Джилл нахмурила брови и встретилась взглядом с Тео.
- Нет.
- Ты когда-нибудь ударяла хоть одну из них?
- Нет, никогда.
- Ты когда-нибудь изменяла девушке?
- Никогда.
- Воспользовалась ли ты их деньгами или вещами, которые они могут предоставить?
- Я слишком горда для этого.
Тео кивнула, пристально глядя на Джилл.
- А какой твой самый большой грех, когда дело доходит до любви к кому-то еще?
- Я не… я не знаю. Я могу быть нетерпеливой. Я могу ревновать, осуждать, - Джилл вздохнула. - Иногда происходят вещи, которые заставляют меня сердиться, но я не признаю этого. С течением времени все это нарастает и я… взрываюсь. Я ненавижу беспорядок, ему нет никакого оправдания. Просто положить вещь обратно туда, где ты ее взяла. Пердеж сводит меня с ума. Ты знаешь, эти наклейки на помидорах? Я действительно ненавижу их, обнаруживая на прилавке. Мне не нравится обувь, оставленная в гостиной. Я спотыкаюсь об нее, и это сводит меня с ума. Я…
- Насколько большой этот список?
Джилл пожала плечами.
- Я могла бы продолжать его еще какое-то время.
- Ты добрый человек. Это у них проблемы, у того человека или тех людей, которые заставили тебя почувствовать себя ничтожной.
Джилл отвела взгляд и кивнула.
- Почему ты не можешь поверить в это? - мягко спросила Тео.
- Мне потребовалось время для этого, но теперь я верю, - Джилл пожала плечами. - Старые привычки, я думаю. Моя проблема в том, что я боюсь надеяться. Так гораздо безопаснее - не верить ни во что.
- Ты можешь изменить все это сегодня, глупая. Ты портишь все сегодняшнее, эй, счастье, опасаясь вчерашнего дня, - Тео ткнула ее в плечо. - Ты знаешь, что ты особенная, так действуй. Теперь скажи, чего ты хочешь?
- Я хочу влюбиться, - пробормотала Джилл.
- Я уже сказала тебе, что квитанция…
- Ты видела квитанцию Шон, когда встретила ее в магазине.
Тео сложила оружие.
- Ты можешь думать все, что захочешь, но разве не лучше просто поверить, что именно она является, эй, желанием твоего сердца?
Джилл фыркнула.
- Ты, вообще-то, разглядела ее? Да, черт возьми, я хочу в это верить!
- Тогда сделай это. Присаживайся. Старая Тео собирается поработать над тобой.
Джилл со вздохом присела, глядя на пол, и увидела, как Тео вытащила из-под кушетки небольшую жестянку.
- Что это?
- Специальный порошок, чтобы усилить заклинание.
- Что это? - осторожно спросила Джилл.
Тео присела на корточки.
- Если сказать тебе правду, то я понятия не имею. Она уже была здесь, когда я переехала сюда. Сила внушения, да?
Брови Джилл взлетели вверх.
- Не надо это сыпать на меня!
Тео глубоко выдохнула.
- Дай мне минуту, чтобы сделать настоящее снадобье.
*******
Шон подождала, пока закончится обед, и набрала номер ювелирного магазина. Она закрыла глаза и прислонилась лбом к стене кабинета, ожидая ответа.
- “Сирси Ювелирс”, это Рене, чем я могу вам помочь?
- Привет, Рене, это Шон, Джилл на месте?
- Твои часы еще не готовы. Я знаю это, потому что запасная часть к ним прибыла только сегодня утром, и это совершенно неправильно. Джилл позвонила нашему поставщику и пока говорила с кем-то там, у нее на лбу проявились вены. Это было так несимпатично!
Шон облизнула губы.
- Спасибо за новости, но, если Джилл доступна, я хотела бы с ней немного поговорить.
- Она здесь, подожди секундочку.
- Я уверенная в себе женщина, - повторяла Шон все то время, пока ждала, когда Джилл подойдет к телефону. Чем больше она говорила это, тем смелее себя чувствовала. Она практически закричала, когда Джилл взяла трубку. - Я уверен… Привет, Джилл.
- Привет, как ты сегодня?
- Хорошо. Очень хорошо.
- Рене рассказала тебе, что случилось со стеклом, которое я заказала для твоих часов?
