— А ей ваш предок язык завязал в узелок, — хохотнул ворон.
Лорен вспыхнула.
— Ну и зачем ты пришла? Передумала и решила выйти за меня замуж?
— Сеньорита раскаялась и хотела просить прощения, — тихо шепнул королю Диего. — Но мне кажется, что замужество не входит в ее планы.
— Пусть просит.
— А вы ее простите?
— Я не отменю наказание, и на то есть ряд причин. Но с удовольствием посмотрю, как баронесса будет просить прощения. Присаживайтесь, сеньоры, нас ждет незабываемое зрелище.
Да они издеваются! Лорен вдруг осознала, что опять сглупила. Не нужно было ей приходить. Стоило сразу понять, что король не допустит публичного унижения своего единственного родственника. И эти… двое сидят, зубы скалят! Ведь знали, что она совершает глупость, но не стали мешать. У… Хоть бы Марку не рассказали. И как просить прощения? Не падать же ниц перед королем. Лорен жалобно посмотрела на мужчин, но получила в ответ два сочувствующих взгляда и один ехидный. Король сложил руки на груди и очень напоминал статую непреклонного Правосудия, Морено с интересом глазел по сторонам, а Диего задумчиво гладил подлокотник кресла длинными чувственными пальцами.
Собрав в кулак все свое мужество, Лорен вздохнула и плавно опустилась на одно колено, придерживая платье и склонив голову, да так и замерла посреди комнаты.
Время шло мучительно медленно, размеренное тиканье настенных часов совпадало с глухими ударами сердца. Лорен казалось, что прошел час, когда король подал голос:
— Я прощу вас, но при одном условии.
Лорен подняла голову, дурное предчувствие залило грудь, стало тяжело дышать.
— Через день состоится бал в честь дня рождения моей дочери. Я хочу, чтобы баронесса сопровождала меня на нем.
— А что скажет герцог? — нахально встрял в разговор ворон.
— Прибудут главы соседних государств, и Марку будет не до этого. Тем более что он должен быть на приеме со своей невестой.
«Ах, вот как! С невестой, значит! Что же, ваше величество, я согласна!» Лорен кивнула и поднялась.
— А я приглашен на бал? — невинно поинтересовался ворон.
— Приглашение отправлено главе вашего братство и ему решать, кто будет его сопровождать, — с досадой ответил король. — Лорен, отправляйся к принцессе Аннесе, она тебя ждет. Наказание герцога Ортиса сразу после совещания с грандами.
Когда гости, поклонившись, покинули кабинет, дверца книжного шкафа отъехала в сторону, и из потайной комнаты вышел герцог Ортис.
— Ну что, доволен? — раздраженно бросил ему король. — Шантажист!
Марк растянул губы в улыбке, больше похожей на оскал.
— Доверьтесь мне, кузен, и мы получим тех женщин, которых хотим. — Король притворно схватился за сердце и застонал. — Простите, ваше величество, я получу ту женщину, что хочу, а вы получите заговорщиков и рудники.
— Мне не нравится тот план, что ты придумал, но так как другого нет, то я тебе подыграю. Но, Марк! Под твою личную ответственность!
— Как всегда, ваше величество. И не смейте пускать мою девочку в пыточную. Меня ведь там будут пороть?
— А ты хочешь на площади? — буркнул король. — Я уже сто раз пожалел, что согласился с тобой и устроил это представление!
— Не портите мне игру, кузен.
Марк направился к двери.
— Куда? А ну марш через черный ход!
Герцог поклонился и с кривой усмешкой опять полез в шкаф.
— Гад, — прошипел ему вслед король и улыбнулся.
ГЛАВА 5. Наказание и прощение
Марк сидел в своем кабинете и пытался составить план, но мысли упрямо возвращались к словам молодого колдуна, которые пересказал Андриан. Они врезались в память, выжигая в душе болезненные шрамы. «Мы молоды, веселы, не скованы условностями и никто нам не диктует, кого любить и на ком жениться». Марк расслабил тугой узел на галстуке и откинулся на спинку кресла. Ворон прав, он больше подходит Лорен, чем многодетный отец одиночка. У них действительно много общего.
— Но я тебе ее не отдам! Даже не рассчитывай, щенок, — прорычал Марк.
