— Всё, я вижу его, - произнес Кайна, подняв руку. Он приподнял балку, наткнувшись на магический щит, удерживавший всю груду от обвала. Темный имел еще достаточно сил, чтобы держать щит.
— Андор, быстро спускайся! - воскликнул маг. - Даан, держи края!
Андор ловко спрыгнул вниз и ухватился за руку друга, едва не наткнувшись на щит.
— Это Велиамор, - прошептал он, но брат услышал его.
Маги легко подняли последние камни и бревна, освобождая советника. Тот сидел, согнувшись и обхватив руками жену. Кайна коснулся его плеча, позвав по имени.
— Возьмите ее, - попросил Велиамор, распрямившись и удерживая камни вокруг из последних сил.
Кайна быстро поднял женщину на руки и легко выбрался из ямы. Даан продлил свой щит, чтобы Андор смог вытащить Велиамора. Когда маги все оказались наверху, он отпустил камни, и они с грохотом засыпали глубокую яму.
— Что с ней? - спросил Кайна, направляясь к краю площади, где оставался Аллель и солдаты.
— Вампир ударил ее ножом, - ответил слабым голосом Велиамор, опираясь на плечи братьев.
— Много крови потеряла? - Кайна видел, что женщина бледна как полотно и едва дышит, но еще жива.
— Не знаю, я сделал, что смог, - Велиамор посмотрел на своего брата, сидевшего на земле, обхватив голову руками.
— Аллель, - позвал он радостно. - Что с тобой?
Молодой литиат поднял покрасневшие глаза, не веря тому, что видит.
— Ты темный, - произнес он, переводя взгляд на Кайну. Но тот даже не взглянул в его сторону, осматривая рану Ниониэль.
— Я уничтожил книгу и утратил почти все силы, - ответил Велиамор. - Осталась только кровь вампира.
Андор помог ему сесть на свою лошадь.
— Надо доставить вас в лагерь, - произнес он, стараясь не замечать Аллеля. - В городе уже никого нет.
— Вы нашли мальчика? - спросил Велиамор, уже сидя в седле. - У него на лице руны смерти.
— На лице? - не понимая его, отрицательно мотнул головой Андор.
— Да, - Велиамор заметил на лицах друзей изумление и отвращение.
— Кто мог сделать такое? - ужаснулся Даан. Он помог Кайне усадить Ниониэль на лошадь. Литиат сел позади, придерживая ее бесчувственное тело и отдавая последние силы, чтоб поддержать в ней жизнь. Даан и его брат тоже вскочили на коней.
— Ты о Бенедикте? - спросил Аллель. - Он жив. Мы отправили его в лагерь.
Велиамор облегченно вздохнул. Маги пустили лошадей рысью. Солдаты сопровождали их, оставив руины позади.
— Мы нашли еще одного литиата, - продолжал Андор, пока они ехали по пустынным улицам, разоренным пожарами и вражескими солдатами. Велиамор внимательно слушал, уже догадываясь, о ком речь. Даан ехал рядом с братом, придерживая раненый бок, Аллель замыкал шествие, следуя позади солдат. Он смотрел на своего чудом спасшегося брата и проклинал себя за резкие слова, из-за которых потерял самого близкого друга. Он знал, что Кайна никогда не простит его.
Вскоре впереди показался лагерь вандерширцев. Сожженные палатки убрали и разбили новые, куда свозили раненых. Убитых хоронили неподалеку. Все свободные солдаты были заняты копанием могил для них.
Велиамор поспешно вошел в палатку, где расположили раненых литиатов и эльфов. Он облегченно вздохнул, увидев сына. Бенедикт лежал с закрытыми глазами, на чистом лице не было ничего, кроме небольших ссадин и синяков. Маг склонился и поцеловал его в лоб.
— Я не могу почувствовать его, - проговорил он. - Должно быть, я утратил силу.
— Он скоро придет в себя, - успокоил его Кайна, осматривавший рану Ниониэль. Она оказалась глубокой, и все еще кровоточила, хотя Велиамор смог достаточно долго сдерживать кровотечение и продлить жизнь жены.
— Вот она слишком слаба, я не могу ничего сделать, - проговорил он, позволив людям обработать и зашить рану.
— Ты и так достаточно сделал для нас, - Велиамор сел около жены, взяв ее за руку.
