- Я не хотела, чтобы ты входил, – упорствовала я.
- Очень жаль.
Он скрестил руки на груди, сверля меня тем взглядом, словно ждал, что я начну разговор. Но я была слишком удивлена его поведением, чтобы думать еще о чем-то.
Целая минута, наверное, прошла, после чего Рэн присел ко мне на кровать, и я подобрала ноги, чтобы быть подальше от него.
- Я так ужасен? – прямо спросил он, вцепившись в меня взглядом, в то время как я могла смотреть на что угодно кроме него.
- Ты так себя никогда не вел… что с тобой? – пробормотала я, ковыряя затяжку на покрывале.
- Со мной ничего. Я просто хочу поинтересоваться, почему ты меня избегаешь. Из-за того, что я тебе сказал?
- А что ты сказал? Я ничего не помню.
- Я могу тебе напомнить. Я вынужден был…
- Вынужден? – перебила я, вперившись в него взглядом. Мои пальцы вцепились в колени, но я даже не заметила этого. – Не припоминаю, чтобы я тебя вынуждала говорить то, что ты сказал.
- Ты вынудила, – сказал Рэн, тоном, не терпящим возражений. – Ты стала называть себя чудовищем, предъявлять мне претензии, и обвинять в том, в чем я невиновен.
- Из-за тебя я чувствую себя так, – сказала я. – Снова. Прямо сейчас ты мне снова напоминаешь о том, что я не нормальный человек. Ты здесь, потому что хочешь одолжить чуточку своего привлекательного света? Он мне не нужен.
- Я хочу отдать тебе его. Потому, что я люблю тебя.
- Я не верю тебе, Рэн. Ты говоришь эти вещи по какой-то причине, которая известна лишь одному тебе.
- Думаешь, что от твоей веры что-то изменится, Аура? – высокомерно отозвался парень, вставая на ноги, и я поняла – разговор окончен. Я задела его, хотя я не была намерена делать это. – От того, веришь ты в то, что я сказал, или нет, ничего не изменится.
- Скажи, когда это случилось, - сдалась я, начиная пунцоветь. Он непонимающе прищурился:
- Когда случилось что?
- Когда тебе начало казаться, что ты в меня влюблен, - строго сказала я. Слова Кэмерона все еще были в моей голове, как раскаленные угли, обжигали, настораживали, причиняли боль.
Мне бы хотелось, чтобы в том, что говорит Рэн была хоть крошечная часть правды, но это невозможно. На протяжении года, Рэн вел себя со мной отстраненно, и внезапно он заявляется ко мне со своими признаниями?
Он словно услышал мои мысли, и они причинили ему боль. Он опустил руки по швам, на несколько секунд, растерявшись, словно решая, сказать мне то, что вертится у него на языке, или нет, и в итоге, он вздохнул.
Совсем по-человечески. Словно он действительно человек, и его угнетает та цепочка нелепых, недействительных, по моему мнению, чувств, что внезапно обрушились на него.
И тут он произнес:
- Когда-нибудь я скажу тебе об этом, Аура. Но не сейчас.
***
Три дня спустя
Мне пришлось извиниться за свое поведение. Несколько раз. Для того, чтобы Рэн вышел из своей комнаты, но он все не выходил, и в моей груди начало образовываться тяжелое, неприятное чувство тревоги: а что, если он ушел?
Что, если его задели мои слова?
Что, если его слова были правдой, и я расстроила его до такой степени, что Рэн решил меня бросить здесь, в этом домике?..
Нет, он бы так не поступил. Рэн хорошо знает меня. Он знает, что в моей голове, и он знает, какие чувства, какие эмоции я испытывала, когда говорила с ним, поэтому он бы не оставил меня. Не после того, что с нами произошло, и не после того, через что нам с ним пришлось пройти. Рэн не настолько жесток.
Он знает, что мне просто страшно поверить в его слова… он знает, что мне нужны доказательства…
Три дня.
Три голодных, безмерно скучных дня, наедине с остатками пиццы, печеньем и шоколадом. Три дня, которые я провела, глядя пустым взглядом, в учебник, сидя в гостиной, и с настороженностью ожидая, когда откроется дверь, и войдет Рэн. И желательно с чем-нибудь съестным.
Почему мы не можем ужиться вместе?
