Макс сидел в складном кресле спиной к ней, лицом к мерцающей огнями долине внизу. Дана старалась не обращать внимание на головокружение.
— Макс?
— Возвращайся в дом, — проговорил он неестественно монотонным голосом.
Тогда она заметила бутылку виски на полу возле его кресла.
— Ты в порядке?
— В полном.
Что-то не похоже. Она осторожно прошла те несколько шагов, что разделяли их.
— Я не знала, что на крышу можно выходить.
— Дана, мне не нужна компания.
Но она ему не поверила. В голосе его была пустота, которой она не слышала раньше.
— Почему?
— Иди вниз.
— А если я откажусь, ты столкнешь меня? — Высота начинала давить на нее. Второго кресла не было, поэтому она присела на корточки с ним рядом.
Он мельком взглянул на нее, и поднимающаяся луна осветила боль у него на лице. Сердце Даны сочувственно сжалось.
— Что случилось, Макс? Я не оставлю тебя здесь одного, поэтому тебе лучше рассказать мне.
— Бога ради, я не собираюсь спрыгнуть.
— Я и не думала, что собираешься. Но что-то же привело тебя сюда.
— Это не твое дело.
— Оно стало моим, когда ты заставил меня переехать сюда, и еще больше, когда напугал меня до смерти, исчезнув.
— Она умерла три года назад в этот день, и это моя вина. Ты это хотела услышать? — Он отвернулся, словно хотел взять эти слова назад.
Дана слышала, что Карен разбилась на машине, но не знала, когда именно.
— Твоя жена?
— Да. — Макс протянул руку за бутылкой, еще почти полной. Он выпил, должно быть, всего несколько глотков.
— Почему ты винишь себя? Я слышала, она уснула за рулем.
— Мы были на вечеринке. Карен устала и умоляла меня уехать, но я был слишком занят решением всяких деловых вопросов, чтобы уехать домой. Мы остались Я заключил несколько сделок. Тогда я еще из кожи вон лез, чтобы доказать, что заслуживаю своей работы. — Он уставился в пространство. — Когда мы, наконец, отправились домой, я был слишком пьян, поэтому посадил ее за руль. А не должен был!..
Дана накрыла его руку своей.
— Если ты был нетрезв, то поступил правильно.
— Карен была беременна. Потому она так устала и все время просила уехать пораньше. Она хотела рассказать мне о беременности как раз после вечеринки. Хотела отпраздновать. Вдвоем.
Ее сердце разрывалось от жалости.
— Макс…
— Карен уснула за рулем, съехала с дороги и врезалась в дерево. Она погибла, а я не получил ни царапины.
Дана не могла говорить из-за кома в горле, поэтому просто сжала его руку. А затем сделала то единственное, что пришло ей в голову забралась к нему на колени и обняла.
Он вначале застыл, но постепенно напряжение стало уходить из его мышц. Сильные руки обвили ее.
— Ты не должен винить себя, Макс. Ты делал свою работу. Это был несчастный случай. Ужасный, трагический несчастный случай. Но в этом нет твоей вины.
Он отыскал глазами ее глаза.
— Ты никогда не убедишь меня в этом. И потому тебя нельзя любить меня. Я больше никогда не позволю себе полюбить снова.
Ее сердце упало. В этот момент она сильно боялась, что он может быть прав. И еще боялась, что никогда не сможет разлюбить его.
— Проснись. — Голос Макса выдернул Дану из крепкого сна.
— Что? — Она заморгала от яркого света.
— Вставай. Ты хотела быть продюсером, так что придется теперь выполнять один из самых неприятных аспектов этой работы.
— Какой?
— Сохранять мир. Мы должны ехать вытаскивать Ридли из неприятностей.
Ридли — исполнитель роли Чарлза Хадсона в «Чести», партнер Беллы.
Девушка села и откинула волосы с глаз.
— У Ридли неприятности?
— Он в ночном клубе, напился и пустился во все тяжкие. Мы должны вытащить его оттуда до того, как нагрянут папарацци. Негативная реклама «Чести» ни к чему. Накинь то черное платье, в котором ты была на семейном обеде, и побыстрее.
Только тут она заметила, что Макс одет в черные брюки и белую рубашку. Он не побрился, и темная щетина делала его похожим на пирата и убийственно сексуальным.
