Будто это возможно между мужчиной и женщиной… Теперь он абсолютно безразличен к ней, и остается только сожалеть, что она, как последняя дуреха, снова попалась на ту же удочку. Но ведь ей трудно вести себя по-другому: быть в близких отношениях с человеком и оставаться равнодушной ко всему, что касается его самого. Кроме того, она не умеет быть бесстрастной, не умеет не ждать ответного чувства к себе. Такая она уж есть и другой быть не хочет. Но где же Майкл? Что происходит? Или ничего такого не случилось, и он живет себе спокойно и не берет в голову всякие проблемы? Ходит на работу, занят дома, и ему невдомек, что происходит в ее душе. А откуда ему знать это? Она же наговорила ему тогда всякой ерунды по поводу своей неуверенности и неготовности к серьезным отношениям, вот он и не чувствует никаких обязательств.
— Ну вот, снова то же выражение лица! — воскликнула Эмили. — Перестань сейчас же кукситься, что это такое? Да еще при мне. Забываешь, что я умираю?
— Неправда! Я запрещаю тебе говорить об этом!
— А я нарочно, чтобы отвлечь тебя от глупых мыслей. Что ты опять там себе надумала?
— Ничего особенного.
— Ага! Значит, опять Майкл…
— Я не думала о нем.
— Врешь! У тебя всегда такое лицо, когда ты о нем думаешь или упоминаешь. Не пойму, молодая женщина встречается с молодым здоровым парнем — и в результате такие трагедии.
— Эмили, ты же ничего не знаешь!
— Ну и что? Я догадываюсь. Тоже мне таинственная загадка, я считаю, что ты сама придумываешь себе проблемы.
— Будто мне делать больше нечего.
— А вот ты мне скажи лучше, хорош ли он в постели?
Она так громко спросила это, что две пожилые женщины, сидевшие на соседней скамейке, повернулись и уставились на них в изумлении. Линда замахала рукой.
— Пожалуйста, тише! — попросила она.
— А что я такого сказала? Просто спросила.
— Ну перестань!
— Ни за что. У меня нет никакой сексуальной жизни, и я хочу, чтобы ты поделилась со мной своими впечатлениями. Я должна знать, хороший ли он любовник. И им это тоже весьма интересно. — И она указала на двух дам, которые продолжали смотреть на них во все глаза. Женщины сделали вид, что их этот разговор не касается. — Ну так как он? — настаивала Эмилия.
— Да, — сказала Линда всем троим. — Великолепен.
— Так я и знала! Это видно по форме его ягодиц. Уж поверь мне, Линда, я в этом разбираюсь как никто. Я как увидела его поджарую задницу, в брюках, конечно, но все равно… Да, сказала я себе, этот мужик в постели то, что надо. Вы бы только видели его узкий зад! — обратилась Эмилия к двум дамам.
Не удовлетворившись своим словесным описанием, Эмилия решила изобразить руками размер и форму этой части тела Майкла Хэнкса. Она проделала это так убедительно, что Линда не могла удержаться от смеха.
— Эмили, пошли! — потянула она подругу за рукав. — Ты ведешь себя не лучше, чем Нэнси или Кэт.
Но как приятно было смеяться! Линде очень хотелось быть веселой и беззаботной, чтобы мрачные мысли, сомнения и плохие предчувствия не омрачали ее жизнь. А это зависело не от нее, а от своенравного мистера Хэнкса.
Что за отношение? Нужна ему — он тут как тут, не нужна — даже не поинтересуется, жива ли она.
В ее квартире звонил телефон. Линда почти вприпрыжку преодолела последний пролет лестницы, но, пока она отпирала дверь, звонки прекратились. Но через минуту раздались снова.
— Алло? — едва произнесла она, запыхавшись.
— Линда? — сказал Майкл.
Она даже зажмурила глаза от счастья, так взволновал ее его голос. Да, она по уши влюблена, ясно как Божий день.
— Это я, дорогой!
— Похоже, ты бежала к телефону.
— Я была на лестнице, когда раздался звонок.
— Ты занята сегодня вечером?
Скажи, что да, подумала она. А то получится, что ты дожидалась его звонка.
Но ей не хотелось врать. Да и зачем все это?
— Нет, я свободна как птичка.
— Нельзя ли мне привести Фэй повидать эльфов?
— В котором часу?
— Прямо сейчас, если можно.