Глаза герцога вспыхнули алым. Он глубоко вздохнул, потер виски и взялся за ручку.
Четверо подозреваемых, и трое из них — представители различных культов. Церковь Единого давно точила на Марка зуб, что усугублялось личной враждой между магистром и епископом; храмовники никогда не высказывали своего недовольства действиями Ордена, наоборот — Первосвященник старался поддерживать хорошие отношения и с магистром ордена, и с королем.
Итак. Начальник королевских гвардейцев, баварец, полковник Якоб Кунц — имел возможность организовать покушение на юного принца, но нет видимых мотивов. Отец Альберт — безопасник Храма, отец Пауль — библиотекарь, и епископ Ивилийский, давний непримиримый недруг. Он ненавидел Марка, но причину его ненависти герцог так и не мог разгадать. Здесь мотив был понятен. И Храм, и Церковь стремились к единоличному господству, а независимый Орден, поддерживающий королевскую власть, мешал обоим. Но если храмовники делали вид, что смирились, Церковь постоянно пыталась пропихнуть на пост магистра своего человека. А это было бы уже перекосом в одну сторону, чего король допустить не мог. Пока святоши дрались за власть — они сдерживали друг друга, что устраивало всех. В общем, много вопросов и немного ответов. Все, что удалось раскопать, умещалось в тонкой папочке, содержание которой Марк знал наизусть. И еще вызывал вопрос явный след некроманта. Но некроманты никогда никому не служили. У них была своя гильдия, как и у адвокатов; они соблюдали закон и платили налоги, но все равно находились под пристальным вниманием полиции и ордена. Потому что даже у чернокожих пар иногда рождаются белые дети.
Мысли вернулись к вечернему наказанию, а затем к последующей встрече с девочкой. Демон в душе заворочался в предвкушении — сегодня он ее все же соблазнит. Марк тоже почувствовал легкое возбуждение, представив, как будет снимать с Лорен одежду, как она будет краснеть и смущаться, а потом таять в его руках.
И не забыть поговорить с Первым. Ворона нужно убрать от Лорен! Слишком глазки у него…
Додумать Марк не успел, в кабинет вошел Диего.
— Ревнуешь?
— Ты не можешь меня читать, — задумчиво произнес Марк, поднимаясь.
— А мне и не надо, у тебя на лице все написано. И знаешь, я бы тоже ревновал, он весьма недурен.
Марк приподнял бровь, Диего печально улыбнулся.
— Нет, друг мой, я не рискну еще раз безответно влюбиться. А ты следи за ними, mon ami.
В дверь заглянул дон Амандо, непривычно серьезный и сосредоточенный.
— Магистр, газетчики оповещены. За вами прибыла королевская стража.
— Как за настоящим преступником, — скривился Диего. — Неужели это так необходимо?
— Я хочу, чтобы каждый житель этой страны сочувствовал мне, — усмехнулся герцог.
— Марк, я не понимаю твоей игры.
— Все просто. Я не могу отказаться от свадьбы с Рут, кузен не может нарушить королевское слово; мы оба влюблены в других женщин и очень страдаем, но долг для нас превыше личного счастья.
— Абсурд!
— Не скажи… Когда на свадьбе прозвучат слова магической клятвы и на меня будет совершено нападение, я сделаю так, чтобы узы брака пали на его величество и Рут. А сам потом женюсь на Лорен. В газетах начнется изрядная шумиха по этому поводу, это будет обсуждаться во всех домах, ресторанах и кафе, на базарах, в борделях и учреждениях, и народ будет на моей стороне. Грандам из Собрания придется смириться с «не той женой» у короля и «не той невестой» у меня.
— Его величество знает?
— Да. — Марк замолчал. — Половину.
— Думаю, ту половину где он женится на Рут Спенсер, ты утаил.
— Я имею право на небольшую месть. Пять раз. За пять нелюбимых жен.
— Марк, ты уверен, что нападение будет совершено на свадьбе? И что ты выживешь?
— Меня непросто убить, — грустно произнес герцог, снимая галстук и пиджак.
— Лорен знает?
— Нет, не хочу ее во все это втягивать.
— Марк, ты требуешь от нее доверия, но сам…
— Я не буду ею рисковать! И это не обсуждается! Проследи, чтобы Лорен не было на экзекуции.
