Нив Стоу! Ты представляешь себя в качестве жены человека, которого едва знаешь? Ты живешь в особняке в Вуллахре и уже не думаешь о своей карьере. Ты представляешь себя мачехой Порции, что само по себе было бы чудесно, но… Да, тебя влечет к нему физически, но что, кроме этого, вас связывает? Захочет ли Роб, чтобы ты и дальше работала? Готова ли ты стать матерью?
Нив чувствовала, что не в силах разобраться во всем этом. Ее нынешняя личная жизнь шла вразрез с принципами, на которых она была воспитана. Трудно поверить, что она вообще могла даже подумать о таком. Не будет ли в их отношениях присутствовать призрак Молли Кондрен? Любовь это или мимолетное физическое увлечение, свойственное молодости?
Она легла спать без определенного решения, но с горячим желанием быть с ним вместе. Не слишком ли она осторожна? Не в этом ли причина ее одиночества? Ее жизнь так размеренна и скучна… в личном плане. Не пора ли изменить ее?
На вокзале Нив была приятно удивлена — Роб даже смог поднести ее сумку к вагону поезда — и выказала свое восхищение:
— Роб, за последние два месяца вы сделали большие успехи. Просто поразительно, как быстро вы идете на поправку.
— Спасибо. Я думаю, мне удалось это благодаря… э… физическим упражнениям, ну, а когда сделан хотя бы крошечный шаг вперед, то дальнейшая работа над собой становится просто необходимой.
— Вы теперь совсем избавились от болей? Он нахмурился.
— Боли бывают, когда я переусердствую с упражнениями. Между прочим, именно по этой причине в день нашей встречи вы меня увидели в инвалидной коляске. Я растянул связки, тренируясь в поднятии тяжестей, что замедлило процесс моего выздоровления на несколько недель. Кстати, это для вас. — Он протянул ей полиэтиленовый пакет.
В пакете были фрукты, шоколад и подборка журналов. Ее тронула такая забота, и, наклонившись, она с благодарностью поцеловала его.
— Спасибо.
С минуту они держали друг друга за руки, затем Нив с неохотой отняла руку и, улыбаясь, спросила:
— Значит, вы раньше ходили? Я имею в виду, уже после аварии?
Он лукаво улыбнулся.
— Ходил. Не так свободно, как сейчас, но ходил.
— Так вот почему вы были в таком дурном настроении, когда я пришла к вам брать интервью?
Его темные глаза заулыбались.
— Разумеется, мне не нравилось находиться в инвалидной коляске перед такой красивой девушкой, которую я присмотрел в окно, но не думал, что увижу ее около себя. Я уже говорил вам, что в вашей походке есть нечто такое, что сильно осложнило мое вынужденное пребывание в инвалидной коляске в тот момент.
Нив искренне удивилась.
— Не думаю, что я хожу как-то иначе, чем другие женщины.
— Ну, вы же не видите себя, — возразил он. — Вы не раскачиваетесь и не семените, а идете плавно. Смотреть на вас — истинное наслаждение, особенно со спины. Возможно, такая походка — результат ваших спортивных занятий. Вы говорили, что увлекались регби, так?
Нив заразительно расхохоталась.
— Не смейтесь! — оскорбился он. — Перед вами жертва вашей обольстительной походки!
— Уважаемая жертва, знайте, что походку, приобретенную в результате игры в регби, трудно назвать женственной, — сказала она, продолжая смеяться. — И все-таки пора прощаться. Думаю, ненадолго.
— Вы правы. — Он поднялся на ноги. — Берегите себя, Нив Вильяме.
— Спасибо. Вы тоже! — Они медлили и не отрывали взгляда друг от друга, пока он не покинул поезд.
В Байрон-Бэй была прекрасная солнечная погода и теплое голубое море. Нив отказалась от номера и сняла квартиру напротив пляжа. Этот райский уголок юго-востока был закрыт от ветров восточной оконечностью Австралии.
Девушка гуляла вдоль пляжа, проходя целые мили. Поднималась к маяку, стоявшему на вершине утеса, и один раз даже заметила кита.
Так пролетело три дня, и конечно же, несмотря на чудесный отдых, Нив ждала… Роб позвонил по мобильному телефону, сообщив о дне приезда. Он шел ей навстречу в шортах цвета хаки, зеленой майке и кроссовках, такой молодой и жизнерадостный, каким она раньше его не знала.