Весь прошлый год, прекрасно прошел: мы пережили два громких скандала и десяток мелких ссор, все из которых затеяла я, из-за обиды и злости за то, что Рэн запер меня в доме. Зачем ему нужно было все усложнять между нами этими глупыми, нелепыми признаниями в любви? Этот человек ровным счетом ничего не знает о любви! Как он может о ней так спокойно рассуждать?!
Моя ярость сменялась печалью, затем снова яростью, и вновь печалью…
Мне бы хотелось, чтобы Рэн Экейн был чуточку проще. Чтобы в нем не было столько отрицательных качеств, которые привлекают меня. Но тогда бы я никогда не стала присматриваться к нему, и никогда бы не осознала, что он нравится мне. Еще тогда, в первый день, когда мы встретились в моем зеркале – я уже тогда заметила его. Сначала, это была его внешность. Затем рост, цвет волос, и глаза. Эти бездонные блестящие глаза, в которые мне хочется смотреть и смотреть.
А потом он заговорил, и я опешила: нет уж, этот высокомерный болван не может меня привлечь. У меня нет идеального типа, но глядя на Рэна Экейна, могу сказать, что парень, которого я полюблю, будет полностью противоположен ему. И вот я здесь, умираю голодной смертью в прихожей, потому что Рэн обиделся и бросил меня. Хотя виноват, на самом деле, он. Следуя его логике, выходит, что лишь он может издеваться над людьми, а я – нет?
А потом эта ужасная мысль:
«Если бы он ничего не чувствовал, разве он ушел бы, в расстроенных чувствах?».
Ну и что, я ведь даже не знаю, почему он ушел.
«Не знаешь, но предполагаешь»
Нет. Он просто ушел, прогуляться.
«Он расстроился из-за твоего поведения. Вспомни, как тебе было обидно, когда он игнорировал тебя, и доказывал, что тебя в нем привлекает лишь свет».
Какого черта, даже мой внутренний голос против меня?!
НЕ МОЖЕТ РЭН МЕНЯ ЛЮБИТЬ!
Это не происходит ни с того ни с сего. Это не случается просто так!
«Откуда тебе знать, у тебя и парня то никогда не было. И это не было просто так. Что, если он уже давно влюблен в тебя?»
У меня раздвоение личности…
От продолжительного самокопания, меня спас щелчок, оповещающий о том, что входная дверь открылась. Я вскочила, опрокинув книгу на пол – оказывается, я задремала. Наверное, и разговор с самой собой, мне приснился.
Я думала, что пришел Рэн, но это был Кэмерон. Он втащил моего соседа в гостиную, и бросил на пол, как мешок картошки. Я пораженно наблюдала за всем этим, не смея пошевелиться.
- Аура! – Кэмерон подошел, и крепко сжал меня в объятиях. – Ты изменилась, за этот год!
- Кэмерон… - Я опешила. – Ты что тут делаешь?! Что с ним?! – Я указала на Рэна. Он перекатился на спину, и сложил руки на животе, согнув одну ногу в колене.
«Он может умереть…»
- Он что, пытался покончить с собой?! Он наглотался таблеток?! – Я схватила Кэмерона в панике за руку. Он рассмеялся громким, искренним смехом. Как же мне не хватало этого смеха.
- Нет, он просто перепил.
- Что сделал? – не поняла я.
- Он выпил лишнего. – Кэмерон вышел во двор, ненадолго оставив меня наедине с Рэном. Я подошла к нему, и склонилась, пытаясь разглядеть признаки печали. Но ничего подобного не обнаружила, и меня наконец-то посетило облегчение. Я плюхнулась в кресло.
В животе заурчало.
Через минуту, в дом вернулся Кэмерон с двумя пакетами, и мой рот тут же наполнился слюной.
- Ты, наверное, ничего не ела, Аура. Вот жареный цыпленок. – Кэмерон протянул мне ведерко с крылышками. Мне, конечно, хотелось, есть до безумия, но сильнее всего, хотелось знать, где все эти три дня пропадал Рэн, и как он мог бросить меня.
- Он ушел в запой, я ведь сказал, – пожал плечами Кэмерон, так, словно это случалось не раз. Он стоял, облокотившись о книжный шкаф.
- А что за праздник? – спросила я.
- Это не праздник. – Посерьезнел мой старший брат, и укоризненно продолжил: – Это разбитое сердце.
Я неловко заерзала, и нервно усмехнулась:
- Да быть того не может…
- Почему?
- Ты ведь… - я запнулась. – Мы с Рэном обсудили это еще год назад, и все прояснили.
