Держа её на руках, я наслаждался тем, что она рядом и, испытывая душевный подъём. Ощущения были невероятные, и я всю дорогу улыбался, слушая её, и прижимал к себе. Рассказ Элары подтвердил мои предположения — они действительно постоянные переезжали, и меня в очередной раз пробрала дрожь, когда я понял, что мог их вообще никогда не найти. А когда она начала рассказывать, в какие игры любит играть с детьми, я изумлённо посмотрел на Лию. Мы своим детям не то, что играть не разрешали с человеческими детьми, а вообще им людей не показывали до двух лет, боясь того, что они попробуют кровь и перестанут расти, а Элара совершенно спокойно с ними играла, и с радостью про это рассказывала. "А может так и надо? Зато ей теперь легко адаптироваться к человеческому обществу" — подумал я, вспоминая, как сам впервые увидел человека и как тяжело перенёс услышанный запах. Элара же, с самого рождения, вынуждена была постоянно находиться в обществе людей и поэтому совершенно спокойно к ним относилась.
Чем дальше я её слушал, тем большую гордость испытывал. Моя кроха была весёлым, общительным и очень умным ребёнком. Я не мог на неё нарадоваться и заметил, что те вампиры, которые летели с нами, тоже улыбались, глядя на неё. "Солнечный ребёнок" — так и крутилось на языке, потому что она кардинально отличалась от наших детей, которых я видел раньше. "Интересно, это потому что она с рождения видела людей, или не боится солнца, или дело в Лии? А может, все три фактора важны? Впрочем, какая разница!" — в очередной раз улыбнувшись, подумал я.
Были, правда, два момента, который заставил меня нахмуриться. Первый, когда я понял, что и тот дампирёныш прошёл обращение кровью Элары, и теперь на горизонте маячила серьёзная проблема. "Вряд ли он отступится, и не будет бороться за свою дочь". Но больше всего меня удивило, что он смог пройти обращение, потому что мы не воспринимали крови друг друга, а кровь моей крохи он смог перенести, и это заставляло задуматься. А второй, когда Элара рассказала, что говорила со своим папой Артемием, и я почувствовал укол ревности. "Значит, Лия ему позвонила, а меня проигнорировала?" — осознавать это было неприятно, и я бросил на неё недовольный взгляд. Она в ответ посмотрела на меня и вызывающе подняла брови, как бы говоря: "Давай, только попробуй мне что-нибудь сказать!", поэтому я решил молчать. А хорошо подумав всё понял — ей так часто в жизни врали, и теперь она не хочет врать своей дочери, потому что знает, какую эту боль может причинить. Порадовало же меня то, что она не пыталась настроить Элару против меня или того дампирёныша, и совершенно спокойно воспринимала то, что наша малышка всю дорогу просидела у меня на руках, и за это я был ей безмерно благодарен.
"Амалия хорошая мать — интересы Элары для неё на первом месте, а не её личные обиды. Другая бы полила всех грязью, а потом запретила видеть или трогать ребёнка. А она в первую очередь смотрит на то, что хочет ребёнок" — я с любовью посмотрел на неё, и мне, как никогда захотелось обнять её и больше никогда от себя не отпускать. "Но… Надо опять заслужить её доверие, прежде чем подходить к ней, а то можно и ещё раз в нос получить" — улыбнувшись, подумал я, и потрогал свой заживший нос.
Лия, проследив за моими движениями, вздохнула и тихо сказала:
— Извини, я спросонья ничего не поняла и била, чтобы защититься.
— Ничего, — добродушно ответил я. — Ты всё правильно делала, — и послал ей ослепительную улыбку, но она тут же нахмурилась и отвела взгляд.
"Да уж, второй раз убедить её в своей любви будет намного тяжелее, чем в первый. Но ничего, я буду сильно стараться" — решил я, и сосредоточился на рассказе Элары о том, как она жила с мамой.
На рассвете мы прибыли домой. Элара тут же принялась исследовать дом и прилегающую к нему территорию. Особенно её порадовали бассейны, и я сразу решил, что необходимо сделать их и в других своих домах.
