица, затем с кошачьей грацией откинулся на диванные подушки. Только в этот момент я заметила, что он тоже одет в синее, но его рубашка и брюки украшены замысловатым черным орнаментом.
— Надеюсь, Дрейк ценит дарованную ему супругу.
— Сомневаюсь, хотя это не имеет отношения к делу. Хм… как ты думаешь, может, послать кого-нибудь вниз впустить Джима — это мой пес.
Фиат прищурился и попытался снова проникнуть в мои мысли:
— А зачем тебе нужен демон? Я улыбнулась:
— Уверяю тебя, он мне совсем не нужен, это такая заноза в… В общем, у меня от него одни неприятности.
Он снова поскребся в мои «ставни»:
— Тогда зачем ты просишь, чтобы его впустили в мой дом?
Я улыбнулась как можно шире, буквально излучая невинность:
— У меня нет никаких тайных целей. Просто он вечно попадает в переделки, и мне не нравится, когда он бродит по улицам сам по себе.
Фиат несколько секунд молча разглядывал меня.
— Хорошо, это будет сделано. А какое вознаграждение ты дашь мне за то, что я выполню твою просьбу?
Моя улыбка погасла.
— Дружище, вы, драконы — настоящие бизнесмены! Я могу предложить тебе свою благодарность, Фиат. Я очень ценю то, что ты разрешил Джиму войти в свой дом. Если этого довольно… — (Лицо его осталось неподвижным, словно маска, но он не сказал «нет».) — Может быть, перейдем к делу? Я хотела сделать тебе одно деловое предложение.
Его густые светлые брови удивленно приподнялись, и он вяло махнул рукой в мою сторону:
— Деловое предложение? Сага, я весь внимание» Продолжай, пожалуйста.
Здесь следовало вести себя осторожно, иначе можно было остаться в этом доме навсегда.
— Мне известно местонахождение одного предмета, который очень нужен Дрейку. Он оправлен в золото, добавила я, чтобы наверняка привлечь его внимание. Я могла бы этого и не говорить — в глазах его загорелся алчный огонь. Взгляд его уперся мне в грудь. Не пошевелился. Я тяжело вздохнула и вытащила из выреза платья золотую цепочку с нефритовым драконом. При виде его Фиат нахмурился. — Это не тот предмет, о котором я говорю, это талисман, его подарил один человек. Как ты видишь, это не слишком ценная вещь, ее не стоит красть.
— Возможно, Дрейк так и думает, но я с ним согласен, — пробормотал Фиат.
Я быстро запихнула талисман обратно; при звуке этого бесстрастного, но угрожающего голоса по моей спине побежали мурашки.
— Это не важно; предмет, о котором я говорю, имеет гораздо большую ценность. Можно даже сказать, он бесценен.
— И что же это такое? — спросил он резко, хотя тело его расслабленно лежало на подушках.
Я покачала головой:
— Этого я не могу тебе открыть, скажу только, Дрейк пойдет на все, чтобы его заполучить, а я единственный человек, которому известно, где спрятано это сокровище.
— И почему ты предлагаешь такую большую ценность мне? — поинтересовался Фиат, лениво чертя пальцами змеек на диванной подушке. — Почему ты хочешь украсть ценную вещь у своего супруга?
— Я предлагаю ее тебе потому, что ты единственный в Париже виверн, кроме Дрейка. — При этих словах фиат напрягся. Я поспешила загладить обиду: — Но что еще важнее, я хочу, чтобы эта вещь находилась в надежном месте, у существа достаточно могущественного для того, чтобы не дать Дрейку завладеть сокровищем. Судя по тому, что я слышала, ты именно тот, кто мне нужен.
Откинувшись на спинку дивана, он грациозно склонил голову в благодарственном жесте, поглаживая пальцами подушку; это движение выглядело в высшей степени сексуальным.
— Как верно ты отметила, я обладаю огромным могуществом. Но я по-прежнему не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы твой супруг владел этим загадочным сокровищем, и, поскольку ты закрыла доступ к своим мыслям… — (Я снова ощутила его натиск, но мои ставни выдержали.) —…мне придется попросить у тебя объяснений.
Я поднялась и прошлась по комнате, рассматривая предметы, которыми Фиат украсил столы и стены. Здесь было меньше золота, чем в доме Дрейка, больше старых полотен, но тем не менее я поняла, что нахожусь в квартире богатого коллекционера.
— Мотивы своих действий я хочу оставить при себе. Мне просто нужны гарантии того, что, если я скажу тебе, где этот предмет, он будет надежно спрятан в твоей сокровищнице и Дрейк не сможет его украсть.
Не успела я глазом моргнуть, как он уже стоял передо мной — виверн, разъяренный до предела. Я отступила, он шагнул за мной; глаза его почернели, голос превратился в тихое шипение.