- Она сделала это. Джилл, знаешь что?
Голос Джилл звучал немного нерешительно, когда она спросила: - Что?
- Рождественские огни ночью во Французском Квартале действительно очень красивы, даже для тех, кто не любит этот праздник, - Шон принялась расхаживать. - Карета - идеальный способ, чтобы увидеть их. Ты должна присоединиться ко мне сегодня вечером. Я принесу одеяло, будет тепло. Я смогу забрать тебя в семь.
- Хорошо.
Шон остановилась на месте, она понятия не имела, о чем говорить дальше.
- Все хорошо тогда.
- Увидимся в семь.
- Ладно, пока, - Шон повесила трубку и вздрогнула, когда телефон тут же зазвонил снова. - Алло?
- Я не сказала тебе, где живу, моя квартира находится прямо над магазином. Там есть парковка и отдельный вход сзади. Если у тебя есть на чем записать, я дам тебе код от ворот.
- Говори, - Шон быстро записывала цифры, пока Джилл диктовала их ей.
- Просто позвони в дверь, когда окажешься внутри.
- Я буду там.
- С нетерпением жду, чтобы встретиться с тобой, - произнесла Джилл немного нервно.
Шон улыбнулась.
- Я очень рада слышать это. Скоро увидимся.
Рене была рядом с Джилл, когда та положила трубку.
- У тебя свидание! У тебя свидание с Шон! Куда вы идете?
- Мы поедем на карете смотреть на Рождественские огни, - сказала Джилл с глупой улыбкой на лице.
Рене подняла руку, как будто приносила присягу.
- Так романтично! Поездка при луне под звездами, будет холодно, поэтому вы будете сидеть близко-близко друг к другу, скорее всего, под одним одеялом.
- Она принесет его.
Рене закрыла глаза и обняла себя руками.
- Ваши плечи соприкоснутся, и этот первый контакт может привести к небольшим уколам волнения, разгорающегося в руке. Ваши руки, вероятнее всего, будут рядом, и она сплетет твои пальцы своими. Тепло ее тела согреет тебя, в то время как холод искусает до костей твое лицо. В темноте между фонарями у тебя будет первый поцелуй, - руки Рене медленно поднялись вверх и обхватили лицо; ее глаза оставались закрытыми, когда она продолжила. - А затем ты возбудишься до такой степени, что кучер кареты будет угрожать заявить на тебя в полицию за непристойное поведение в общественном месте. Он высадит вас на углу задолго до того, как поездке должен прийти конец. Твой бюстгальтер окажется у тебя подмышками, и ты вдруг обнаружишь, что замерзаешь до смерти.
Джилл прочистила горло: - Что это за сказка?
- Нет, это действительно произошло. Я член закрытого клуба “Четыре фута”.
Джилл прищурилась.
- Это как “Клуб десятитысячников” в самолете?
(Прим. “Клуб десятитысячников” - клуб любителей секса в самолете во время полета на высоте более 10000 футов).
Рене кивнула и ласково промокнула салфеткой верхнюю губу.
- Карета едет в четырех футах от земли… или, возможно, они называют его так, потому что у лошади четыре копыта?
Колокольчик на двери звякнул и продолжал делать так до конца рабочего дня.
Глава 5.
Без десяти семь Шон подъехала к кнопочной панели за домом Джилл и набрала код. Сплошные ворота открылись, и перед ней показалась длинная аллея, по краю которой стояли нескольких мусорных контейнеров. Маленькая красная Мазда Миата была припаркована прямо позади ювелирного магазина.
- Спортивный, мне нравится это, - сказала она, паркуя свою Камаро рядом с ней. Шон отметила в своем мысленном списке “общих привычек” их взаимную симпатию к спортивным автомобилям. Она съела мятную конфетку и посмотрела на часы. В следующее мгновение они показали семь часов, Шон вышла из машины, взяла два полотенца, которые одолжила ранее, и позвонила в дверь. Минутой или двумя позже появилась Джилл с улыбкой.
Шон протянула ей полотенца.
- Прости, что не отдала раньше.
- Я помню, что ты брала только одно, - произнесла Джилл, открывая дверь пошире и пристально глядя на них.
- Я заходила на следующий день, когда тебя здесь не было, и я была… на моей голове был кавардак. Это долгая история, - сказала Шон, отводя взгляд. - Кое-что застряло в моих волосах.