Сам дом её ошеломил, и она долго по нему ходила, заглядывая во все комнаты, и параллельно с этим знакомилась с моими домочадцами. Первое время, когда Элара здоровалась с ними и, улыбаясь, говорила, как её зовут, а потом спрашивала их имя, они терялись, не зная как себя вести. Ведь она была в первую очередь Королевой и по идее её должны были приветствовать, преклонив колено, но с другой стороны, она была ребёнком, причём очень красивым и общительным и, глядя на неё хотелось улыбаться, а не стоять, склонив голову.
Наблюдая за своей крохой, я пожалел, что в моём доме нет детей, потому что как только Тейта давала разрешение на зачатие какой-либо из пар, я сразу отправлял их из своего дома, не желая слышать крики и детский визг. А теперь, поняв какое это счастье, уже с радостью бы согласился на всё это. "Может вернуть кого-либо с детьми? Эларе будет не так скучно" — подумал я, представляя, как она будет радоваться появившимся постоянным друзья.
Спустя час, перезнакомившись практически со всеми, Элара попросилась к Лии на руки, сказав, что устала, и мы направились на третий этаж. Подойдя к своей бывшей комнате Амалия, посмотрев на Элару, произнесла:
— Папе ничего не хочешь сказать, перед тем как пойдёшь отдыхать?
— Спокойной ночи, папочка. Ой! Ведь сейчас утро! — и стеснительно улыбнувшись, протянула ко мне руки, и когда я подошёл, поцеловала меня в щёку.
— Отдыхай, моя хорошая, — сказал я, желая сейчас одного — самому уложить её спать.
Я только открыл рот, чтобы это предложить, но Амалия уже успела юркнуть в комнату и закрыть дверь. Развернувшись, я пошёл в свою комнату и сел в кресло, прекрасно понимая, что хоть и не спал сутки, всё равно сейчас не засну, потому что у меня за стеной те, кого я искал семнадцать месяцев.
Мне сейчас хотелось быть именно там, и самому укладывать Элару спать, а потом долго говорить с Амалией о том, как она жила эти месяцы без меня, вот только она, похоже, не очень горела желанием со мной беседовать. Вздохнув, я встал и начал мерить комнату шагами, решая как мне поступить. "У нас когда-то была ссора с Лией и тогда она не сделала первый шаг. А сейчас она и подавно не будет его делать, значит, всё зависеть от меня, и чем дольше я буду тянуть, тем хуже будет. Пойду сейчас!" — решил я.
Подойдя к дверям комнаты Лии, я тихонько постучал и, подождав пару секунд, открыл её. В комнате было пусто, и мне стало не по себе. "Неужели они сбежать решили?" — в голове промелькнула паническая мысль, и я уже приготовился поднимать весь дом на ноги, как услышал весёлый смех из ванной комнаты. "Ну конечно! Они после дороги душ принимают! Я становлюсь параноиком" — усмехнувшись, я облегчённо выдохнул и, пройдя в комнату, сел в кресло.
"Лия меня точно постарается выгнать, поэтому надо сразу обратиться к Эларе, и тогда у её мамочки не останется выбора. А уложив её спать, начну с расспросов о нашей крохе, уже перейду и к остальному".
Дверь из ванной комнаты открылась, и я напрягся, готовый к неодобрительным взглядам, но оттуда вышла только Элара в пижаме и, увидев меня, улыбнулась. Забравшись на кровать, она укрылась одеялом, и я спросил:
— Как ты смотришь на то, чтобы сегодня вечером съездить в самый большой магазин игрушек? Ты же любишь игрушки?
— Не очень, — она скорчила смешную гримасу. — Они глупые. Я люблю только конструкторы.
— Значит, купим тебе конструкторы, — пообещал я. — И вообще всё, что твоя душа пожелает. Ведь я не делал тебе подарков на день рождения, и теперь хочу исправиться.
— А можно мне одно платьице купить? — она хитро посмотрела на меня и я улыбнулся.
— Не можно, а нужно! И не одно!
Она восторженно посмотрела на меня, а потом погладила себя по животику и выжидающе посмотрела на дверь ванны.
— Элара, ты кушать хочешь? — сразу спросил я.
— Угу, — она кивнула.
Это был мой шанс наладить настоящие отцовские отношения со своей малышкой, и я не собирался его упускать, поэтому сказал:
— А хочешь, я тебя покормлю?
— Ты? — она недоверчиво посмотрела на меня, и насупилась. — Мама не разрешает мне пить чужую кровь.