— Я пойду к людям, там я еще могу кому-нибудь помочь, - Кайна вышел.
Андор и Даан тоже помогали солдатам, используя свои магические силы. Лингимир обходил шатры с ранеными со скорбным видом. Взятие Стоунхолда стоило многих жизней.
Солнце уже село за горизонт, когда из замка на севере вернулись солдаты. Первыми приехали итилианцы и принц Тибальд. Ему позволили остановиться в шатре, где отдыхала его жена, но у входа остались часовые. Пока король не дал других указаний, Тибальд был вражеским солдатом. Гордон уже узнал от генералов, приехавших с принцессой, что Тибальд на их стороне, но не мог игнорировать военный устав и дисциплину. Как только девушку привезли, ее осмотрел маг. Князь Прауд лично попросил одного из литиатов помочь ей, зная, что Виктор очень дорожит сестрой и будет крайне недоволен, узнав, что ей не оказали помощь.
Кайна оставил солдатский шатер и вошел к принцу и принцессе. Делать ему уже особо было нечего, поскольку все раненые получили помощь, а возвращаться к литиатам он не хотел. Тибальд поприветствовал его, поднявшись. Виктория лежала на кровати, накрытая теплым одеялом, но все равно дрожала от холода. Маг сел рядом, положив ладонь ей на лоб, как когда-то делал Бенедикт. Принц разглядывал литиата, не часто встречая их в своей жизни. Нравы Холоу давали возможность познакомиться с ними непосредственно перед казнью или во время пыток, которым их подвергали предварительно. Теперь же он мог рассмотреть представителя расы, которую его приемный отец желал вовсе искоренить. Если бы не оливковый оттенок кожи и миндалевидные глаза, мага можно было принять за простого эльфа или южанина полукровку. Высокий, широкоплечий молодой мужчина с длинными, ниже плеч, светло-русыми волосами и темно-зелеными глазами. Просторная светлая мантия его сильно поистрепалась во время взятия города, а местами была в пятнах крови и смоле. Плащ и пояс с ножнами мужчина оставил в шатре, где жили литиаты и темные союзники короля, а волосы собрал на затылке, чтоб не мешали, падая на лицо.
— Скажите, ребенок еще жив? - робко поинтересовался принц, наблюдая за непроницаемым суровым лицом литиата.
— Да, конечно, жив, - ответил тот, удивляясь вопросу. - И с ней все будет хорошо, я обещаю.
Он улыбнулся. Тибальд облегченно вздохнул, опустившись на стул рядом с кроватью.
— Мне искренне жаль, что мой народ так ужасно относился к вашему, - произнес принц, смущенно опустив глаза, когда маг вновь посмотрел на него.
— С этим уже ничего не поделать, - ответил Кайна. - Не нужно думать о прошедшем, его не изменить. У вас есть жена и скоро родится дочь, почему вы так печалитесь?
— Дочь? - Тибальд просиял, позабыв о своих горестях. Литиат кивнул, довольный эффектом.
— Я буду тут, в лагере, - сказал он. - Через час или два я вернусь, и вы сами убедитесь в этом.
— Так скоро? - принц встревожился. - Но Виктория еще очень слаба. Она может не пережить роды.
— Она спит, а когда проснется, ребенок будет уже у нее на руках, - литиат поднялся, поправив одежду. - Она сильная молодая женщина, ей ничто не угрожает.
Маг опять улыбнулся и покинул шатер, оставив принца в полном недоумении.
Через какое-то время появились итилианские всадники. Вандерширцы шумно приветствовали их, узнав, что король и королева целы и невредимы и скоро будут здесь. В лагере стало веселее, и скорбь о погибших товарищах немного отступила, сменившись предчувствием скорого возвращения домой.
Эльфы пели печальные песни, поминая в них павших, друзей и врагов. Вандерширцы пили вино и пиво, сидя вокруг своих костров, слушая звонкие чистые голоса союзников.
Гордон ходил между рядов палаток, нервно поглядывая на дорогу, по которой должна была приехать его сестра и друзья. Генералы Морис и Джонсон присоединились к нему, рассказывая о событиях в замке. Князь бледнел, представляя в какую опасность попала Николь и могли попасть граф и король. Вампиры ухмылялись, чувствуя его волнение, и еще больше сгущали краски, по очереди пересказывая схватку у ворот и заключение в темнице.
