— С этими убийцами у меня нет ничего общего. — Они снова опустились на бетонную крышу. — Поверь, я пытаюсь спасти тебя, именно тебя.
Эмма отступила от него на шаг.
— Спасти, сбросив с крыши?
Ангус что-то пробурчал себе под нос, потом сказал:
— Я просто хотел показать, с какой легкостью любой из вампиров может с тобой разделаться. — Он принялся нервно расхаживать по крыше.
Эмма уставилась на него в недоумении. До сих пор она была абсолютно уверена: Ангус пытался защитить вампиров от ее кольев, — но теперь ее стали одолевать сомнения. «А может, он действительно заботится о моей безопасности?» — спрашивала она себя. Ангус вдруг с размаху всадил кулак в металлическую дверь, ведущую на лестничную площадку. Эмма вздрогнула; даже в темноте она видела оставшуюся от кулака вмятину.
Он повернулся к ней и пробормотал:
— Прости, что напугал тебя. — И снова принялся мерить шагами крышу. — Я просто не знаю, что сказать тебе, не знаю, как убедить…
— Какое тебе дело до того, что со мной будет? Ведь тысячи смертных на твоих глазах рождались и умирали.
Он остановился и пристально посмотрел на нее.
— Да, ты права, тысячи. Но я никогда не видел такой женщины, как ты. Ты не похожа на других. Ты… такая же, как я. — Он в смущении пожал плечами и добавил: — Но выглядишь гораздо лучше. Эмма скорчила гримасу.
— Ты считаешь, что я похожа на вампира?
— Нет, я не об этом. Но ты настоящий воин. Смелый и непреклонный. Ты проводишь ночи в борьбе со злом.
— Как… и ты? — Неужели он действительно мужчина ее мечты? Что ж, очень может быть. Только он не живой.
Порыв холодного ветра вскинул полы ее шелкового халатика, и Эмма невольно поежилась.
— О, ты замерзла… — Ангус подошел к ней. — Отнести тебя назад?
— А как ты это делаешь? — Она взглянула на дом, где находилась квартира Остина. — Просто смотришь туда, куда тебе нужно, — и перемещаешься?
— Да, примерно так. Или слышу голос — и перемещаюсь. А если я уже бывал в каком-то месте, то могу переместиться и без маячка.
— Значит, нескольких секунд тебе хватит, чтобы оказаться в Лондоне или Париже?
— Да. Хочешь посмотреть, как это происходит?
Глаза ее расширились.
— Прямо сейчас?.. Но я не совсем одета…
— В таком случае я знаю, куда тебя доставить. — Он обнял ее. — Вы готовы, мисс Уоллис?
— Но я… — Она нахмурилась. — У нас с тобой не свидание.
Он рассмеялся.
— А мне кажется, что именно свидание.
В следующее мгновение все вокруг поглотила тьма.
Глава 8
Ангус материализовался в знакомом месте — в парижском офисе Жан-Люка Эшарпа. Эмма покачнулась, и ему пришлось ее поддержать. Сработала установленная им же самим сигнализация, но Эмма не могла ее слышать. А вот Хан-Люк услышал и, вскочив из-за стола, наставил на них кинжал.
— О черт… — пробормотал он по-французски, опуская оружие. — Ты должен был предупредить меня о своем появлении.
Тут распахнулись двери и ворвался Робби Маккей с палашом в руке.
— Ах, Ангус, это ты… — Робби нажал на кнопку возле двери, чтобы отключить сигнал тревоги. Взглянув на Эмму, с улыбкой сказал: — Bonsoir, mademoiselle [6].
А Жан-Люк разглядывал гостью, совершенно не скрывая любопытства. Выразительно взглянув на него, Ангус сказал:
— Жан-Люк, Робби, знакомьтесь… Это Эмма Уоллис. — Ангус по-прежнему обнимал ее за плечи. — Эмма, это Жан-Люк Эшарп.
— Знаменитый модельер? — удивилась Эмма. — Значит, мы действительно в Париже?
— Да, конечно. — Ангус указал на шотландца в килте. — А это Робби. Он работает на меня и охраняет Жан-Люка. Он мне приходится кем-то вроде… правнука.
— Мы забыли, сколько «пра» нужно впереди поставить. — Робби снова улыбнулся. — Рад с вами познакомиться, мисс. — Он вопросительно взглянул на своего предка.
Ангус прекрасно понимал: его внезапное появление со смертной женщиной и впрямь вызывало удивление. На такие размышления ему вечно не хватало времени.