— Тебе нельзя пить кровь людей, а у меня можно. И потом, ты уже взрослая девочка и тебе надо много крови, поэтому маме не так легко прокормить тебя одной. Обычно мамы и папы кормят своих детей по очереди. Например, с утра ты можешь пить мамину кровь, а вечером мою, — предложил я, понимая, что тогда буду иметь доступ в комнату по вечерам, чтобы уложить её спать, а потом поговорить с Лией.
Элара нерешительно посмотрела на меня, а потом, спрыгнув с кровати, подошла ко мне. Забравшись на колени и положив свои маленькие ладошки мне на щёки, она заглянула в глаза и спросила:
— А ты не врёшь?
— Не вру, — серьёзно ответил я. — Твоя мама сделала мне хорошую прививку от вранья, поэтому ни тебе, ни ей я врать не буду.
Она улыбнулась и, втянув носов воздух, застенчиво сказала:
— Ты очень вкусно пахнешь, не так как мама. Она тоже вкусно пахнет, но по-другому.
— Надеюсь, и вкус тебе понравится. Ты откуда больше любишь пить кровь?
— Из шеи, — она нетерпеливо облизнулась и посмотрела на меня.
— Тогда приступай! — я подмигнул ей и откинулся на спинку кресла.
Элара прижалась губами к моей шее, и я закрыл глаза, но она отстранилась и произнесла:
— Возьми меня на руки, мне так неудобно, — я перехватил её за поясницу и, поддерживая, прижал к себе, но она недовольно посмотрела на меня и попросила, — Какой ты неумелый. Ты неправильно меня держишь. Отпусти!
— Прости, но ты мой первый ребёнок, и я не знаю, как правильно тебя держать, — с раскаянием сказал я, ставя её на пол. — Научи меня, пожалуйста.
— Хорошо, — снисходительно произнесла она. — Согни эту руку в локте, — показав как, она забралась ко мне на руки, — А этой придерживай меня за спину, — и положила мою правую руку себе на спину. — Вот и всё, теперь просто держи.
— Спасибо, — я улыбнулся.
Наклонившись, она опять прислонилась к моей шее и, надкусив кожу, сделала первый глоток. Ощущения были необыкновенные и я, закрыв глаза, начал поглаживать её по спине, наслаждаясь ощущениями. Но сделав три глотка, Элара оторвалась от моей шеи, и я вопросительно посмотрел на неё.
— Не вкусно?
— Вкусно, но мне так всё равно неудобно, — и нахмурилась, а спустя секунду улыбнулась, и произнесла: — Я знаю, как нам сделать! Иди и ложись на кровать.
Поставив её на пол, я улыбнулся. Кровать было именно тем местом, где я очень хотел оказаться, и желательно как можно ближе к её маме, поэтому сняв обувь, без лишних слов лег. Элара сразу забралась ко мне на грудь и вытянувшись во весь рост, обхватила левой рукой шею, а затем припала своими губками к укусу.
Лежа, я улыбался, слушая, как моя малышка кровь жадно пьёт кровь и сопит при этом. А то, что сейчас происходило в моей душе, было невозможно передать словами. Невероятный душевный подъём и понимание того, что даёшь своей крохе что-то очень необходимое будило непонятные, но очень приятные чувства. "Какое же это счастье, лежать вот так со своим ребёнком, и знать, что ты даешь ему силы для жизни" — положив руки Эларе на спину, я прижал её к себе, уже зная, что никогда не откажусь от таких минут, даже если Лия будет протестовать.
Спустя две минуты она стала делать не такие частые глотки, а ещё через минуту положила мне голову на плечо и я, услышав размеренное дыхание, понял, что она заснула. Поглаживая её по спинке, я боялся шелохнуться и лежал, наслаждаясь ощущениями.
Когда дверь в ванную комнату открылась и появилась Лия, я напрягся и тут же приложил палец к губам, увидев, как сузились её глаза. "Сейчас начнётся!" — подумал я, увидев, как она решительно направляется ко мне, и чтобы предупредить возможную ссору, пошёл сам в наступление:
— Шшш! Элара заснула, так что тише, — прошептал я.
— Что ты здесь делаешь? — с яростью, тихо спросила она.
— Зашёл пожелать вам спокойной ночи, а Элара сказала, что хочет есть…
— Да неужели?