— Ты нанесла мне оскорбление, Страж. Моя сокровищница надежно защищена от грабителей, какими бы могущественными они ни были. Я — il drago blи. Никто никогда не отнимет у меня мои сокровища!
— Приношу свои извинения, — сказала я как можно более покорным, мирным тоном. Меньше всего я хотела разозлить единственное существо в Париже, которое могло спрятать Око подальше от Дрейка. — Я совершенно не хотела тебя оскорбить. Я просто должна быть уверена. Но ты убедил меня: то, что я доверю тебе на хранение, будет в полной безопасности.
Фиат поправил небольшую икону, стоявшую на мраморной полке.
— А что ты хочешь в обмен на это?
Я улыбнулась, довольная, что мы перешли к вопросу, в котором я разбиралась гораздо лучше, чем он.
— После того как я сообщу тебе, где искать предмет, я хочу с твоей помощью уехать из Парижа, уехать из Франции. Мой паспорт и прочие вещи забрала полиция, и хотя я уверена, что скоро они поймут, как ошибались насчет меня, это займет некоторое время. В обмен на то, что ты заберешь ценный предмет в свою сокровищницу и поклянешься мне, что никогда никому его не отдашь, ты достанешь мой паспорт и личные вещи и поможешь мне выбраться из страны.
Он облокотился на полку и задумчиво уставился на меня:
— Я не вор. Об этом лучше попроси своего супруга.
Я сделала глубокий вдох:
— Это значит, что ты не можешь мне помочь уехать отсюда?
Фиат какое-то время размышлял, не сводя с меня взгляда.
— Это легко. Я вполне могу помочь тебе бежать. Но по-прежнему любопытно, почему ты просишь так мало за вещь, которая, по твоим словам, не имеет цены. Я пожала плечами:
— Мне больше ничего не нужно. Он поджал губы:
— Это ты так говоришь, но я думаю, что ты скрываешь от меня часть правды. А мне не нравится, когда меня обводят вокруг пальца, сага, даже если это делает красивая женщина. Ты пришла сюда, рассказала мне интересную историю, но закрыла от меня свои мысли, ты настаиваешь на присутствии своего демона и отказываешься сообщить подробности о своей вещи. Я не вчера родился.
Именно в этот момент на пороге появился Джим с волочащимся по полу поводком:
— Привет, ничего себе берлога! А это династия Мин?
— Джим! — предупреждающим тоном сказала я, когда демон поставил передние лапы на столик из черного дерева, чтобы рассмотреть изящную китайскую вазу.
Фиат шагнул ко мне, и моя сигнализация замигала красными огнями. За какую-то секунду ситуация изменилась, и если только, что я находилась в выигрышном положении, то сейчас Фиат представлял реальную угрозу.
— Может, тебе просто нужно немного времени на размышления? — предложила я, боком обходя его и направляясь к Джиму. — Спешить некуда. Даю тебе время- ну, например, до завтра, до обеда. А сейчас я пойду, и ты сможешь все спокойно обдумать.
— Я буду думать столько, сколько захочу, — ответил он, буквально излучая мужское высокомерие и самодовольство. Ох уж эти драконы! Неразумные существа. все до единого. — А что касается тебя — о твоем уходе не может быть и речи, сага. Ты здесь, в моем доме, в моей власти. Если Дрейк оказался настолько глуп, что позволил тебе сбежать, то могу тебя заверить: со мной такое не пройдет. А для начала сделай одолжение, отдай мне свой талисман.
Все оказалось еще хуже, чем я думала. Тяжелый взгляд Фиата сказал мне, что время переговоров окончено.
— Джим? — тихо окликнула я демона, пятясь к двери. Джим вздохнул:
— Думаю, ты хочешь, чтобы я снова провернул свой старый трюк?
— Если тебе не трудно, — попросила я.
— Сага… — Фиат, покачав головой, двинулся ко мне.
— Когда? — спросил Джим.
— Сейчас же! — завопила я, бросаясь к вазе династии Мин, схватила ее и бросила в сторону Фиата.
Дракон с диким воплем прыгнул влево, а мы с Джимом метнулись вправо, выскочили из комнаты и понеслись по коридору к входной двери. В этот момент из какой-то комнаты вывалился блондин-бегемот по имени Ринальдо, который приволок меня сюда. Демон прыгнул на него. Я побежала дальше, выкрикивая имя Джима, распахнула дверь и, вылетев из квартиры, помчалась вниз по широкой винтовой лестнице. У меня за спиной раздавались какие-то крики, но я не стала оборачиваться, чтобы узнать, что нужно преследователям. Я прыгала через ступеньку, сердце мое готово было вырваться из груди, дышать было больно. Когда я находилась уже у двери на улицу, мимо меня промелькнула какая-то черная тень.
— Иногда… тебе… приходят в голову… ужасно… глупые мысли, — задыхаясь, проговорил Джим, когда мы, сбежав по ступенькам, очертя голову ринулись в гущу толпы.