— Да, я жду.
— Линда, я не могу… — И Майкл замолчал. Вот всегда он так: начнет что-то говорить, кажется, что это важно, но потом замолчит. А ты теряйся в догадках. — Линда, — снова произнес он.
Что-то не так. Она почувствовала по голосу — с ним что-то происходит. Линда судорожно сжимала трубку и не могла решиться спросить, в чем же дело, а Майкл только тяжело вздыхал.
— Мы скоро приедем.
— Хорошо, давайте скорее.
Он не попрощался. Только раздался щелчок в трубке и короткие гудки отбоя.
«Скоро» оказалось целым часом. Она уже потеряла всякое терпение и тут услышала шаги. Шаги только одного человека. Линда насторожилась. Раздался стук, и она открыла дверь: на пороге стояла одна Фэй.
— Привет, малышка, — как можно приветливее сказала Линда. — Входи. Все уже в порядке?
Фэй ничего не ответила на этот вопрос. Пусть Линда уточнит, что именно она имеет в виду: ее болезнь или… Но ведь ей ничего не известно про все их дела, конечно же, она спрашивает о ее здоровье. Девочка глянула на нее и снова отвела взгляд.
— Я поправилась, — сказала она тихо. — Но еще принимаю лекарство, очень противное на вкус.
— Ну, зато помогает. Ты выглядишь гораздо лучше, чем в воскресенье. Проходи и садись сюда на диван. Ты, наверное, устала, поднимаясь по лестнице?
Фэй кивнула. Она действительно устала, но больше всего ее беспокоило, что сказать Линде, если та спросит про Майкла. Он бы ничего не рассказал ей, даже если бы она очень хотела узнать. Он просто невменяемый — ругается с Марго по телефону. Вот перед их отъездом сюда опять звонил сестре и шумел на нее. Когда они подъехали, он только и сказал: «Я с тобой не пойду». Ничего не попросил передать Линде, значит, и ей не надо вмешиваться. Вот если бы Линда спросила, почему отца нет, но та не задала ни одного вопроса. Стоит ли совать нос в их отношения? Она вообще приехала только потому, что он обещал ей это в прошлый раз и сейчас просто выполнил обещание. Все запуталось в голове бедной девочки…
— Ну, какая там погода? — спросила Линда, помогая ей снять курточку.
— Холодно. Наверное, опять пойдет дождь.
— Кажется, эта погода как раз для того, чтобы пить горячий шоколад?
Фэй обрадовалась, что разговор пошел о другом.
— Да, точно. Мне нравится, как вы его готовите.
— Тогда усаживайся поудобней, а я пойду приготовлю наш любимый шоколад.
Фэй не предложила помочь ей. Конечно же, Линда недоумевает, где Майкл, это видно. Когда она открыла дверь, у нее был разочарованный вид, она глазами искала его на лестнице. Фэй помнила, что так бывает с тетей Брендой, когда та ожидает появления Майкла, но это же Линда. Она, в отличие от других, не задает никаких вопросов.
Фэй решила все-таки предупредить события.
— Линда, за мной зайдет миссис Вебер, когда закроет магазин.
Пауза. Потом голос Линды из кухни:
— Хорошо.
Ничего хорошего, и девочка это понимает. И Линда сказала так не потому, что ей радостно, по ее тону слышно, что она огорчена.
Фэй тяжело вздохнула, притащила плед на диван, закутала в него ноги, как в тот раз. Потом взяла со столика эльфов и поставила к себе на колени. Она рассчитывала на то, что здесь, у Линды дома, ей станет легче. С момента ухода Марго ее не покидало странное чувство: будто она в чем-то виновата, совершила какой-то проступок, должна раскаяться в содеянном, но не понимает толком, в чем.
Это имеет отношение к тому, что происходит с Марго и с Майклом, но как это все связать? И как сделать так, чтобы стало хоть немного легче?
Фэй устроилась как можно удобней: и укрылась красивым пледом, и поставила перед собой фигурку, но чего-то не хватало, что-то все равно было не так…
Девочка ждала, когда придет Линда. Наконец та вошла, неся серебряный поднос с двумя чашками из сервиза «Голубая ива». Ну прямо как в телевизионных фильмах — там всегда в гостиную вносится такой поднос с красивыми чашками.
