— Твоей смерти. — Она опустила глаза. — Твои родные не пережили бы еще одной трагедии.
Рауль глубоко вздохнул:
— Так, значит, дело только в этом? И ничего личного?
— Рауль! — с болью воскликнула она.
Но это было единственное, что она успела сказать до того, как он склонился над ней и их губы слились в поцелуе, таком обжигающем и страстном, что она задрожала всем телом, чувствуя, как вот-вот расплавится в его объятиях.
Кристал уже горела огнем и не могла больше сдерживать себя. Рауль стал целовать ее еще сильнее, и она ясно услышала его страстный стон. Их обоих накрыло волной желания, такого неистового…
Ей хотелось парить от наслаждения, о котором она так давно мечтала. Когда он неожиданно разомкнул губы и отпустил Кристал, она пришла в себя и, тяжело дыша, отступила от него на шаг назад.
Что она только что совершила?..
— Ты… Тебе не следовало этого делать, Рауль, — сказала она дрожащим голосом, слегка покачнувшись.
Губы все еще горели от его поцелуя.
Его глаза угрожающе сверкнули.
— Можешь ненавидеть меня сколько хочешь, но не говори, что тебе не понравилось!
Ее щеки пылали, словно у нее был жар.
— Да, мне понравилось, — призналась она. — После Эрика меня никто не целовал. Я и забыла, как это может быть восхитительно…
— Точно так же ты забыла, как сильно любишь лыжный спорт, — настойчиво продолжил он. — Видишь, что бывает, когда снова начинаешь чувствовать вкус жизни?
Собравшись с духом, Кристал призналась:
— Да, и все благодаря твоему предложению. Я долго думала над этим и готова дать ответ прямо сейчас.
Рауля прошиб холодный пот. Вот он, ответ, которого он так долго ждал!
Сидя на краю кровати, Кристал обхватила колени руками, словно нуждалась в опоре.
— Я тебя не задержу.
— Продолжай, — сказал он, приблизившись к ней.
— Я рассмотрела твое предложение со всех сторон. Оно очень заманчивое.
Он замер. Если его теория была неверной и Кристал примет его предложение, то это будет означать одно — у нее нет к нему чувств.
— И я знаю — это уникальная возможность. Поэтому я могу показаться чудовищно неблагодарной. Но, боюсь, я вынуждена отказаться, потому что приняла решение начать новую жизнь с Филиппом в Брекенридже.
Кровь громко запульсировала у него в висках.
— Когда мы вернемся, я планирую открыть лыжную школу. А еще куплю дом для нас с Филиппом и запишу его в какую-нибудь секцию вроде карате. Кроме того, возьму в аренду фортепиано в надежде, что он захочет заняться музыкой. Для меня очень важно, чтобы мой сын получил хорошее образование. В детстве я не любила уроки по фортепиано, но все же научилась играть и думаю, это важно.
Кристал могла говорить все, что угодно… Рауль был слишком обрадован, чтобы слушать ее. К тому же он не верил ни единому ее слову.
— Я знаю, ты просил меня все обдумать и дать ответ, когда буду готова. Честно говоря, я хотела сразу сказать «нет», как только ты сделал это предложение, но это было бы слишком грубо с моей стороны…
Он пошатнулся, пытаясь сдержать нахлынувшие на него эмоции:
— Ты не умеешь быть грубой, Кристал. Если ты чувствуешь, что лыжная школа здесь — это не твое, я больше не буду настаивать. Я лишь хотел помочь тебе и Филиппу всем, чем могу.
— Ты всегда помогал нам.
— И я всегда буду рядом, — кивнул он.
Она невольно провела руками по своим бедрам, и этот жест был полон очарования. Его невестка, которую он знал столько лет, никогда еще не была так взволнована.
— Я никогда не забуду о твоем предложении. Спасибо за все, что ты сделал для Филиппа. Ему с таким дядей крупно повезло.
— Тебе известно, как я к нему отношусь. Вообще, я хотел сказать, что организовал катание на санях для всех желающих. Пусть это будет мой сюрприз детям за их чудесное выступление. Увидимся внизу. Оденься потеплее.
Выйдя из комнаты, Рауль остановился на лестничной площадке и отправил Дэсу сообщение: «Она отказалась. Радуйся».
