Тед ответил шутливым тоном:
— Сомневаюсь, что женщины любят мужчин за порядочность.
— Нет, конечно, но у тебя масса других достоинств, — вмешался в разговор Питер.
— Перестаньте шутить, вы, двое циников, — строго сказала Энни. — Все это, конечно, очень хорошо, Тед, но Бену нужна мать. И это неестественно жить подобно монаху. Пройдет еще некоторое время, и это будет вредить твоей репутации.
Последняя фраза задела Теда.
— Не думаю, что женщина способна упрочить мою репутацию и повысить рейтинг, — бросил он несколько раздраженно, поднимаясь на ноги. — Кто хочет искупаться?
— Ох уж эти мужчины, — произнесла Энни. — Я не смогла бы понять их, даже если бы прожила сто лет!
Питер помог ей подняться на ноги.
— Не следует забивать твою прекрасную маленькую головку мыслями о посторонних мужиках, — сказал он. — Женщина должна быть безмолвной и покорной.
Питер подхватил жену на руки и, страстно целуя, закружился с нею в каком-то подобии дикарского танца. Хотя в семейной жизни Питера и Энни были споры и размолвки, но они умели решать проблемы совместно. Видимо, они очень любили друг друга…
3
Из головы Теда не выходила Долли Форвенд, когда он в пятницу вместе с доктором Сарой Хоукс вошел в банкетный зал отеля. Первым делом Тед начал рассматривать толпу, пытаясь найти там блондинку с пышными блестящими волосами. Он был явно разочарован тем, что не находил в толпе высокую, стройную, красивую женщину, которая была матерью лучшего друга его сына.
— Вы кого-то ищете здесь?
— Мне всегда интересно на подобных собраниях искать знакомые лица, — ответил он. — Как вы думаете, где нам лучше всего сесть?
— Конечно, за главным столом. Я же говорила вам, что я президент местной медицинской ассоциации, — сказала Сара, деланно удивившись его вопросу, и начала пробираться через толпу.
Тед последовал за ней, но он не ожидал, что они будут сидеть на почетных местах. Одна из причин, по которой он пошел с Сарой на вечеринку, заключалась в том, что она не выражала явно своих притязаний на него, во всяком случае умела управлять своими чувствами. Но было у нее и одно довольно неприятное качество, часто встречающееся среди медиков, — профессиональный цинизм и склонность отпускать резкие и подчас двусмысленные замечания. Тем не менее она была общительна, умна и хорошо информирована в политике.
Тед был представлен многим большим людям от медицины, и, конечно же, главный стол выгодно отличался от тех, что стояли в зале. Только когда начались танцы, он увидел женщину, которую тщетно искал весь вечер. Долли Форвенд трудно было не заметить. С ней был высокий, хорошо сложенный молодой мужчина. Долли прошлась по залу с такой легкостью и грациозностью, что Тед не мог отвести от нее глаз.
— Кто этот парень с рыжими волосами? — спросил он, не отрывая взгляда от парочки.
Сара посмотрела в ту же сторону и, иронично улыбнувшись, сказала:
— Хенк Уоллес. Самый талантливый специалист-травматолог, он же и самый заядлый бабник. А почему вы спрашиваете об этом?
— Я знаю женщину, с которой он идет.
— Он потащит ее в постель после вечеринки. Я в этом уверена. Не правда ли, она довольно симпатична? Мы пойдем танцевать?
Да, видимо, Долли Форвенд нравились яркие мужчины. Повернувшись к Долли спиной, он пригласил Сару в круг танцующих.
В вихре танца закружились разноцветные женские платья. Оркестр играл превосходно, после хорошей закуски и вина Тед оживился и теперь с удовольствием двигался в танце. Сара с точностью часового механизма повторяла каждое его движение. Вальс закончился. Долли и ее партнер остановились недалеко от Теда. Травматолог фамильярно положил свою руку на талию Долли.
— Привет, Долли, — кивнул Тед.
Она повернула голову.
— Тед… Я заметила, что вы тоже здесь, — ответила Долли и отодвинулась от Хенка.
— Я бы хотел познакомить вас с доктором Сарой Хоукс, — произнес Тед. — Долли Форвенд. Сара, наши сыновья — лучшие друзья.