- Ах, это объясняет, почему мой шампунь оказался в ванной на первом этаже. Рене часто совершает набеги на мою квартиру. Поднимайся, хочешь что-нибудь выпить? - спросила Джилл, поднимаясь по лестнице.
- Конечно, - колени Шон стучали от страха, и она надеялась, что бокал вина, возможно, удержит ее от того, чтобы не сказать какую-нибудь глупость.
На верху лестницы они прошли еще через одну дверь и вошли в гостиную. Она была просторной, но очень уютной, с мягким освещением и застекленными дверями, которые вели на балкон. Одна стена была из кирпича и окрашена в белый цвет, как и те, что внизу, в магазине. Противоположная стена была выполнена из гипсокартона и выкрашена в глубокий цвет лаванды. Ее мрачность смягчал бамбуковый паркет.
- Здесь очень приятно, - сказала Шон, восхищаясь угловым диваном, который, как оказалось, отгораживал уголок гостиной вокруг телевизора.
- Спасибо. Здесь все обновлялось уже полдюжины раз. Еще мой прадед выкупил эту часть здания - он занимался недвижимостью. Его старшая дочь вышла замуж за ювелира, которого мой дед научил торговле. Когда мой отец и его брат принялись за работу, это стало уже семейным делом. Папа свою часть бизнеса оставил мне, и отец Рене сделал то же самое по отношению к ней, вот так мы и стали партнерами. Как ты попала в ботанику?
- Это было легче, чем стать химиком, - сказала Шон Джилл и последовала за ней на кухню.
- Хочешь вина? У меня еще есть водка, и я думаю, немного бурбона, - Джилл наклонилась к холодильнику, предоставляя Шон хороший вид на свою заднюю часть.
- Хм… вино будет в самый раз.
- У меня есть Каберне и белое.
- Мне лучше Каберне, - Шон сглотнула и прошептала: - Я уверенная в себе женщина.
Джилл выпрямилась и внезапно повернулась.
- Я не поняла, что ты сказала.
- Я… я просто размышляла о том, что нам нравится одинаковое чистящее средство, - Шон указала на бутылку возле раковины. - Когда я использую его, я всегда уверена, что все вокруг чисто.
Джилл взяла штопор и на секунду замерла.
- Я уже долгое время ни с кем не встречалась и чувствую себя немного неуклюжей. Я напряжена, но, пожалуйста, не воспринимай мое поведение, как незаинтересованность.
- Спасибо за это, - Шон облегченно выдохнула. - Большую часть времени я чувствую себя точно так же. Действительно, приятно узнать, что я сейчас не одна такая.
Взгляд Джилл поднялся от бутылки к глазам Шон.
- Ты чувствуешь себя глупо и не в своей тарелке?
Шон пожала плечами.
- Все кажутся такими удивленными, когда я так говорю, но это правда. Я всегда была болезненно застенчива. Люди, с которыми я работаю, думают, что я высокомерная и отчужденная до тех пор, пока не пройдет время, и они узнают меня получше. Некоторые так никогда и не понимают. Я не очень сильна в светских беседах, не могу подойти к группе людей и вступать в их разговор. Это как физический недостаток.
Джилл закрутила штопор в пробку и вытащила ее.
- Это многое объясняет. Первые несколько раз, когда ты приходила в магазин, единственное, что ты говорила: “Здравствуйте, я сломала это”.
- И я аплодировала себе, что мне удавалось так много. Ты думала, что я была высокомерна, не так ли?
Джилл вернула взгляд на вино и налила его в два бокала.
- Ты так подумала, - сказала Шон, мягко улыбаясь.
- Я сделала это, - Джилл протянула бокал Шон. - Но только сначала.
- Все в порядке.
- Что ты… думала обо мне? - спросила Джилл, прежде чем сделала глоток.
- Ты вела себя очень по-деловому, но вежливо. Рене немного успокоила меня, потому что она много говорит.
Джилл улыбнулась.
- Вот почему она занимается продажами, и мы так хорошо работаем вместе. Она может говорить с кем угодно и о чем угодно. Однажды она сломала палец на ноге, и всем, кто заходил в магазин, пришлось выслушать целую эпопею про то, как она споткнулась на ступеньках и как это было больно. Потом она начинала доставать ногу из обуви и показать всем, как он был прибинтован к другому пальцу. Клиенты либо сбегали, либо тут же что-то покупали просто для того, чтобы заткнуть ее, - Джилл моргнула. - Я только что поняла, что мы все еще стоим здесь, когда могли бы сидеть на диване.