Глава 6
«Можешь ненавидеть меня сколько хочешь, но не говори мне, что тебе не понравилось!»
Кристал все еще сидела на кровати, приходя в себя после произошедшего. Этим умопомрачительным поцелуем Рауль перешел черту и нарушил все правила. Как Эрик однажды отозвался о своем старшем брате?
«Рауль всегда придерживается своих собственных правил. Вот почему он лучший в своем деле».
Но это уже не имеет значения. Только что она отказалась от предложения, от которого спортсменки ее уровня не отказываются.
Кристал ждала — он будет возражать, спорить с ней. Рауль всегда умело приводил доводы и логично все аргументировал. Но он не сказал ничего, чтобы отговорить ее. Он не настоял на своем, и это обескураживало.
Похоже, Рауль интуитивно догадывался о всех глубоких чувствах, которые она пыталась спрятать от него. Иначе бы не было такого крепкого поцелуя.
Пока она размышляла над планом действий на оставшиеся праздники, в комнату ворвался Филипп:
— Мам, тебе стало плохо?
Все, что было нужно ее сыну, — это больше заботы. Она крепко его обняла:
— У меня слегка заболел живот, но сейчас все прошло. А ты знаешь, что ты был лучшим ангелом во всем спектакле? Я так тобой горжусь!
— Спасибо. Дядя Рауль мне тоже так сказал. А сейчас нам надо поторопиться, потому что он берет нас на прогулку на санях.
— Я знаю. Давай собираться.
— Тебе лучше?
Избегая пристального взгляда Рауля, Кристал повернулась к Арлетт:
— Намного. Я, наверное, съела слишком много марципана, впредь буду осторожнее с этим.
— О, бедняжка! Я тебе так сочувствую.
— Сама виновата в своем обжорстве. Раньше, когда каталась на лыжах, я могла потреблять тонны калорий и тут же сбрасывала их. Но то было раньше, а сейчас все это покоится в моем желудке как груда камней.
Все, кроме Рауля, разразились громким смехом. Он один знал истинную причину недомогания, но все же подыграл ей. Тем лучше.
Они попрощались с родителями и, пожелав им спокойной ночи, уехали на двух машинах.
Кристал села на переднее сиденье, рядом с Раулем. Дети забрались назад.
— Куда мы едем, дядя Рауль?
— На ту самую ферму, куда я вас возил раньше, Алберт.
— А ты взял бубенцы? — взволнованно выкрикнул Филипп.
— Конечно. Они в багажнике.
— Здорово!
Ребята помахали девочкам, сидящим в машине Бернарда. Вскоре они добрались до фермы, расположенной на одном из невысоких горных склонов. На утоптанной тропинке их уже поджидали большие сани и еще одни, поменьше. И те, и другие были запряжены парой лошадей. Их извозчики, два немолодых савояра, знаком подозвали их. Горы на фоне затянутого облаками неба выглядели неправдоподобно красиво, напоминая рождественскую открытку.
— А можно мы с Албертом сядем в маленькие сани?
— Не сегодня, Филипп. Вы поедете в больших санях. А мы с твоей мамой — в маленьких. Нам надо поговорить наедине.
Кристал поежилась. Она не представляла, о чем можно было сейчас разговаривать.
— Ладно.
К ее удивлению, Филипп не стал пререкаться.
Рауль вместе с Бернардом под радостные возгласы мальчиков прикрепили колокольчики на конскую сбрую больших саней. Дети с Вивидж и Бернардом забрались внутрь, передавая друг другу теплые одеяла.
— Привет, мам! — Филипп махнул ей.
Сидя в маленьких санях, Кристал помахала в ответ, но ее внимание было приковано к Раулю. Из-под синей спортивной шапки были видны его темные волосы. На морозном воздухе свежий цвет лица еще больше усиливал привлекательность его черт. Он был так полон жизни и невероятно красив!
Она быстро переключила свое внимание на усатого кучера в поношенной альпийской шапке, который повернулся к ним удостовериться, что они удобно уселись. Затем он встряхнул поводья, и лошади, как по сигналу, пошли следом за большими санями. Впереди раздавался радостный смех детей.