— Мы уже знакомы с доктором Хоукс, — холодно прервала его Долли и улыбнулась одними уголками губ.
— Форвенд? — так же холодно переспросила Сара. — О, припоминаю, вы из хирургического отделения. Я не узнала вас без униформы, все медсестры так похожи друг на друга, — она улыбнулась партнеру Долли. — Привет, Хенк, как поживаешь? Теодор Зауер… доктор Хенк Уоллес.
У молодого травматолога были какие-то бесцветные блеклые глаза, и он сразу не понравился Теду. Как только оркестр начал играть медленный фокстрот, Тед предложил:
— Долли, потанцуете со мной?
— Спасибо за приглашение, — ответила она, одарив Сару Хоукс лучезарнейшей улыбкой.
Тед, неожиданно почувствовав укол ревности, надеялся отвлечь Долли от посягательств местного донжуана. С первых же фигур танца он понял, как были не похожи его партнерши. Сара танцевала как хорошо отрегулированный автомат: очень точно, но и так же бездушно. Долли же отдавалась музыке и танцу вся без остатка. Чувствовалась эмоциональная и артистическая натура. Даже пластика их тел была разной. Сара Хоукс чем-то напоминала хирургические инструменты, которыми она пользовалась в своей работе. Долли же была сама женственность. Казалось, каждой частичкой своего тела она чувствует музыку и движения партнера.
— Вы знаете о том, что у вас свидание с самым заядлым бабником во всей больнице? — спросил Тед.
Долли резко повернула голову. Он увидел, что глаза ее зажглись:
— Кто вам сказал об этом?
— Сара.
— Она это говорит, основываясь на собственном опыте?
Тед засмеялся.
— Ого, у вас, оказывается, острые зубки; это не похоже на вас.
— Вы не можете судить обо мне, вы меня не знаете.
Вопрос сам собой сорвался с его уст:
— Вы собираетесь лечь с ним в постель, Долли?
— В самом деле, Тед, что за вопросы? Что вы себе позволяете? Мы же не в суде, и вообще здесь не то место, где вы могли бы допрашивать меня, — сказала Долли, и ее очень привлекательные губки сжались так, что было понятно, что она сильно рассердилась. — Не сжимайте меня так, — добавила она. — На нас смотрят.
— Почему я не могу этого делать? Наверное, потому, что я не травматолог, а провинциальный юрист?
— Я вижу, три часа, проведенные 6 доктором Хоукс, сильно испортили вам настроение.
— Что вы имеете против нее, она умная и привлекательная женщина.
— Так это вы, наверное, собираетесь лечь с ней в постель? — парировала Долли бестактность Теда.
— Нет, — произнес Тед. — Почему вы, собственно, так агрессивны по отношению к ней?
— В прошлое мое дежурство она отчитала меня в присутствии нескольких интернов и двух докторов за ошибку, которую я не совершала. Когда же она совершила ошибку и я указала ей на это, то она даже не соизволила извиниться, — ответила Долли. — Пациенты для нее — лишь случаи из медицинской практики, а медсестры — просто грязь.
Тед не стал подвергать сомнению слова Долли и просто отметил:
— В таком случае кое в чем мы с вами сходимся.
— В чем же? — спросила она.
— Ни один из нас двоих не доволен своим партнером.
— Но у вас нет причины ненавидеть Хенка, — заметила она.
Тед вспомнил руку травматолога, скользящую по ее талии, и ответил:
— Мне кажется, что ваш сын заслуживает лучшего отчима, чем этот Хенк с его рыбьими глазами.
— Роберт не имеет никакого отношения к этому.
— В таком случае вы не должны приглашать мужчин к себе домой. Это может дискредитировать вас, — произнес Тед, безнадежно понимая, что его слишком далеко занесло в разговоре.
— Что вы хотите от меня, Тед? — удивленно спросила Долли. — Вы же терпеть меня не можете с той минуты, как мы познакомились.
Потому что ты красива и полна жизни и сводишь меня с ума… — подумал он.
В какой-то момент ему показалось, что он произнес это вслух, однако он ответил:
— Только я вас прошу: не посвящайте в свои любовные дела моего сына. Это больше чем просьба, — сказал он холодно. — Он любит вас, и мне не хотелось бы объяснять ему поведение взрослых людей.