Она пошла в гостиную, и Шон последовала за ней.
- Хороший у тебя балкон, - произнесла Шон, занимая место на противоположном от Джилл конце дивана.
- Весной и осенью я оставляю двери открытыми. Это весьма шумно, но зато ветерок приятный. Во время Марди Гра я закрываю жалюзи и вешаю на окна тяжелые одеяла, чтобы заглушить шум. Это, конечно, не Бурбон-Стрит, но этой улице тоже достается часть шествия, - Джилл отпила вина. - Я предполагаю, что ты не местная. Ты не говоришь так, как будто родилась в Новом Орлеане.
- Небольшой город за пределами Цинциннати. Я приехала сюда учиться, и мне здесь понравилось, так что я осталась. Это неправда, но это то, что я рассказываю всем. - Шон на секунду уставилась в пол. - Моя мама пыталась убить моего отца, когда застала его в гостинице с проституткой. К счастью, убийство было не ее специальностью и метания предметов тоже. Она пыталась бросить коктейль Молотова в окно гостиничного номера, но каким-то образом попала в древнее здание суда, стоящее по соседству. Здание в то время восстанавливалось, и это был единственный памятник архитектуры, оставшийся в городе. Оно вспыхнуло, как пороховая бочка, смоченная в керосине. После того как поджигательницу Фрэн выпустили из тюрьмы, она вернулась к пьянке, поэтому у нас с ней не так много отношений. Конечно же, она и безбашенный Питер развелись. Именно так весь город называет их. Я подумала, что вероятнее всего, было бы лучше не возвращаться туда после того, как я получила здесь высшее образование.
Джилл скривила губы.
- Ты серьезно?
- Ты можешь смеяться. Я смеюсь над этим… сейчас. Тогда это было просто унизительно. Излишне говорить, что я никогда не появилась на встречах выпускников. Ты близка со своей семьей?
- Только с Рене. Я люблю свою мать, но она от меня вдали на целую галактику. Иногда мне кажется, что мы даже говорим с ней на разных языках. Я много времени провела со своим отцом, мои братья и сестры такие же, как моя мать. Отец умер несколько лет назад, и это делает праздники особенно отстойными. Он был моим буфером в семейных отношениях и держал маму подальше от меня. Она любит много ворчать, особенно, если знает, что ее слова задели меня за живое. Завтра вечером я появлюсь там, а затем улизну.
Они обе затихли на мгновение, затем Шон сказала: - Это неловкое молчание, которым я знаменита. Я пытаюсь придумать что-то умное и подыскать тему для разговора, но в моей голове можно найти только перекати-поле.
- Я могу помочь. Где ты живешь?
- У меня квартира в деловой части города, недалеко отсюда.
Джилл улыбнулась.
- Домашние животные?
- Кактус, его зовут Стикер. Он весьма неприхотливый.
- Как ты знаешь, что он мужчина?
- Он высотой двенадцать дюймов с шестидюймовым пенисом. Моя лучшая подруга Вера подарила мне его на день рождения, она думала, что это очень смешно, - Шон улыбнулась. - Отчасти так и есть, - она подняла руки так, как это делает рефери, когда кто-то забивает гол. - Его руки подняты вот так, и его… придаток торчит у всех на виду.
- Я так понимаю, Вера - натуралка, раз ее так привлек… Стикер.
- Да, она была моей соседкой в общежитии в колледже, а когда мы закончили его, вместе снимали квартирку. Вера - логопед, она занимается с детьми, у которых имеется дефект речи. Она говорит, что ее самое большое желание - выйти замуж за правильного мужчину, но встречается только с теми, которых, она точно знает, ей не удержать.
- Похоже на страх перед обязательствами, - сказала Джилл, закручивая вино в бокале.
- Я не думаю, что это можно описать, как страх, это больше похоже на абсолютную ненависть оказаться привязанной хоть к чему-то. Вера не подписалась ни на один кабельный канал, не обратилась ни в одну службу, в которой требуется заключить контракт, потому что это слишком ограничивает ее.