— То забудем то, что было, и вернемся к прежним деловым отношениям, — подытожила Бетси, с благодарностью ухватившись за его мысль. Она собиралась принять решение, а он предлагал ей уже готовое. Гениально!
— Но если честно, — после секундной паузы начал Дэн нарочито ровным тоном, — я пришел потому, что очень хочу тебя.
— Здесь? — голос у Бетси внезапно сел. — Сейчас?
— Здесь и сейчас, — удовлетворенно подтвердил Дэн. — Это желание посетило меня еще на берегу, но пришлось дожидаться, пока нас оставят одних.
Он отвел в сторону волосы Бетси и прижался губами к нежной шее. Пульс ее участился. Ну и пусть, это всего лишь мимолетный курортный роман! Дэн неизменно возбуждал в ней ответное желание, более того — жгучую страсть, которая уже вновь не замедлила вступить в свои права.
— Мне нравится запах твоих волос. Мне нравится аромат твоей кожи, аромат и вкус, — произнес он тихо, и его вторая рука опустилась ей на грудь.
Сердце беспорядочно застучало. Она подумала, что Брюсу никогда не удавалось зажечь ее так быстро, и никогда он не увлекал ее к таким вершинам экстаза, как вчера это сделал Дэн. И вновь исчезло все вокруг, кроме тепла его губ на шее, прикосновений его рук, ощущения передающейся ей скрытой энергии мужской силы.
По мере того, как его ласки делались смелее, желание все более властно заявляло о себе. Дэн потянул вниз ее трусики. Не открывая глаз, она изогнулась и переступила через них. Его пальцы становились все настойчивее. Бетси казалось, что по ее телу пробегает электрический ток. Умело и с томительной сладкой медлительностью он вел ее к вершинам блаженства. Они неотвратимо приближались к головокружительной пропасти…
Поздно вечером раздался еще один телефонный звонок. На сей раз прорезалась незабвенная леди Макферсон.
— Поль бросил меня, — объявила Дора, едва дочь сняла трубку. — Мы с ним поругались, как собаки. Он швырнул свои пожитки в машину и был таков.
Бетси устало подняла глаза к потолку. Ей слишком часто приходилось наблюдать драмы подобного рода в прежние времена, чтобы она могла принимать их близко к сердцу. И уж во всяком случае, не сейчас. Не сейчас…
— Сосунок вернется, — с деланным сочувствием попыталась утешить она мать.
Другие мужчины поступали так же, но вскоре они неизменно снова маячили на пороге Доры. И именно она в удобное для нее время с томной грустью отправляла их восвояси уже навсегда.
— Я не приму его. Хочу побыть одна, пожить в тишине и покое.
— С каких это пор? — скептически спросила Бетси.
Едва кончался один роман, мамочка начинала новый и не оставалась в одиночестве дольше, чем на несколько недель. А что касается тишины и покоя, то стоило ей посидеть дома три вечера подряд, и она начинала отчаянно скучать.
— С тех пор, как я решила написать свою биографию, — ответила Дора с апломбом.
У Бетси вырвался не слишком почтительный смех.
— Ты решила написать книгу? Не шути. Ты в жизни не писала ничего длиннее письма.
— Пусть так, я все равно думаю, что у меня получится. Пресса мною все еще интересуется, а совершить путешествие в страну воспоминаний было бы так увлекательно. — Дора чувственно засмеялась. — Забавно будет поведать обо всех моих приключениях.
— Для тебя — может быть, — мгновенно стала серьезной Бетси. — Но не для остальных. Вдруг ты коснешься эпизодов, о которых другие люди предпочитали бы не вспоминать, которые смутят их, расстроят их нынешних спутниц жизни?
— Деликатные моменты я упомяну вскользь, — поспешила успокоить Бетси новоявленная писательница. — Никто не разочаруется и не обидится.
— Опомнись, мама! За что ты берешься?.. Это займет целую вечность и потребует напряженной работы.
— Целую вечность?
— Тебе понадобится по меньшей мере год. — Она услышала, как мать изумленно втянула в себя воздух. — Ты понимаешь, что придется быть очень аккуратной с датами и фактами? — горячо продолжала Бетси. — И не дай Бог, нечаянно оклеветать кого-нибудь, потому что очень даже запросто можно оказаться в суде. Подумай хорошенько. И еще подумай о Поле.