Лошади шли неспешным шагом. Были слышны лишь волшебный перезвон колокольчиков и мягкий шелест саней по снежной тропе. Прогулка была столь же очаровательна, как и в то удивительное утро, когда они с Раулем катались на лыжах…
Для Кристал все происходящее сейчас казалось слишком неправдоподобным. Она на миг закрыла глаза и вспомнила сегодняшний поцелуй, полный страсти, как если бы Рауль был ее любовником. Но Рауль не был ее любовником. После Сьюзан у него были другие женщины, с которыми он с удовольствием проводил время. Она знала об этом.
Он поцеловал ее, чтобы пробудить в ней тягу к жизни, а вовсе не из-за чувств. Когда она сказала, что не может принять его предложение открыть здесь лыжную школу, Рауль не стал настаивать. Он воспринял это спокойно, что служило для нее доказательством — для него это был лишь минутный порыв страсти.
— Ты такая задумчивая… Я уже начал беспокоиться, что ты забыла о моем присутствии. — Его низкий голос, казалось, проникал вглубь ее сердца.
Рауль, Рауль…
Кристал устремила взгляд на темнеющее небо. Он придвинулся ближе к ней, и она ощутила его запах, такой знакомый и так ею любимый.
— Если честно, я наслаждалась тишиной. Здесь божественно!
— Ты выглядишь счастливой. Я все больше узнаю в тебе прежнюю Кристал.
— Прежнюю Кристал? — удивленно спросила она.
— Когда я впервые тебя увидел, ты была такой счастливой, жизнерадостной девушкой. Твоим теплом наполнился весь наш дом. Но постепенно я стал замечать — ты меняешься, и мы оба знаем, что тому причиной. С Эриком или без него, но Филипп — настоящий счастливчик! У него такая замечательная мама!
Вот для чего он привез ее сюда! Чтобы сделать ей комплимент как матери. Значит, только для этого…
Кристал пора было перестать об этом думать.
— Спасибо, — прошептала она еле слышно.
— Филипп унаследовал твое жизнелюбие. Когда он рядом, это как глоток свежего воздуха.
Он так эмоционально говорил о ее сыне!
Воцарилось напряженное молчание, поскольку Кристал не знала, что сказать.
— Раз уж ты разоткровенничалась со мной тогда, в «Ше Пьер», — продолжил он, — есть что-то, о чем я тоже должен был рассказать тебе. Что-то, о чем я так и не сказал родным после гибели Сьюзан.
Кристал напряглась всем телом. Их глаза встретились. Она заметила, как слегка дернулся уголок его рта.
— О чем же?
— Результаты вскрытия подтвердили — она была беременна, но до тех пор никто из нас не знал об этом. Долгое время я был зол на весь мир за столь нелепую трагедию, — стиснув зубы, сказал Рауль. — Но больше всего я не мог простить себе, что не оказался тогда рядом, когда был ей так нужен. Я не смог спасти ее, я — профессиональный альпинист…
— Рауль! — воскликнула Кристал с состраданием, крепко сжав его руку.
У них со Сьюзан должен был родиться ребенок…
Кристал по себе знала, что такое чувство вины, и, как никто другой, понимала его.
— Поэтому ты так надолго замкнулся в себе…
— Боюсь, это еще не все. Я был зол на Эрика за его пренебрежительное отношение к тебе. У него были жена и сын, а он не ценил все это.
Кристал и понятия не имела о том, что было у Рауля в душе на протяжении нескольких лет!
— Когда он умер, я еще больше пал духом из-за того, что осуждал брата.
— Можешь не рассказывать, — прошептала она.
— И это еще не все, — выдохнул он. — Было время, когда я злился даже на тебя.
Она нервно сглотнула:
— За что?
— За то, что у тебя был сын. Это служило мне напоминанием о том, что я потерял. Теперь ты, наверное, понимаешь, почему Филипп вдвойне дорог мне?
Она кивнула.
Это объясняло многое. И почему он упрекал ее, когда прилетел за ними в Брекенридж. И почему Рауль так сжато и сдержанно общался с ней по телефону.
Рауль потерял не только жену, но и своего так и не рожденного ребенка.
Филипп лишился отца.
Они оба глубоко ощущали горечь своих потерь и в поисках утешения тянулись друг к другу. Связь между ними стала неразрывной…
— Прости, что был груб с тобой, Кристал, — сказал Рауль, целуя кончики ее пальцев.
— Ты считаешь, я не способна понять?