— Князь, - к ним подбежал парнишка караульный. - Вас просят в шатер магов. Советник говорит, что дело очень важное.
— Уже иду, - Гордон бросил еще один взгляд на пустеющую дорогу, белевшую в свете луны. - Когда приедет король, сразу зовите меня.
Генералы кивнули, отдав честь главнокомандующему, и продолжили обход.
Велиамор встретил Гордона у входа.
— Что случилось? - спросил парень взволнованно. - Все живы?
— Да, - ответил маг. - И Лоакинор в их числе.
Князь замер, услышав имя черного мага, повинного во всех ужасных бедах, обрушившихся на северные земли.
— Как это стало вам известно? Я думал, вы утратили магическую силу, - Гордон заглянул в шатер за спиной мужчины.
— Да, на время утратил, - ответил маг. - Но не нужно особых сил, чтобы узнать кровного врага.
— Говорите, я совсем запутался, - князь нервно постукивал по рукояти меча, висевшего на поясе.
— Он здесь, в нашем шатре, - произнес Велиамор. Гордон раскрыл рот, забыв, что еще хотел спросить.
— Он пришел в себя, желаете поговорить с ним? - маг тронул собеседника за плечо, чтобы вернуть к реальности.
— Я? - князь задумался. - Что я ему скажу?
— Хорошо, подождем Виктора, - советник хмыкнул, готовый вернуться в палатку.
— Нет, я поговорю, - князь не хотел выглядеть трусом в глазах мага. Он и не боялся темного.
— Я буду рядом, - поддержал его Велиамор, устало улыбнувшись.
Мужчины вошли в освещенный несколькими лампами шатер. Он был разделен на отдельные комнаты, чтобы у каждого была своя спальная. В последней, на узкой походной кровати сидел литиат. Велиамор поставил свою лампу на стул около кровати, чтобы князю было лучше видно собеседника. Гордон изумленно взглянул на советника.
— Это Лоакинор? - спросил он, уже видевший литиата прежде, когда того бесчувственного доставили из города вместе с остальными пострадавшими. Литиат вскинул голову, услышав свое имя. Князь не мог отвести взгляд от прекрасного лица мужчины. Даже среди эльфов редко встречались такие совершенные лица. Он был бледнее Велиамора и остальных литиатов, помогавших людям в этой войне. Длинные волосы пшеничного цвета спадали на плечи, большие слегка суженные глаза казались янтарными в свете подрагивающего пламени лампы. Литиат улыбнулся. Князь отступил на шаг, отрицательно мотая головой.
— Здравствуй, Гордон, - произнес Лоакинор мягко. Его голос звучал завораживающе, как голоса эльфов, но был низким и мелодичным. - Как Эвлин?
— Я не видел ее, - ответил князь и осекся. - Откуда ты знаешь меня?
— Он был в теле Майкла Макмилона, - пояснил Велиамор ошарашенному парню. - Он знает всех нас и все о нас.
— Но он такой… - князь подбирал слово, чтобы описать совершенное создание, оказавшееся абсолютным злом.
— Он древний литиат, - ответил Велиамор. - Когда-то все были такими, но он и тогда выделялся среди своих красотой и умом.
Лоакинор опустил голову, отвернувшись. Шелковистые волосы мягко упали на грудь, скрыв его лицо.
— Как такое возможно? - не понимал князь.
На улице послышались радостные возгласы. Король вернулся.
— Почему он такой? - Гордон облегченно вздохнул, понимая, что не ему придется решать судьбу Врага. Сам он не смог бы причинить ему вред, будь он трижды виновен во всех злодеяниях.
— Я не знаю, - ответил советник, качая головой. - И он не знает.
— Он опасен? - спросил князь.
— Не знаю, - Велиамор пожал плечами. - Судите сами.
— Вы и в самом деле Лоакинор? - спросил Гордон, набравшись смелости. Литиат вновь посмотрел на него.
— Прости ее, она ничего дурного не замышляла против тебя и твоей семьи, - ответил он и опять опустил голову.
Князь и маг переглянулись.
— Я пойду, - произнес Гордон, пытаясь понять, что могло все это означать.
Они с Велиамором покинули шатер, князь выставил усиленный пост возле него и поспешил увидеть сестру.
5е. Первый летний месяц.
