— Дело вовсе не в том, во что вы одеваетесь, Долли. В вас есть нечто неуловимое, что провоцирует мужчин. Любой мужчина, непременно обратит на вас внимание, за исключением, может быть, тех, кто одной ногой стоит в гробу.
— Значит, все же в этом есть и моя вина?
— Конечно же нет. Не надо чувствовать себя виноватой, я поясню, в чем тут дело. Мне достаточно часто приходилось разбирать дела в суде, связанные со случаями изнасилования. Подчас мужчины совершали его в состоянии, когда просто не могли отвечать за свои действия. Хотя, конечно, в любом случае это мерзко…
— Я поняла, — сказала Долли, смотря на Теда прищурившись. — Если вы действительно верите в то, что только что сказали, то я в восторге — наша система правосудия в надежных руках. В таком случае, исходя из вашей логики, любой бабник просто обязан при удобном случае наброситься на меня, чтобы изнасиловать.
— Но ведь я ничего подобного вам не говорил, согласитесь, разве не так?
— Если я обладаю некой притягательностью, как вы говорите, — в запальчивости заметила она, — тогда почему бы вам не воспользоваться этим. Ваша теория полностью оправдает все ваши действия в этом направлении. А если ситуацию перевернуть и рассмотреть с точки зрения притязаний женщины, то…
— Тогда, может быть, нам следует сесть рядом — это будет в наших общих интересах, — сказал Тед вкрадчиво.
Он взглянул Долли в лицо и увидел на нем тень улыбки. В этот момент Теду показалось, что в его сознании произошло какое-то движение, похожее на поворот крохотного клапана, которое подталкивало его к изменению отношения к этой женщине.
— Хорошо, возьму вас вместе с воздушной кукурузой, — пошутила Долли, пытаясь сгладить свою неуместную запальчивость.
— Вы хотите сказать этим, что я готов быть кем угодно и чем угодно, лишь бы сидеть рядом с вами?
Долли рассмеялась.
— Не будьте занудой. Относитесь к шуткам проще. А насчет поп-корна, я куплю его себе сама, — сказала она и направилась к буфету.
После того как Долли взяла целлофановый пакет в буфете, они вместе с Тедом зашли в зрительный зал и, как только уселись в кресла, свет погас. Фильм полностью поглотил все чувства Долли. Это не был исторический труд, но мастера «фабрики грез» дело свое знали: сюжет был похож на интригующую сказку, а Элизабет Тейлор в заглавной роли с великолепным артистизмом демонстрировала и свои прелести, и умение осмысленно произносить текст.
Когда фильм закончился и Тед с Долли вышли из кинотеатра, она сказала:
— Тед, мне бы хотелось немного поболтать с вами. Вы не против того, чтобы мы зашли куда-нибудь выпить кофе?
По лицу Долли было видно, что ее мысли витают где-то далеко, видно, она все еще находилась под впечатлением увиденного фильма.
— Да, конечно, я не против, — сказал Тед и повел Долли к ближайшему от кинотеатра маленькому ресторанчику.
По дороге они обсуждали фильм. Долли была по-женски эмоциональна в обсуждении, но она внимательно и терпеливо выслушивала то, что говорил ей Тед, иногда спорила с ним, иногда соглашалась. В разговоре Тед почувствовал расположение к себе со стороны Долли, но ему казалось, что его положение усложнится, если он каким-либо образом будет выдавать свою симпатию к ней.
Они сели за столик в ресторане, и когда официантка наполнила их чашки, Тед сказал Долли:
— Долли, у меня есть предложение к вам.
Она строго посмотрела на Теда, и ее дымчато-голубые глаза округлились.
— Нет, спасибо. В последнее время я получила слишком много предложений и именно поэтому решила пойти на фильм одна.
— Но ведь я еще ничего не сказал, — возмутился Тед.
— В таком случае сформулируйте свою мысль иначе.
Тед обхватил руками чашку кофе и попытался успокоиться. На душе у него скребли кошки. Он всегда считал себя выдержанным человеком. Что с ним происходит?
