- Нет, я говорю серьезно.
- Тогда я буду звать тебя Элис, – отчеканила я.
- Можешь звать меня как хочешь, это не изменит ситуации.
- Какой ситуации? – я прикрыла глаза, щурясь от солнца, когда мы выехали из лесной зоны. Рэн надел солнечные очки, и глянул на меня:
- Той, где я мужчина, а ты женщина.
- Я не воспринимаю тебя как мужчину, - сказала я, снова вспомнив слова Кэмерона.
- Ладно.
Кэмерон просил не заигрывать с Рэном, хотя не могу припомнить, чтобы я вообще когда-то промышляла подобным. Это, кстати, врожденное, или этому нужно учиться?
Вечером мы подъехали к придорожному мотелю. Я еще никогда не была в подобном месте, и мне не очень нравилось то, что это было уединенное место. Я вообще к незнакомым местам отношусь с подозрением.
- Почему ты так смотришь? – спросил Рэн, сворачивая на парковку. – Боишься?
Я вскинула брови, с пренебрежением посмотрев на него:
- Это я решила ехать сюда, разве нет? С какой стати теперь я буду бояться?
- Ты будешь спать в одном номере с мужчиной. – Как бы, между прочим, напомнил Рэн. Я усмехнулась:
- Кто это тут мужчина? И, кроме того, разве ты не валялся в моей комнате две недели? Не беспокойся, я к тебе привыкла.
Мы с Рэном выбрались из машины. Я сделала несколько наклонов, и глубоко вздохнула, потом побежала за Рэном, который ушел к зданию главного офиса. Там висела табличка.
- Рэн, тебе не жарко? – спросила я, пытаясь успеть за его шагами. Он вскинул брови:
- Ты хочешь, чтобы я разделся?
Он идиот?
Я проигнорировала его дурацкий вопрос, который он наверняка у кого-то из парней в школе услышал, пока таскался за мной, по всем кабинетам, и первая вошла в офис. За конторкой сидел странный парень, и он мне чем-то даже напомнил Нормана Бейтса. Кстати, может быть, поэтому я не люблю мотели, хотя это не отменяет других причин.
Итак, Норман Бейтс встал, как только мы вошли, и сказал:
- Добрый вечер, милые дамы, меня зовут Мэтью Клэй, добро пожаловать в наш семейный мотель. – Он улыбался во весь рот. Да уж, точно Бейтс – семейный бизнес… жуть, надеюсь, нас не зарубят во сне топором.
- Итак, девушки, - продолжал Мэтью, - какой номер вы хотите?
Элис Флетчер.
Я смерила Рэна выразительным взглядом. Он что, правда сейчас выглядит как Элис?
- Это… моя подруга? – полуутвердительно спросила я, глядя на Мэтью. Он вскинул брови, посчитав мой вопрос странным. Я нервно рассмеялась.
- Иди в машину, – вдруг сказал Рэн. Я не сразу поняла, к кому он обращается, но, когда он взял меня за локоть, я поняла, что это он мне. Я с непониманием кивнула, и вышла.
Что еще за фокусы?
Почему он никогда со мной ничего не обсудит, а просто делает, что ему вздумается?
Я села в машину, громко хлопнув дверью.
Элис Флетчер, значит. Мужчина. Отлично, Рэн Экейн, молодец. Стоп, почему я опять выхожу из себя?
Со стороны водителя резко открылась дверца, и я вздрогнула.
- Выходи, злюка.
- Вау, у меня много имен в последнее время, Элис, благодаря тебе.
- Рад стараться.
- Или, может, рада? – с издевкой спросила я, выползая из машины. На самом деле я жутко хотела спать, поэтому мне уже все равно, кто тут Элис, а кто просто Рэн. Я привыкла рано ложиться.
Время как раз близилось к семи вечера, а я всю ночь не спала, из-за переживаний.
Рэн образовался прямо перед моим носом, так, что я чуть с ним не столкнулась.
- Ты чего? – Я вскинула голову. – Неужели, не нравится, что я называю тебя Элис?
- Я сделал это, потому что тебе может угрожать опасность.
- Где? – буркнула я. – В этой степи?
Я сделала несколько шагов, и, остановившись, обернулась:
- Кстати, а в какой именно мы комнате?
Рэн напряженно смотрел в сторону. Я проследила за его взглядом, но ничего не увидела, только золотистую дорогу, уходящую вдаль, среди желтеющего от солнца поля, с поникшей травой.