Вереница всадников двигалась по равнине. Впереди ехали король и королева, за ними следовали солдаты, граф и княжна. Николь впервые рада была, что не умеет ездить верхом. Сидеть на лошади, обняв мужа, казалось ей лучшим, что случилось с ней за последние несколько дней. Она почти уснула под мерный перестук копыт, убаюканная покачиванием и теплом от тела Виктора. Он крепко держал ее, правя одной рукой. Лошадей не гнали галопом, предпочитая неспешно двигаться по живописным лугам, любуясь заходящим солнцем. Хотя каждый с нетерпением ждал появления на горизонте стен Стоунхолда. От него было рукой подать до лагеря.
Бьянка же, напротив, ерзала в седле, досадуя, что не поехала с Рагнаром. По дороге ей не с кем было и словом перемолвиться. Виктор и Николь уехали вперед, возглавляя отряд, хотя разговаривать ей с ними было не о чем, после того, что она устроила королю. А граф ее вовсе игнорировал, замыкая кавалькаду. Верхом на вороном коне, в красном мундире на голое тело и со стальным ошейником на шее, он выглядел устрашающе. Солдаты делали вид, что им абсолютно все равно, следуя за королем. А княжну так и подмывало задать мучившие ее вопросы. Но стоило только что-то спросить, как граф находил причину и уезжал то вперед, то задерживался и отставал.
— Знаешь, я хотела тебе сообщить еще в замке, но забыла, – произнесла она, в очередной раз поравнявшись с лошадью графа. – Я выхожу замуж.
— Мои поздравления, – ответил мужчина безразлично. – На свадьбу не зови.
— Я не понимаю, ты-то чего злишься на меня?! – воскликнула девушка, заметив, что он вновь придерживает лошадь. – Поверить не могу, что из-за моего невинного разговора с Виктором.
— Я вовсе не злюсь, – ответил Кристиан невозмутимо. – У тебя богатая фантазия.
— Хватит уже рассказывать мне о моей фантазии, – девушка отвернулась. – Ты же был на моей стороне. Почему все теперь против меня?
— Давно уже нет никаких сторон, – Кристиан перестал отдаляться, решив все же закончить этот разговор и больше не возвращаться к нему. – Повзрослей, наконец. Жизнь это не игра.
— Я должна повзрослеть? – возмутилась княжна, взглянув на него. – Сам мне рассказывал, что он гад, каких мало, и убить его мечтал, а теперь что же, все, прошла любовь? Желаешь им счастья?
— Да, – тихо ответил граф, не глядя на нее. – Желаю.
— Как это? – не поняла Бьянка, разглядывая его суровый профиль. Черные волосы были как всегда растрепаны и падали на глаза, когда он опускал голову.
— Вот так, – он сжал губы, нервно подергивая поводья. Лошадь начала обгонять подругу.
— Но ведь ты любишь Николь, – не сдавалась княжна.
— Нет, – соврал он, пытаясь говорить как можно убедительнее. – Я уже давно забыл ее. Мы просто друзья.
— Да ладно, – отмахнулась девушка.
— Я просил твоей руки у Гордона, – произнес граф задумчиво.
— Что?! – Бьянка ударила его своими поводьями. – Лицемер!
— Рад, что ты нашла другого, – продолжал Кристиан, уворачиваясь от ударов. – Я бы, наверное, убил тебя вскоре после свадьбы за такое вот.
— Подлец, старый бабник! – негодовала Бьянка. – Мало было тебе того отвратительного поцелуя?! Ты еще решил Гордону голову поморочить?!
— Отвратительного? – Кристиан посмотрел на нее, его нисколько не веселил гнев подруги. Он, наоборот, все больше мрачнел.
— Да, самый гадкий поступок из всех твоих гадостей, – ответила княжна резко.
Солдаты впереди начали оборачиваться на них. Кристиан одарил их многозначительным взглядом, и они мгновенно потеряли интерес к разговору позади.
— Отчего же я так противен тебе? – спросил он серьезно, без тени иронии.
— Да ты себя вообще видел в зеркале? – Бьянка гордо вскинула подбородок, не удостоив его даже взглядом. – А твои манеры? Перетаскал уже пол-Вандершира. Приличная девушка и не взглянет в твою сторону, только всякие ведьмы и прислуга.
Кристиан хотел ответить ей очередной гадостью, но промолчал, задумавшись над ее словами. Единственная приличная девушка в его жизни сейчас ехала впереди в объятиях другого.