— Ты тоже едешь?
— Да.
— Не веришь, что я, справлюсь сама?
— Ридли непредсказуем. Одной тебе с ним не справиться. — Он взглянул на часы. — У тебя пять минут.
— Белла с ним? — спросила Дана.
— Нет. У нее хватило ума уйти оттуда и позвонить мне.
Дана откинула одеяло и выбралась из постели. Макс прислонился к комоду, сложил руки и наблюдал за ней. Его пристальный взгляд смущал ее. Она бросилась к шкафу, достала платье и подумала было скрыться в ванной.
Но нет. Она хочет, чтобы Макс желал ее. А это предполагает соблазнение. Прошло две недели после семейного обеда, две недели, в которые он занимался с ней любовью каждую ночь, а потом резко уходил спать в свою комнату.
Девушка бросила платье на кровать и сняла ночную рубашку, затем направилась к шкафу и выбрала черное шелковое белье, которое купила во Франции, но еще ни разу не надевала. Она натянула трусики, потом бюстгальтер. Резкий вдох Макса вознаградил ее за эту браваду.
Дана прошагала в ванную, но оставила дверь открытой. Взглянув в зеркало, увидела, что взгляд Макса приклеен к ней, и закусила губу, чтобы скрыть улыбку.
— У тебя осталась одна минута. — Голос Макса звучал хрипло, и ее пульс зачастил в ответ.
Она сунула ноги в туфли на высоких каблуках и почувствовала прилив адреналина, когда его ноздри раздулись. Затем надела платье через голову и медленно повернулась.
— Готова.
Макс тяжело сглотнул, и Дана заметила увеличившийся бугорок под ширинкой. Возбуждение пронизало ее, когда он медленно оттолкнулся от комода и направился к ней. Он не дотронулся до нее, но глаза прожигали ее насквозь.
— Бери сумочку и пошли.
Дана не отказалась бы от комплимента, но удовлетворилась явными признаками того, что он желает ее.
— И часто такое случается? — спросила она, когда они сели в машину.
Макс пожал плечами, выезжая из гаража.
— Зависит от актера. Некоторые большая головная боль, чем другие.
— А почему их импресарио или агенты не присматривают за ними?
— Иногда они придерживаются принципа, что любая реклама — это реклама. В данный момент нам есть что терять, если дело обернется плохо. И Белла позвонила мне.
Дана знала, что Макс обожает сестру, хотя и не демонстрирует свои чувства. Это то, что она узнала о мужчинах Хадсонах за пять лет — они не выражают своих чувств открыто.
— Нам надо войти туда и вытащить его. Чем меньше шума, тем лучше. Папарацци могут слететься как коршуны, поэтому следи за каждым своим шагом и каждым словом. Если кто-нибудь спросит, мы просто решили заглянуть в новый ночной клуб, о котором слышали.
— Не волнуйся, я тебя не подведу. — Ей хотелось накрыть его руку, лежавшую на переключателе передач, но она не была уверена, что он обрадуется этому жесту. А, к черту! Она все равно уже сделала это.
Его пальцы, вся рука, напряглись, потом расслабились.
— Спасибо, что поехала без жалоб.
Она сжала его руку, затем вернула свою на колени.
— Я счастлива помочь. Кроме того, побываю в одном из элитных клубов.
Через несколько минут они приехали в клуб, о котором Дана только читала в светской хронике.
— Не встречайся глазами с людьми из толпы, — предупредил он. — И помни: не отвечать на вопросы.
Волнение зазвенело в воздухе с той минуты, как она вышла на тротуар. Люди толпились у здания, чтобы хоть одним глазком увидеть входящих и выходящих звезд. Многие явно папарацци. Макс чертыхнулся себе под нос, наклонился ближе и прижался ртом ей к уху. От ощущения его губ по ее телу пробежал трепет.
— Видишь вот ту костлявую брюнетку слева? Это Лесли Шей, самая фанатичная из папарацци. Держи рот на замке.
Дана бросила быстрый взгляд из-под ресниц. Вспышки камер ослепили ее, и она инстинктивно прижалась к Максу.
— Мистер Хадсон! — прокричал кто-то со стороны репортеров. — Кто ваша новая девушка? Собираетесь пойти по стопам своего брата под свадебные колокола?