- Что там?
- Ничего. Идем скорее в дом. – Рэн заторопился, и, схватив меня за руку, потащил вперед. Комната номер 10. Хорошо, что не первая, иначе, я бы всю ночь не уснула, а переживала насчет этого Мэтью Клэя. Уж очень это место подозрительное. Вот, даже Рэн ведет себя странно – пугается каждой тени.
Мы заперлись в нашем номере, и тогда, когда Рэн щелкнул включателем, и тусклый свет разлился по комнате, я заметила, что здесь две кровати. В воздухе витала пыль; сквозь темно-коричные занавески просачивался солнечный свет.
Надеюсь, тут все чисто, и нет клопов.
Рэн между тем, стянул с себя толстовку, и плюхнулся на кровать, первую у двери. Все, на ней я спать не буду.
- Рэн? – Он меня не слышал, сосредоточившись на своем мобильнике. Он уже набрал чей-то номер:
- Да, это я. Неважно, да. Да. Говорю «да», не задавай мне этих вопросов. Эй, у меня такое не спрашивай. Я сказал же… да. – Я слушала это, вскинув брови. Впечатляет. Оказывается, он не только со мной такой «разговорчивый». – Да, мы уже почти приехали. Конечно, я сделал. Они где-то рядом. Я просто знаю. Они следили за домом.
Рэн отключился и посмотрел на меня:
- Что?
- Ты сказал, что за моим домом кто-то следил?
- Разумеется, - он пожал плечами, словно сказал нечто вполне обычное. По моей спине поползли мурашки. – Они с самого детства следят за тобой, Аура, и терпеливо ждут, когда ты сделаешь ошибку. Они готовы сами тебя подтолкнуть к ней. Эти люди пойдут на все.
Я наконец-то осознавала, что все происходящее – это не игрушки, что я впервые уехала из дома, с незнакомцем, и что меня преследуют.
- С кем ты говорил? – спросила я.
- С братом. – Я не стала спрашивать, был ли это Кэмерон, потому что, если бы это был он, он бы захотел поговорить со мной. – Я в ванную.
Я села на кровать.
За моим домом следили. Конечно, это должно было быть, если я так опасна. Теперь то, что я пыталась найти Изабелль, не казалось такой уж хорошей идеей. Это огромная ошибка, но отступать уже нельзя - не в этот раз. Мне придется довести дело до конца, найти Изабелль, и узнать, почему она бросила меня, почему даже не дала шанса. Я хочу убедить ее, что я нормальная. Что я не чудовище.
В тяжких размышлениях, я не заметила, как прошло время, и вот уже дверь ванной отворилась, и я вскочила на ноги, когда увидела Рэна. Его волосы были влажные, на груди виднелись капли воды, они скатывались к краю штанов. Я уставилась на фрагмент татуировки внизу живота. Он сказал, она называется «Вязь Судьбы».
- Ты чего? – Рэн перестал вытирать волосы, и удивленно посмотрел на меня.
- Ничего, – буркнула я, стараясь смотреть куда угодно, кроме него. Он пожал плечами, положил полотенце на свою постель, и надел чистую футболку. Затем повернулся, и я опять отвела взгляд.
- Что с тобой такое? – Рэн подошел ко мне, и положил холодную ладонь мне на лоб, проверяя температуру.
- Эй, не подходи так близко.
Рэн плюхнулся на свою кровать напротив меня, и наклонился вперед, подозрительно сощурившись:
- Ну и что с тобой, объясни.
- Ничего.
- Тебе Кэмерон что-то сказал?
Я беспристрастно смотрела на Рэна, а внутри все перевернулось: он действительно понял, или он меня проверяет?
– Ты думаешь, серьезен ли я с тобой, или нет.
Мой взгляд омрачился, а я неожиданно ощутила себя в опасности. И эта опасность была не от него, не от Рэна, эта опасность исходила от меня. Мне казалось, что я веду себя сейчас странно: мало того, что я нахожусь сейчас там, где не должна быть, так еще, и я начинаю замечать, насколько Рэн может быть привлекательным. В общем, делаю все, что запретил Кэмерон.
- Я сейчас ничего не пытаюсь сделать с тобой, а ты чувствуешь влечение. В этом нет ничего удивительного, - Рэн со вздохом отстранился. На лице было понимание, и это нервировало, ведь он говорил о моих, пусть и непонятных, ощущениях. - Ты знаешь, почему Кэмерон тебе сказал те вещи? Потому, что он знал, что так или иначе ты увидишь во мне то, что станет тебя привлекать.