— Может быть, и подумаю, — медленно проговорила Дора. — Но написать книгу все-таки попытаюсь, а если надоест, брошу, потому что ничего не теряю. Я уже просмотрела дневники и альбомы с фотографиями, а завтра с утра начну делать записи.
— Но…
— Буду держать тебя в курсе, дочурка. Пока.
Бетси опустила трубку на рычаг.
— Черт, — пробормотала она. — Черт, черт, черт…
— Я тут угощаюсь, — сказал Дэн, когда она вышла на террасу, и показал ей бокал с бренди, который бережно держал в ладонях. — А ты хочешь выпить?
— Позже, — ответила Бетси рассеянно.
— Что-то случилось? — спросил он. — Я невольно услышал твой разговор по телефону. Ты была очень взволнована.
— Это мама. Грозится написать свои мемуары, а я пыталась ее отговорить.
— Ты считаешь, она напрасно потеряет время, потому что никто не захочет напечатать ее труд?
— Нет, я как раз думаю, что его опубликуют. — Она опустилась на стул рядом с ним. — Видишь ли, моя мать — Дора Макферсон.
Дэн поднял брови, но ничего не ответил.
— Ты понял, кого я имею в виду?
— Вполне. Я видел ее фотографии в газете и читал, что в пятидесятые годы она была кумиром стиляг. А ты ждала, что я упаду на спину и начну дрыгать ногами в воздухе?
— Нет, но… И тебя это не заинтересовало, не поразило, не шокировало? Большинство людей реагирует именно так. Одни начинают вынюхивать подробности, другие изучать меня и сравнивать с ней.
— Работая на телевидении, я встречал достаточно знаменитостей — настоящих, — сказал Дэн. — И на меня суперзвезды давно перестали производить впечатление. — Он сделал глоток бренди. — Ты молчала о своей матери, потому что не любишь расспросов?
— В детстве мне было в общем-то все равно. Потом из раза в раз повторялось одно и то же, меня это измучило. Стоит проговориться о своей мамочке, и все сразу начинают смотреть на меня как на дочь Доры Макферсон. Я как бы не существую самостоятельно.
— И ты предпочла бы, чтобы мемуары не были напечатаны никогда, поскольку тогда тебе будет тяжелее сохранить инкогнито?
— Да, и еще потому… — Между бровями Бетси пролегла тревожная складка. — Помнишь, как я ударилась в панику, когда тот парень из «Стайл» пытался меня сфотографировать?
Дэн многозначительно уставился на свою ногу, которая покоилась на низенькой скамеечке.
— Будто я могу это забыть, — произнес он с традиционной подковыркой.
— Так вот — я ударилась в панику, потому что отдел светской хроники «Стайл» развернул целую кампанию по розыску Лиз Шекли-Макферсон. Тревога, конечно, оказалась ложной, но если Дора…
— Ты называешь мать по имени? — перебил ее Дэн.
— Она сама так захотела. — Бетси равнодушно пожала плечами. — Если мамочка напишет историю своей жизни, то все узнают, кто я такая.
— Не думаю, — усомнился он. — Не хочу быть бестактным, но ее труд вряд ли окажется бестселлером.
— Мне надо убедить ее отказаться от этой затеи.
Дэн вздохнул.
— По-моему, ты преувеличиваешь опасность.
— Может быть… Я тоже, пожалуй, выпью, — решила она и отправилась на кухню за красным мартини.
— Мы спим сегодня в твоей или в моей спальне? — осведомился Дэн часа два спустя.
У Бетси сжалось сердце. Он желал ее, но он мог спать с ней только затем, чтобы сделать ее более покладистой в будущем. Ну и пусть! Так или иначе, он ей нужен.
— Если мы ляжем у тебя, тебе не придется карабкаться вверх по лестнице, — сказала она.
— Значит, решено.
— Но когда приедет Джейк, будем спать каждый в своей комнате.
— Не обязательно.
— Нет? — удивилась она.
— Мальчик вырос и должен понять, что у отца есть своя личная жизнь, а если еще не понял, то самое время это сделать.
— Но он останется здесь всего на три ночи.
— А у нас с тобой осталось только две недели, поэтому я собираюсь проводить с тобой каждую ночь, — буркнул Дэн, всем своим видом показывая, что возражать бесполезно. — Понятно?
Бетси потупила засиявшие глаза.
— Я поняла, — ответила она тихо.