Нив с облегчением вздохнула, когда он ее обнял со словами:
— Наконец мы с тобой встретились, и с этим, конечно, ничто не может сравниться.
— А теперь рассказывай о делах, — попросила Нив, чуть придя в себя после страстных поцелуев, которыми осыпал ее Роб.
Он достал бутылку вина, и они сели на веранде наслаждаться закатом солнца.
— Кое-что произошло, — медленно произнес он. — Молли дала мне понять, что не изменила свое решение. Она не хочет выходить за меня замуж, тем более что ей предложили главную роль в новом телесериале. От Молли можно ждать чего угодно. Она непостоянна и переменчива, как ветер. Она и раньше то была со мной, то уходила от меня, — закончил он.
— А ты не думаешь, что таким образом она пытается излечиться от любви к тебе? И от твоего равнодушия?
— Молли считает, что все эти годы, проведенные нами вместе, я в ней не нуждался и подавлял ее… и та, кого я возьму в жены, должна обладать сильным характером, чтобы справиться со мной. К сожалению, она таким характером не обладает. — Роб помолчал. — Я действительно не понимал, что с Молли надо обращаться как-то иначе. Но как? Мне кажется, что у нас с тобой будет взаимопонимание. Я прав? — Он устремил на нее внимательный взгляд.
Странное ощущение охватило Нив. Она поняла, что, как бы они ни любили друг друга, ей все-таки придется бороться за право поступать по-своему.
— Но я тоже буду сопротивляться, если ты попытаешься оказывать на меня давление, — прошептала она. — Похоже… безоблачного счастья не будет? — Она вопросительно посмотрела ему в глаза.
— Нив, дорогая, мы же не прогулку на автомобиле обсуждаем. Ведь ты согласна, что каждый из нас должен быть независим, как физически, так и интеллектуально? В этом залог нашего счастья.
Она бросила на него долгий изучающий взгляд.
— Ты считаешь, что брак и независимость любого рода совместимы?
— Безусловно. Брак от этого станет только крепче, мы не будем уставать друг от друга. Нив вздохнула и попросила:
— Расскажи еще про Молли и Порцию.
— Телесериал, в котором Молли играет, будет сниматься на южном побережье Нью-Саут-Уэйлз. В Сидней она будет приезжать только по выходным, а всю неделю Порция будет жить со мной. — Он замолчал. — Я собираюсь купить Молли дом как можно ближе ко мне, чтобы Порция могла без затруднений проводить время с нами обоими.
— Знаешь, Роб, мне странно: неужели они не переживают? — медленно произнесла Нив.
— Представь себе, нет. Наоборот, мы испытываем такое чувство, будто у каждого из нас камень с души свалился. Молли в восторге, что у нее опять съемки, а Порция испытывает облегчение, что мама и я стали общаться как добрые друзья. Нив, — нажимая на каждое слово, произнес он, — неужели ты думаешь, что я не позабочусь о женщине, которой многим обязан, и о дочери?
— Нет, нет, что ты, но мне почему-то грустно.
— Твоя грусть совершенно необоснованна. Молли и Порция, каждая по-своему, счастливы. А ты — пока не совсем, и я хочу счастья и для тебя, поэтому предлагаю выйти за меня замуж — если это сделает тебя счастливой.
— Роб, я… я… еще не знаю, — заикаясь, вымолвила она.
Он вдруг улыбнулся.
— Знаешь, я не собирался говорить этого. Торопливость до добра не доводит. Но… все-таки знай… я просил твоей руки. Ну, а пока предлагаю прогуляться по пляжу, а дальше будет видно. Кстати, я снял себе номер в отеле.
Они гуляли и сидели на пляже до наступления сумерек. Затем медленно направились в городок и купили рыбу и чипсы, вернулись на пляж, сели на песок спиной к поросшему травой пригорку и стали ужинать.
— С нетерпением жду завтра, чтобы поплавать, — лениво произнес Роб.
— Вода превосходная, — подхватила Нив. — Пойдем на пляж пораньше, будет прилив. Потом позавтракаем в Кларк-Бич — и снова на море. — Она с наслаждением вдохнула соленый морской воздух.
— А что значит — пораньше?
— В шесть часов подойдет? Он застонал.
— Так вы, оказывается, жаворонок, мисс Вильяме?