— Я подумала, что так будет лучше, — сказала Линда, — будем пить шоколад здесь. Посмотри вот на эти салфетки — я их вышивала, когда была маленькой девочкой. Мы с бабушкой обычно занимались вышивкой летом, выходили на веранду после обеда, садились рядышком в тенечке, и она учила меня. Я такое поначалу творила, ты бы видела! Это были не стежки, а ужас, но я очень старалась, и мало-помалу все стало получаться. Мне так это нравилось. Бабушка учила меня тому, чему научила ее в свое время ее бабушка. И, делая эту работу, я чувствовала невидимую связь со своими предками, жившими давным-давно, они словно передавали мне свое мастерство по наследству.
Фэй взяла одну из салфеток. Да, она очень красивая, а главное, интересно слушать, что рассказывает Линда. Та опять говорит о том, как была маленькой, а Фэй обожает такие истории. Но от кого их было раньше услышать?
На салфетке были вышиты голубые цветы с синим отливом. Шов такой тонкий, что едва заметен. Девочка даже пощупала цветок — как это он такой гладкий. Она чувствовала, что Линда смотрит на нее, и опустила голову еще ниже. Ну вот, у нее в руках и эльфы, и чудесная салфетка, и плед на коленях, и серебряный поднос с любимыми чашками, а ей совсем не становится легче. Такая печаль на сердце… И страшно взглянуть на миссис Форд.
Линда отставила в сторону поднос.
— Фэй… — прошептала она нежно и ласково.
Та не подняла головы и еще крепче сжала в руках эльфов, но они ей никак не помогли.
— Послушайте, — сказала девочка, подивившись тому, как неестественно прозвучал ее голос. Надо же! Что-то не то с ее горлом. Так было в понедельник, когда поднялась температура, но сейчас она выздоровела, а горло болит. Вернее, что-то там мешает говорить, и в глазах словно колючки.
— Что ты хочешь сказать, малышка?
— А вы можете… — она снова опустила голову, — можете быть мне как мама?
Теперь она совсем боится взглянуть на Линду. Вдруг та не так поймет ее и придется что-то объяснять. А если она начнет говорить, то сразу заплачет… Но Линда, похоже, и так все поняла, потому что села рядом с ней и обняла, как настоящая мама. Девочка забралась к Линде на колени вместе с пледом и эльфами. По ее щекам катились слезы, а Линда ничего не спрашивала, а только крепко обнимала ее, и так они сидели долго-долго, пока Фэй потихоньку не успокоилась.
— А вот теперь Майкл мне обычно говорит, чтобы я пошла и умылась, — сказала девочка, всхлипнув последний раз и шмыгнув носом. Она посмотрела на Линду и, увидев, что та тоже плакала, удивилась и добавила: — Значит, нам обеим было так тяжело?
Линда улыбнулась ей.
— Получается так. Ну что? Пойдем тогда умоемся? Это, пожалуй, лучшее, что мы можем сделать.
Ванная оказалась маленькой и уютной. Там даже были цветы и растения в горшочках, что очень понравилось Фэй. Линда дала ей самое красивое полотенце.
— Ты скажешь Майклу, что я плакала? — спросила девочка, когда они умылись.
Линда молча повела ее в гостиную, взяла поднос и отправилась на кухню. Фэй шла за ней следом и ждала ответа на свой вопрос.
— Ты знаешь, если бы отец узнал об этом, наверное, постарался бы тебе как-то помочь, — сказала Линда и вылила шоколад обратно в кастрюльку, чтобы подогреть.
Фэй немного подумала и решила:
— Это его, пожалуй, огорчит. Он и так расстроен из-за Марго.
Линда повернулась к ней.
— А что с Марго?
Можно было бы и сказать, Фэй почувствовала, что ей не хочется скрывать от Линды свои горести, та все понимает. Она ей словно мама, пусть уж узнает.
— Марго убежала из дома в понедельник. Прогуляла школу, а Майкл поймал ее с подружками в Пассаже. Отправил ее домой, а она исчезла, и Майкл не мог ее найти. Он говорил, что это не настоящий побег, что она притворяется. Просто тетя Бренда где-то ее спрятала, чтобы он не нашел и поволновался. Он прямо с ума сходит и злится, ужас.
— Она дома сейчас?
— Нет. Она действительно у дяди Пэтрика и не хочет возвращаться домой. Майкл ее уговаривает, но она говорит, что не вернется до тех пор, пока он…
Фэй осеклась. Дальше ей говорить уже не хотелось.
