— Через пару секунд я разбужу тебя и пожелаю счастливой годовщины, но сейчас почти час ночи, будний день, и я снимаю это на случай, если твой отец убьет меня.
Я снова поворачиваю камеру к окну. Экран темнеет, но мы слышим, как открывается окно, и я карабкаюсь внутрь. Оказавшись в комнате, я свечу камерой на кровать Чарли. Под одеялами лежит неподвижный комок. Я снимаю всю спальню. Первым делом я замечаю, что эта спальня не похожа на ее нынешнюю.
— Это не моя спальня, — говорит Чарли, приглядываясь к экрану. — Моя комната в два раза меньше. И я делю ее с сестрой.
Комната на видео определенно ни с кем не делилась, но мы не успеваем рассмотреть ее получше, поскольку камера возвращается к кровати. Комок под одеялом шевелится и, судя по углу обзора, я ползу к нему.
— Малышка Чарли, — шепчу я ей. Она убирает одеяло, но прячет глаза от света.
— Силас? — шепчет девушка. Видео все еще снималось со странного угла, будто я напрочь о нем забыл. Последовали звуки поцелуев. Должно быть, я ласкал ее руку или шею.
От одного звука моих касаний к ее коже мне захотелось выключить проигрыватель. Не хочу, чтобы обстановка стала неудобной, но Чарли сосредоточена на телефоне так же сильно, как и я. И не из-за происходящего на записи, а из-за того, что мы этого не
7 — Чарли
Мне кажется, если ты уже решилась изменить своему парню, нужно делать это с кем-то достойным подобного греха. Не знаю, так ли мыслила старая Чарли, или это целиком заслуга новой. Возможно, глядя на жизнь Винвуд со стороны, я могу думать о ее измене отстраненно, а не с осуждением. Знаю только одно: если ты собираешься изменить Силасу Нэшу, лучше бы сделать это с Райаном Гослингом.
Я оборачиваюсь, пока он не уехал, и мельком вижу его профиль — тусклый фонарь за машиной освещает лицо парня. У него нос с горбинкой. В школе у всех мальчиков были либо прямые носы, либо картошки. Или еще хуже, прыщавые. У Силаса был нос мужчины. Из-за этого начинаешь воспринимать его всерьез.
Я поворачиваюсь к дому. Живот крутит. Кругом никого, когда я открываю дверь и заглядываю внутрь. Чувствую себя взломщиком, пытающимся пробраться в чужой дом.
— Эй? — зову я. — Есть кто-нибудь? — Тихо закрываю дверь и крадусь в гостиную.
И резко подпрыгиваю на месте.
Мама Чарли сидит на диване и смотрит «Сайнфилд» без звука, поедая фасоль прямиком из банки. Я внезапно вспоминаю, что за сегодня съела только сыр на гриле, который поделила с Силасом.
— Ты голодна? — неуверенно спрашиваю я. Не знаю, продолжает ли она на меня злиться, или сейчас опять заплачет. — Хочешь, я что-нибудь нам приготовлю?
Мама наклоняется вперед, не глядя на меня, и ставит фасоль на столик. Я делаю шаг к ней и выдавливаю:
— Мам?
— Она не ответит.
Я разворачиваюсь и вижу Джанетт на кухне с пачкой «Доритос» в руке.
— И это твой ужин?
Она пожимает плечами.
— Тебе что, четырнадцать?
— У тебя что, мозги отказали? — язвит она в ответ. — Да, мне четырнадцать.
Я выхватываю пачку у нее из рук и несу ее к нашей пьяной мамочке, сидящей перед телевизором.
— Четырнадцатилетним нельзя ужинать чипсами, — я роняю их ей на колени. — Протрезвей и вернись к работе!
Ни ответа, ни привета.
Я иду к холодильнику, но внутри лишь десяток банок диетической колы и соленые огурцы.
— Возьми куртку, Джанетт, — говорю я, испепеляя взглядом маму. — Давай найдем тебе нормальный ужин.
Она смотрит на меня, словно я говорю на мандарине. По-видимому, мне нужно добавить что-то злое, для соблюдения приличий.
— Быстрее, маленькая засранка!
Сестра бежит в комнату, а я рыскаю по всему дому в поисках ключей. Что же у меня за жизнь такая? И кто это существо на диване? Наверняка она не всегда была такой. Я смотрю ей в затылок и невольно сочувствую. Ее муж —
«Электрик краш» находится на улице Норт-Рампарт. Я еле нахожу место на заполненной парковке и ставлю машину между грузовиком и мини-купером. «
3
?
Она закатывает глаза.
— Диетическую колу.
— А тебе, Чарли?
Мне не нравится, как он произносит мое имя. Слишком… фамильярно.
— Колу, — быстро отвечаю я.
Когда он уходит, Джанетт наклоняется и хмурится.
— Ты всегда заказываешь диетическую, — у нее обвиняющий тон.
— Да? Ну, я сегодня сама не своя.
Она тихо хмыкает.
— Да ладно?
Я игнорирую ее и осматриваюсь. Что мы с Силасом здесь делали? Часто ли тут бывали? Я облизываю губы.
— Джанетт, я когда-нибудь рассказывала тебе об этом месте?
Она выглядит удивленной.
— В смысле, во все те разы, когда мы вели задушевные беседы перед сном?
— Ладно-ладно, я поняла. Я очень плохая сестра. Господи, да хватит уже дуться! Я пытаюсь уладить дело миром.
Она морщит носик.
— И что это значит?
— Я хочу наверстать упущенное, — я вздыхаю. — Начать сначала.
В этот момент парень в розовом приносит наши напитки. Джанетт он дает Ширли Темпл, хоть она и заказывала колу. На ее лице отображается разочарование.