- И что он сказал? – спросил Кэмерон, впрочем, без особого интереса, словно уже все знал. Я избегала смотреть ему в глаза, чувствуя себя так плохо, как не чувствовала себя даже в тот вечер, когда случилась «грандиознейшая ссора» между мной и Рэном.
- Он сказал, что никогда не влюбится, потому что любви нет, и еще… э-э… - мои щеки стали пылать. Я закатила глаза и протараторила на одном дыхании: - Что я его тоже никогда не полюблю, потому что мне в нем нравится только свет. И все.
- А он не добавил, что он дурак? – как бы, между прочим, спросил Кэмерон. Я в недоумении посмотрела на него, лишь через несколько секунд сообразив, что это была шутка. Я нервно усмехнулась, Кэмерон сел в кресло напротив меня. – Знаешь, почему я старший брат, и почему несу на землю Жизнь? – спросил он, и тут же продолжил: – Потому, что если бы Рэн был ангелом Жизни, то мир давно бы вымер, потому что он не смог бы взрастить зерна жизни. И еще хочу спросить: с чего ты взяла, что каждое из его слов - исключительная правда? Я не спорю, этот парень умен. Но разве я не говорил тебе о своих скромных предположениях, что возможно Богу было угодно, чтобы этот недовольный всем ангел влюбился? Почему ты отмела мои слова, опираясь только на «железную логику» Рэна?
- Я… я…я….
Аппетит пропал.
- Я не понимаю.
- Итак, Аура. – Кэмерон откинулся на спинку кресла. – Я нашел Рэна сегодня вечером в одном из наших ресторанов, где он в последнее время, был редко. И вот мне звонит бармен, и говорит, что Рэн опять здесь, и он снова не в себе. У меня были подозрения, в чем дело, но, когда я его увидел, сразу стало все ясно. Неразделенная любовь. Разбитое сердце ангела.
- Быть того не может… - слабо отрицала я.
- И я так думаю, – кивнул Кэмерон, чем поразил меня. – Вот только ни я, ни ты не можем повлиять на его сердце. А оно у него, каменное, холодное, и изможденное, но есть. Он много лет наблюдал за людьми, с особой тщательностью, и беспристрастностью, просчитывая судьбы, до мельчайших подробностей, так что думаю, общение с тобой, выбило его из колеи.
- Это ведь он во всем виноват, – пробормотала я.
- Ага, – со смешком кивнул брат, и я тут же уставилась на него. Он что, не будет меня ругать? Совсем-совсем?
- Думаешь, я стану отчитывать тебя? – усмехнулся Кэмерон. – А вот и нет. Я думаю, что так ему и надо. Теперь он не будет надо мной издеваться, спрашивая, с язвительными ухмылками, почему у меня нет девушки, раз я такой любвеобильный.
- А почему…
- Забудь, Аура, – отрезал Кэмерон. – Как бы там ни было, мне пора, потому что у меня важная встреча по поводу контракта в понедельник. Мама с папой подарили тебе подарок, он в комнате наверху. А, кстати. Когда он очнется, – Кэмерон кивнул на Рэна, спящего, с умиротворенным выражением на лице, - будь с ним помягче. Больше не издевайся над ним. Я думаю, теперь, когда я все прояснил между вами, вы должны разобраться в отношениях между собой. И съешь курицу. В этом доме даже холодильника нет… я бы приготовил чего-нибудь…
***
Минуты тянулись словно часы. Первым делом, как Кэмерон ушел, я накрыла Рэна покрывалом с кресла, съела всю курицу, которая исчезала с невероятной скоростью, потом, нашла подарок от родителей – милую подвеску с буквой «А», и крошечной надписью сзади: «С днем рождения, доченька». Я озадачилась: мой день рождения в июне, почему они сейчас сделали мне подарок? Я не стала думать об этом слишком много, а спустилась вниз, и продолжила ждать фееричное пробуждение Рэна от пьянки, сидя в кресле.
Наверное, я уснула, потому что, когда мои веки потяжелели, и я с трудом разлепила глаза, возле меня, на подлокотнике сидел Адам, и наблюдал за мной. Я выпрямилась, изумленно пробормотав:
- Ты все же нашел меня?
- Я всегда знал, где ты. – Он перевел взгляд на валяющегося на полу парня, и мрачно произнес: - Да уж, он действительно превзошел себя.