— Не буду… спорить, — едва дыша, ответила я, остановившись на минуту, чтобы найти подходящее укрытие.
Оглянувшись, я поняла, что мои худшие опасения подтвердились: три человека, и среди них Ринальдо, выскочили из парадной у нас за спиной.
— Сюда! — крикнул Джим, направляясь к небольшому зданию, на котором красовалась белая с синим вывеска с надписью: «Visite des Ugouts de Parish.
— Что это? — успела спросить я, прежде чем мы устремились к зданию.
— Сточные трубы, — проорал Джим, проскользнув под барьером, преграждавшим путь безбилетникам.
Я подбежала к турникету, выхватила из кармана несколько бумажек и, сунув их билетеру, пробормотала извинения, затем перепрыгнула через турникет. Я рванула внутрь вслед за Джимом; он крикнул: «Ступеньки!» Оказалось, что сразу за дверью находилась лестница; я едва успела посмотреть под ноги. Я загремела вниз вслед за демоном; за спиной слышались какие-то вопли. Без сомнения, отряд драконов Фиата тоже миновал турникет.
— Но почему сточные трубы? — прокричала я в сторону тускло освещенных ступеней.
Каждый раз, достигнув очередной площадки, я замечала черный хвост Джима, летевшего вниз.
Я извинилась, прошмыгнув мимо семьи из четырех человек, — они спускались по лестнице на более умеренной скорости. Люди в изумлении уставились на Джима, который крикнул мне в ответ:
— Вода! Стихия синих драконов — воздух. Они не переносят воду!
Отвратительный запах ударил мне в нос, когда я перескочила через последние ступеньки и распахнула тяжелую металлическую дверь, находившуюся внизу. Мы оказались в просторном каменном туннеле со сводчатым потолком, освещенным слабо мерцавшими лампочками; перед нами тянулся проход, скрывавшийся во тьме. Запах был ужасен — не верьте, если вам будут говорить, что парижская канализация не пахнет, — она пахнет, да еще как! — но я успела только поморщиться, прежде чем Джим окликнул меня из туннеля, ведущего налево. Я побежала за ним по каменному коридору. В потолок через равные промежутки были вмонтированы лампы. Посредине свода проходила толстая синяя канализационная труба, рядом — несколько других, поменьше. Я бежала следом за Джимом вдоль стены — центральная часть туннеля представляла собой стальную решетку, под которой ревел поток воды. Сточной воды.
— Правда? Они ненавидят воду?
— Это враждебная им стихия — ну, вода и воздух, земля и огонь. Одно уничтожает другое. Каждый клан драконов олицетворяет собой какую-то одну стихию, — крикнул в ответ Джим.
— Как интересно. Поверить не могу, что это на самом деле со мной происходит, — пробормотала я, заворачивая за угол. Оглянувшись, я увидела, как в дальнем конце туннеля появился один из людей Фиата; заметив меня, он крикнул что-то через плечо. — Какого черта!
Я хотела бежать дальше, но замерла на месте. Мы оказались в камере, наполненной огромными черными деревянными шарами… и шары были действительно огромными. Один из них был установлен напротив отверстия в туннеле, которое мог бы полностью закрыть. У стены выстроились другие шары меньшего размера, самый маленький из которых был, наверное, метра полхора в диаметре, а самый большой достигал пяти метров.
— Пошли, нет времени любоваться шарами! — рявкнул Джим, бросаясь в очередной туннель.
— А что это? — заорала я ему вслед, хватаясь за бок, в котором внезапно кольнуло.
Я забежала в узкую дыру в стенке туннеля, и кто-то дернул меня в сторону.
— Это шары для очистки сточных труб. Если хочешь, могу быть твоим гидом, — предложил Джим, выплюнув подол моего платья, который держал в зубах. — Или будем спасаться от синих драконов. Выбор за тобой.
— Спасаться, — ответила я.
Мы бежали. И бежали. И бежали. Мне казалось, что мы пробежали по канализационной трубе много миль; мы миновали водопады сточной воды, лившиеся в канавы, пронеслись мимо многочисленных громоздких механизмов для очистки труб, по узким каменным дорожкам, усыпанным сухими листьями и пустыми пластиковыми бутылками, застрявшими в решетках канализации.
Наконец мы добрались до очередной развилки. Джим перепрыгнул через металлические перила, преграждавшие путь в один из туннелей. Я переползла (менее изящно) вслед за демоном и чуть не упала от удивления, оказавшись на узком каменном карнизе. В отличие от Других туннелей, открытых для посетителей, в этом не было решетки; прямо подо мной со страшной скоростью несся поток грязной воды. У меня за спиной послышался крик.
— Быстрее! — поторопил меня Джим и перебежал канаву по доске шириной не больше десяти сантиметров.
— Ты издеваешься? Я туда не пойду! — Я резко затормозила перед шатким мостиком, затем оглянулась.