Джеймс покраснел, но Гарт только устало потер глаза.
— Я поступлю еще лучше. На фабрику пойду. Там все эти дни не одно, так другое.
— Как ты можешь, дорогой! — Леди Эмми в тревоге кинулась к старшему сыну. — А что мы скажем гостям? А как же Ранд и Силван?
Гарт улыбнулся и ласково погладил мать по плечу.
— Ранд на меня не обидится, а Силван еще в себя толком не пришла, чтобы на других внимание обращать. — Он понизил голос, но Силван расслышала его слова. — И ты же знаешь, каково мне слушать все эти разговоры о женитьбе.
Толпа перед домом потихоньку разбредалась. Деревенские жители устремились на задворки Клэрмонт-курта, где их угощали едой и где открывали бочонки с пивом. Приятная передышка — летние работы и в поле, и на фабрике были в самом разгаре, так что, угостившись, крестьяне вернутся к труду с новыми силами.
— Ранд, — запричитала леди Эмми, — поговори с братом.
— Поговорю, — согласился Ранд. — А ты иди к гостям. — Он кивнул тете Аделе. — Пожалуйста, тетя, уведите ее в дом.
— Надо, чтобы Гарт остался, — строго сказала тетя Адела.
Ранд успокаивающе покивал головой, а Джеймс сухо засмеялся.
— Поддержка от Ранда, представляешь, мама? Ладно, будем делать то, что велено.
Он предложил руки обеим дамам.
— Вы же понимаете, что достаточно одного взгляда ваших прекрасных глаз, и сплетня подавлена в зародыше. — Он довел обеих леди до порога, а там задержался. — Брачные узы не для таких закоренелых холостяков, как мы с тобой, не правда ли, Гарт?
Тон был достаточно шутливый, но, видя, как побледнел Гарт, Ранд испугался не на шутку. Неужели Джеймс не чувствует, что он стоит на краю бездны?
— Иди ради Бога.
Джеймс ушел. Силван присела на гладкий мрамор балюстрады, сложив руки на коленях, и стала рассматривать стремительно редеющую толпу. Тот веселый гомон и оживление, которые только что царили вокруг, понемногу затихали, зато из раскрытых окон дома доносились голоса гостей, ожидавших момента, когда их пригласят за стол.
И Гарт не выдержал.
— Черт возьми! Мама права. Мне просто нельзя не остаться, должен же я поддержать вас с Силван. Как-никак я глава семьи.
— А я вот не уверен, что она права, — сказал Ранд. — По-моему, ты просто выбираешь то, что считаешь в данный момент более важным. Так что там такое с фабрикой?
— Кто-то.., творит всякое.
— Как это?
— Пакостит. Ломает. Прячет детали. Делает все во вред, лишь бы фабрика не работала. Ранд скривил губы и тихонько присвистнул.
— А ты что?
— Да ничего пока. Я и замечать-то стал всего лишь пару дней назад. — Гарт с силой рванул пуговицу на жилете. — Дурак я. Тупая дубина.
— Вовсе не дурак, — заспорил Ранд. — Просто очень доверчивый. Думаешь, что все честные.
— Я собираюсь дежурство на фабрике организовать. Поставить там несколько человек, пусть следят и, если заметят что подозрительное, пусть тут же мне сообщают. Но черт побери! — Гарт виновато посмотрел на Силван. — Прошу прощения, Силван. Но будь оно все неладно, что я скажу этим людям? Что, мол, какой-то злодеи неведомый объявился?
— А ты что, Гарт, думаешь, они такие тупые? — Ранд озабоченно разглядывал брата, замечая, как исхудали его щеки, как часто он прикладывает руку к желудку, словно его мучает какая-то боль. — Они только порадуются: их жен будет кто-то охранять.
— Ну да. — Гарт провел рукой по волосам. — Наверно, ты прав.
Ранду хотелось обнять брата, как бывало в детстве, когда мальчишеский идеализм Гарта зачастую не выдерживал столкновения с суровой действительностью и Гарт очень страдал. Но сейчас он вряд ли обрадовался бы утешениям.
— Отправляйся на фабрику, — произнес Ранд. — Я за тебя извинюсь, а когда вернешься, потолкуем.
* * *
— Что-то не то. — Ранд глядел на фабрику из окошка кареты. Он нисколько в этом деле не разбирался, но даже невооруженным глазом было заметно, что на фабрике что-то не в порядке, что-то изменилось — и не в лучшую сторону.