Макс ничего не ответил. Он остановился у входа возле здоровенного охранника в черном костюме и заговорил с ним. Дана не слышала разговора, но по лицу охранника поняла, что тот не собирается их впускать.
— Пожалуйста, это мой первый раз. Белла обещала, что мне здесь понравится, — вмешалась она и похлопала ресницами для пущего эффекта. Когда и это не подействовало на Каменное Лицо, подмигнула. — А еще мы поспорили на пять сотен баксов, что я не смогу уболтать ее брата взять меня.
Парень оглядел ее сверху донизу, потом попялился в вырез платья.
— Ладно, проходите.
Он распахнул дверь, и звуки пронзительной музыки чуть не оглушили ее. Запах дорогих сигарет и сигар пропитал воздух.
Макс обвил ее рукой за талию и притянул ближе.
— Ты молодец.
Она улыбнулась ему.
— Теперь пошли искать нашего пьяницу.
— Белла сказала, он был в баре, когда она уходила. — Макс прокладывал путь среди завсегдатаев клуба.
Дана старалась не таращить глаза на знаменитостей, но ничего не могла с собой поделать. Хоть она и привыкла иметь дело с кинозвездами, но такого количества «великих» в одном месте и представить себе не могла.
Она оглядела известные лица, потом взгляд ее вернулся к одному из них. Похож на Ридли, но в темноте трудно сказать. И он был не один. Белле бы это явно не понравилось.
— Это он? Там, в кресле. Из-за повисших на нем женщин не разобрать.
— Он. Теперь надо убедить его выйти с нами.
Ридли был черноволос, среднего роста и убийственно красив. Он знал о своей привлекательности и вовсю пользовался ею. Актер не замечал их присутствия, пока Макс тихонько не стукнул его носком ботинка по ноге.
— Как дела, Ридли? Я слышал, тебя надо подбросить домой.
Судя по недовольному пьяному взгляду, Ридли не был рад их видеть.
— Прошу прощения, дамы. У Ридли уже назначена встреча. — Макс вытащил пару сотен долларов из бумажника и вручил одной из женщин. — Это за моральный ущерб.
Девицы испарились.
— Ты не имел права портить мне вечер, — невнятно промямлил Ридли.
Макс наклонился, проговорил что-то Ридли на ухо — что, Дана не расслышала, — схватил за руку, словно в рукопожатии, и рывком поднял актера на ноги.
Звезда «Чести» окинул Дану похотливым взглядом.
— Я поеду, если буду сидеть с ней на заднем сиденье.
— Даже не думай об этом, — прорычал Макс.
Его ревнивый тон привел Дану в восторг. Если ревнует, значит, что-то чувствует, ведь так?
— Давай выйдем отсюда, не устраивая сцен, — мягко проговорила она.
Они втроем покинули клуб и загрузились с машину Макса: Ридли один сзади, а Дана спереди на пассажирском сиденье. Макс обернулся и гневно взглянул на него.
— Если и дальше хочешь работать на «Хадсон Пикчерс», то больше никаких выходок, подобных этой.
Ридли сидел надувшись следующие тридцать минут. Макс высадил актера у его дома, но запах спиртного в салоне еще долго напоминал о незадачливом пассажире.
— Все прошло не так уж и плохо, — рискнула сказать Дана.
— Просто помни: если прочтешь завтра что-нибудь в газетах, это неправда.
Он имеет в виду свадебные планы, о которых упоминал репортер.
— У меня и в мыслях нет доверять какой бы то ни было информации, если она не исходит напрямую от источника.
— Вот и хорошо. А когда приедем, ты заплатишь мне за то представление, которое устроила, одеваясь. — Огонь у него в глазах зажег ответное пламя в ее взгляде.
Но заставить Макса желать ее легко. А вот сделать так, чтобы он доверял ей и захотел удержать навсегда — задачка потруднее.
Глава девятая
Войдя в патио в понедельник утром, Дана резко остановилась, услышав, что Макс разговаривает по мобильному.
Он стоял к ней спиной, и девушка в очередной раз залюбовалась его широкими плечами.
— Неограниченный доступ на все премьерные показы, — услышала она. — Брат Даны в инвалидном кресле, и я не хочу, чтобы у него возникли какие-либо затруднения, пока он будет здесь. Позаботься, чтобы все препятствия были устранены.