11
Светло-вишневая, белая, гранатовая, бледно-розовая, малиново-красная — всевозможных оттенков герань буквально заполонила ступени лестницы. Бетси терпеливо дождалась, когда очередной турист сделает снимок, и продолжила затянувшийся спуск на площадь. Вернувшись в уютное кафе под тентом с импровизированными стенами из старых рыболовных сетей, она не удержалась от улыбки. Полчаса назад Бетси оставила здесь своего спутника, он ел мороженое. С той поры ничего не изменилось.
— Решил попробовать все сорта, — объяснил Джейк, когда она села рядом. Он положил в рот полную ложку глазированной вишни. — Но не знаю, насколько хватит сил.
— Я бы на твоем месте осуществила эту мечту.
Джейк улыбнулся. Почти как отец!
— А потом всю дорогу икать вам в спину? Лучше не надо.
— Ты очень предусмотрителен, — сдержанно отозвалась Бетси. Она вынула из пакета, который принесла с собой, коробку и, открыв ее, показала парню маленькую металлическую фигурку. — Неплохое сходство?
— Здорово! — восхитился Джейк, со смехом разглядывая статуэтку. — Папе понравится.
— Я заказала столик в здешнем ресторанчике на завтрашний вечер, на восемь тридцать. Спасибо, что сказал мне про папин день рождения, — продолжала Бетси. — Такое событие! И утаивалось от меня до последнего момента.
— Кому охота признаваться, что ему стукнуло сорок? — Юноша преувеличенно ссутулился, изображая старческую немощь. — Никому!
— Сорок лет вовсе не старость. И твоему отцу до нее далеко, — возразила Бетси.
Хартинг-младший посмотрел на нее с хитрой усмешкой.
— Вам виднее.
Бетси заподозрила в последней реплике намек на их близость. Они, конечно, не обнимались при Джейке днями напролет, но наверняка можно было догадаться о связывавших их отношениях по выразительным взглядам, мимолетным улыбкам и как бы случайным прикосновениям. А помимо всего прочего, Джейк уже сто раз мог пронюхать, что они спят в одной постели.
Бетси незаметно изучала его. Короткие, темные, слегка вьющиеся волосы, томные, глубоко посаженные серые глаза, обаятельная улыбка… Должно быть, очаровывает всех встречных девушек. Красивую внешность Джейк, несомненно, унаследовал от отца, но черты его лица были несколько мягче. И характер у него тоже мягче, отметила Бетси. Джейку не хватает отцовской честолюбивой целеустремленности и твердости.
— Я рад, что папа дал нам возможность познакомиться, — сказал Джейк, когда они направились в боковую улочку, где Бетси оставила свой знаменитый мотороллер. — Раньше он всегда прятал от меня подружек.
Услышав о подружках, Бетси огорчилась, но возражать не стала и кивнула.
— Я тоже рада, что познакомилась с тобой.
— Тогда дайте руку, — велел Джейк и, остановившись, с обезоруживающей улыбкой крепко сжал ее ладонь. — Вот странно, — продолжал парень, когда они двинулись дальше. — Мой предок вполне хладнокровная личность. На многое смотрел сквозь пальцы, и мне всегда с ним была лафа. Прямо облегчение на какое-то время удрать от вечных маминых стонов, типа «вытирай ноги», — доверительно признался он. — Но в то же время в некоторых вопросах он такой странный чудак. Например, всегда жил один, и… — Джейк шумно вздохнул. — У него ведь жуткий комплекс из-за развода с мамой.
Бетси быстро взглянула на него. Она почувствовала возможность вмешаться, может быть, не в свои дела, но в то же время чем-то помочь и сыну, и отцу.
— Если твой папа и сожалеет по поводу неудачного брака, я не думаю, что именно из-за развода он чувствует себя виноватым. Главная причина его переживаний связана с тобой.
Джейк удивленно присвистнул.
— Вы так считаете? Но меня это ничуть не трогало.
— Нет? Почему? — заинтересовалась Бетси.
Весь обратный путь она внимательно слушала рассказ Хартинга-младшего.
Дэн втянул в легкие побольше воздуха и дунул. Язычки пламени четырех свечей задрожали, пригнулись и потухли.
— С днем рождения, синьор, — произнес пожилой официант, торжественно водрузивший на стол покрытый бело-голубой сахарной глазурью торт.