— Я использовал сейчас слово «предложение» в другом смысле, чем то, о чем вы подумали в силу своей излишней щепетильности. Это официальное предложение, — сказал он. — Это что-то вроде плана, проекта, делового предложения. Оно никак не относится к виду сексуальных притязаний. Мне скорее следовало бы сказать, что это более идея, чем предложение.
— Спасибо вам уже за то, что вы объяснили мне значение этого замысловатого слова, но я сама могла бы в этом разобраться. А что касается моей излишней щепетильности, то вы должны были понять, что в этом нет ничего странного после того, что со мной произошло в очереди, — парировала заявление Теда Долли, наблюдая за тем, как он крутит в руках чашку с кофе.
Тед выпил немного кофе, чтобы дать себе время обдумать, как сказать Долли о своей идее.
— Ну в первую очередь я хотел бы знать, какие дела связывают вас с Хенком? — спросил он.
— Вам не дают покоя его лавры первого бабника в больнице? Ну вы же сами прекрасно знаете, как можно обольстить женщину.
— Не уходите от прямого ответа. У вас что-нибудь было с ним? — спросил Тед, и Долли заметила, как в его глазах сверкнули искорки гнева.
— Вопрос странный. И хотя я не обязана на него отвечать, все-таки отвечу: «Нет!» — произнесла после паузы Долли. — У меня не было никаких дел ни с ним, ни с кем-либо еще.
Теду трудно было поверить в это.
— Вы хотите сказать, что у вас ничего с ним не было после последней вечеринки?
— Тед, да что же это такое, в самом деле? У вас нет никаких прав на то, чтобы вмешиваться в мою личную жизнь. Я же вас не спрашиваю, переспали вы с Сарой Хоукс или нет.
— У меня с ней тоже ничего не было. Ей нравятся случайные сексуальные связи, а мне нет.
Долли была рада узнать, что между Тедом и доктором Хоукс не было интимной близости, и откровенный ответ вызвал в ней желание продолжить разговор и сказать правду.
— В тот вечер после танцев я сразу же уехала домой одна, — произнесла она на повышенных тонах. — Ни о какой близости не было и речи, и я вообще не вижу причины, по которой бы мне захотелось этого.
После этих слов Долли Тед почувствовал, что камень свалился с его души: сейчас он верил ей.
— Мне трудно объяснить это самому себе, Долли, но у меня создалось такое мнение, что многие мужчины пытаются вас преследовать, но вы сами не в восторге от этого… Разве я не прав?
— Да, вы подметили это очень точно.
— Мне, черт возьми, пришлось потратить немало сил на то, чтобы избавиться от женщин, которые думают, что мне нужна жена, мать для Бена или любовница. Не находите ли, что это нас объединяет и мы могли бы помочь друг другу?
— Не-ет… не знаю, — произнесла Долли с сомнением.
— Мы должны объединить свои усилия. Нам нужно распространить слухи, что мы семейная пара. После этого, я думаю, мужчины оставят вас в покое и женщины перестанут преследовать меня.
Тед улыбнулся Долли с таким видом, как будто наконец-то решил сложнейшую мировую проблему.
— Вы сумасшедший!
— Задумайтесь на минутку над тем, о чем я вам сказал. Какой-нибудь парень положил на вас глаз… «Извини, приятель, — скажете вы ему, — я уже занята». А если мне позвонит женщина, то я скажу ей, что у меня есть другая.
Долли не могла понять: говорит ли он это серьезно или шутит.
— Ваше предложение очень необычно, я, наверное, не смогу его принять.
— Ну почему же нет? Это было бы неплохо.
— Но мы едва знаем друг друга.
— Ничего, для решения нашей проблемы достаточно и больше вряд ли понадобится.
— Не думаю. Могут возникнуть разные ситуации, и так легко попасть впросак при поверхностном знакомстве…
— Поверхностном, — согласился Тед. — Но мы могли бы написать друг для друга свои короткие автобиографии. Укажем в них такие данные, как возраст, место рождения, имена братьев и сестер и т. д. Зная это, мы легко создадим видимость счастливой супружеской пары, значительно облегчив нашу жизнь.
— Но, я надеюсь, разговор идет не о брачном контракте? — раздраженно спросила Долли. — Я имею в виду вашу идею разыграть семейную пару.