Диего укоризненно посмотрел на друга, но ничего не сказал, а лишь открыл перед ним дверь кабинета.
Марк стоял у стены и рассматривал прибывающую публику.
За толстым стеклом рассаживались немногочисленные зрители; газетчики, тихо переговариваясь между собой, устанавливали камеры. Так-так. Епископ Ивилийский тут как тут, кто бы сомневался? Интересно, о чем он разговаривает с отцом Паулем и Первым? А вот и вороненок, довольный и безмятежный. Ну спасибо, что хоть девочку не притащил за собой. Винсент и Антоний, оба в черном, оба расстроены и злы. Его величество сидит в кресле, словно на троне. Этот интриган, в отличие от детей, что-то очень радостный. Рядом с ним развалился на скамье глава гильдии законников и член Собрания гранд граф Корски. Значит, это он будет следить за соблюдением закона. Ну что же, все гости в сборе. Пора начинать представление, пока палач не заскучал.
Палач — невысокий и жилистый мужчина в традиционно черном наряде и с маской на лице, — выглядел слегка смущенным. Не каждый день приходится пороть второго человека в королевстве. Марк ему подмигнул, чем вызвал отблеск паники в карих глазах палача. Наконец, появился секретарь и зачитал приговор.
— Донья Лорен Кастро за публичное оскорбление… — Герцог снял с себя рубашку и лег на широкую скамью, продел руки в кожаные петли и усмехнулся. — Согласно закону от шестисот… — Марк повернул голову, защелкали камеры. — Если у благородной девушки найдется кабальеро, готовый заменить ее… — Дон подумал, что несдержанным девицам очень повезло, что этот закон не отменили. — Гранд герцог Марк Эмилий Сантьяго Ортис приговаривается к розгам.
К розгам? Марк скосил глаза на улыбающегося короля. Вот гад! Розги — это не так больно, как унизительно.
«Убрать регенерацию?» — прошелестел в голове голос демона.
Да.
Розги… да чтоб вам, дорогой кузен, на муравейник сесть голой задницей!
Лорен сидела в апартаментах ее высочества Аннесы и листала газеты, делая вид, что читает. Принцесса сидела рядом и болтала без умолку. Лорен не один раз порадовалась, что у нее нет голоса и можно не отвечать.
— Дядя нас изрядно удивил. Поступить, как кабальеро из древних времен, ах, это так романтично и так по-мужски! Даже Рут сказала, что он настоящий рыцарь из старинных баллад! Как бы я хотела, чтобы и за меня кто-нибудь так заступался! Но мне так жалко Рут! Она, бедняжка, сейчас просто сама на себя не похожа. Другие дамы с нею не общаются, даже папенька хотел убрать ее из моей свиты, но я не позволила. Ну и что, что ее отец — предатель, она ведь в этом не виновата. Она даже не знала! А еще ее заставляют выходить за дядю замуж, а она его не любит!
«Так пусть тогда не выходит, — недовольно подумала про себя Лорен. — Боится сказать, что ли? Я, вон, даже королю не побоялась отказать, а она герцогу боится».
— Я вот иногда думаю, так ли хорошо быть принцессой? Мне ведь тоже никто не позволит выйти замуж за того, за кого я хочу. — Аннеса грустно подперла щечку. — Отдадут за нужного стране принца и спрашивать не будут.
Лорен стало жалко девочку, она отложила газету и взяла принцессу за руку.
— Да я понимаю, долг перед страной. Но так хочется, чтобы он меня любил. Вот как тебя дядя. У него даже глаза стали другими с тех пор, как ты появилась в замке Химер. Мне Вин рассказывал. А что это за красивый парень с тобой ходит в сутане колдуна? Он тоже умеет превращаться в ворона? — Лорен кивнула. — Он такой симпатичный, и еще ужасно невоспитанный, — девушка хихикнула. — Он назвал меня миленьким цветочком!
Лорен улыбнулась — это было в духе Морено.
— И подмигнул! А ты меня с ним познакомишь? Он ничего такой, — принцесса вдруг покраснела и быстро перевела тему: — Отец разговаривал с ним, а я подслушала. Колдун не хотел чтобы ты шла на бал с папенькой. А король сказал, что так защитит тебя от всяких… — она нахмурила лоб, вспоминая, — от всяких претендентов на твою руку и дар. Мол, когда твой покровитель — сам король, то другим ловить нечего. А еще он сказал, что хорошо бы твоя немота продержалась дольше — тогда, может быть, ты не опозоришь его на балу.