— С днем рождения, — нараспев повторили все посетители маленького уютного ресторана и зааплодировали.
— Жалко, что у них не нашлось нужного количества свечей, — заметил Джейк. — Но тогда пришлось бы заказывать торт нечеловеческих размеров.
— Ну-ну, не нахальничай, — предостерег его Дэн, делая вид, что гневается.
— Время неумолимо, — громко вздохнула Бетси. — Каково это — быть мужчиной в хрустальном возрасте?
Дэн посмотрел на нее из-под опущенных век, и от этого взгляда внимательных серых глаз ее сердце забилось часто и сильно.
— Я потом тебе расскажу, если не разобьюсь на тысячу мелких осколков, — пообещал он и, обхватив затылок Бетси, привлек ее к себе и поцеловал в губы.
Она заранее договорилась с Джейком приберечь пару подарков на вечер, и теперь на столе стояли две металлические фигурки. Одна из них — полнощекий итальянский торговец мороженым в переднике и широкополой шляпе рядом со своей тележкой. А другая, которую вчера специально по указаниям Бетси изготовил местный умелец, изображала человека на костылях с гипсом на левой ноге.
— Теперь уже поздно, конечно, но этому бедолаге следовало приделать на голову черепаху, — сказал Джейк, поднимая миниатюрного инвалида повыше.
— Черепаху? — переспросила озадаченная Бетси.
— Как-то однажды, когда я был маленький, папа надел себе на голову мамину резиновую шапочку для душа в виде черепахи и так гонялся за мной. Я визжал как сумасшедший. Классная была игра.
Жестом отчаяния Дэн прикрыл глаза рукой.
— Теперь моя репутация серьезного человека погибла безвозвратно.
— Боюсь, что так, — засмеялась Бетси.
— Сейчас ты выглядишь вполне серьезным, — утешил его Джейк.
Ты выглядишь сногсшибательно, великолепно, потрясающе! — подумала Бетси.
Этим вечером, когда она спустилась вниз и нашла своего любимого юбиляра в полной боевой готовности, он был просто неотразим. Дэн стоял посреди гостиной во всей своей красе, одетый в безупречный темно-серый костюм, белую рубашку с шелковым желто-синим галстуком.
Таким она ни разу не видела его за все время совместной работы!
— Ты не устанешь от пиджака и галстука? — шаловливо спросила Бетси.
Дэн усмехнулся, клоунски подтянув белоснежную манжету.
— Чуть-чуть.
— А леди Лайн у нас такая принцесса, что можно обалдеть! — переключился Джейк на нее.
На Бетси было короткое белое платье без рукавов и белые плетеные босоножки на высоких каблуках. Платье завязывалось на плечах, плотно облегало талию и бедра. Оно выгодно подчеркивало легкий золотистый загар. Волосы были уложены феном с тщательно продуманной небрежностью. В ушах блестели золотые серьги кольцами, а шею и запястья обхватывали золотые цепочки.
— У сэра Дэниела отличный вкус! — не унимался Джейк.
Собственническим жестом Дэн положил ладонь на руку Бетси.
— Это папина девушка, — грозно заявил он. Джейк ухмыльнулся.
— Вам нравятся мужчины, которые старше вас? — поинтересовался он у Бетси.
— У них есть свои сильные стороны, — ответила она, блеснув глазами.
— Но сейчас мы не будем выяснять, какие именно. — Дэн кивнул на ее пустой бокал. — Еще вина?
— Пожалуйста. Вчера Джейк говорил, что, когда ты уехал в Америку, он вовсе не чувствовал себя брошенным и обделенным, — внезапно сказала она, подстегиваемая каким-то совершенно безотчетным чувством.
— Да? — небрежно поинтересовался Дэн, наливая вино в бокалы.
— Нисколько. Мне было всего три года, и мама все время рассказывала, как ты меня ужасно любишь. Я ей верил, вот и все. Наверное, немного я все-таки скучал, хотя уже не помню точно…
— Спасибо, сынок, — бесстрастно бросил Дэн.
— Но когда мне исполнилось шесть, я пошел в школу и стал больше нуждаться в отце. Мне хотелось восхищаться предком и хвастаться перед друзьями. Тут ты как раз вернулся. А вскоре у меня было уже два папы, — констатировал Джейк с беззлобной иронией. — И я ничего не потерял. Думаю, ты поступил правильно, что уехал тогда, — заключил он.