— Вы забываете, что я выросла в деревне, — чопорно произнесла она.
— Вставать ни свет ни заря с петухами! — Он скорчил гримасу. — Что ж, значит, вы и спать ложитесь рано?
— О да, я люблю поспать, — призналась Нив. — Значит, ты полная противоположность мне? — уточнила она.
— Да, я — сова. — Роб с шутливым недовольством покачал головой, затем обнял ее. — Мы должны притереться друг к другу. — Он прижался к ее щеке и стал укачивать в объятиях.
— Не бойся, я не ложусь спать рано, — сжалилась над ним Нив.
— Дразнишь? Ну, я тебе отомщу… — И он поцеловал ее. — Нив, я все-таки не услышал твоего ответа.
— Я размышляю. Думаю, что я и по натуре по-деревенски очень осторожна.
— Но целуешь ты меня без всякой осторожности.
— Трудно соблюдать осторожность, целуя вас, Роб Стоу!
— Конечно, у меня много недостатков. Но в этом меня еще никто не обвинял.
— Неужели? Должно быть, в твоей жизни, кроме Молли, были и другие женщины?
— Были. — Роб пожал плечами. — Но ни одну из них я не просил выйти за меня замуж. Конечно, я не монах, но и бабником меня нельзя назвать. — Он прижал ее крепче. — Нив, я никогда не изменяю женщине, с которой у меня связь. К счастью, эти связи не были серьезными.
— Ты уверен, что сейчас…
— Я понял твою мысль, — подхватил он. — Уверен ли я? Нив, дорогая, именно это я и собираюсь доказать тебе.
— Вот как?
— Ты возражаешь? — нежно, но и чуть иронично спросил он, и его руки заскользили по ее телу.
Нив слегка напряглась. Он тихо засмеялся, прежде чем поцеловать ее.
— Ты… невыносим, — едва смогла выговорить она.
— Сознаюсь, но виновата твоя красота и… походка, одна мысль о которой возбуждает меня. Нив, я не могу не целовать тебя…
Они начали целоваться. Его руки скользнули под ее топ и стали ласкать грудь. Мощные волны желания пронзили Нив, и когда он внезапно убрал руки, она зашептала:
— Нет, не останавливайся.
— Я не хочу останавливаться, но боюсь сделать тебе больно.
— Не уверена, что ты уже этого не делаешь, — задыхаясь, проговорила она. Под его пальцами ее соски превратились в маленькие острые пики. — Нет, то есть, я хочу сказать, ты не делаешь мне больно, просто это так… — Она внезапно остановилась и закусила губу. — У меня такое чувство, что со мной это вот-вот может произойти.
Он прижал ее к своей груди и затих, потом сдавленным от напряжения голосом сказал:
— Давай не будем торопить события, пусть все будет постепенно… Положись на меня…
Нив млела от удовольствия в его объятиях. Сердце ее переполняла любовь к нему, она готова была сказать: я выйду за тебя замуж, Роб.И вдруг она испугалась и даже вздрогнула.
— Что случилось? — Он разжал объятия и искоса взглянул на нее сверху, одной рукой поигрывая прядкой ее волос.
— Я… ничего.
— Нив? — тихо, но настойчиво потребовал он.
Она села и отстранилась от него. Он не сделал попытки остановить ее.
— Понимаешь… — вымолвила она наконец, — меня пугает не то, что совместная жизнь зачастую превращается в рутину, а совсем другое. Ну, например, захочешь ли ты, чтобы я продолжала свою карьеру? Я не уверена, потяну ли такую ношу, как Роб Стоу, бизнесмен и миллионер, в роли мужа.
Он хотел ответить ей, но она прижала палец к его губам.
— Позволь мне закончить. В настоящее время меня устроят свободные отношения без замужества, хотя мне раньше и в голову не могло прийти, что я способна на это. Ты видишь, сколько всяких препятствий… ну, на мой взгляд…
— Жаль, — сказал он после продолжительного молчания. — К сожалению, я хочу только таких отношений, которые будут оформлены должным образом. Ты удивлена? — спросил он с иронией. — Женщины полагают, что ультиматум такого рода является исключительно их прерогативой. — Его взгляд неожиданно стал серьезным. — Потому что у меня особое отношение к вам, Нив Вильяме. Я уверен в себе и в вас.