- Не говори ерунды! – возмутилась я. Мои щеки стали горячими.
- Вот только на самом деле я не привлекаю тебя, – продолжал Рэн, удерживая мой взгляд. – Это не я, это мой свет тебя влечет. Ты знаешь, такие как ты, и такие, как я – полностью противоположны. Ты еще человек, и такой останешься, но в тебе есть частичка темноты, которая жаждет этого света, который ты можешь видеть лишь во мне.
- И… что?
- Ничего, - усмехнулся Рэн. Вот именно, что ничего. - Тебе нечего бояться, мы с тобой не можем умереть от любви.
Рэн пересел ко мне на кровать, и уставился на мое лицо, изучая.
Что он делает?
Свет. Просто свет, который я ощущаю в нем!
Мое сердцебиение участилось.
- Знаешь, почему? – прошептал он, и я вздрогнула, потому что забыла о его обольстительном голосе. – Потому, что любви не существует. Ее нет, и не может быть. – Рэн пригладил мои распушенные волосы: - Ты не должна слушать Кэмерона, потому что он любит верить в чудеса.
- Убери руку, или я сломаю тебе пальцы, – слетело с губ, прежде чем я смогла отфильтровать просьбу. Рэн криво усмехнулся, опуская руку.
- На самом деле, ты млеешь, когда я к тебе прикасаюсь. Так и должно быть. – Рэн завалился на кровать, поворачиваясь на бок, и подперев голову рукой.
- Ты дурак?! – спросила я, поворачиваясь к нему. Он невинно вскинул брови:
- Нет, а почему ты спрашиваешь?
- Потому, что ты странно себя ведешь. Почему, когда мы на людях, ты всегда такой милый и приятный, а когда мы с тобой наедине, ты как свинья?!
- Для того, чтобы ты не тешила себя надеждой. – Рэн лег на спину, закинул руки за голову. Он стал серьезным, и даже мрачноватым. – Этот свет, что так привлекателен для тебя, он скоро может появиться и в твоем теле. Кстати, ты знаешь, что если ты родишь ребенка от ангела, то ты очистишься, с помощью него?
- Мне шестнадцать, – угрюмо напомнила я. Этот парень, действительно… - А почему ты не веришь в любовь? Кэмерон верит.
И потому он предупредил меня держаться от тебя подальше.
- У каждого своя точка зрения на этот счет, и лишь моя правильная.
- Да, конечно, – с презрением согласилась я, глядя на него сверху вниз. Мне нужно было идти в душ, и готовиться ко сну, но я пыталась всячески оттянуть этот момент. Свет, или что там, что меня привлекает в Рэне, заставляло меня продолжать разговор, и кроме того, я не собираюсь быть похожей на этого развратника, и расхаживать мокрой по комнате.
- Кэмерон ангел Жизни, он верит в любовь, потому что дает жизнь. Мой младший брат Лиам, категорически против любви, потому что думает, что, если бы это чувство было бы сильно, не было бы столько боли и страданий; они думают по-разному, и я никогда не пытался переубедить их, но я знаю, что этого чувства. Я пишу людские судьбы, и в полной мере добавляю и счастья, и радостей, и печалей, однако, сколько я не искал, не мог найти любовь. Я видел все, кроме любви. Стоит задаться вопросом, существует ли она на самом деле.
- Тогда что испытывают люди?
- Кто знает…
Я скорчила гримасу. Ну и ерунда.
- Любовь, я думаю, существует, и я видела много ее доказательств.
- И какие это доказательства? – с насмешкой спросил Рэн, скосив на меня взгляд. – То, что видел я, это лишь другие чувства, которые назвали любовью. Похоть, желание. Это разные вещи, но их называют любовью, что не есть правильным.
- Откуда ты знаешь, правильно это или нет, ты ведь не веришь в любовь.
- Я думаю, что, если бы она была, люди были бы способны на такие поступки, на которые они не могли бы никогда решиться. Но опять же, если человек перебрал, он тоже может что-то сотворить, необдуманное.
- Я не хочу спорить с тобой, – сказала я, пораженная его образом мышления. Любопытно было бы взглянуть на его мозг.