Дана почувствовала, что эмоции переполняют ее. Такого внимания с его стороны она, честно говоря, не ожидала.
— Я уже заказал билеты на самолет и гостиницу для всех пятерых.
Дана прижала телефонную трубку к груди. Это мужчина, которого она любит и которому она достаточно небезразлична, чтобы он позаботился о дорогих для нее людях.
— Спасибо. — Он повернулся и заметил ее. — Ты что-то хотела?
Она сглотнула ком в горле и протянула ему трубку.
— Это Люк.
Макс взял телефон.
— Люк, какие новости?
Дана отошла на край патио, чтобы не мешать разговору, и окинула взглядом городской пейзаж внизу и океан вдалеке. Как бы ей ни нравилось жить в Калифорнии, она скучала по чистому воздуху Уилмингтона и смене времен года. Октябрь там — это яркие осенние листья и тыквы, продающиеся на каждом углу. Здесь же — лишь слово в календаре.
Макс подошел к ней.
— Гвен вчера родила. Мальчик. Они назвали его Чарлзом в честь нашего дедушки.
Учитывая, что Макс рассказал ей о беременности Карен, она гадала, с какими чувствами он воспринял эту новость. Невозможно было понять это по его бесстрастному лицу и нейтральному тону.
— Все здоровы?
— Да. Нужно послать что-нибудь в подарок.
— Ты имеешь в виду, что тебенужно что-нибудь купить для ребенка.
Он открыл рот и снова закрыл, когда до него дошло ударение на слове «тебе».
— Да.
В прошлом покупать подарки было ее работой, как его помощницы. Она ждала, что он попросит о помощи. Если попросит, значит, проиграет то глупое пари, которое они заключили три недели назад.
— Хочешь, я дам тебе список подходящих магазинов?
— Не надо. Сам справлюсь.
Ей следовало знать, что Макс не отступился, для этого он слишком упрям. Пока что он справлялся со всеми своими личными делами без ее помощи. А теперь, когда их отношения изменились, хочет ли она, чтобы он проиграл спор и дал ей блестящую рекомендацию в другую киностудию? Нет.
Она решила переключиться на более безопасную тему.
— Ты готовишься к встрече моей семьи?
Он кивнул.
— Спасибо, Макс.
Он отмахнулся от ее благодарности.
— Это не единственные приготовления, которые мне пришлось сделать. У нас слишком много работы, чтобы болтать. Первый показ — не последний, но я хочу, чтобы он был как можно безупречнее, а у нас осталось всего несколько недель. Пошли работать.
Макс развернулся и пошел прочь, оставив Дану с чувством ликования и в то же время одиночества. В такие моменты, как этот, когда ей нужно было поделиться своей радостью, а он поворачивался спиной, она гадала, сможет ли когда-нибудь прорваться через эту крепкую броню, в которую он заковал свое сердце. Или придется сдаться и признать свое поражение?
— До премьеры осталось всего несколько недель. Ты успеешь? — спросил Дев в субботу днем, когда они с Максом сидели в кабинете у последнего.
— Успею. — Благодаря помощи Даны и часам сверхурочной работы. Для своей бабушки он сделает все, что угодно.
— А что насчет Даны? У тебя есть наметки следующих потенциальных проектов? Нам надо знать, можем ли мы ей доверять, прежде чем начнем принимать решение, что снимать дальше.
— Если она и знает, где «Уиллоу» добывает свою информацию, то не говорит. Как семейная жизнь?
— Не меняй тему. У тебя было достаточно времени, чтобы выяснить, не она ли доносчик. Если ты не выяснил, значит, не пытался.
— Я пытался, черт возьми. Эти совпадения в сценарии могут быть случайными.
— Мы оба знаем, что это маловероятно.
Макс поднялся и прошел к окну. Неужели Дана предала их? Теперь он уже не мог поверить, что рассказал ей все про Карен и ребенка. Про ребенка никто не знает. Даже Дев.
Что такого в ней, что делает все таким чертовски легким? Слишком легким. Они вместе работают, едят, разговаривают и занимаются сексом. Потрясающим сексом. Как, например, сегодня утром в ванне. То, что началось, как предложение потереть спину, превратилось в…