— Амалия, она растёт, и ты её одна уже не в состоянии прокормить, — примирительно сказала я. — И потом, ей нужен разнообразный рацион. Кровь каждого из нас будет давать ей больше питательных веществ, потому что она разная. Это же для её пользы.
Она поджала губы и, посмотрев сначала на меня, а потом на Элару, подошла к кровати и сказала:
— Но это не значит, что ты можешь свободно развалиться на нашей кровати. Спасибо, конечно, что покормил её, а теперь иди отсюда, — наклонившись к нашей крохе, она аккуратно попробовала взять её на руки, но Элара недовольно что-то пробубнила во сне, и сжал левый кулачок, вцепилась мне в волосы.
— Дай ребёнку поспать, — пытаясь скрыть улыбку, сказал я. — Видишь, ей удобно.
Лия со злостью посмотрела на меня и, отойдя, села в кресло, начав сверлить меня взглядом. В тот момент, когда она пыталась забрать нашу малышку, мне показалось, что от меня отрывают часть плоти, и я испытал боль, потому что мне хотелось, чтобы она была рядом, поэтому, когда Элара вцепилась мне в волосы, испытал радость, что она даже во сне тянется ко мне. Но меня никак не устраивало, что Лия села в кресло, потому что для полного счастья мне хотелось, чтобы и она была рядом.
— Я тебя не съем, — тихо сказал я. — Ты устала с дороги, поэтому и тебе лучше лечь.
— Обойдусь без твоих советов, — обрызнулась она. — Элара, как правило, недолго так спит, и скоро она сама переляжет на кровать, и ты будешь свободен, поэтому я подожду.
"А если я не хочу быть свободен?" — меня так и подмывало спросить это вслух. "Неужели Лия меня так сильно ненавидит и всё, что я получу, это общение с Эларой?" — вздохнув, подумал я. "Ну, нет! Ведь она согласил поехать со мной, а это значит, что не всё ещё потеряно. И Элара мой ключик к сердцу Амалии".
— Когда она родилась? — спросил я, чтобы завязать разговор.
— Четвёртого марта, — нехотя ответила Лия.
— А где?
— В Тобольске.
— Кто тебе помогал?
— Никто. Я не успела доехать до бабки-повитухи.
Представив, что Лия одна и в какой-то халупе давала жизнь Эларе, я испытал сожаление и чувство вины. "Скажи я тогда всю правду, она рожала бы дома, в комфортных условиях, и я был бы рядом".
— Мне жаль, — прошептал я, с раскаянием глядя на неё. — Тяжело было?
— Я плохо помню те четыре часа. Всё было как в тумане, и сохранилось только ощущение рвущей и тянущей боли, — спокойно ответила она. — Но она стоила того. Как только я обмыла её и запеленала, всё сразу забылось. Она была такая смешная и такая красивая, что я долго не могла оторваться от неё, — на лице Амалии появилась мягкая улыбка, и она говорила с такой нежностью, что я в очередной раз пожалел, что меня не было рядом.
— Расскажи, мне как она росла, как впервые пошла, когда заговорила, — попросил я.
Она мечтательно улыбнулась и, откинувшись на спинку кресла начала рассказывать. Я смотрел на неё и не мог отвести взгляда, и всё время улыбался, слушая, как росла моя кроха, которая сейчас так доверчиво прижималась ко мне во сне.
Неожиданно Элара зашевелилась, и попыталась перевернуться на бок. Испугавшись, что она сейчас скатиться на кровать, я прижал её к себе, но Лия тут же оказалась рядом, и осторожно забрав её у меня, уложила в кровать. Я с сожалением посмотрел на неё, а потом на спящую малышку, понял, что сейчас мне укажут на дверь.
— Вот и всё. Можешь идти в себе, — подтвердив мои слова, тихо сказала Лия.
— Я хочу ещё чуть-чуть побыть с ней, — произнёс я, поворачиваясь на бок, чтобы не выпускать спящую Элару из поля зрения.
— Да?! А разве тебе не время пить кровь, занимаясь сексом со своими донорами? — колко спросила Лия, и у меня внутри всё сжалось.
"Ах ты тварь, и про это рассказала Лии?" — во мне поднялась волна ярости на Зараю. "Ну, я тебе устрою! Язык собственноручно вырву!".
— Как только я начал встречаться с тобой, я перестал спать со своими донорами, — спокойно сказал я, глядя ей в глаза, хотя внутри всё кипело.