— Я не могу понять, почему у такого неприятного человека, как вы, такой милый сын! Я могу только догадываться, с какими чувствами ваша жена оставила на вас Бена.
Долли вдруг почувствовала, как агрессивно напряглись мышцы его рук.
— Оставьте мою жену в покое, — как-то безжизненно ответил он. — Она бы никогда не стала вести себя так, как вы. Было бы лучше отдать вас обратно в руки этому ловеласу, не так ли? Я бы не хотел, чтобы мы оба тратили напрасно время.
До окончания танца оба не проронили ни слова. Когда саксофон наконец затих, Тед подвел Долли к Хенку и Саре.
— Вот ваша партнерша, — сказал он Хенку, нарочито выбрав такое двусмысленное слово.
— Почему бы нам не пойти выпить? — предложил Тед Саре. Они вышли из зала для танцев и направились к бару, где встретили общих знакомых и около часа обсуждали с ними политические новости. Когда они вернулись обратно в зал, Хенка и Долли там уже не было.
Видимо, она поехала к Хенку, подумал Тед с грустью и удивился, почему для него это имеет какое-либо значение. Сара, казалось, прочитала его мысли и предложила:
— Почему бы нам не поехать ко мне домой и не выпить чего-нибудь, Тед? У меня богатый бар…
Сара положила свой пальчик на его нижнюю губу и улыбнулась: было абсолютно ясно, что она имеет в виду.
Тед мягко убрал ее руку.
— Мне не нравятся неизвестные мне коктейли.
— Вы должны воспринимать это только как один из способов расширить гамму впечатлений.
— Нет, извините, у меня вполне сложившиеся вкусы.
— Я бы могла изменить ваши привычки.
Тед улыбнулся ей так же, как улыбалась она ему.
— Мне поздно меняться.
— Вот, оказывается, какой вы независимый человек, Тед, — с насмешкой произнесла Сара. — Но давайте посмотрим правде в глаза; если бы я была Долли Форвенд, ваша верность вкусам могла бы быть поколеблена. Уверена, вы предпочли бы в данный момент стоять в туфлях Хенка, чем в своих собственных. Однако я не могу даже вообразить, что на Хенке все еще надеты его туфли.
Тед почувствовал, как волна гнева захлестывает его. Но, поборов в себе раздражение, он сказал:
— Я подвезу вас домой.
И постараюсь больше никогда с вами не встречаться, подумал он про себя.
Пятнадцать минут спустя он оставил Сару Хоукс у ее дома и подъехал к одноэтажному домику Долли. В ее комнате горел свет и рядом с домом была припаркована только ее машина. Да, он был прав, Долли не станет рисковать спокойствием ребенка. В ее самоотверженности как матери не стоило сомневаться.
Приехав домой, он налил себе немного бренди и включил телевизор. Может быть, Сара была права? Может быть, действительно секс — это лишь один из способов расслабиться, и не более того? Зачем он морализирует?..
Он старался больше не думать о Долли Форвенд.
Неделю спустя Долли, наконец, выбралась на «Клеопатру», на которую отказалась идти вместе с Фишером.
В кинотеатре в одно и то же время шло несколько фильмов, и поэтому за билетами была очередь. Она встала за двумя молодыми парнями в футболках и начала вынимать деньги, весьма довольная тем, что наконец-то выбралась в кино.
Неожиданно кто-то взял ее за руку. Долли была удивлена: это был парень в зеленой футболке, с близко посаженными друг к другу серыми глазами. Он спросил ее:
— Эй, детка, где твой парень?
— Я одна, — коротко ответила она и закрыла кошелек.
Второй парень в футболке с непристойным рисунком грубо засмеялся.
— Ничего, детка, мы вдвоем позаботимся о тебе, — сказал он и добавил несколько грубых скабрезных слов.
Ни одному из парней не было и семнадцати. Оба были высокие, сильные, и от них сильно разило спиртным. Долли подавила в себе раздражение и отвернулась от них.
— Будь уверена, — сказал первый из них. — Мы сядем рядом с тобой, верно, Бен? Составим тебе компанию. Кто хотел бы остаться в одиночестве в субботу вечером?
— Я бы хотела, — сказала Долли.
— Какой фильм ты собираешься смотреть? — спросил парень в зеленой футболке и грубо взял ее за локоть: его пальцы прикоснулись к ее груди.