— Видите ли, я решил… пригласить мисс Уоллис на пикник, — пояснил он. — Ты не соберешь нам корзиночку с провизией, Робби?
— Ты? На пикник?.. — Робби разинул рот.
Жан-Люк усмехнулся и сказал:
— Попроси Альберто. Он знает, что делать.
— Очень хорошо, — кивнул Робби и поспешно вышел из комнаты.
Ангус невольно поморщился. Эти двое вели себя так, словно он никогда раньше не ухаживал за женщинами. Черт возьми, конечно же, ухаживал! Только с тех пор прошло лет сто, а то и все двести. А за Эммой он сейчас ухаживал вовсе не из романтических соображений. Он хотел добиться от нее дружбы и доверия, чтобы они могли вместе бороться против общего врага.
Тогда почему же он до сих пор обнимает ее — словно дает понять, что имеет на нее права?
Ангус опустил руку и, отступив от Эммы на шаг, проговорил:
— Мисс Уоллис нужно… что-нибудь из одежды.
— В самом деле? — В глазах Жан-Люка вспыхнули веселые огоньки. — Я этого не заметил.
Эмма покосилась на своего спутника и шепнула:
— Я знала, что мне будет неловко.
— Что ж, идемте со мной, — сказал Жан-Люк. — Склад внизу. Уверен, мы подберем там что-нибудь подходящее… для пикника, — добавил он, с усмешкой взглянув на Ангуса.
Тот невольно вздохнул. Было ясно: теперь ему не избежать насмешек. И надо же было заявиться сюда сразу после полуночи с босой полуголой женщиной…
Жан-Люк показал им демонстрационный зал со всеми последними творениями. Затем проводил в просторное помещение, где вдоль стен тянулись бесконечные ряды вешалок с одеждой.
— О Боже, — прошептала Эмма, разглядывая ценники. — Я ничего такого не могу себе позволить.
— Не беспокойся, я могу, — с улыбкой сказал Ангус.
Она покачала головой:
— Нет-нет, я не могу принять от тебя подарок. Это против правил.
— Ладно, вы двое, успокойтесь, — хмыкнул Жан-Люк. — Так не начинают романтическое свидание.
— У нас вовсе не свидание, — возразила Эмма.
Француз улыбнулся:
— Пожалуй, я одолжу вам что-нибудь на ночь, а ваш кавалер потом вернет. — Он покосился на Ангуса. — Если, конечно, вещь сохранит… первозданный вид.
— Я не собираюсь рвать на ней одежду, — усмехнулся Ангус.
— А жаль, — пробормотал Жан-Люк. Он указал на вешалки. — Прошу, мадемуазель, выбирайте.
— Вы очень любезны. — Эмма пошла вдоль рядов.
Жан-Люк подошел к Ангусу и тихо сказал:
— Ах ты, старый пес… Я и не подозревал, что у тебя такой хороший вкус.
— У нас деловые отношения, вот и все. — Ангус скрестил на груди руки.
— Я не вчера на свет родился, — фыркнул Жан-Люк.
— Но я говорю серьезно. Мне нужно завоевать ее доверие, чтобы она прекратила убийства.
— Она убивает вампиров? — изумился француз.
Ангус кивнул:
— Да, убивает. Ее милое личико и изящная фигурка способны ввести в заблуждение, но она неистовый воин.
Жан-Люк молча смотрел на друга.
— В чем дело? — Ангус приподнял бровь.
— Да так, ничего… — Жан-Люк пожал плечами и отвернулся. — Сначала Роман, а теперь — ты, — пробормотал он вполголоса.
— Между нами ничего нет, — заявил Ангус.
— Да, все правильно. — Жан-Люк похлопал его по спине. — Желаю вам обоим самого наилучшего.
Ангус с ворчанием отошел. Жан-Люк каждой мелочи придавал слишком большое значение. Ко всему относился чрезвычайно серьезно.
Осмотревшись, Ангус подошел Эмме. Она разглядывала брюки, висевшие на вешалке.
Брюки? Почему она всегда прячет свои красивые ноги? Он отошел на несколько шагов, и тут же его внимание привлек золотисто-янтарный цвет ткани. Он снял яркую вещицу с вешалки и показал девушке.
— Вот это мне нравится. Напоминает твои глаза.
Эмма бросила на него неуверенный взгляд.
— Но это же платье… А я не ношу платья. Хотя оно действительно шикарное…
— Милая, ты собираешься не на турнир по карате, а на пикник.
— Пикник в Париже в одежде от дизайнера? — Эмма покачала головой. — В это трудно поверить. — Она подошла к нему поближе. — А эти двое парней… Они тоже вампиры?
— Они мои друзья, Эмма. Ты их тоже собираешься уничтожить?
— Нет. Я буду вести себя прилично. — Она шлепнула его по руке. — Да и где я могла бы спрятать колья?
— Мне стоило бы обыскать тебя на всякий случай, — сказал Ангус с улыбкой.
Она тоже улыбнулась:
— Ты и так знаешь, что я без оружия.
— Не хочешь ли примерить? — Ангус протянул ей платье.
Эмма ненадолго задумалась, потом кивнула. А десять минут спустя она совершенно преобразилась, В золотистом платье и сверкающих босоножках того же цвета она выглядела потрясающе.
Тут Робби принес корзину с провизией. И теперь улыбался во всю ширь рта, но благоразумно держал его на замке.
Когда же Ангус с Эммой направились к выходу, Жан-Люк прокричал им вслед:
— Желаю хорошо провести время!
Ангус обернулся и смерил его угрожающим взглядом, однако Жан-Люк, нисколько не смутившись, весело рассмеялся.
Из студии модельера они вышли прямо на Елисейские поля. Даже в четыре утра здесь было шумно и светло — везде сияли огни, а в некотором отдалении мерцала Триумфальная арка.
Эмма улыбнулась:
— Как замечательно! Это лучше, чем сидеть в самолете восемь часов.
— Да, конечно. — Ангус указал на огни вдали. — Вон там — очень хорошее место.
— Эйфелева башня?
— Совершенно верно. — Он обхватил ее рукой за талию. — Не бойся, дорогая.
Их тотчас же поглотила темнота, но через несколько секунд снова засверкали огни. И теперь они стояли на верхнем уровне Эйфелевой башни и смотрели на город.
Эмма взглянула через перила.
— Очень красиво. Хотя тут немного холодно… — Она обхватила себя руками за плечи.
— Вот, возьми. — Ангус протянул ей свой плащ.
Пока Эмма надевала плащ, он расстелил у ног клетчатый плед, который Робби положил сверху корзины. Усевшись, девушка с некоторой опаской заглянула в корзину.
— О, да ведь тут… настоящая еда! — Эмма вытащила хлеб, сыр и виноград. А также бутылку вина. — Надеюсь, для тебя здесь тоже что-нибудь найдется, — сказала она, взглянув на Ангуса.
— Вот это — для меня. — Он вынул бутылку и открыл пробку. Из горлышка тотчас полезла пена, и он отставил руку с бутылкой в сторону.
— Это шампанское. — Эмма протянула ему стакан.
— Это «Баббли-Блад», смесь шампанского с искусственной кровью. Хочешь попробовать?
Эмма поморщилась и покачала головой:
— Ни за что. — Но она с любопытством смотрела, как Ангус пьет. Наконец пробормотала: — Я как-то раз видела рекламу кухни синтеза на «ЦВТ», но решила, что это шутка. Я думала, что вампиры пьют только кровь людей.
— Это мятежники, — пояснил Ангус. — Они отказываются от искусственного питания. Им нравиться мучить смертных. — Он откупорил бутылку вина для Эммы. — И они наши заклятые враги. Мы боремся с ними уже много веков.
— Значит, утверждения Шанны Уилан справедливы? Есть две группы вампиров?
— Да, совершенно верно. — Он наполнил ее стакан вином. — Видишь, Эмма, у нас общий враг — мятежники. И цели у нас одни и те же. Мы оба защищаем невинных людей. Поэтому мы могли бы стать… хорошими друзьями.
Она пожала плечами:
— Даже не знаю, что тебе сказать… Мне нужно подумать об этом.
— Да, понимаю, — кивнул Ангус. — Ведь еще час назад ты пыталась меня убить…
Она откусила кусочек сыра.
— Я еще не свыклась с мыслью о том, что существуют… хорошие вампиры. Жан-Люк и Робби — такие, как ты?
— Да, конечно. Робби — мой потомок. Я нашел его умирающим после сражения тысяча семьсот сорок шестого года на поле Куллодена. — Ангус на миг закрыл глаза. — В тот день я потерял многих родственников.
— Не могу представить, что кто-то стал свидетелем… чего-то столь ужасного. — Эмма поежилась.
— Но ведь ты видела, как убивали твоих родителей, правда?
— Не хочу говорить об этом. — Эмма сделала глоток вина. — Лучше расскажи о себе. Когда ты родился?