— Машины не работают, — сказала Силван. — Шума не слышно.
Ранд чуть не сплюнул от досады. Как же это он сам не додумался!
Белесое квадратное строение выглядело, как всегда. Летнее солнце прожаривало дранку, которой была покрыта крыша. Подстриженная трава у камней фундамента колебалась на ветру. Чарити, Беверли, Нанна и Ширли нестройной кучкой брели к неуклюже распластавшемуся зданию, смеясь и болтая. Они, верно, обсуждали то, чем и как их угощали на свадьбе, так что могло показаться, что эхо торжества разносится ветром по округе.
Карета остановилась как раз в тот момент, когда с фабрики донесся крик. Кричал Гарт, и, кажется, он был взбешен.
Женщины тревожно зашушукались, и Ранд, высунувшись из окошка кареты, успокоил их:
— Я войду туда и постараюсь унять его гнев.
— Да благословит вас Господь, сэр, — крикнула в ответ Нанна.
— Поздравляем вас обоих, — сказала Чарити, а потом, понизив голос, но все равно достаточно громко, удивилась:
— Но что новобрачным делать здесь?
Ранд не стал тратить времени на разъяснения. Он нетерпеливо дожидался, пока Джаспер поможет Силван выйти из экипажа, чтобы затем распутать ремни и веревки, удерживавшие в карете его кресло-коляску. Женщины подошли поближе, желая помочь. Как только колеса кресла коснулись земли, Силван слегка подтолкнула его вперед. В дверях Ранд пропустил ее первой, но она, едва переступив порог, замешкалась, тревожно оглядываясь по сторонам.
Спокойствие и тишина в цеху напомнили Ранду то, полное надежд время, когда паровая машина еще не прошла первые пробные испытания, а только-только начинала монтироваться. Гарт тогда был страшно возбужден, будучи в полнейшей уверенности, что фабрика одним махом посрамит всех маловеров. Вместо этого замысел уже поглотил массу сил и времени и продолжал отнимать у Гарта все новые и новые часы его жизни и разрушать его веру в справедливость. Или то, что от нее еще оставалось. Если бы существовал какой-то иной способ удержать фамильное поместье на плаву! Но что-то ничего похожего на горизонте не просматривалось.
— Проклятая дурацкая машина! — Голос Гарта гремел где-то в глубине фабрики. — Эта проклятая штука, черт бы ее побрал, не заводится!
Его возмущенным обвинениям сопутствовал громкий грохот: металл ударялся о металл. Ранд виновато поглядел на Силван:
— Ну вот мы его и отыскали.
Ее, кажется, это позабавило, потому что легкий румянец вернулся на ее щеки, и она сказала:
— Что хотели, то и получили.
С десяток женщин сидели кружком на полу, но, когда к ним подошли Силван И Ранд, женщины вскочили на ноги, освобождая проход и приседая в реверансах. Все поздравляли новобрачных и желали им счастья. Гомон привлек внимание Гарта, и он крикнул:
— Ранд! Силван! А вы что тут делаете? — Он глянул на них с лестницы, а потом опять склонился к паровому котлу. — Вы что? Устали от общества? Но вы хоть чуть-чуть посидели с гостями, прежде чем удрать?
— Да, конечно. — Ранд с тревогой глядел на озабоченного брата.
Гарт старался выглядеть, как обычно, поддерживать светский разговор, хотя ясно было, что всеми помыслами его владеет паровая машина.
— Знаете, мне трудно поверить, что вы сбежали с собственной свадьбы только потому, что общество соседей вам наскучило.
— А ты все-таки поверь, — ответил Ранд. Гарт недовольно нахмурился.
— Грубил кто-то?
— Ага, — хихикнула Силван. — Ранд.
— Ты? — Гарт на миг отвлекся, чтобы повнимательнее приглядеться к брату. — Вот это Да!
— Не я один. — Ранд многозначительно скосил глаза на Силван. — Как бы то ни было, мы в полной мере насладились обществом соседей.
— Свора невежд и завистников, так? — В голубых глазах Гарта заплясали веселые чертенята, но по лицу струился пот — из топки полыхало жаром.
— Не все. — Ранд взял Силван за руку и сжал ее. — Только леди Сент-Клэр. Она стала допытываться у Силван насчет ее предков.
Силван потупила глаза.