Лорен сжала губы. Ах вот как, ваше величество! Неужели вы думаете, что она не умеет себя вести? Ошибаетесь! И дворцовый этикет выучим за оставшиеся дни, по книгам. Их у Лорен теперь было три: Аннеса, как только они вошли в ее покои, тут же вручила ей толстый розовый томик с золочеными листами. Интересно, Винсент тоже подарит «Этикет» или придумает что-нибудь оригинальнее?
— Ах, жаль, что нас не пустили посмотреть, как дядю будут пороть. Ой, прости! Тебе, наверное, неприятно об этом даже думать? Но ничего, зато потом ты сможешь его утешить. Смазать спину. Меня когда-то тоже розгами выпороли — за то, что я поставила на лоб Антония оттиск королевской печати. Больно было сидеть, но зато папенька после этого подарил мне пони. За это стоило потерпеть. А дядя у нас хитрый. Спорим, он тоже рассчитывает на подарок?
Ага, на обещанный массаж животика.
Девушки лукаво посмотрели друг на друга и одновременно смущенно захихикали.
Через несколько часов за Лорен пришел Диего.
Граф изысканно поклонился принцессе, и, увидев напряженный и испуганный взгляд Лорен, поспешил ее утешить:
— Жив, почти здоров, но требует пристального внимания и утешения.
— Я же говорила! Купи ему пони! — заговорщицким шепотом произнесла принцесса.
Аннета и Лорен расхохотались, одна в голос, вторая про себя.
— Это нервное, — констатировал Диего, с улыбкой глядя на девушек. — Надеюсь, слез не последует?
Лорен энергично замотала головой.
— Я отвезу тебя домой, mon ami.
— Граф, а где наставник Лорен? — Аннеса сделала вид, что спрашивает только ради гостьи.
— Улетел со своим учителем, но обещал вернуться. Он вам понравился, ваше высочество?
— Вот еще! — фыркнула принцесса и, схватив газету, спрятала за ней пылающие щеки. — Встретимся на балу.
Всю дорогу до замка Диего рассказывал Лорен о медитативных практиках, помогающих освободить ум от лишних мыслей и привести тело и дух к равновесию. Лорен внимательно слушала, старательно запоминая все, что говорил маг, а некоторые упражнения даже попробовала.
— Тренируйся ежедневно, mon ami, и спустя неделю я покажу тебе, как вызвать видения по предмету. Я, конечно, не ясновидец, но теорию нам преподавали в Академии, поэтому азы тебе дать смогу.
Девушка благодарно кивнула.
Константин ждал Лорен у входа в замок. В руках у него был букет белых роз и большой квадратный сверток, перевязанный черной летной.
— Юный господин велел вручить вам, как только вы появитесь на крыльце.
Лорен осторожно взяла в руки розы, осмотрела их со всех сторон, но нюхать не рискнула. От Винсента можно было ожидать чего угодно. Понюхаешь, а потом будешь чихать всю ночь, или хохотать, или песни петь. Хватит с нее Кошмарика.
— И это вам. Развернуть?
Ой, что-то странно! Если Константин не рискует разворачивать сверток в доме, то, что там может быть?
— Не волнуйтесь, сеньорита, это не опасно.
Для вас, сеньор демон, может, и не опасно, а вот для юной девушки, которая хочет жить долго и счастливо…
Лорен протянула руку, но касаться свертка не стала. Рука зависла над предметом, девушка прикрыла глаза. Как там говорил дон Диего? Отринуть суету, слушать мир и дыхание вещи. Сперва ничего не происходило, а потом к ладони устремился легкий ветерок: чуть холодный и колючий, он тихо что-то шептал. Лорен прислушалась: «Мне много лет, я стар, пришло время подарить тебе этот старинный фолиант. — Перед глазами возникла картинка — древний дед вручает кому-то толстую книгу в потрепанном черном переплете. — Изучи ее, и любой королевский двор сочтет за честь принимать тебя».
— Ага! — раздался со второго этажа радостный голос Винсента. — Я говорил, что она сумет! Главное ее заранее запугать!