Он поднял голову. Его синие глаза напоминали сверкающие озера.
— В этом весь смысл. Я знаю, ты все понимаешь, и благодарен тебе за это.
На этот раз его поцелуй был знаком благодарности. Это объясняло и его прошлый поцелуй, полный долгих страданий и несбывшихся надежд.
О да, она понимала все это.
Когда Рауль поспешно отстранился от нее, она поняла — сани остановились. Она оглянулась. Была видна только машина Рауля.
— Я и не заметила, что мы уже вернулись. Остальные уже уехали домой?
Еле заметная улыбка мелькнула на его красивом лице.
— Мы приглашены в гости к Вивидж на вечеринку.
— Я не знала.
— Это их сюрприз для детей. Празднование начала каникул. Поехали?
Через несколько минут они подъехали к просторному шале Вивидж, где их ждали горячий шоколад и сливовый пирог.
Филипп выглядел таким довольным, словно вот-вот лопнет от счастья.
— Вот бы каждый день так кататься на санях! Правда, мам?
Она расцеловала его в замерзшие щеки, избегая пристального взгляда Рауля, который, казалось, преследовал ее повсюду.
— Прогулка была чудесной, но если бы она повторялась каждый день, то уже не была бы такой особенной.
— Пойдем, Филипп, — позвал его Алберт. — Сейчас мы начнем играть в настольный теннис. Папа говорит, мужская команда играет против женской.
— Здорово!
Их игровая комната на втором этажа была мечтой для любого ребенка. Бернард уже все подготовил.
— Алберт, ты будешь играть против Лиз. Филипп — против Флер. А я обыграю твою маму.
Все дружно рассмеялись.
— Рауль против Кристал. Затем мы трижды поменяемся парами. И пусть победит сильнейшая мужская команда.
Весь следующий час продолжалась отчаянная борьба, в которой явное преимущество было на стороне сильного пола.
— Я считаю, это нечестно, — надулась Флер.
Кристал крепко обняла ее:
— Согласна с тобой. — Она наклонилась и шепотом спросила: — Где твоя игра в улитку? Мы им еще покажем, кто кого!
Флер оживилась:
— Вон там, на полке.
Эта игра напоминала классики, суть ее заключалась в том, чтобы стараться допрыгнуть по спирали до середины большой улитки, при этом каждый игрок должен занять свою территорию раньше другого игрока, в противном случае он пропускает ход.
Как оказалось, дядя Рауль подвел всю мужскую команду, когда в процессе игры, стараясь изобразить что-то нереальное, приземлился на спину, чем и рассмешил остальных.
Кристал тоже смеялась от души, как вдруг их глаза случайно встретились. В его взгляде она увидела радость. Они столько всего пережили вместе за эти несколько дней! При Сьюзан они были друзьями, но сейчас все было совсем иначе…
Подойдя к Филиппу, она отозвала его в сторону:
— Уже поздно, и мне пора возвращаться к дедушке с бабушкой, чтобы помочь им. Поцелуй меня перед сном — и до встречи завтра утром.
— Спокойной ночи, мам! — Филипп крепко обнял ее и поцеловал.
Это был ее счастливый малыш, такой, каким бы она хотела его видеть всегда.
Кристал по очереди обняла всех детей, затем поблагодарила Вивидж и Бернарда за чудесный вечер.
— Завтра я заеду за детьми и возьму их с собой кататься на лыжах.
Филипп подбежал к ней и прошептал на ухо:
— Мы поедем кататься на лыжах?
— Да, — шепнула она в ответ.
— Но я думал, что тебе это уже не нравится.
— Нравится, дорогой.
Его глаза округлились.
— Мне тоже!
Обернувшись, она увидела, что Рауль смотрит на них. Кристал только не могла понять, действительно ли у него заблестели глаза, или же это была игра света?
Отпустив сына, Кристал вышла из дома и направилась к машине Рауля. Он шел позади нее всего в двух шагах. Вскоре они уже были на пути в Ле-Песле.
В канун Рождества нарядные улицы городка наполнились как местными жителями, так и туристами, желающими проникнуться неповторимой атмосферой праздника.
Когда они добрались до дома, Жюль и Арлетт еще не спали. Пока Рауль убирал колокольчики, Кристал рассказала им о прогулке на санях и празднике в доме у Вивидж.