— А ты разозлился, когда я в ответ спросила у нее: «А каково ваше происхождение?»
— Вовсе нет. — Ранд поднял глаза на Гарта. — Силван спросила у леди Сент-Клэр, были ли женаты ее родители.
Гарт издал какой-то лающий звук, похоже, подобная дерзость и изумила и рассмешила его.
— Да она меня просто вывела из себя, — призналась Силван Ранду. — Глядит на тебя так, словно ты существо низшего порядка. И что ей ни скажешь, корчит недовольную физиономию.
Ранду неприятно было вспоминать эту сцену, и он попытался спрятать свою досаду за беззлобной улыбкой.
— Поглядишь на иную леди — кривляется как мартышка.
— Поверь, мне очень жаль. — В двигателе что-то лязгнуло, а Гарт еще добавил звону, копаясь в его недрах гаечным ключом. — Я-то надеялся, что у соседей достанет ума проявить к вам должное почтение. Ты, Ранд, сын герцога и брат герцога, да еще герой войны и заслуживаешь уважения.
Вид у Гарта был до того виноватый, что Силван поспешила его успокоить:
— Почти все гости были очень милы.
— По большей части вели себя культурно, — поправил Ранд, — а некоторые, немногие правда, были даже приятны в общении. Можно было бы успокоить себя тем, что все они — болваны, но кое-кого из них я прежде называл своими друзьями. Вот и подумаешь, кто же на самом деле болван.
— Надеюсь, ты понимаешь, что защищать я их не собираюсь. — Гарт обернулся к машине и взялся за манометр давления. — Особых причин любить наших соседей у меня тоже нет.
Не по душе был Ранду вид Гарта. Костюм строгий, торжественный, но галстук он успел порвать, а накрахмаленную белизну сорочки осквернили черные потеки. Взявшись твердой рукой за лестницу, Ранд спросил:
— А что с этой проклятой дурацкой машиной?
— Это я ее так называл? — Гарт попробовал изобразить невинность. — Да не запускается. Чихает так, словно ухитрилась простудиться, но на этом конец — сразу же глохнет.
Оглянувшись на Силван, Ранд почувствовал, как она встревожена. Что-то ее угнетало, давило, и это беспокойство передалось и ему. Но когда Ранд взял ее за руку и спросил: «Что такое?» — она лишь покачала головой.
— — Не знаю. Просто не нравится мне здесь. — Силван попыталась улыбнуться. — Я бывала на фабриках отца, и мне они тоже не понравились. Неприятно как-то.
— Зачем я тебя за собой потащил? — упрекнул себя Ранд.
— А что, лучше было бы бросить меня там, на съедение гостям? — спросила Силван.
Он засмеялся, уж очень обиженно прозвучал ее голос.
— Нет, конечно. Полагаю, что даже фабрика лучше дома, набитого любопытными и любящими совать носы в чужие дела аристократами.
С другой стороны установки возникла голова Станвуда, старшего механика.
— Я только что прочистил сальник, ваша милость. Попробуем еще раз?
— Давай. — Гарт слез с лестницы. — Так раздражают эти задержки.
— Может быть, Джаспер бы помог, — предложил Ранд. — Он здорово в каретах разбирается. По-моему, ему все, что движется, нипочем.
Джаспер даже не двинулся с места, а только подал голос из тени.
— Карета — это не паровая машина. А такие вот ухищрения — это все придумки дьявола.
Гарт засмеялся.
— Да неужто ты поддался этим диким суевериям?
— Мне тут не по себе. Даже дурно как-то. Силван поглядела на Джаспера. Вот как! Не ей одной кажется, что здесь затаилось несчастье.
— Но я готов поспорить: ты справишься. Хоть попробуй, а? — подзадорил его Ранд.
Со вздохом, который мог бы издать вылетевший из цилиндра поршень, Джаспер подошел к установке и взял у Гарта гаечный ключ.
Корпус машины содрогнулся, а механик крикнул:
— Надо, чтобы огонь в топке не погас. Сейчас она заведется.
Гарт открыл дверцу котла, и оттуда дохнуло жаром. Схватив совковую лопату, он стал быстро забрасывать уголь в жерло топки до тех пор, пока к нему не подошла одна из работниц и не забрала у него лопату.
— Давление вверх пошло, — крикнул Станвуд, и Гарт побежал глядеть на манометр.