-Зачем ты пришел? – спросила я.
- Не нужно меня подозревать во всех грехах, – Адам посмотрел на меня тем же самым хмурым взглядом. – Я лишь решил проверить, как ты справляешься со всем…
- Я справляюсь со всем, хорошо, - проворчала я. Это все было чудовищно дико, и непривычно, ведь раньше, Адам был моим другом, а теперь я даже не знаю, кто он на самом деле, и что ему нужно от меня.
- Ты уверена?
- Что ты хочешь этим сказать? – напряглась я, уставившись на прекрасного шатена, с самыми добрыми глазами, которые я когда-либо видела.
Адам не ответил. Он встал, подошел к спящему Рэну, и склонился над ним, изучая, словно пытаясь увидеть что-то невидимое обычному человеку.
- Да, ты молодец, – пробормотал он. – Ты это давно спланировал, верно?
О чем это он говорит?
Говорит о каком-то плане?
Я подошла к Адаму.
- Ты ведь не просто так пришел, верно? Зачем ты пришел?
Адам резко выпрямился, возвышаясь надо мной на голову.
- Я пришел, чтобы посмотреть, на мучения этого существа, которое сейчас, в моих глазах выглядит особенно жалким. Это действительно, прекрасное зрелище.
- Он просто пьян, – звенящим голосом сказала я.
- Да. Но суть в том, что этот неудачник, наконец-то испытал боль. Я долго ждал, когда же он наконец-то что-то почувствует в нашем мире, когда, наконец, сквозь эту броню пробьются эмоции.
- Почему ты его так ненавидишь? – в недоумении спросила я. Хоть Адам и не говорил сейчас со злостью, а словно с дружеской мстительностью в голосе, у меня побежали мурашки по спине.
- Любопытно, у кого о помощи, станет просить он, когда придет его время, быть жалким… - Адам вновь с презрением посмотрел на Рэна. Я сжала кулаки:
- Он не жалкий.
- Заступаешься за беднягу? – он с интересом посмотрел на меня. - Для обычных людей, наличие хоть какой-нибудь интуиции это обязательно, но Рэн не человек, и он путается во всех этих делах. Поэтому, он и испытывает боль - он не может понять то, что прямо у него перед носом, то есть тебя. И он раздосадован тем, что стал испытывать чувства, и не просто к кому-то, а к нечеловеку.
- Не говори так…
- Давай будем называть вещи своими именами, – отрезал Адам. Его голос в одночасье перестал быть дружелюбным. - Этому парню не помешало бы учиться на своих ошибках. Даже его братья это понимают, ведь так? Даже ты сама хотела малость поиздеваться над ним, решив, что он вновь не искренен. Я не могу винить тебя в этом. Будь я на твоем месте, я бы уже выпотрошил его, и зацементировал в вашей оранжерее, под одним из тех милых кустов роз.
- Ты пришел, чтобы злорадствовать? – осведомилась я. – Этот год был для меня итак очень тяжелым. Не усложняй все.
- Я? – Адам притворно изумился. - Я ничего не усложняю. В отличие от твоего лживого возлюбленного. И твоего брата, раз уж на то пошло.
- Они снова что-то от меня скрывают, и ты чувствуешь необходимость просветить меня? – догадалась я, презрительно усмехнувшись.
- Это мой долг, – подтвердил Адам. Внезапно его взгляд стал внимательным. – Но я делаю это не потому, что хочу повлиять на твое решение, твой выбор, или твою судьбу. Я просто хочу, чтобы у тебя была возможность попрощаться с дорогим тебе человеком. У меня не было ее, к сожалению.
До меня не сразу дошло, что именно сказал Адам:
- Что?..
- Аура, ты слышала меня?
- Что с моими родителями, Адам? Что с ними? – я почувствовала, как знакомое чувство паники подбирается к моему горлу, перехватывая дыхание.
Адам что-то говорил, но я не могла понять, что именно - мною завладели мысли, и видения.
- Мне правда, жаль, Аура, - закончил парень. Его рука опустилась мне на плечо, легонько сжала, и исчезла, когда я моргнула. Моя спина затекла, пока я спала в кресле. Осознание того, что я сейчас попусту растрачиваю свое время, заставило мои ноги напружиниться энергией. Я подошла к Рэну, склонилась над ним, и позвала:
- Рэн, ты должен помочь мне. Ты знаешь, что делать. Что-то не так с моим отцом. Что-то происходит…