- Ты не хочешь спорить со мной, потому что я прав, – с триумфальной улыбкой произнес Рэн. Я вскинула бровь:
- Я не хочу спорить с существом, у которого нет ни одного вразумительного аргумента, и который никогда в жизни не любил.
- А ты любила? – Рэн сел, вперившись в меня своим пронзительным взглядом. Конечно, он знал ответ, но он хотел, чтобы я сама это сказала, и тем самым подтвердила то, что я сама не разбираюсь в том, о чем мы только что говорили.
- Какое это имеет значение?
- Как ты можешь говорить о том, с чем не имела дела?
- Ты тоже не знаешь, о чем говоришь.
Рэн скрестил руки на груди, явно раздосадованный тем, что я с ним не согласилась.
- Что? – я надменно посмотрела на него.
- Я ведь сказал тебе, что я пишу судьбы людей, и этого чувства попросту нет.
- А какая тебе разница? – взвилась я. – Тебе то что, чувствуют люди любовь или нет?
- Потому что теперь, ты шарахаешься от меня, как будто думаешь, что я могу в тебя влюбиться, – объяснил Рэн. Я встала на ноги, пораженная:
- А что во мне такого, что в меня нельзя влюбляться?!
Рэн тоже встал:
- Нельзя, потому что этого чувства нет. Дело не в тебе, а в том, что нельзя сделать то, чего не существует.
Я раздраженно выдохнула:
- Знаешь, что, Рэн Экейн? Кэмерон предположил, что Бог послал тебя на землю, чтобы ты влюбился, а еще он сказал, что если ты вдруг полюбишь, то умрешь. И вот, Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ВЛЮБИЛСЯ!
Рэн рассмеялся, а я почувствовала себя довольно униженной, словно я призналась кому-то в чувствах, и меня тут же отвергли
- Не хочу с тобой разговаривать! – отчеканила я, хотя очевидно, что, Рэн тоже не горел желанием поддерживать беседу. Я схватила косметичку, и пошла в ванную. Мне нужно было привести мысли в порядок.
После того, как я пробыла в ванной полчаса, я решила, что прошло достаточно времени, и наверняка, Рэн уже давно уснул, поэтому я могу выходить, но, когда я вышла, он сидел на своей кровати, и похоже, ждал меня. Я насторожилась, потому что не хотела с ним говорить, и тем более о любви, потому что я чувствовала себя неловко, обсуждая подобные темы.
Я быстро забралась под одеяло, игнорируя напряженный взгляд Рэна, но даже когда отвернулась от него, я не смогла спокойно лежать.
- Отвернись от меня, – приказала я, злобно посмотрев на юношу.
- Ты уверена, что сначала хочешь поговорить со своей матерью? Это может быть последнее, что ты сделаешь в своей жизни.
- Ты снова пытаешься меня отговорить? – Я чуть не свернула шею, так резко повернулась и подозрительно посмотрела на Рэна.
- Нет. Я просто хочу сказать, что ты должна составить четкий план действий. Если ты вломишься в монастырь, и будешь требовать встречи с Изабелль, потом тебе труднее будет скрыться, и ты не сможешь поговорить с Табретт, не подвергнув ее опасности.
- Тогда что делать?
- Что бы ты не сделала, исход будет один Аура. Теперь, спи.
Затем, Рэн выключил лампу, и я услышала, как скрепит его кровать.
После его слов спать я не смогла.
Глава 6
- Может, остановимся в мотеле? Я хочу спать. Я очень устала.
Следующий день не принес мне особой радости. Между нами с Рэном до сих пор было напряжение, которое, кажется, замечала лишь я. Причем после нашего разговора, Рэн стал словно бы случайно прикасаться ко мне, или брать за руку, чтобы привлечь мое внимание, когда я слишком долго смотрела в окно. Но это вовсе не означало, что его характер стал более мягким и покладистым, а наоборот, казалось, этот парень изо всех сил пытается вывести меня из себя, словно ему было любопытно, какие секреты я выложу, если разорусь. Я же мысленно молилась, чтобы мы, наконец, достигли монастыря, и мои мучения завершились, но дорога, как назло, казалось лишь увеличивалась.
- Ты устала? – насмешливо спросил Рэн, подперев рукой голову. В машину проникал свежий ветерок, и на фоне ночного неба, усыпанного крупицами золотых звезд, мне казалось, что этот парень довольно привлекателен.
Я посмотрела на него, пытаясь подавить зевок. Не похоже, чтобы он устал.