— Смотрите сюда, — гаркнул Джаспер. Обойдя машину, он показал на маховик, закрутившийся потому, что главный поршень сдвинулся с места. — Эта похожая на чурбак штука поехала.
— Вот и хорошо. — Гарт смахнул каплю пота, свисавшую с кончика носа. — Снова запустить смогли. Пошли. — Он предложил руку Силван. — Идемте ко мне в кабинет. Выпить надо. Нам всем есть что праздновать.
Шум нарастал, и тон его становился все выше — маховик вращался асе быстрее. Женщины заговорили громче, перекрикивая рокот и грохот, и разбрелись по рабочим местам у станков. Задвигались ременные передачи, потянулась первая ниточка, потом еще и еще. Зажужжали веретена, и Силван глазом моргнуть не успела, как все уже крутилось и вертелось, грохоча, стуча, позвякивая и повизгивая в привычных для себя мелодиях и ритмах.
Ранду очень не хотелось выпускать руку Силван, он крепче сжал ее ладонь и шутливо сказал брату:
— Моя жена со мной пойдет.
Гарт обиженно взглянул на него и, не сказав ни слова, направился к конторке.
Стараясь не отставать, Ранд спросил:
— По-твоему, это механик виноват? Озабоченность легла морщинками вокруг губ и глаз Гарта.
— Лучше бы ему не лезть к машине. Штука очень небезопасная. Если с давлением что не так или клапан заклинит, тут все разнесет к…
Силван испуганно пискнула, и Гарт поспешил добавить:
— Ну, конечно, такого не будет.
Он придержал дверь своего кабинета, пропуская вперед Силван, а затем и Ранда с его креслом, и лишь после этого зашел сам. Усадив Силван в кресло, Гарт вытащил из конторского шкафа бутыль вина, покрытую пылью, и бережно поставил ее на стол.
— Это из последней контрабандной партии. Теперь-то, когда Наполеон сидит на своем острове и никуда оттуда не выберется, импорт французского вина разрешили. Но на мой вкус незаконность придает вину нечто особенное, какую-то необычайную прелесть. — Наполнив три бокала, он высоко поднял свой и произнес тост:
— Желаю вам обрести такое счастье, какое обрел я.
— Дай Бог, — согласился с его пожеланием Ранд и чокнулся с Силван.
— Выпейте, Силван, — обратился к ней Гарт. — И розы вновь расцветут на ваших щеках. — Он дождался, пока Силван выполнит его просьбу, а потом спросил:
— Так что же все-таки заставило вас явиться сюда?
— Есть одно дело, и мне показалось, что тебя оно тоже заинтересует. — Ранд поставил свой бокал на стол. — У Силван вчера ночью появился опыт общения с духами.
Гарт глядел во все глаза то на брата, то на его молодую жену.
— Духи? Но как… — Он оборвал себя и с беспокойством обратился к Силван:
— Вы не пострадали?
Она помотала головой.
— Я прошу прощения. — Гарт казался и раздраженным, и смущенным. — В какой-то степени это и моя вина. Я бы не посмел настаивать на вашем приезде в Клэрмонт-курт, если бы мог предположить, что вам здесь будет небезопасно. К сожалению, нашему призраку не по душе все, что исходит от меня, следовательно, и к вашему появлению здесь он отнесся безо всякого восторга. — Гарт как-то странно улыбнулся. — Но, надеюсь, я вскоре заставлю его переменить свое мнение.
Ранд подался вперед.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Я с ним поговорю. — Гарт произнес эти слова совершенно обыденным тоном, как будто не было ничего проще и естественнее беседы с духом. — Он появляется здесь. Мы с ним потолкуем, и, может быть, нам удастся достигнуть какого-то взаимопонимания.
Ранд недоверчиво и требовательно спросил:
— Ты знаешь, кто это такой?
— Будь я посообразительнее, давно бы догадался, — вздохнул Гарт. — Улики уже есть, только мне все верить не хотелось, что это кто-то из своих.
— Так кто же это? — Силван хотела ясности.
— По-моему, я не вправе говорить, пока я не…
Силван вцепилась в рукав Гарта.
— Пошлите за ним сейчас же!
— Ну, прямо сейчас он не появится, полагаю, но…
— Вы что, не понимаете, насколько он опасен?
Силван не повышала голоса, но Ранд почувствовал, что она дрожит. А ведь вчера вечером она утверждала, что дух не причинил ей никакого вреда.