— До каких пор, Фэй?
Та поежилась.
— А шоколад уже готов?
Линда отставила кастрюльку.
— До каких пор? Пока он — что? — Фэй посмотрела на нее — даже сейчас Линда ведет себя, как настоящая мама. Она не притворяется и не выспрашивает окольными путями, как Барбара с работы Майкла или тетя Бренда. Она требует ответа, и ей придется отвечать. — Фэй, скажи мне.
— Пока он с тобой, — произнесла девочка. Она больше не могла молчать и сказала правду. Увидев выражение лица Линды, малышка заволновалась опять.
Линда разлила шоколад по чашкам и поставила их на стол.
— У меня сегодня нет мороженого, — сказала она.
Фэй кивнула.
— Ничего, Линда. Все равно вкусно.
Но та не слушала ее, думая о своем. Сидела за столом, отпивая из чашки маленькими глотками шоколад, и смотрела прямо перед собой.
— Фэй, я очень сожалею, что доставила вам столько неприятностей, — сказала наконец она.
— Это все Марго, — в этом Фэй была уверена. — Что вы тут сделаете?
Линда взглянула на девочку с улыбкой.
— Я знаю, что нужно сделать, дорогая.
15
Услышав, как какая-то машина подъехала прямо ко входу, Майкл выглянул из окна вагончика, в котором размещался их офис на стройке. Хлопнула дверца, и из машины вышла женщина, которую он не мог не узнать.
Линда постояла минуту, глядя на океан, потом направилась к вагончику, придерживая рукой юбку, которую трепал сильный ветер. На ней был синий строгий жакет и туфли на высоких каблуках.
Майкл распахнул дверь и поджидал ее, улыбаясь и вдыхая свежий морской воздух. Она искоса, лукаво взглянула на него, поправляя волосы, и тоже слегка улыбнулась. Двое рабочих, проходивших мимо, одобрительно присвистнули, увидев Линду, но та не обратила на них никакого внимания, словно привыкла вызывать восхищение.
Майкл подал ей руку, чтобы помочь подняться на довольно высокую ступеньку вагончика. Не успела Линда поднять ногу, как порыв ветра взметнул ее юбку, и у Майкла, успевшего заметить ее стройные ножки, сладко стукнуло сердце.
Только Линда вошла, как он притянул ее к себе и обнял за талию, поняв, что надо было плюнуть на все и прийти к ней вчера вместе с Фэй. Рассказать Линде о своих проблемах с детьми и выложить ей всю правду о Марго. Может быть, ему стало бы легче, ведь Линда так хорошо понимала его.
— Я так рад видеть тебя, — прошептал он, прижимаясь к ней и вдыхая запах ее волос.
— Правда?
— Как приятно обнять тебя… — пробормотал он.
— Майкл, подожди…
— Я не хочу ждать, дорогая! У меня всего несколько минут до того, как кто-нибудь притащится сюда.
— Майкл, я должна поговорить с тобой!
Он слегка отпрянул и посмотрел ей в глаза — его разобрала досада, которую он не смог скрыть. Значит, она проделала весь этот путь только для того, чтобы с ним поговорить, и не более того? Эта женщина так нужна ему, неужели она не замечает этого?
— Я слушаю тебя, — сказал он, отступая в сторону, но она молчала. — Ты купила машину? — спросил Майкл. Надо же поддерживать разговор, если она молчит.
— Нет, это машина Эмили. Майкл…
— Что, Линда? — Она стояла так близко, что он чувствовал тревожащий запах ее духов, и это просто сводило его с ума. Вот она наконец здесь, рядом, и он не может даже коснуться ее. Он отошел к столу и стал разбирать бумаги. — Говори, у меня мало времени.
Открылась дверь, и вошел Пэтрик. Увидев Линду, он ничуть не удивился и довольно холодно кивнул ей. Не сказав ни слова, он тоже стал деловито рыться в ящике с папками. Зная, что брат делает это нарочно, Майкл резко сказал:
— Мне надо поговорить с Линдой.
— А я ищу важные бумаги, — не оборачиваясь, ответил Пэтрик, явно не собираясь уходить.
— Именно сейчас, сию минуту?
Линда коснулась руки Майкла.
— Не надо. Я зря приехала, повидаемся в другой раз.