— Нет, нет, конечно. Достаточно только сделать вид, что это так. Исключительно ради того, чтобы нас оставили в покое…
Долли поняла смысл его идеи, но она не была уверена в том, что этот замысел ей по душе.
— Мы не должны так поступать, мы ведь даже не нравимся друг другу, — ответила она Теду.
— Последнее вовсе не обязательно. Это только деловое соглашение. Не надо поддаваться здесь чувствам.
Долли вспомнила их первую встречу с Тедом, как он стоял на кухне в своем элегантном деловом костюме. Он был серьезным, раздражительным и разговаривал с ней почти официальным тоном. Нервы у Долли сейчас были напряжены, и она сказала некстати резко:
— Я вообще не уверена в том, что у вас есть какие-либо чувства.
На скулах у Теда заиграли желваки. Ее иррациональное сопротивление начинало злить его.
— Мои чувства или их отсутствие в данном случае не имеют никакого отношения к делу. Мы могли бы сделать это только для того, чтобы облегчить себе жизнь. — Официантка принесла счет, Тед расплатился и добавил: — Я вижу, вам не понравилась идея. Давайте забудем о ней. Вас подвезти домой?..
Тед уже собрался встать, чтобы проводить Долли, когда она спросила с любопытством:
— Скажите, а как долго это наше соглашение будет продолжаться?
— До тех пор, пока вы не захотите выйти замуж или пока я не решу жениться.
— Для меня это может затянуться на долгое время, — с горечью заметила Долли и, пожалев о сказанном, прикусила язык.
— Для меня тоже, — сказал Тед. — Тем более мое предложение имеет смысл.
Он сжал губы и отвернулся. Долли неожиданно положила руку на его плечо.
— Мне не следовало бы говорить вам о чувствах, ведь вам пришлось испытать боль утраты жены, не так ли?
— Поймите, — продолжал Тед. — Для меня это лишь маленькая хитрость. Мне не хотелось бы, чтобы какие-то посторонние женщины все время совали нос в мою жизнь в такой же степени, как и вам не хотелось бы, чтобы окружающие мужчины постоянно посягали на вашу честь и свободу.
Долли спросила Теда раздраженно:
— Так о чем же мы будем говорить с вами, когда будем вместе? О погоде?
Тед тоже стал нервно мять в руках счет, принесенный официанткой.
— Нам вовсе не обязательно встречаться часто. Сент-Джон — маленький городок, в котором все друг друга знают. Нам достаточно посетить несколько людных мест и, встретившись там с друзьями и знакомыми, сказать им, что мы семейная пара. Затем нам можно расслабиться, слух о нашем союзе облетит весь городок сам собой.
— И все же мы не можем так поступать! Вы подумали о мальчиках? Они, вероятно, будут считать, что мы действительно поженились.
— О, несомненно, мы должны сказать им правду или, по крайней мере, объяснить им, что мы просто друзья и пытаемся облегчить друг другу жизнь. Они будут только рады этому.
— А что, если действительно кто-нибудь из нас встретится с другим человеком? Я хочу сказать, если мне или вам по-настоящему понравится кто-то?..
— Мы в таком случае просто закончим нашу игру.
— Вы прямо-таки запрограммировали все наши отношения так, как будто мы семейная пара роботов, — с усмешкой пробормотала Долли.
— Да, я просчитал все варианты. Мы ведь только используем друг друга для облегчения нашей жизни.
Долли бросила на Теда унылый взгляд.
— Но вы описали правила нашего поведения на людях, а как нам быть в домашних условиях, наедине?
— Не совать нос в дела друг друга. И еще, постарайтесь не встречаться с кем бы то ни было на протяжении нашего соглашения.
— А это… соглашение… не будет обязывать нас… к близости? — спросила Долли.
Она начала ритмично постукивать ноготками по пластиковому столику.
— Успокойтесь, я вовсе не собираюсь вас домогаться, — с возмущением ответил Тед.
— Но вы единственный мужчина, который сказал мне, что я сексапильна. Неужели вы думаете, что я могу вам доверять?
Некоторое подобие улыбки появилось на лице Теда.
— Но ведь и вы как-то сказали мне почти то же самое.