— В тысяча четыреста восьмидесятом.
— И у тебя есть потомки. Значит… ты был женат?
— Да. У меня было трое детей. — Ангус тут же сменил тему. — В тысяча пятьсот тринадцатом я получил смертельное ранение во время Флодденского сражения. Роман нашел меня той ночью. Я едва дышал и подумал, что сплю, когда вдруг услышал голос. Он спросил, намерен ли я продолжить борьбу со злом. И тогда я решил, что это ангел, и сказал «да». Я сказал так не только потому, что хотел на небо. Мне ужасно жалко было умирать таким молодым. Хотелось сделать что-то еще.
— Ты расстроился, когда узнал, что стал вампиром?
Ангус пожал плечами.
— Немного удивился. Потому что не подозревал об их существовании. Но я никогда не страдал из-за этого, как Роман. Я довольно рано понял, что смерть не изменила меня. Я остался прежним, вернее — стал еще лучше.
Эмма бросила в него виноградину.
— Вампирская надменность!
Ангус улыбнулся.
— Но это чистейшая правда. Мы действительно способны делать то, что не по силам ни одному смертному.
— Но вы не можете выходить на солнце.
— Да, зато мы живем столетия. Эмма откусила кусочек хлеба.
— Расскажи о прошлом. Где ты бывал, с кем встречался?
Ангус рассказал свою любимую историю о встрече с Марией, королевой шотландцев. И о том, как помогал скрыться Красавчику Чарли. Эмма засыпала его вопросами, и он радовался, что его общество уже не тяготило ее. Она то и дело смеялась и шутила.
Час спустя Ангус закупорил недопитую бутылку «Баббли-Блад» и поставил в корзину.
— Боюсь, скоро начнет светать, — сказал он. — Нам пора.
— Да, конечно. — Эмма собрала остатки еды и сложила в корзину. — Вынуждена признаться, что… получила огромное удовольствие.
— От нашего свидания?
Он взглянула на него с раздражением.
— Это не свидание, понятно?
— Ладно, согласен, — ответил Ангус с улыбкой. — Но хорошо, что ты наконец-то поняла: я тебе не враг. Теперь ты можешь мне доверять?
Эмма молча поднялась на ноги — словно не слышала вопроса.
Ангус тоже встал и свернул плед. Она вдруг нахмурилась и тихо сказала:
— Я совершила ошибку. Позволила себе увлечься, слушая твои рассказы о прошлом.
— В этом нет ничего дурного. — Ангус уложил плед в корзину.
Эмма со вздохом покачала головой:
— Нет, не думаю… И вообще мне следовало побольше разузнать о мятежниках. Следовало выяснить, где вы держите Шанну Уилан.
— Держим? Ты ошибаешься. Она счастливая замужняя женщина.
— А мой босс считает, что вы воздействуете на ее психику. И он хочет спасти ее во что бы то ни стало. Считает, что это его главная задача.
— Поверь, она абсолютно счастлива. Неужели так трудно поверить, что смертная женщина может полюбить вампира?
Эмма уставилась на него с искренним удивлением.
Ангус с трудом удержался от вздоха. Выходит, он мечтал о несбыточном… Ох как ему хотелось того же, что было у Романа. Хотелось любви смертной женщины.
Эмма взяла корзину и спросила:
— А как мы будем спускаться отсюда?
— Я обниму тебя, вот и все. — Он подошел к ней вплотную. — А ты держись за меня покрепче. Ты ведь не боишься?
— А может, пойдем по лестнице?
Он обнял ее обеими руками.
— Спустимся так, как удобнее. Это займет всего мгновение…
Она тихонько вздохнула и обхватила его рукой за шею. В следующую секунду все заволокло тьмой, а еще через несколько секунд они уже стояли внизу, перед Эйфелевой башней.
Эмма тут же отступила на шаг.
— Спасибо, Ангус.
По усыпанной галькой дорожке они медленно прошли в небольшой парк. Ангус то и дело хмурился; ему казалось, что дружеская атмосфера пикника сменилась какой-то странной грустью, даже тоской. Пытаясь понять, не чувствует ли Эмма того же, он внимательно посмотрел на нее.
Внезапно из-за кустов послышались какие-то звуки, похожие на стон. Ангус остановился. Эмма — тоже. Повернув голову, она взглянула на него вопросительно — очевидно, еще ничего не услышала. Он приложил палец к губам и сделал осторожный шаг к кустам. Она последовала за ним.