— Все совсем не так… просто. Мы же едва…
— Едва знаем друг друга, — передразнил он. — Но я знаю, чего я хочу. Ты красива, необычайно умна, ты будоражишь мою кровь, без тебя я чувствую себя глубоко несчастным. И еще, дорогая моя Нив, — сказал он, — что могут дать любящим внебрачные отношения?
Она уставилась на него, не находя слов.
— Или ты, — продолжал он настороженно, — все еще беспокоишься по поводу моих физических способностей?
— Нет, — поспешно проговорила Нив. — Роб, правильно ли я поняла, — произнесла она наконец, — ты предъявляешь мне ультиматум: либо я выхожу за тебя замуж, либо… Зачем тогда все это?
— Нив, я и не ожидал, что ты помчишься со мной под венец завтра утром.
— Ты противоречишь самому себе, Роб, — прервала она его. — Всего четыре дня назад ты был готов просто спать со мной… Так? — добавила она.
Он улыбнулся и коснулся ее губ легким поцелуем.
— То было четыре дня назад, сейчас я стал мудрее, Нив. Вот и все.
— С чего бы вдруг такая мудрость?
— Скоро поймешь. В глубине души ты стремишься к тому же, что и я, только тебя что-то сдерживает, правда, не пойму что.
Она молча смотрела на него. И при свете мерцающих звезд не увидела в его глазах ни насмешки, ни снисхождения, ни иронии — только любовь.
Роб помолчал и добавил:
— Да, ты едва знаешь меня, а вот я инстинктивно чувствую, что знаю о тебе многое. И потом, я рассказывал о себе такое, чего не говорил никому другому, разве это не вызывает в тебе доверие ко мне? Разве мои откровения не сказали тебе обо мне даже больше, чем я бы хотел?
— Я… не знаю, что ответить… — Она помотала головой, будто хотела внести ясность в свои мысли.
Но Роб не стал дожидаться ее ответа, он встал и, протянув руку, помог ей подняться.
— Что ж, подумай над тем, что я сказал. А сейчас я провожу тебя домой и пойду в свой отель.
Они шли по извилистой тропинке вдоль гигантских сосен. Под ногами у них скрипели сосновые иглы.
— Кстати, я привез с собой очередные шедевры Порции, — нарушил он молчание. — Она просила показать их тебе. Ты даже не представляешь, какой поток творчества открыла в ней своими советами.
Нив улыбнулась.
— Я рада. Она очень талантлива для двенадцатилетнего ребенка. — Она вдруг остановилась и повернулась к нему. — Она знает о нас? Что ты здесь?..
— Об этом не знает никто. Вот мы и пришли. Так, где мы будем иметь счастье встретиться завтра в шесть утра?
— Мы можем встретиться и в семь, если ты хочешь, ну, или если ты встанешь, — не удержалась от насмешки Нив.
— Не думаю, что завтра мне будет трудно встать рано. — Его взгляд был серьезен. И вдруг он выпалил: — Скажи мне честно, Нив. Ты могла бы стать моей этой ночью?
— Ты… ты так откровенен, — смущенно произнесла она, почувствовав сильное возбуждение именно от прямоты вопроса. — Порой я бываю безрассудной…
Они стояли под уличным фонарем и хорошо видели друг друга. «Как он смотрит!» — думала она растерянно. Может, он шутит?
Что бы там ни было, решила она, наконец, сейчас она пока поступит по-своему, пусть он почувствует себя сбитым с толку. А может быть даже, отчаявшимся…
— Спокойной ночи, Роб, — прошептала она. Затем обвила руками его шею и поцеловала так, будто приглашала к чему-то более серьезному и одновременно проверяла силу своей воли.
Когда же он потянулся к ней, она скользнула прочь, по пути прижав свои пальцы к его губам. И умчалась.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
На следующее утро Нив в раздумье сидела на деревянном столе для пикников, вделанном в землю под соснами через дорогу от ее дома. На ней был джемпер с шортами; рубашка и полотенце лежали в сумке из соломки. Бессонная ночь досталась не одному Робу Стоу. Не успела она войти в дом после своего… почти распутного поцелуя, как ее охватило раскаяние за нечестную игру, лишившее ее сна.
Она так и не разобралась в своих мыслях. Значит, Робу не подходит идея свободных отношений? Ей, пуританке, должна нравиться такая его позиция, но…