Долли не хотелось шутить по этому поводу, и она ответила вполне серьезно:
— Многим мужчинам хотелось обнять меня после первого же свидания. Но мне это совсем не нравится, Тед. В замужестве я терпеть не могла секс. Единственное хорошее, что я получила от замужества, — это мой Робин. Вам все понятно?
Ее откровенность, как всегда, удивила Теда и, почувствовав затаенную боль в ее словах, он сказал:
— Вы можете не беспокоиться, с моей стороны вам не грозит никакая опасность.
Долли посмотрела в холодные глаза Теда и неожиданно для себя спросила:
— Вы говорите так потому, наверное, что я не нравлюсь вам?
— Может быть, и так, — ответил он, чтобы только закрыть тягостную тему.
— Я хочу поставить условие для нашего соглашения — это свобода действий и возможность в любое время расторгнуть наш «семейный союз», — предложила Долли.
— Я думаю, мы сможем продержаться, по крайней мере, три месяца, — заметил Тед.
— Но это же целое лето!
Тень опасения пробежала по ее лицу, и Тед, заметив это, добавил:
— Это еще не пожизненный приговор.
— Однако выглядит это одинаково, поскольку нам придется все это время играть какие-то непонятные роли, изображая то, чего нет на самом деле. Я чувствую отвращение к этому вранью, — сказала Долли, не в силах побороть в себе неприязнь к такого рода сделкам.
— Скажите, а разве было меньше лжи тогда, когда вы встречались с другими? — спросил Тед.
Долли сейчас же вспомнила о том женатом хирурге, который предлагал ей путешествие на своей яхте.
— Я думаю, что нет, — продолжал Тед.
Долли молча смотрела на него. Если она в самом деле так ненавидит вранье, то почему не ушла пять минут назад? Вероятно, потому, что она была женщиной, и сумасшедшая идея Теда чем-то притягивала ее, и она потеряла контроль над ситуацией. Она была заинтригована. Но чем? Идеей или ее автором?..
И еще одно условие, — торжественно заявил Тед. — Не съедать более одного контейнера попкорна в день.
На лице Долли появилась улыбка.
— С ума можно сойти, представив себе такое количество поп-корна, — сказала она.
— Вам, я вижу, обременителен этот пункт соглашения?
— Не нарывайтесь на комплименты, — протяжно сказала Долли. — Вы получите их с лихвой от других женщин.
— Если вы согласитесь с моим предложением, то у меня, надеюсь, не будет таких возможностей.
Лицо Долли посветлело.
— Пусть будет так, но я полагаю, что вакантное место вашей подруги жизни останется открытым.
— Будем считать это вашим согласием, — сказал Тед. — В таком случае я приглашаю вас на вечеринку, которая состоится на следующей неделе в том здании, где обычно проходят концерты симфонической музыки. Вы будете свободны на следующей неделе?
— О, отлично, на эту вечеринку приглашен весь персонал нашей больницы, — ответила Долли.
— В таком случае я ставлю еще одно условие — вы не должны танцевать с Хенком!
— Тогда и я хотела бы поставить условие — вы не можете увеличивать количество этих правил, — она задвинула свой стул обратно под стол. — Иначе, Тед, продолжая это делать дальше, мы сойдем с ума.
— Вполне профессиональное предложение; оно свидетельствует о вашем здравомыслии, а поэтому не вижу причин, чтобы действительно сходить с ума.
— О, — сказала Долли, посмотрев на свои часы. — Господи! Уже достаточно поздно. Я обещала соседской девочке, с которой оставила Роберта, что приду домой раньше. Прошло уже десять минут с того времени, как я должна быть дома.
— Я провожу вас к вашей машине.
— В этом нет необходимости…
— Прошлым апрелем на этой стоянке кого-то ограбили. Так что не спорьте.
По его лицу Долли поняла, что возражать бесполезно: она попала в надежные руки. Когда они подошли к машине, Долли открыла дверцу, села в машину и сказала:
— Не сомневаюсь, что первое запланированное нами свидание будет таким же интересным, как и это. Спокойной ночи.
— Все будет сделано в лучшем виде, — ответил Тед. — Я позвоню вам завтра. Спокойной ночи, Долли.
— Я ухожу на работу вечером в полвосьмого, — обронила Долли, захлопывая дверцу, и ее машина тронулась с места.