Казалось, он делает это намеренно, испытывая терпение Долли. У нее не было никакого желания любезничать или строить глазки этим двум хамам, здорово возбужденным спиртными напитками и избытком гормонов, и она ответила:
— Оставьте меня в покое или я выведу вас из кинотеатра!
Ее слова их рассмешили.
— Эй, ребятки, вам чего? — раздался голос позади Долли.
Этот голос был ей хорошо знаком, и прежде чем Долли повернула голову, она уже знала, кого увидит. За ней стоял Тед Зауер, одетый в джинсы и клетчатую рубашку. Он смотрел на них, и в его взгляде было что-то такое, что заставило их замолчать. Перед ними стоял человек, привыкший повелевать и не терпящий возражений.
Тед сказал спокойно:
— Можете оставить даму в покое и не утруждать себя излишними заботами.
— Мужик, в чем дело? — заскулил один из парней. — Мы не собирались…
— Ну и прекрасно, — оборвал его Тед.
— Да ладно, подумаешь… — ворчали парни, ретируясь.
Как только они ушли, Долли облегченно вздохнула:
— Спасибо! Теперь вам, наверное, лучше всего вернуться к своей спутнице.
— У меня нет никакой спутницы.
Действительно, Тед был здесь один.
— Вы, видимо, тоже в кино? — спросила Долли, чтобы как-то сократить затянувшуюся паузу. — Вы давно не звонили. У вас, наверное, неисправен телефон?
— Нет. Это, видимо, ваш кот все время сбрасывает трубку с телефона.
— Я надеялась, что проведу субботний вечер в одиночестве. Люди достаточно утомительны, — заметила Долли, чтобы отвести подозрения, что она искала встречи с Тедом.
— Но при этом вы рискуете, появляясь одна в таком неспокойном месте, — ответил Тед.
— Вы хотите сказать, что я сама виновата в том, что сейчас произошло?
Теду не хотелось отвечать на этот вопрос. Вместо этого он решил сделать ей комплимент:
— Однако я заметил, что в гневе вы становитесь еще более привлекательной.
— Ну вот и вы тоже… с комплиментами… — процедила Долли сквозь зубы. — Терпеть этого не могу! Чем вы лучше этих придурков? Уходите!
Теду абсолютно не хотелось ссориться. К тому же он собирался посмотреть фильм, о котором все говорили, и поэтому вполне примирительно ответил:
— Право, не стоит горячиться. Знаете, из-за вас я потерял место в очереди. И будет справедливо, если встану рядом с вами, Долли.
— Ну, знаете, это переходит все границы!
Тед старался перевести разговор на другую тему:
— Я так же, как и вы, пришел сюда один.
— Только не говорите мне, что вы здесь один только потому, что терпеть не можете женщин. Я вам не поверю.
— Но ведь я же попытался поверить вам, когда вы сказали, что любите одиночество? Хотя, как ни странно, мне весьма неприятно находить, что вас так сильно интересует «мужская» тема.
— Прекрасно, вы обвиняете меня в этом только потому, что видели, как я танцую с Хенком?
После того как Долли взяла свой билет, она услышала, что Тед покупает билет на тот же фильм, что и она. Когда они шли к зрительному залу, Долли выразительно посмотрела на Теда и спросила:
— Надеюсь, мы будем сидеть в противоположных концах кинотеатра?
Тед засунул руки в карманы и ответил:
— Может быть, может быть, но место в билете не указано, и, извините, я не обязан давать вам отчет.
Долли прикусила губу.
— Ну хорошо, если вам так угодно.
— Так вы действительно хотели бы, чтобы мы сидели в разных концах зала?
Может быть, ей следовало бы ответить «да», но она посмотрела в его серые глаза и сказала:
— Но вы еще не ответили на мой вопрос, Тед: неужели я виновата в поведении этих двух придурков? Или я действительно похожа на девчонку, которая любит приключения подобного рода. Посмотрите на меня, Тед, по тому, как я одета, нельзя сказать, что я ищу приключений.
На ней были узкие, хорошо подогнанные по фигуре джинсы, которые в то же время не выглядели тесными, белая просторная блузка, волосы стянуты на затылке неброской лентой. Тед посмотрел на изгиб ее полных губ, на очертание груди под белым хлопком блузки и сказал: